Ты убит!

Вот, спрашивается, что я здесь делаю?!

Ответ весьма прост: в четыре часа утра, под дождем, незаметно пытаюсь преодолеть несчастные 400 метров до больших неприятностей, расположенных за серым железобетонным забором, в составе мобильной группы в количестве 10 бойцов для зачистки жилого сектора от «повстанцев».

Так мы и ползем осторожненько, уже второй час, растянувшись в цепь по кочкам, небольшим и большим лужам. Осторожно, не столько, чтоб не шуметь сколько для того чтобы не дай Бог не замочить «привод», иначе дорогой игрушке в 400 баксов придет полный «этот самый». А в остальном – жизнь прекрасна и удивительна!

Справа от меня ползет Пупс тихо-тихо матерясь на всех и вся Его конечно неслышно но я знаю это. Жалко что еще никому не удавалось услышать повтор этих слов в полный голос – ну как же может материться кандидат филологических наук, диссертация которая написана на тему… Да хрен с ней, с темой, без бутылки не выговоришь…

Слева слышится методичное сопение Старика – моей пары. Собственно, говоря, только я и он имеем во всей команде хоть какое-нибудь отношение к армии – я послужил по контракту, а он – «кадровый», майор запаса, даже кажется, повоевал где-то. Хороший мужик, одним словом только вот когда начнет травить байки про то как он служил – хоть застрелись.

И вот до забора осталось метров двадцать пять и мы замерли в ожидании чего нам скажет разведка. Вокруг тихо-тихо только слышно как катаются шары у кого-то в бункере да опять мерное сопение Старика.

Разведка доложила что в двадцати метрах левее есть проем в который могут просочится две двойки, и что за забором пока тихо, однако немеряно всякой осветительной техники. Еще где-то там должны быть собачки в вольерах, но нас они волнуют только как сигнализация. Значит, в проем пойдут самые опытные, а все остальные – через забор. Связываюсь с Виго – нашим командиром, он подтверждает что к проему выдвигаемся я со Стариком и Дон с Шарпеем. Еще минута на перегруппировку и выход на позиции. Ждем сигнала.

Ждем долго – минут пять. За это время успеваем изучить местность – за забором в тридцати метрах начинаются практически разрушенные взрывами и всякими ЧС двухэтажные здания, с полускрытыми копотью надписями «Цех № 3», «За до правление» и два вагона на рельсах. Практически все здания по оперативной информации заняты повстанцами, а значит что «слепых» зон мало. Много народу поляжет при штурме. Однако, приказ поставлен, значит его нужно выполнить.

И вот, через девять минут слишится двойной свисток и Шарпей с Доном ныряют в пролом и пригнувшись добегают до деревянного строения определенного назначения. Все это я вижу на бегу к вагонам. Тележки, вернее то, что от них осталось, служат прекрасным прикрытием. Рядом со мной плюхается Старик. И вот, началось…

Сразу, как по команде, практически со всех сторон послышался треск «приводов», мат и долгожданный лай собачек, но нам уже все равно. Дон знаками просит прикрыть их и мы со Стариком, начинам валить по окнам практически не целясь.

На половине пути они залегают за грудой покрышек и дают тем же самым способом пройти нам, мы укрываемся правее за здоровенным куском стены лежащим метрах в десяти от того места где он находился изначально, то есть от той самой стены до которой нам нужно добраться. Бока я меняю магазин Старик приподнимается, что-то бросает в окно. Слышится хлопок, заветное русское слово из пяти букв с мягким знаком на конце и из проема в который влетела граната выходят пятеро «повстанцев», завязывая белые повязки на головах. Подняв оружие над головой они уходят в «Рай» - такое приятное место где можно отдохнуть, попить горяченького с тем чтобы через час «ожить» и снова пойти в бой…

На этой войне никто никогда не умирает. Это всего лишь Игра.

Теперь настал наш черед перебегать по направлению к проему. Шарпей на пальцах отсчитывает время до старта – шары надо беречь. Три. Два. Один. Пошли!
Добегаем до здания и прижимаемся к стенке. Козырек над дверью нам на руку – вход перекрыт от шаров сверху, однако бросить гранату никто не мешает.

Мы оба падаем на спину и начинаем «поливать» фасад просто так, чтобы не дать противнику высунуться. Из двери выходит еще один «повстанец» - значит, Симба четко держит проход – его винтовка добивает сюда даже с наших первоначальных позиций.

К нам уже быстренько несутся на полусогнутых Дон с Шарпеем, и влетев под козырек берут под контроль площадку у дверей. Мы со Стариком поднимаемся и двигаемся вперед – дальше все просто – параллельная зачистка помещений.
Идем парами – я и Дон впереди, пары прикрывают нам тылы. Дверь слева, пинаю ее и скольжу в сторону, через то место где я только что стоял проходит ниточка шаров. В освободившийся проем Старик бросает гранату… Взрыв и сразу четверо выходят, залихватски матерясь…

Так мы зачищаем еще несколько помещений по коридору и двигаемся к лестнице. Возле первых ступенек перестраиваемся, и наша двойка остается внизу, стеречь проем и нижний этаж. Я захожу на промежуточную площадку, Старик внизу…
В этот момент падает лист железа, который мы ошибочно приняли за стену и очередь шаров оттуда почти вся приходится в спину Старику… Он падает, уходя с линии огня, и вторая очередь «убивает» меня…

-Ты убит, морпех! Шуруй в мертвяк! – кричит мне «повстанец», и бросается наверх, опьяненный азартом, в порыве застрелить еще двоих.
Подняв оружие иду к проходу, начиная в полголоса вычитывать Старика, за то, что не прикрыл, за то что не проконтролировал, не «подергал». И понимаю, что иду – один.

Поворачиваюсь, и вижу, что Старик все еще лежит у лестницы – мертвого «отыгрывает», зараза!

И тут игра закончилась…

Старик лежал на ступеньках. Смотрел, немигая в потолок. И не дышал. Я тронул его за плечо, попытался нащупать пульс, послушал дыхание…

Разрыв сердца.

Случилось то, чего он боялся всю жизнь – быть убитым. Не умереть, а быть убитым. Его страх его и убил.

Он просто поверил, что убит.

Он действительно умер. По-настоящему. Совсем.

Машинально я посмотрел на часы - отметил время смерти. Снял с него жетоны.

Перевел рацию на канал Организатора игры.
 -Лёша… У нас 200-й… Настоящий 200-й… Как понял меня, Леша?
 -Понял. – услышал я в ответ.

Он действительно понял.
Через 7 минут было объявлено об остановке игры.
Через 10 минут, сидя у стены, в проеме окна я увидел, как из-за забора появился кусочек солнца.
Наступило утро.