Сердце матери

 Сердце матери.


 Рассказ.

 (Посвящен памяти Екатерины Ричардовны Михайлюк)
 
 




Большой белый крест находился примерно в полуметре, но она никак не могла до него дотянуться. Что–то торжественное, грозное и важное заключалось в его появлении и эта важность подчёркивалась огромным, чёрным ковром, расстеленным под основанием.
Анна Андреевна попыталась ещё раз дотянуться до креста, но он тут же отодвинулся, чутко отреагировав на движение руки. В голове встрепенулось:
«Что это?»…
От страха, мгновенно охватившего душу, проснулась и почувствовала проступив-ший, холодный пот. Недоброе предчувствие стало заполнять сознание, с каждой секундой усиливаясь и заставляя все тревожное биться сердце.
«Нет, ничего страшного. Это всего лишь сон». - Пыталась успокоить она себя, но тут же, по сильно бьющемуся сердцу, поняла что не просто так пришел этот сон, не в первый раз он ее беспокоит. Правда, в прошлый раз крест был составлен из белых, матерчатых по-лос, но опять же на черном ковре. - «Предупреждает о чем-то, сказать что-то хочет. Ох, не к добру.»
Она поднялась с постели, сунула ноги в старенькие тапочки и направилась на кухню.
Почувствовав отсутствие супруги, проснулся муж.
-Что не спишь?- Сонно поинтересовался муж.
-Сон плохой приснился. - Ответила Анна Андреевна. - Второй раз снится. Боюсь я, Вася, неспокойно мне.
Василий опустил ноги с кровати, дотянулся до сигарет и зажигалки на тумбочке, прикурил, выпустил клуб дыма и открыл дверь в туалет. Спустя несколько минут вернулся и увидел жену сидящую в прежней, задумчивой позе, присел рядом.
-Что за сон?
-Белый крест на черном ковре. - Упавшим голосом ответила она.
-Не обращая внимания, мало ли какая дрянь приснится.
Анна Андреевна опустила голову ему на грудь и расплакалась:
-Страшно мне, Василий, ой страшно. Будет нам с тобой крест, ой будет!
-Не мели ерунды!- Сердито отстранил он ее.- Какой еще там крест? Что ты всякую чушь к сердцу принимаешь?... Сон ей видите ли приснился. Ложись лучше спать, о хорошем подумай, глядишь к утру что-нибудь доброе приснится.
Анна Андреевна не стала спорить, да и что можно возразить логичным доводам мужа.
Повозившись, приняв наиболее удобное положение, Василии притих и, вскоре послышалось его тяжелое дыхание, сопровождаемое легким прихрапыванием. Анна Андреев-на прилегла с краю, чтобы не мешать спокойному сну мужа.
Сон не шел, наоборот появилась полная ясность мысли, предчувствия продолжали будоражить встревоженное сном сердце.
Чтобы вновь не разбудить Василия она осторожно поднялась, достала аптечку, вы-пила успокоительного и перебралась на диван, где и провела остаток ночи.



Поезд монотонным, глухим перестукиванием отсчитывал пройденное расстояние. Анна Андреевна сидела подле окна и смотрела на проплывающие мимо поселки, небольшие города, леса, поля. Иногда поезд пересекал автомобильные дороги где, как правило, в ожи-дании прохода пассажирского, выстраивалась очередь машин или звучно стучал по мосту над очередной речкой.
« А ведь у каждого из этих людей своя жизнь. - К чему-то подумала она.- Может у кого из них сейчас горе или радость и поэтому они куда-то спешат. А может так же мучают пред-чувствия или сны…»
 Прервав мысль открылась дверь в купе и, держа в руках какой-то пакет, появилась соседка, довольно милая и приятная женщина средних лет.
 Она уселась на свое место, положила пакет на стол и улыбнулась;
 -Анна Андреевна, что-то вы все время какая-то печальная? Словно тяжесть у вас на сердце. Не случилось ли чего?
 Анна Андреевна оторвалась от окна, перевела взгляд на соседку. Привычным дви-жением поправила очки и вздохнула, решив ничего не рассказывать: «Что мои боли чужому человеку. Может не понять, посмеяться.»
 -Да нет, что вы, ничего у меня не случилось. - Произнесла в слух.- Просто думаю о своих, давно в гостях не была. Представляю, как живут, мирно ли? Как детки? Что с рабо-той? Володенька, сынок мой, как-то раз, давно еще, писал, что завод ихний хотели остано-вить. Потом писал, что не остановили, но работать стали по четыре дня.
 Соседка вздохнула:
 -Да, вырастают наши детки и разлетаются словно птицы. Не удержишь. А родите-лям только и остается вспоминать, да думать, как бы ничего не случилось. У меня ведь тоже двое сыновей. Разъехались кто куда, никто дома не остался.
 -А сейчас вы куда едите?
 -Домой. Ездила проведать маму.
 -И вы когда – то уехали.
 -Да, так уж случилось, вышла замуж и уехала. Что поделаешь, жизнь такая. Коля, муж мой, институт тогда закончил и получил направление на работу. Пришлось ехать.
 -Хорошо с мужем живёте?
-Как вам сказать, всё бывает, но в основном хорошее. Работа у Коли хорошая – начальник отдела. Так что нам повезло, в достатке живём.
-Это хорошо. – Проговорила Анна Андреевна и вновь отвернулась к окну.
Соседка, заметив что она не в настроении и не желает продолжать разговор, прекра-тила расспросы и достала книгу.
Переживания вновь захватили сердце Анны Андреевны. Может всё бы ничего, может и не отправилась бы в дальнюю дорогу, но цыганка…
Цыганка, с которой она случайно встретилась возле центрального универмага, долго рассматривала ладонь «клиентки», потом серьёзно глянула в глаза и проговорила:
-Всю правду скажу, милая, но не обессудь, плохая правда тебе выпадает, горькая.
Эти слова ещё больше растревожили душу.
-Говори!
-Что–то нехорошее ждёт тебя. Что? Сказать не могу, но вижу, что ждёт. Будешь ты плакать три года и три месяца, пока сердце не успокоится и не примет всё, как должное.
-Что ждёт?
-Не знаю, милая. Дайка я расклад сделаю.
Цыганка достала карты, поворошила их, разделила на несколько частей, вновь сложила. Анна Андреевна попробовала проследить за быстрыми руками ворожеи, понять смысл движений, но ничего не получилось. По просьбе достала карту, которую цыганка отложила в сторону.
-Что там? – Нетерпеливо спросила, когда извлекла из колоды ещё одну карту.
-Не торопи, милая, все сейчас скажу.
Умелые руки цыганки быстро разложили пасьянс и она, внимательно посмотрев на них, проговорила:
-И карты говорят тоже самое.
-А что ждёт?
-Не говорят карты.
-Но ты же гадалка!
-Не в моих это силах, милая, одно скажу, с сыном у тебя нехорошее будет. И никто ему помочь не сможет, кроме тебя.
-Ох! – схватилась за сердце Анна Андреевна.
-Все под богом ходим. Всё в его руках. – Попыталась успокоить её ворожея. – Ещё тебе скажу, дорога тебя дальняя ждёт.
Взяв себя в руки, Анна Андреевна спросила:
-Сколько я вам должна?
-Ничего ненадо, милая.
-Да как же…
-Иди, милая, иди. – Цыганка торопливо отошла в сторону и обернувшись добавила. – Пусть поможет тебе твой бог.

 
 Город встречал пасмурной, серой погодой. Сын торопливо, словно стесняясь, чмокнул мать в щеку и, подхватил тяжелый чемодан, поспешив к машине.
Дома гостью ждали. Огромный, раздвижной стол был уставлен блюдами со всевозможными закусками. Внуки, ожидая желанных подарков, весело бегали вокруг. Через неко-торое время, ближе к вечеру, появились сваты и встреча превратилась в небольшой празд-ник.
За столом много говорили, вспоминали, смеялись, интересовались здоровьем, работой, зарплатой и прочими житейскими мелочами. По разговорам, простоте общения собравших-ся, Анна Андреевна поняла, что живут здесь неплохо, дружно. Может порой и не все ладится в семьях, но на то она и жизнь – все бывает. Конечно если б зарплата была бы по больше, то и жилось бы лучше, многое ушло бы само собой, но что делать – страна в кризисе, которому не видно конца.
«Не желают думать о простом народе правители.»
Весь вечер Анна Андреевна внимательно наблюдала за сыном, который находился в прекрасном расположении духа.
«И чего я беспокоюсь?- Думала она.- Все у него хорошо. Здоров, весел, детишки в по-рядке, жена хорошая. Может действительно глупо верить в сны? И цыганка, наверное, не-правду сказала. Скорее всего, услышала от кого-нибудь про мои думки.»
Она припомнила всех кому доверяла свои переживания, но не смогла связать знаком-ством с гадалкой ни одну из подруг или знакомых.
Красное виноградное вино, которого она пригубила за встречу, слегка ударило в голо-ву и все, что совсем недавно бередило душу и сердце, показалось полнейшей глупостью. Раз-говор с сыном, который она намечала по приезду, показался совсем ненужным.
Ближе к ночи улеглись спать и, впервые за несколько дней, Анна Андреевна уснула крепким, здоровым сном.
Но утром, когда увидела бреющегося перед зеркалом сына, тревожные мысли вновь заполнили голову. То, что вчера казалась понятным, сегодня вдруг стало непонятным, и она решилась на разговор:
 -Володя! – Обратилась она к сыну, когда тот свежевыбритый, пахнущий одеколо-ном, вышел из ванны.
-Что, мама? – Повернулся он к ней.
-Поговорить надо, сынок.
-Мам, давай вечером. Некогда мне сейчас, на работу опоздать боюсь, итак чуть не проспал.
Анна Андреевна согласно кивнула головой:
-Чтож, вечером так вечером. Ты до скольких работаешь?
-В шесть приду, может чуть позже. Ты вот что, мам, походи с Наташей по магази-нам, присмотрись, вдруг цены у нас пониже. А может просто, что интересное увидишь. Купи чего-нибудь себе и отцу… Наташа! – Крикнул он жене, которая что-то делала на кухне.
-Чего? – Выглянула невестка.
-Маму одну не оставляй. Города она не знает, не дай бог заблудится.
-Да что ты говоришь, Володя! – Вспыхнула Анна Андреевна. – Кто заблудится? Я тебе что, ребенок несмышленый?
Сын, сообразил, что сморозил глупость, криво усмехнулся и скрылся за дверью, крикнув на ходу:
-Короче, к шести ждите!
День прошел в тревожном ожидании. Мать весь день была на распутье, то решала отложить разговор, то вдруг он казался ей срочным. В шесть часов, когда сын не появился с работы, она не на шутку встревожилась, но телефонный звонок успокоил. Оказалось, что на заводе произошла авария и, Владимиру пришлось задержаться.
Сын появился поздно вечером, усталый, голодный, злой. Разговор вновь пришлось отложить.
На следующий день Владимир остался дома, взял положенный отгул, и мать подо-шла к сыну.
-Володя.- Начала она, когда в комнате не осталось никого.
-Что, мам?
-Поговорить с тобой хочу.
-О чем?
Анна Андреевна еще несколько секунд колебалась и, тяжело вздохнув, начала:
-Ты знаешь, мне сон приснился… Нехороший сон…
-Д-з-з-з.- Прервал ее телефонный звонок.
Владимир поднял трубку, несколько минут о чем-то беседовал, затем повернулся к матери:
-Мам, ты извини, но ту парню одному помочь надо. Давай вечером побеседуем.
- Володя, я к тебе в гости приехала, а ты к другу – нехорошо.
Сын слегка поморщился замечанию матери и затем присел рядом.
-Ну что ты мне хотела сказать, мама?
-Понимаешь, сынок…
В комнате появилась неожиданно Наташа:
-Секретничаете?
-Нет, просто разговариваем.- Глянул на нее Владимир.- А что, что-то не так.
-Да нет, ничего, просто интересно, о чем тут марь с сыном могут разговаривать.
-О жизни, Наташенька, о жизни.- Произнесла Анна Андреевна.- Присаживайся к нам. Я тебе могу рассказать, какой Володя маленький был. Хочешь послушать?... Смешной был. Помню, волосики белые были, с кудряшками. Это потом он темно русым стал, когда подрос. А хулиганить любил, о-о-о. в детском садике как-то раз стекло разбил так потом прятался от нас до самого вечера. Пришел, когда стемнело на улице. Испугался и решил пусть лучше накажут. Мы с отцом тогда с ума чуть не сошли.- Она повернулась к сыну.- Помнишь тот случай?
Владимир неопределенно пожал плечами:
-Бог его знает, давно это было.
-А как двойку стирал в дневнике, помнишь?
-А как же!- Владимир весело рассмеялся.- Представляешь, Наташ, я тогда пальцем дырку в странице протер. Потом понял, что и из-за этого влетит и вырвал ее. А подписи под-делывать не умел. Пришлось друга просить. Хорошо у него тогда получилось, подписи были как настоящие.
-Ну и что?- Жене стало интересно.
-Да ничего, три дня спокойно жил, пока мама в школу не пришла и в журнал не за-глянула. Ох и попало мне тогда. До сих пор на заднице, наверное, синяки просматриваются.
-А откуда мама узнала, что ты странницу вырвал?
-Как откуда? Страницы же пронумерованы и оценки в дневнике одни, а в журнале другие. Мы же тогда с дуру все тройки на четверки переправили.
-А-а-а, понятно.- С улыбкой протянула Наташа и поднялась с места.- Все это хорошо, но не мешало бы покушать. Пойдемте на кухню, у меня все приготовлено.
После завтрака всей семьей прошлись по магазинам, проведали сватов, где и проси-дели до самого вечера.
Намеченный разговор вновь не состоялся.


Три дня гостила Анна Андреевна у сына. Все это время что-то мешало поговорить с ним, предостеречь. Вот только от чего предостеречь она и сама не знала. Хотелось попросить сына быть осторожнее, не лезть на рожон ни на работе, ни дома.
То внуки просили поиграть с ними или рассказать сказку, то друг зашел на минутку, а просидел больше часа, то вдруг сама засомневалась – стоит ли.
Утром четвертого дня, готовясь к отъезду, встала рано. Владимир и Наташа уже бы-ли на ногах, собирая гостью в дальнюю дорогу. Сын нетерпеливо поглядел на часы. Его можно было понять, поезд отходит в семь, а на работу надо к восьми.
Уже возле вокзала Анна Андреевна еще раз попробовала заговорить с сыном, но он неожиданно довольно грубо прервал:
-Господи, мама! Какой сон, что тебе всякая чушь в голову лезет? Не переживай за меня, все будет нормально.
Владимир быстро занес чемодан в вагон, нашел место, поцеловал мать на прощанье и поспешил к выходу.
 И тут мать словно проснулась:
-Володечка! Миленький! Погоди!...
-Некогда, мама!- Махнул в ответ рукой сын.- На работу опаздываю. Ждите на сле-дующий год в гости. Все приедем.
-Володя! Володечка!...
-Женщина. – Обратилась к ней соседка. – Что ж вы так убиваетесь? Не навсегда же прощаетесь. Слышали, он сказал, что на следующий год в гости приедет.
Анна Андреевна устало опустилась на место.
-Ой, женщина, чует мое сердце, что не увижу я его больше, не обниму. И ведь даже не простились как следует.
Она закрыла лицо руками.


Дома, на вокзале, встречал Василий:
-Ну как, погостила? Внуки живы, здоровы?
-Все хорошо у них.
-Ну вот, а ты волновалась, снам каким-то верила.
Он подхватил чемодан и поспешил к автобусу.
До дома добрались быстро.
Весь вечер Анна Андреевна рассказывала мужу про внуков, сына, невестку, сватов. Рассказала, как встретили, как потчевали, чем.
Василий довольно ухмылялся:
-Молодцы, ой молодцы.
Было видно, что он доволен новостями и тем, что жена съездила к сыну, проведала, рассеяла глупые предчувствия.
Нет, не покинули предчувствия Анну Андреевну, еще больше укрепились, еще больше стали терзать душу. И она не ошиблась…


К вечеру следующего дня домой принесли телеграмму. Анна Андреевна развернула ее и прочитала:
«Мама. Срочно выезжайте. Володю убило током на работе.»
-Вот он мой крест.- Выдохнула Анна Андреевна и, потеряв сознание, неловко упала на пол.


После похорон Василий подошел к задумчиво сидевшей на диване жене и посмотрел долгим, внимательным взглядом.
-Что ты, Вася?- Подняла она на него глаза.
-Ты знаешь,- подсел он рядом,- я теперь знаю что такое сердце матери. - После недолгой паузы добавил.- Ты прости меня Аннушка.
-За что?
-За то, что был слеп, за то, что не поверил.


 15 июня 2002 года.