Роза на ладонях

Тебе, мой друг.
Надеюсь, что роза на ладонях не станет отныне нашим горестным символом.

- Из Цикловира пропала книга!
- Молодой человек, это невозможно, вы же знаете. – Хранитель, высокий человек в белых перчатках, с зеркальной лысиной, смотрел на меня невозмутимо и равнодушно.
- Я бы не подошел к вам, если бы это было невозможно.
- Сколько часов вы просидели за монитором?
- Это неважно. Я хочу лишь понять, почему отсюда пропала книга!
- Я вынужден напомнить вам правила пользования Цикловиром, дающие гарантию безопасности вашего рассудка. Если вы занимаетесь здесь не более четырех часов кряду, вы способны трезво оценивать реальность. В противном случае, такой гарантии вам никто дать не может. Покажите мне ваш регистрационный модуль.
Я вяло протянул электронную панельку регистрации пользователей.
- 18 часов! Вы нуждаетесь в немедленном отдыхе, уважаемый! Я не стану писать заявление на имя Генерального о том, что вы сказали. Вы невозможно превысили лимит времени, и вас никто не станет слушать еще в течение, как минимум, полугода.
- Я понял. Но поверьте мне, Хранитель, это не фантазия измученного разума. Книга действительно пропала.
- Молодой человек! Вы же знаете, что из единого циклического виртуального пространства, - одним словом, из Цикловира, не может пропасть абсолютно ничего! Здесь скоплены миллиарды трудов, книг, отрывочных сведений, и даже личная переписка! Ни одному смертному человеку не удастся прочесть всё это, даже если он будет заниматься исключительно чтением по 23 часа в сутки в течение 80 лет! Даже в этом случае он прочтет лишь процентов 20 накопленных веками богатств. Цикловир защищен всевозможными паролями от уничтожения информации. Ни одну строчку виртуальной библиотеки невозможно стереть. Абсолютно всё, что было написано или напечатано за несколько тысячелетий, - всё находится здесь. Естественно, некоторые труды сокрыты от посторонних глаз, от тех, у кого нет доступа к подобной информации. Но названия вы можете видеть всегда, даже если не удается открыть секретный документ.
- Хранитель, книга, о которой я говорю – вряд ли относится к секретным. Но от нее не осталось даже и названия! Хотя, не далее чем накануне, я нашел ее в Цикловире, и сохранил на свой рабочий монитор, в надежде поработать сегодня. А потом случилась эта вспышка, всё освещение погасло. Когда через минуту дали аварийный свет, копия исчезла с моего монитора бесследно. Но это полбеды. Беда в том, что книга исчезла и из Цикловира!
- О какой книге вы говорите?
- Документальная книга без авторства, скорее всего, дневник... Называется «Роза на ладонях», начало века.
- Хм… Моя библиотекарская специальность – литература начала века. Но я никогда ничего даже не слышал о такой книге. Молодой человек, вам действительно необходимо отдохнуть!
- Поймите, Хранитель, я…
- Это вы поймите! Подготавливая дипломный проект, мы, библиотекари, всякий раз создаем полную базу литературы того века, по которому специализируемся. Не всё из этой базы удается прочитать, но названия произведений мы должны помнить как «Отче наш»! Я был отличным семинаристом, молодой человек! Я до сих пор по памяти могу озвучить вам весь список литературы начала века! Впрочем, вам должно быть известно, что виртуальная семинария и не подразумевает другого отношения со стороны своих слушателей. Прощайте, молодой человек.
Что мне оставалось делать? Я пошел домой. Я был архивным историком, и уже несколько лет занимался поиском малозначимых фактов истории в виртуальном архиве. Таких фактов было множество, и они, признаться, не представляли особого интереса. Это была просто моя работа. Но пару месяцев назад я натолкнулся на упоминание о неком сообществе начала века, которое, само о том не подозревая, могло изменить карту судьбы нашей родины. Ну, по крайней мере, города, в котором это сообщество действовало. То была неформальная Гильдия Хлебопекарей. Они пекли хлеб для своего города, как и множество подобных им организаций. Но эта Гильдия была особой. Я совсем мало успел узнать о них, но, тем не менее, понял, что в своей деятельности они видели некий тайный смысл. Их можно было сравнить с гильдией древних вольных каменщиков, чьё название в истории мира укоренилось в слове «масоны». Те каменщики не были просто мастерами ваяния. Эти пекари не были просто булочниками.
Я находился на пороге великого открытия! Я взял бессрочный отпуск за свой счет, и теперь уже не мог думать ни о чем другом, как только об этих пекарях. Малозначащий исторический факт превращался на моих глазах в грандиозное историческое событие!
Месяц я провел в Цикловире. Да, я действительно мало отдыхал в эти дни, но чувствовал себя прекрасно: у меня снова появился блеск в глазах, меня переполняла радость жизни. По крайней мере, говорить о том, что я двинулся рассудком – было бессмысленно. Я прекрасно осознавал себя!
Всё, что мне удавалось найти в виртуальном пространстве, однако, не давало мне ответа на мое предчувствие того, что это был серьезный исторический факт, а отнюдь не малозначащее историческое событие. Все документы уводили меня либо к истории хлебопекарного дела, либо к персональным биографическим данным о личностях из той Гильдии. Конечно, из их скупых биографий я мог делать кой-какие выводы, но всё же они не давали мне ответа на вопрос об их тайной миссии и стремлениях. Их биографии были слишком официальными: родился-учился-работал… Этот официоз был настолько наигран, что у меня создавалось впечатление, будто его нагнали сюда умышленно. Таких биографий – море, и ими никто никогда не интересуется.
Впрочем, в конце месяца напряженной работы, я смог-таки напасть на след. Мои догадки должна была если и не разрешить, то, по крайней мере, прояснить одна книга. Я узнал о ней совершенно случайно, мимоходом. Дело в том, что несколько пекарей из той Гильдии в досуговое время писали небольшие художественные рассказики. В одной из этих миниатюр я и увидел крошечную подпись:
Тебе, мой друг. Надеюсь, что роза на ладонях не станет отныне нашим горестным символом.
Вначале я не придал этому никакого значения. Но образ розы на ладонях не давал мне спокойно спать, и тогда я стал искать, воспользовавшись обычной системой виртуального поиска. Мне выпало более четырех тысяч документов, и я просмотрел каждый из них. Там были и сведения о розенкрейцерах, и документы партий, взявших себе зачем-то такой символ. Там были стихи и фотографии под нелепым заглавием «природа». И, как впрочем и всегда в таких случаях, искомое я обнаружил лишь в самом конце. Я нашел дневник!
Я не знаю достоверно, каким образом то, что пишется от руки, попадает в виртуальное пространство. Человек, пишущий дневник, наверняка хотел бы сохранить свои мысли втайне от всех, но выходило каждый раз наоборот: эти мысли, все переживания человека, становились достоянием всего мира! Конечно, их было практически нереально найти, если не знать заглавия, или каких-нибудь ключевых слов, но факт остается фактом.
Итак, я нашел дневник. Это были весьма отрывочные, как мне показалось на первый взгляд, мысли какого-то человека. Я совсем немного успел прочитать. Я хотел подарить себе праздник, и взяться за этот дневник в полную силу после того, как хорошенько отдохну от целого месяца скрупулезных исканий. Я сохранил документ в своем рабочем мониторе здания Национального Цикловира, и отправился домой. Дома я впервые за последние пару недель как следует побрился, сам себе подравнял челку, достал парадный костюм… Всю ночь я спал как младенец. Наверное, я даже улыбался во сне. А утром я, проглотив наспех пару бутербродов, и выпив чашку турецкого кофе, стремглав бросился в Цикловир.
Я так волновался, открывая документ! Более чем 100 страниц мелкого текста должны были помочь мне в моих мучениях. Я с наслаждением гонял туда-сюда полосу прокрутки, цепляясь взглядом за обрывки фраз. Перед тем, как начать серьезную работу по изучению дневника, мне захотелось заглянуть в самый его конец. Обычно я так не поступаю, но в этот раз… Моё напряжение от любопытства было слишком велико.
Мне кажется, что миссия нашей Гильдии будет не выполнена, Гильдия вообще прекратит свое существование, будет никому не нужна, если всё это случится с тобой. Мне кажется, что всё, чему мы учимся здесь друг у друга, может быть перечеркнуто навсегда, если ты выберешь ту жизнь…
Всё! Сомнений быть не могло! Я наконец-то нашел именно то, что искал. Осталось лишь изучить этот документ, этот дневник, и разработать концепцию построения возможного прошлого. Я уже немало знал о Гильдии, и мне не хватало только чего-то самого важного, центрального момента моей концепции: я не понимал, почему она вдруг прекратила свою деятельность, почему Гильдия канула в небытие?
Я потянулся в кресле и в предвкушении серьезной и захватывающей работы, хрустнул костяшками пальцев рук. В этот самый момент и случилась вспышка. Зал Цикловира погрузился во тьму.
С книгой было всё понятно. Точнее, было всё непонятно, но ясно было лишь одно: я так и не успел ее прочесть, хоть она и давала все разгадки. Я шел домой потрепанный и помятый. Что-то срочно нужно было делать. НО ЧТО?
Я всё же надеялся на лучший исход, я надеялся, что книга вернется, и ее внезапное исчезновение связано всего лишь с внезапным отключением системы. Чтобы всерьез не обезуметь от горя, я решил заняться упорядочиванием того, что успел узнать за месяц напряженной работы в виртуальном книжном пространстве.

So, Guild.
Все хлебопекари, за небольшим исключением, были довольно молоды, прекрасно владели иностранными языками, литературным даром, много путешествовали… Когда им удавалось осуществлять всё это? Почему у них всегда хватало времени на свой профессиональный труд – на выпекание хлебов? Почему они вообще выбрали себе это занятие? Какой смысл они вкладывали в свое дело? ЗАНИМАЛИСЬ ЛИ ОНИ ЭТИМ ВООБЩЕ? Почему они прекратили свое существование и превратились из реальной силы в «малозначащий исторический факт»?
М-да… Вопросов было гораздо больше, чем имеющейся в моем распоряжении информации! Впрочем, я кое-что успел найти:
Путешествуя по Финляндии, она увидела однажды сад. Там, засыпанные нежданным колючим снегом, стояли чайные розы. Цветы были уже мертвы: опустили головы. Листья на стволах почернели, подбитые морозом. Она подошла к одному из цветков и осторожно взяла бутон в свои теплые ладони, подняла его. Казалось, на мгновение роза ожила: в ее ладонях бутон благодарно заиграл красками, переливаясь от желтого, древесного цвета, до ярко-оранжевого, радостного, веселого. Она держала бутон в ладонях, подставив их словно чашу для дорогого напитка, для нектара, для ладана. Пальцы ее, казалось, не имели плоти: прикосновения к лепесткам были незримыми, легкими, эфирными… Она смотрела тихо и печально на цветок, и затем бережно отпустила сникшую головку. Она была вся в этом жесте, в этих заботливых руках, дарующих последнюю надежду живому, в этой молчаливой созерцательности, в этой глубокой, неизмеримой печали собственного бессилия изменить что-либо…
Соответственно, была некая ОНА. Кто была она, чей жест стал определяющим для всей Гильдии? (Надеюсь, я нахожусь на верном пути, предполагая, что дневник под названием «Роза на ладонях» и этот случай в Финляндии – факты одного порядка). Я еще раз перерыл виртуальное пространство системы поиска. Больше не было никакой информации. Тогда я решил заняться поиском о выпекании хлеба.
Так и вбил в поиск: выпекание хлеба. 39364 документа! Я пробежал их все воспаленным взглядом. Здесь было множество сообщений о кухонной утвари, пищевом оборудовании, о печах, сортах хлеба, хлебозаводах, о ценах на хлеб… Были рецепты хлебопечения, названия лучших ресторанов мира, предлагающих посетителям самый расчудесный хлеб. Одним словом, здесь НИЧЕГО НЕ БЫЛО. Я мучался, тупо уставившись в мерцающий монитор. И тут мне пришла в голову идея: если это Гильдия, претендующая на сакральность своего служения, то вопрос в поиске нужно задать немного иначе: выпекание ХЛЕБОВ! Дрожащими пальцами я набрал текст в строке поиска. Enter! – 39438 документов! На первый взгляд, здесь было то же самое, что и в предыдущем случае: цены, рецепты, иконы… ИКОНЫ?! Да, что-то о Сергии Радонежском. СТОП! Что это? Передо мной мерцало название: Дай Хлебу быть Телом Христа…
Enter!
Символ веры и исповедание Гильдии Хлебопекарей:
Единое, всемогущее, духовно-физическое Богосущество есть основа бытия небес и земли. Оно отечески предшествует Своим творениям.
Христос, через Которого человечество достигает возрождения отмирающего бытия земли, относится к этому Богосуществу как в вечности рожденный Сын.
В Иисусе Христос вступил человеком в земной мир.
Рождение Иисуса на земле есть деяние Святого Духа, Который ради духовного исцеления болезни греха в телесности человечества уготовил сына Марии стать оболочкой Христа.
Христос Иисус претерпел при Понтии Пилате крестную смерть и был погружен в гробницу земли.
В смерти Он стал заступником душ умерших, утерявших свое божественное бытие; затем, по прошествии трех дней, Он преодолел смерть.
С тех пор Он владыка небесных сил на земле и живет как завершитель Отчих деяний Основы мира.
Однажды, для дальнейшего развития мира, Он соединится с теми, кого Он, по их стойкости, сможет спасти от смерти материи.
Через Него может действовать Дух-целитель.
Сообщества, члены которых чувствуют в себе Христа, могут чувствовать себя объединенными в единой церкви, к которой принадлежат все, ощущающие спасительную силу Христа; им дана надежда на преодоление болезни греха, на дальнейшее бытие существа человека и на сохранение их предназначенной для вечности жизни.
Да, это так.
Я прочитал это раз двести!
Здесь было что-то такое, что могло раскрыть тайну века! Я догадывался, что «Гильдия Хлебопекарей» - это всего лишь образ, который совсем не означает товарищество булочников! Это была настоящая Гильдия, имеющая свой символ веры, свою религию, свой путь познания истины!
Это многое проясняло. Теперь я понял, что эти люди, возможно, никогда и не были пекарями. Они взяли себе такое название, чтобы подчеркнуть свою причастность к Телу Христа! Но что, ЧТО же тогда такое «РОЗА НА ЛАДОНЯХ»??!
Так. Скорее всего, академические курсы по формальной логике прошли для меня впустую. Я не мог соединить одно с другим. Если это было религиозное сообщество, то никакая ОНА не могла бы разрушить его. По крайней мере, мне так казалось. Я искал дальше. Уж и не помню, честно говоря, как я нашел эти письма:
Здравствуй! Я пишу тебе, потому что ты – мой взрослый друг. Я знаю, ты всегда сможешь понять меня, и помочь мне своим молчаливым участием. Ты так мало говоришь высокопарных фраз! Ты – то, что надо.
А я – я совсем запутался. Мне не везёт ни в любви, ни дома. Мои родители – словно враги для меня. Почему же такое случилось? Почему они всё запрещают мне, будто я 10-летний мальчик? Почему они думают, что могут осуждать каждый мой шаг? Почему они говорят: «Ну когда же ты, наконец, вырастешь?», и сами тут же орут на меня, когда я что-нибудь делаю самостоятельно? Разве так обращаются взрослые друг с другом?
Ты знаешь, это словно какой-то порочный круг. У меня не клеится с друзьями, потому что каждый вечер я выслушиваю от родителей обвинения в адрес моей компании. Мне плевать на их обвинения, но это накладывает отпечаток. У меня не клеится с девчонками, потому что… Какая разница почему?! Я и сам этого не понимаю.
Короче, так я больше жить не могу. Мне кажется, я не достоин присоединиться к Гильдии, потому что я мечтаю умереть, или стать наркоманом. Что же мне теперь делать?

***
Нам лучше поговорить о том, что ты написал при встрече. Но я всё же отвечу на твое письмо. Я знаю, вы очень не любите, когда вам говорят о том, что подобные чувства испытывали все. Тем не менее, это так. Просто у каждого человека это обостряется личной, уникальной ситуацией. Поверь мне, это пройдёт. Я знаю, ты не совсем это хотел услышать от меня. Но я тебе клянусь: ЭТО ПРОЙДЕТ! Причем, это пройдет совсем скоро! Знаешь почему? – Потому что ты гораздо сильнее своих родителей, и они это чувствуют, хотя и не понимают до конца. Они потому и ругаются с тобой, иногда даже пытаются унизить, потому что понимают, что время их безраздельной власти кончилось. Не кончается, а кончилось, пойми! Родителям проще любить маленького, послушного ребенка. Все взрослые любят малышей, любят подчинение. Теперь ты вырос, скоро ты закончишь школу, и будешь сам распоряжаться своей жизнью. Они перестают быть родителями, воспитателями, и теперь могут стать лишь твоими партнерами. 15 лет было всё иначе. Пойми, им нужно время, чтобы осознать свою новую роль. Дай им шанс, и через некоторое время вы снова станете друзьями.
О Гильдии… Не думай, что сейчас я скажу «высокопарную фразу». Я скажу так, как это живет во мне. Очень искренне.
Если когда-нибудь случится хоть один такой случай, - кто-то из вас встанет на путь наркотиков, или решит покончить жизнь самоубийством, - мы все уйдём. Гильдия будет никому не нужна, она станет пустым местом, виртуальной фикцией, ложью. Она создана для того, чтобы этого не случалось. Понимаешь? А если такое происходит, то это значит, что это мы, взрослые, делали что-то не так.
Пожалуй, всё. Приходи, будем рады видеть тебя.
Что ж, это объясняло почти всё. Эти люди были великими эстетами, они искренне служили своей идее. Значит, там действительно что-то случилось, кто-то сделал опрометчивый шаг. «Роза на ладонях» заканчивалась такими словами:
если всё это случится с тобой…
Теперь мне понятна была картина этого религиозного движения. Однако, оно было сильным! Далеко не многие могут прекратить свое существование, отталкиваясь исключительно от идеи. Любопытно, что же у них там случилось?
- Всё. И наркотики, и самоубийство, хотя факт самоубийства до сих пор не подтвержден. Из того сообщества просто пропал человек. Один из самых значимых. Тот, кто дал начало новому ответвлению Гильдии, - на меня смотрел мужчина невысокого роста, плотного телосложения, голубоглазый, с короткой стрижкой.
- Простите, вы кто? Кажется, мы с вами не знакомы, и вы не похожи на хранителей Цикловира.
- Верно. Хранители у меня работают. Здесь мало кто меня видел, но почему-то все говорят обо мне с содроганием «Генеральный». Странно, что это слово способно вселить чуть ли не ужас, - человек вполне добродушно улыбался мне, - Любезнейший, сотрудник Цикловира рекомендовал вам, кажется, отдых? А вы снова бороздите виртуальное пространство. И зачем вам нужна эта информация?
- Любопытство, господин Генеральный.
- И еще честолюбие, не так ли? Вы же хотели совершить открытие – обнародовать серьезный исторический факт?
- Откуда вам известно?
- Это моя работа, и мне должно быть известно всё, что касается ее.
- Скажите, господин Генеральный, а вы ко всем пользователям приходите, чтобы поболтать об их исканиях?
- Не надо сарказма, любезнейший. Не ко всем. Меня заинтересовали вы. Признаться, сначала я не хотел помогать вам, и даже наоборот – изъял книгу из Цикловира. А что вы так удивляетесь? Вы же должны были догадаться, что у кого-то есть пароли входа в систему?
- Но почему?..
- Потому что вы собирались сделать дешевой попсой то, что совершалось в те времена как глубочайший внутренний факт.
- Но ведь Гильдия не была «внутренним фактом», она существовала реально!
- Она и сейчас существует.
- Но…
- Но в те времена она была разделена на две части: взрослую и молодёжную. Молодежь формально была принята во взрослую часть, но хотела обособиться, поскольку цели и задачи этих двух групп немного расходились: взрослые искали служения Богу, а молодежь искала Свободы. Взрослые никогда не вмешивались в дела молодых, хоть и были всегда рядом. Взрослые поддерживали их стремление к свободе. Но вам должно быть известно, насколько призрачна эта грань – между свободой и беспределом. Впрочем, нет, беспредела не было никогда. Но некоторые не выдержали давления мира, и сломались. С тех пор молодежной Гильдии больше не было. Ребята, конечно, собирались вместе, но, скорее, больше по инерции.
- Послушайте, откуда вы знаете всё это? В Цикловире нет этой информации! Вы и ее удалили?
- Нет, я ничего не удалял. Вам должно быть известно, что в Цикловир попадает лишь то, что так или иначе было написано на бумаге. То, что вам говорю я, - никогда не обретало письменного вида.
- И каким образом тогда вы…
- Я тот человек, который написал письмо.
- Вы из молодежной Гильдии?!!
- Теперь уже давно из взрослой и единственной. Раз вам так интересно всё это, я преподнесу вам подарок. Честно говоря, приятно, когда люди интересуются религиозными вопросами без лишних предубеждений, без готовых шаблонных мнений. Но вы должны пообещать мне, что не станете публиковать всю эту историю, не станете трезвонить о ней на каждом шагу. Короче говоря, я даю это исключительно для вас, а не для всего мира, приходящего в восторг от слова «сенсация». Договорились?
Я лихорадочно кивал головой.
- И еще. Там, на обороте, я написал свой электронный адрес. Если будут вопросы, или захотите что-нибудь мне поведать – пишите. Простите, что не могу дать вам свой телефон, – он протянул мне желтый потрепанный экземпляр книги. На обложке не стояло названия, там, обрамленные золотым тиснением, были выгравированы ладони, до середины закрытые пушистыми рукавами свитера. Пальцы рук невесомо касались покрытого инеем бутона чайной розы. Я дрожащими руками открыл книгу. На титульном листе мелким шрифтом было напечатано: «Роман - отчаяние»…