Дневник памяти

“Дневник памяти”



Пролог
 Душа человека рождённого является
 чистой доской, на которой опыт
 пишет свои письмена
 Дж. Локк
Человеческую природу невозможно увидеть в фильме, понять из истории друга, даже подсмотреть в многочисленных “реалити-шоу”, ставшими такими популярными в 21 веке. Феномен их популярности, я думаю, как раз объясняется тем, что человеку, особенно в наше время, нужны знания, основанные исключительно на самой жизни, на том, что доступно каждому. Человеку, потерявшемуся среди атомных бомб и становящегося таким доступным космоса, просто необходимы инструкции к применению, инструкции “как распоряжаться своей жизнью” в эпоху Интернета и телевидения. Но камера – искажает, экран – толстит, язык – привирает, и лишь то, что видишь и чувствуешь ты, лишь то, что происходит в жизни с тобой, что творится у тебя в голове и сердце – есть истина, которую надо ценить не меньше учений великих философов и произведений великих авторов. Человеческую природу можно взять только из жизни. Эмоции, которые описывает поэт, он должен пережить сам, иначе настоящий читатель ему просто не поверит, иначе настоящий читатель не проронит и слезинки над его пустыми словами…
Я хочу рассказать вам небольшую историю, которая ничему вас не научит, которая, к сожалению, не покажет вам, как правильно жить, как правильно дышать и выбирать себе гардероб, и которая даже не объяснит, как заработать много денег… Это просто настоящая история, о настоящих людях, о чувствах, которые испытываю я, вы, ваши соседи. Это небольшая история, полная нелепых событий, вроде бы бессмысленных переживаний и глупых поступков, которыми наполнена вся наша жизнь, по крайней мере, до тех пор, пока ваша душа не состарилась и не озлобилась на весь мир настолько, что с концами забаррикадировалась от света и своей жизни.











Мы с тобою лишь два отголоска:
Ты затихнул, и я замолчу.
Мы когда-то с покорностью воска
Отдались роковому лучу.

Это чувство сладчайшим недугом
Наши души терзало и жгло.
Оттого тебя чувствовать другом
Мне порою до слёз тяжело.

Станет горечь улыбкою скоро,
И усталостью станет печаль.
Жаль не слова, поверь, и не взора,-
Только тайны утраченной жаль!

От тебя, утомлённый анатом,
Я познала сладчайшее зло.
Оттого тебя чувствовать братом
Мне порою до слёз тяжело.

 Марина Цветаева, 1911
























15 августа 2005 г. Понедельник
Всё кажется сегодня прекрасным: и небо, и солнце, и асфальт, и пыль на магнитофоне и даже дурацкий кактус на столе. Вот такие метаморфозы происходят с окружающим миром, когда любишь.
Сегодня мы виделись с ним в городе. Барьер был сломлен, я не чувствовала ни стеснения, ни стыда. Я была рада, что вижу его, и что он будет держать меня за руку.
Максим казался мне самым красивым на земле. Я знала его лицо наизусть до мельчайших подробностей. За столько лет дружбы, я смогла запомнить его лучше, чем своё за все восемнадцать. И я любила это лицо… Наверное. Я много думала на тему любви. Но так пока и не вывела её определения для себя. В книжках, в кино, в песнях я видела лишь красивую, пафосную любовь, неприемлемую для жизни. В жизни всё было иначе. Но я решила сама для себя называть те чувства, которые вызывал во мне Макс, этим привычным словом. Любовь. Хотя, что это, так и не могла пока осознать до конца. Наверное, для этого нужно было время.
Мне было комфортно с ним и в городе. Я отметила это с большой радостью, т.к. боялась, что наши отношения могут существовать только в нашем лагере на берегу Волги. Там, где мы познакомились и выросли, там, где мы чаще всего встречаемся, там, где мы впервые поцеловались…
Там - другая жизнь. Там наш рай. Туда мы весь год стремимся. О нём мы мечтаем холодной зимой. Там мы общаемся иначе, чем в городе. Там я не крашусь и хожу в старой рубашке брата. Там мы открыты друг другу. Не то, что в городе, где все напряжены, думают о повседневных делах, и забывают о солнце и нашем пляже.
Мы просто гуляли. Смеялись. Целовались. Иногда затрагивали тему будущего наших отношений, но уж настолько в них всё запутано и неправильно, что мы старались её избегать. Особенно он. Наверное, ему действительно тяжелее. Ведь у него есть девушка. И он говорит, что не может расстаться с ней так просто. Я боюсь давить, но всё время, не специально, возвращаюсь к этому вопросу. Потом сама же этого стыжусь. Я действительно делаю это не специально, но, наверное, настолько сильно это давит на меня, что каждый раз невольно вырывается наружу.
А может, он и не хочет расставаться с ней, ведь, сколько не доверяй человеку, всё равно невозможно знать наверняка – правду он говорит, или нет. Но таких мыслей я боюсь больше всего. Поэтому стараюсь так не думать. Я верю ему. Хотя она, наверное, тоже верит… И это наверное сводит меня с ума.
Во всяком случае, сейчас нам было хорошо вдвоём и пока мне этого достаточно.





17 августа 2005 г. Среда
Сегодня всё по-прежнему кажется прекрасным, но слегка помутневшим.
Чувствую себя низко. Вернее даже не столько чувствую, сколько осознаю, что я поступаю неправильно.
Мы снова виделись с Максом. Я была у него. Всё было здорово, ведь нам по-прежнему хорошо вместе. А потом звонила его Аня, она вернулась днём из какой-то поездки. Но он не брал трубку ни дома, ни на сотовом. А когда надо было уходить, возникла проблема, ведь она живёт напротив и из окна может запросто нас увидеть вместе. Чтобы этого избежать была разработана сложная система. Он позвонил ей (причём там тоже было придумано грандиозное враньё, почему он не брал трубку), и пока они разговаривали (телефон у неё далеко от окна) я тихо вышла и завернула за угол дома, где и дождалась его.
Это даже звучит мерзко. Перечитываю, и содрогаюсь. Как любовники со стажем, уставшие от семейного быта, и ищущие утешения в минутных радостях. Во мне всё просто бурлит от негодования, потому что я просто уже ничего не понимаю.
Они не женаты, им всего по 19 лет, а уже всё так сложно. Он говорит, что не может бросить её, т.к. она любит его и не переживёт разрыва, что два года отношений это очень серьёзно, что… и до бесконечности это “что”, которое я готова выкинуть из русского языка, только бы больше ничего этого не слышать. Я, как дура, верю ему. Почему-то мне кажется, что он правда так думает, что он правда не обманывает меня. Ведь это не просто знакомый с улицы, ведь это человек, которого я знаю много лет, которому я дорога, который дорог мне, который не сделает мне больно...
Хоть я и знаю, что слишком часто верю людям. Каждый раз зарекаюсь быть проницательнее, но ничего не могу с собой поделать. Это, как зараза какая-то, не отлипает от меня, сколько бы не заставляла себя. Я верю, потому что иначе не могу, потому что сама каждый раз открываюсь человеку целиком, и тогда уже нет места никаким недомолвкам и лжи. И часто, очень часто, именно из-за этого страдаю и разочаровываюсь.
Я не спорю, что я не такая, как она, и мыслю иначе, но, по-моему, если любовь уходит из отношений со стороны хотя бы одного человека, то встречаться дальше нет смысла. Это уже просто мучение, как для неё, так и для него. Я видела их отношения, когда он привозил её к нам за Волгу. Он срывался на неё постоянно, часто кричал, обижался по пустякам, а она постоянно извинялась и во всё, абсолютно во всём соглашалась с ним. Ну, как после этого можно говорить о взаимоуважении и тем более о любви?! На её месте я бы давно послала его куда подальше!
Он сам признался, что делает это специально, провоцирует её, чтобы инициатива расставания исходила от неё, и, что его очень бесит её вечное согласие с любыми его словами. Выходит, любви нет, но отношения продолжаются. В голове не укладывается, почему такое возможно!
Но, в общем, я понимаю, что поступаю довольно мерзко…
Хотя, если честно, это всего лишь мысли, которые логично вытекают из морали, с которой я росла, а в душе, чувствами, я этого не стыжусь и совсем не чувствую, что делаю что-то преступное. В душе я понимаю, что как раз поступаю самым наичестнейшим образом, во всяком случае, по отношению к себе и к Максу.








































04 сентября 2005 г. Воскресенье 13:20
Прошло довольно много времени. Закончилось лето, наступила осень, настоящая, с дождями. Кажется, бабье-лето решило обойти в этом году нас стороной. А жаль. Хотя погода сейчас очень соответствует моему внутреннему состоянию. Льёт дождь.
Лето закончилось. Аня вернулась. А меня закинули на чердак, до следующего лета. Как какую-то, пусть важную, но всё равно сезонную вещь.
Да-да, именно так всё и вышло.
Сначала он взял её с собой за Волгу, объяснив мне это какой-то бессмыслицей в стиле “не мог же я ей отказать, это было бы жестоко”, потом он написал мне смс: “Всё будет хорошо: ты классная, умная, красивая девушка”. Конечно же, для меня всё стало в миг ясно. Меня, мягко выражаясь, отшили. Только как-то в голове не укладывалось, что он - так судорожно боявшийся задеть её чувства, как-то обидеть её, с такой лёгкостью просто наплевал меня! Раздавил, задушил, отравил – убил.
Я проревела очень долго. Хорошо ещё, что мы как раз отдыхали с друзьями на даче, и мне тогда помогли успокоиться. Основным аргументом было “Ты сильная, поэтому именно тебе он не побоялся так написать, он знает, что ты умная, и ничего не натворишь”. Пусть даже это и правда, но лёгкости она почему-то не приносила. Тогда я решила раз и навсегда забыть его и больше не связывать с ним свою жизнь, потому что, если честно, ещё никто не делал мне так больно. Тем более обидно, что это один из самых близких для меня людей, и именно он поступил так, как не поступал со мной ещё никто.
На следующий день, может, из-за бессонной ночи, может, я правда так переживала (что, если честно, мне не свойственно), но я несколько раз срывалась на слёзы. Даже в присутствии кого-то, что было раньше для меня как табу. У людей свои проблемы, зачем им видеть и забивать голову ещё и моими?
Мне было грустно и просто невыносимо тоскливо. Я нашла пару стихотворений у Цветаевой, которые соответствовали моему нынешнему внутреннему состоянию. Мне было странно, что в далёком 1911 году, талантливая женщина описала с точностью до запятой, что произойдёт со мной, и что я буду чувствовать в свои 18 лет спустя фактически век!
Я подумала, что это знак. Правда, так и не поняла какой. Но стало немного легче, раз и Марина Цветаева переживала такие чувства.
Одно стихотворение тогда особенно мне помогло. Оно называется “Попытка ревности”, и пусть оно довольно дерзкое и вызывающее, но т.к. мои нервы, как провода, были оголены и готовились к замыканию, то я с лёгкостью отнесла его на свой счёт. В таком состоянии мне это было позволено. Вот лишь отрывки из него, зато самые, на мой взгляд, яркие:
…Как живётся вам с простою
Женщиною? Без божеств?
Государыню с престола
Свергши (с оного сошед),

Как живётся вам – хлопочется –
Ёжится? Встаётся – как?
С пошлиной бессмертной пошлости
Как справляетесь, бедняк?

…Как живётся вам с товаром
Рыночным? Оброк – крутой?
После мраморов Каррары
Как живётся вам с трухой

Гипсовой?

…Рыночною новизною
Сыты ли? К волшбам остыв,
Как живётся вам с земною
Женщиной, без шестых

Чувств?
 Ну, за голову: счастливы?
Нет? В провале без глубин –
Как живётся, милый? Тяжче ли?
Так же ли, чем мне с другим?

 Я не спорю, что Марине-то Цветаевой позволено говорить такие слова, ей-то есть на что опираться, в отличие от меня. Но лично у меня в душе был именно такой образ, как описала она: я – сильная царица, а та, к которой он ушёл – обычная земная женщина, ассоциирующаяся лишь с бытом и жалкой пародией на меня. Невыносимо глупо, зато очень сильно тешит израненное самолюбие. И в этой тонущей ситуации мне просто необходимо было за что-то зацепиться, иначе я бы просто утонула.
А на следующий день мне пришла от него смска: “мне тебя не хватает, я очень скучаю”.
Я была рада, но настолько опустошена предшествующими расстройствами, что мне хотелось лишь плакать. Ну, зачем же он делает это?! Я ведь только чуть-чуть начала привыкать жить без него…
А потом началась долгая и мучительная череда смс, которые, собственно, ни к чему не вели, зато поддерживали хоть какую-то связь между нами, которую, как мне кажется, мы оба судорожно боялись потерять. Но всё это было абсолютно бессмысленно. В смс нет человеческих эмоций, поэтому зацепиться за 4 бесчувственных слова проще простого. В смс нет его губ, нет моих глаз, нет ничего кроме нескольких слов, которые постоянно заводят в тупик. Ведь все слова - ложь. Есть только тишина и чувства. А любоё слово, тем более в наше время – это лишь штамп, который в любом случае искажает действительность.
Так было и в нашем случае. Мы иногда перебрасывались парой ничего не значащих слов по телефону, лишь бы не потерять остатки связи между нами. Мне почему-то упорно кажется, что он по привычке ждёт, когда я, наконец, скажу ему в очередной раз “нет”, и тогда он продолжит свою привычную жизнь. Хотя на самом деле, рана во мне уже давно болит, и он делает только больнее, пытаясь выставить меня вновь инициатором нашего расставания, цепляясь за отдельные слова. Я написала ему об этом. И я уверена на сто процентов, что он не согласен в корне с моими словами. Но я-то знаю его очень хорошо, и знаю, что это так, пусть сам он с этим не согласен и не согласится никогда. Но иного оправдания я просто не вижу. И если я пойму, что ему действительно надо получить от меня “нет” и со спокойной совестью, зато с благородным страданием жить дальше, то я дам ему это… Вот только боюсь, что потом ему будет тяжелее. Судьба даёт шанс лишь один раз, дважды она не заглядывает к тебе. Отказавшись от её предложения, не важно, по какой причине, спустя какое-то время ты можешь сильно пожалеть. Я не раз наступала на эти грабли. Даже в отношениях с Максом. И мне было очень больно позже осознавать, что виновата лишь я. Поэтому не хочу, чтобы и он потом страдал и жалел, что тоже упустил шанс. Почему-то я была уверена, что пожалеет. Обязательно пожалеет, и опять же, эта безграничная самоуверенность тешила моё ненасытное самолюбие, и становилось легче.
























07 сентября 2005 г. Понедельник
Вспоминала сегодня это лето. Причём от грандиозных студенческих вечеринок на турбазе, посиделок на природе с классом и дней рождений друзей осталось эмоций намного меньше, чем от одного взгляда Макса. Нет, веселилась этим летом я здорово. Когда же ещё можно танцевать всю ночь на пролёт, спать вшестером на двух кроватях, купаться ночью на общественном пляже, заводить кучу новых знакомств, танцевать под дождём, как не в 18 лет?
Веселья было много, но вспоминала я лишь Макса… Ведь вся эта пыль постепенно сотрётся из памяти, а его “люблю” останется там навсегда.
Помню мою родную Волгу. Яркий свет луны, а вокруг – только звёзды и лес. Лишь он и я во всём мире. И природа. Отчётливей всего я помню большую и светлую луну. Она, как будто, была моей союзницей в этом приключении. К тому же, очень могущественной и… доброй. И если уж она за меня, то, что мне до каких-то предрассудков и общественных мнений?
Лишь луна стала свидетельницей. Но сколько уж она повидала за свой век, мне столько и не снилось. Так что стыдиться было нечего и некого.
Зато сейчас от воспоминаний кружится голова. Как, впрочем, наверное, и у него…

А после всего, что было, он привёз её. Конечно, я знала об этом. Я даже думала, что подготовилась к этому морально, и где-то глубоко в душе даже хотела этого. Но действительность оказалась намного тяжелее. Я думала, что схожу с ума.
Особенно, когда он называл её в моём присутствии “котёнок”. Боже, каких усилий требовалось мне, чтобы не впиться им обоим в глотки. Я перестала разговаривать с ним, и всячески старалась избегать их общества. Остров, мой дорогой остров, впервые стал моей тюрьмой. Бежать я никак не могла. Я плакала. Я страдала. Я ненавидела их обоих.
Когда они ссорились, мне становилось немного легче. Жестоко, но факт. А ссорились они часто. И вообще все их отношения виделись мне сплошной фальшью, непонятной игрой на публику. Я не понимала, почему нельзя сказать правду, ведь это будет намного честнее по отношению к ней – просто сказать правду. Люди расстаются, когда в отношениях пропадает искренность, и это тоже, пусть печальный, но факт. (Но, наверное, он не хотел и не собирался расставаться уже тогда).
Они не расстались. Неделя подходила к концу, и я ждала момента отплытия с нетерпением. Зато мне удалось сполна отыграться за то, какой ужас я пережила тогда, в последнюю ночь, с субботы на воскресенье. Мы сидели у костра, играли в какие-то игры. С нами был один парень, с которым мы познакомились совсем недавно. Очень хороший и милый парень. Я ему тоже понравилась, и мы тогда довольно активно общались. Он всё пытался завязать со мной более близкие отношения, и я даже позволяла ему немного больше, чем позволила бы в другой ситуации, ведь в полуметре сидел Макс и обнимал не меня.
То, что он был в бешенстве, я чувствовала. Я это знала. И я, если честно, получала от этого непередаваемое удовольствие. Это была месть, чтобы и он понял, каково было мне целую неделю!!
Я почувствовала, как заскрипели и медленно пришли в движение механизмы, соединявшие нас с Максом, которые успели проржаветь за эту неделю. Я почувствовала, что небезразлична ему, что теперь он испугался. Просто он снова стал моим, хоть в нескольких шагах и сидела Аня. Не зря же говорят мудрецы, что мужчина только тогда почувствует, как дорога ему женщина, когда увидит её с другим. В моём случае это сработало, и Макс снова стал моим, не смотря ни на что. И ни за что не поверю, что тогда, там, у костра, она ничего не поняла. Всё было очевидно. Но фарс продолжался.


































17 сентября 2005 год. Суббота 23:14
Прочитала сегодня в одной книге, и подумала, что надо это записать, т.к. мысль очень актуальна для моей ситуации.
“Часто человеку приходится выбирать между синицей в руках и журавлём, парящим над головой. Но на самом деле он выбирает между страхами. Он боится оставить всё так, как есть. И боится, что не добьётся того, на что надеется… В каждом человеке скрыт Свет. Когда этот Свет поднимется над страхом, когда Он будет выше и сильнее страха, тогда сам человек и сделает свой выбор. А до этого выбор делает его страх, и этот выбор ведёт к катастрофе”.
Макс боялся… Боялся изменить привычную жизнь, рискнуть, и потерять всё. Он не был уверен во мне, а я в свою очередь ничего и не обещала. Ведь выбор должен произойти в сердце, и он не должен зависеть от условностей и обещаний.

А мы, между тем, свели наше с ним общение на “нет”. Ни встреч, ни звонков. Один раз он звонил брату, а трубку взяла я. Разговор был очень короткий.
“- Привет.
- Привет.
- Как дела?
- Отлично. Тебе Дениса?
- Да”
Вот и всё. Услышала его голос впервые за несколько недель. Села и разревелась. Мне казалось, что я всё делаю не так. А “как”, к сожалению, даже и не подозреваю.
Жизнь завертелась, как обычно. Затягивала учёба, повседневные дела. Лето уходило навсегда в прошлое. Остались лишь воспоминания и теплота в сердце. Теплота и невысказанная обида.
















26 сентября 2005 Понедельник 19:38
 Veritas odium parit*
 * Истина рождает ненависть (лат.)
Я уверена, что многие беды, непонимания, страдания людей – из-за лжи. Слишком много поселилось её в наших сердцах. Люди врут постоянно. Почему-то правда кажется сейчас чем-то противоестественным и неправильным. Куда проще сказать, что давно не звонил из-за каких-то совершенно нелепых обстоятельств жизни, а не из-за того, что сердце не сказало “позвони”. Хотя ведь намного справедливее сказать правду! И пусть ты будешь осуждён сейчас, зато потом ты будешь вознаграждён тем, что тебе скажут честно – извини, но я тебя больше не люблю, чем будут постоянно лгать и изменять… Это низко.
Низко и то, что измена стала чем-то реально существующим практически во всех отношениях, практически во всех браках. Люди лгут и изменяют. Я с ужасом вижу это в своей жизни. Но душа продолжает протестовать. Только не смиряться. Не в то время мы живём, чтобы смиряться. Не в то время мы живём, чтобы давать себе поблажки. Ведь, если не мы, то кто будет спасать тонущий в пошлости 21 век?
Мой случай наглядный пример измены. Причём, тогда я думала, что это нечто другое, особенное. В сердце жила надежда, что мы будем вместе, и что это всё не просто так. Но время – лучший судья. Время показало истину. Он лгал. Он просто изменял со мной. Он, в отличие от меня, понимал, что это – временно. У него, в отличие от меня, была девушка, с которой он благополучно продолжает отношения и сейчас. Он лгал и ей и мне. Причём, если для неё это ложь во благо, то для меня…
Недавно столкнулась с ещё одним подобным случаем. Образованный, приятный, интеллигентный мужчина позвал меня с ним в бар на “коктейльчик”. У него есть жена, и он сам мне рассказывал про неё. И когда я, наивно хлопая глазками, пролепетала что-то про своего ревнивого парня, он улыбнулся (это была очень неприятная, грязная улыбка, от которой я потом долго отмывалась) и, заговорщически подмигнув мне, сказал, что это останется нашей маленькой тайной. Я еле сдержалась, чтобы не плюнуть ему в лицо и ушла, не сказав ни слова. Не мне перевоспитывать этого взрослого, уже давно сложившегося, человека. К сожалению, не мне, а ведь больше и некому.
Так люди и живут. И самое страшное то, что люди сами хотят, чтобы им врали. Во благо!
…
- Скажи, что любишь меня, иначе я выпрыгну с 69 этажа…
- Я люблю тебя…
- Спасибо…
И заводят себя в ловушку. Замкнутый круг. Зависимость. Ложь – наркотик, разрушающий человека не физически, а душевно. Наркотик, от которого не лечат и не считают нужным лечить.

Погрузиться в паутину воспоминаний?.. Это интересно, конечно, не спорю, вот только выпутаться бы потом, а то, нырнув слишком глубоко, утонуть может и профессиональный пловец, не говоря уж обо мне – циничном дилетанте, скрывающим за маской равнодушия и сарказма слабые лёгкие и чахлое, болезненное сердечко.
Погрузиться в прошлое, как будто посмотреть какой-то фантастический фильм. Вспоминая тебя, сколько лет мне придётся прожить заново? Год, два, три…всего и не припомнить!
Вот видишь, а сам говорил – непостоянная, взбалмошная. Это я-то? Посмотри, в моих воспоминаниях столько тебя, столько лет твоё имя клеймит моё сердце! А ты говоришь – взбалмошная! Не-пос-то-ян-ная…Это я-то? Всё, что было у меня за эти годы “неты” не застряло во мне так глубоко, там остался лишь твой след…
А сам-то? Я уже давно, наверное, затерялась в твоём сердце среди стольких чужих отпечатков и штампов, что от духоты кружится голова. Как будто печати в районной поликлинике, под крики детей и ворчание старушек в очереди, с диагнозом – смертельно болен…но всё равно поправится. Даже врачи, ставя этот дешёвый штампик, знают, что ты вылечишься, заведя новую историю болезни. И я затеряна среди них, среди всего этого разнообразия. А на меня и карту-то ни разу не заводили. Так, болталась по очередям, с интересом всматриваясь в людей. Топталась в хвосте бесконечной очереди. Да-да, не удивляйся. Истина в том, что я была всегда именно там, а не в кабинете главврача, в чём ты себя всегда упорно убеждал, и на приём к которому так отчаянно стремился! Истина в том, что когда твоё желание сбылось, то в кабинете меня не оказалось, а на очередь оглянуться ты и не соизволил.
И после этого ты говоришь, что я – непостоянная и взбалмошная? Выходит, ты плохо знал меня, раз не смог увидеть главного за столько лет. И после всего этого ты меня винишь в неумении разбираться в людях…

Глупо, да? Нелепо, неуместно, обидно… Почему так?
- Потому что – не в этой жизни.
- Потому что эта слишком уж против нас. Слишком много невезения было на нашем пути. Вот мы и не вместе. Вот и разошлись наши дорожки в очередной раз. И хоть очень уж хорошо нам, когда они сходятся, но всё же слишком сильна боль после. И так – каждый раз. И остаётся лишь обида: не на тебя, не на жизнь, а - на себя, за то, что в очередной раз поддалась слабости и позволила себе снова, зная последствия, воспользоваться своим льготным правом и проскочить к тебе вне очереди…





Познакомились мы так давно, что теперь мне кажется, будто мы знаем друг друга вечно. Познакомились совсем детьми, когда я ещё была милым карапузом, не задумывающимся особо о жизни, а он – тогда ещё писал книжки и занимался танцами… Первые годы нашего знакомства стёрлись у меня из памяти, остались лишь отдельные образы. Солнце, удочки, детские обиды, ссоры, и вечная связь, которая уже тогда между нами существовала.
Сначала он понравился мне.
Я помню это отчётливо. Так, на уровне детской симпатии, но понравился. Даже не помню почему, с чего это произошло, но произошло.
А потом в связи с тем, что он на меня особо внимания не обращал, я не долго расстраивалась и как-то постепенно стала относиться к нему исключительно как к другу. Симпатия забылась. И тогда произошло что-то уж совершенно непонятное - я резко начала сильно нравиться ему. Мне кажется, что кто-то наверху просто забавлялся таким образом. А что, неплохое развлечение – смотреть на детишек, делающих первые шаги в искусстве любви и ставить им постоянно подножки, смотреть, как они выпутываются. Очень остроумно.
Я начала нравиться ему, и не знаю почему, наверное, из-за какого-то нелепого упрямства, я стала всеми силами противиться его чувствам и настаивать лишь на дружбе. Он писал стихи, сходил с ума…а я оставалась неприступна. Парадоксально, но факт. Его чувства были сильны, и длилось это очень долго. Оглядываясь на те времена, мне кажется, что Макс был тогда для меня во всём и всегда.
Наверное, тогда – говорить “нет” было для меня намного проще, чем быть с ним вместе. К тому же, я совершила гигантскую ошибку, о которой уже упоминала, и которую, боюсь, совершает сейчас он. Я была уверена, что Максим будет всегда, и будет он всегда моим. Другого - не дано, наивно думала я. Но оказалось, что я жестоко заблуждалась. Оказалось, что Максим может быть и не моим. Но тогда эта мысль была безумием. Мне казалось, что стоит мне захотеть, и всё тут же исполнится. Тогда – это было действительно так, но со временем всё изменилось.
А, между тем, он продолжал признаваться в любви, искать взаимности, переживать и сходить с ума…
Но даже и это время поистёрлось из моей памяти. Остались отдельные фрагменты. Его постоянно печальные глаза, моя жалость, лепестки роз и его вечное “люблю”…
А потом был первый поцелуй. Это я помню прекрасно. Он тоже. Где, когда, почему. Всё вышло как будто бы случайно, но это было не так. Я хотела этого. Я нарочно пришла за ним в тёмную кухню. Я знала, что так должно произойти. Просто я не могла и не хотела тогда объяснять себе, почему я этого хочу. Вот и вышло всё, как случайность. Мне было так проще. Мне было проще изобразить это как нелепость, о которой необходимо молчать и забыть.
Только с этого момента можно, наверное, говорить о чём-то более серьёзном. Прошёл год. Мы мало виделись. А летом вновь возобновились его попытки достучаться до моего сердечка. Но я, оставаясь верной своему упрямству, держала оборону с завидной стойкостью. За то лето так ничего и не случилось. Но мне было тяжело. В моменты, когда он был особенно настойчив, я готова была сдаться, и я хотела сдаться. Но что-то внутри замыкалось, и разум брал верх. Я продолжала эту, если честно, не понятную даже мне, глупую и бессмысленную игру.
Я делала это абсолютно не специально! Я даже и не думала особо об этом. Я просто делала, как хотела. А получается, что я как будто придерживалась какой-то продуманной тактики. Нет, это было не так. Совсем не так. Я переживала, не знала, как быть, я запутывалась и продолжала играть по чьим-то нелепым правилам, но точно не моим.
Может быть, Максим сейчас тоже попал в умелые лапки судьбы. Жестокие, казалось бы, поступки, он, мне кажется, совершал тоже абсолютно не специально. Наверное, развлечение над нами кому-то наверху так понравилось, что они решили довести свой злой детский розыгрыш до конца.
А потом у него появилась Аня. Сначала я даже обрадовалась, что наконец-то всё это закончится. Но слишком уж непривычно теперь всё было. Совсем не так, как раньше. И постепенно, не сразу, но я стала понимать, что мне не хватает прежних отношений. Может, это было эгоистичное чувство собственности, но мне надо было вернуть Максима себе. “Зачем?” – тогда я не могла ответить на этот вопрос. Сейчас я смутно предполагаю ответ на него, но тогда даже не думала над этим. Просто хотела. И летом Максим снова стал моим. Я делала всё специально, но внешне это, по-прежнему, выглядело, как случайность. Он предлагал быть вместе, он говорил, что расстанется с ней. Тогда это была правда. Тогда всё было в моих руках. Но я по старой привычке сказала своё холодное “нет”. Вот так вот глупо, бессмысленно, не понятно почему, снова сказала “нет”. Небеса продолжали свою игру, ведь это была ещё отнюдь не кульминация, это были первые пассажи, предвещающие её появление. Но именно тогда, я своими собственными руками сделала наше счастье невозможным. Это я понимаю лишь сейчас, когда прошло больше года, полного различных событий.
В течение года мы встречались, и всё было довольно ровно. Вот только постепенно во мне накапливалось чувство, что всё идёт не так, что всё неправильно. Это происходило очень долго, я всё чаще начинала ловить себя на мысли, что мне его не хватает, я постоянно вспоминала те счастливые моменты лета, когда мы были вместе, с каждым разом мне становилось всё невыносимее видеть их с Аней вместе, всё сильнее я начинала осознавать свою ошибку… И всё это вылилось в то, что в день всех влюблённых мы долго разговаривали по телефону, вспоминали лето, вспоминали, вспоминали… А потом снова пустота. Видно, уже тогда было поздно, видно уже тогда надо было это понять. Но сердце глухо к разуму в таких ситуациях. Потом всё снова пошло своим чередом: у меня своя жизнь, у него – своя. А тот разговор, как какая-то нелепая искра, жалкая попытка построить дом из поломанных досок.
Вернулось всё на мой День рождения. В начале мая, когда прошло снова очень много времени. Я поступила тогда очень уверенно и решительно, я пригласила его без Ани. Это был вызов, который он принял. Он пришёл. Он снова стал самим собой, он снова стал моим. Как качели: вперёд – назад – мой - не мой – мой - не мой. Эта отрицательная частица в моей жизни сводила с ума. Но тогда она отпала, и вернулось долгожданное - мой. Этот май был нашим. Впервые - не лето, впервые - в городе.
А потом качели снова покатились вниз. Началась сессия, а т.к. моё сердце уже тогда начинало восставать понемногу против Ани, а расставаться с ней, как уже сейчас понятно, он не собирался, то мы снова отдалились. Снова. Но это был маленький скачок вниз, ведь нам ещё предстояло наше потрясающее лето, в котором он был моим, в котором он навсегда останется моим.
Будь я математиком, я бы начертила график наших отношений. Вверх-вниз-вверх-вниз…Синусоида, которой я хочу положить конец, которую я хочу завершить точкой, из которой она, вопреки всем законам, пойдёт прямым, ровным лучом. Эта точка будет поставлена, когда я допишу свой рассказ до конца, и он прочтёт его, поймёт всё, и простит меня. И тогда мы, наверное, станем друзьями, и будем ценить эти отношения, доставшиеся нам таким тяжёлым трудом, очень-очень сильно. И пусть он будет с ней, я - с другим, но забыть друг друга мы уже никогда не сможем. А может, мы никогда уже и не станем друзьями, вдруг небеса ещё не позабавились над нами до конца, и кто знает, какие ещё испытания они нам готовят?






















…Как тепло с тобой. Слышишь? Нет, ты далеко, ты не можешь, да и не хочешь теперь слышать. Ты далеко, я – не твоя…ну и пусть. Зато ты – в моём сердце, и мне – тепло.
Как будто бы слышу музыку...
Осень золотит окно. Началось-таки так горячо желанное мною бабье лето. В сентябре – лето, а в моём лете – ты. И никуда от этого не деться, ты уж меня прости.
Нет-нет, только успокойся, я не потревожу тебя, не напомню о себе, будь спокоен. Не буду копаться в углях твоего бедного сердечка. Зато (только о-очень тихо, чтобы никто не услышал) разожгу небольшой костерок у себя. Могу ведь я позволить себе эту маленькую роскошь? Скоро начнётся настоящая, плаксивая осень, и мне, из девичьей солидарности, придётся плакать вместе с ней. Поэтому погреюсь, пока есть возможность.
Сейчас у меня снова лето, а летом – ты, держишь меня за руку, и это тепло – мой мир: моё имя, тихонько сползающее с твоих губ, мои ресницы, щекочущие твоё лицо, наш общий вздох и временная, но очень опасная болезнь с грозным названием – амнезия. Нет, конечно, мы ничего не помним, ни семьи, ни друзей, ни её имени… И мы даже как будто не помним будущего, в котором мы не вместе…
Мы больны. А больным простят всё. Никто не посмеет осудить нас, только если ты – меня, а я – тебя. Но мы этого не сделаем, потому что будем помнить костёр, песок, луну и колючий холод от речки, от которого защищаешь: ты – меня, а я – тебя.
Костерок в груди разгорается…горячо… Срочно позвонить 01!Иначе может случиться несчастье, если вовремя не потушить. Иначе не мне, а осени придётся из солидарности ронять со мной слёзы…Дуть-дуть-дуть, надо сильнее дуть, пока не закружилась голова, пока не забылось всё, не выжглось до конца.
Удалось, пламя стихло. Опять лишь тлеющие угольки.
- Залить и их?
- Нет-нет, что вы… Милые пожарнички, опасности больше нет, а это всего лишь угли. Оставьте их мне, пусть валяются, я больше не буду их разжигать. Честное слово. Что вам, сложно? Пусть тлеют, они же никому не навредят, просто…поваляются в сердце, а там, глядишь, и сами погаснут до конца…
Сердито, недовольно переглянулись, покачали головами… Я вся сжалась. Очень уж не хотелось вымывать из себя всё. Очень уж хотелось оставить хоть что-то в себе от тебя.
И они сдались! Поплевались немного, подарили мне инструкцию, как вести себя при пожаре, изъяли все спички и удалились.
Ура!! Победила!!
Я огляделась. Стою на пепелище и радуюсь. Ну дурёха… А приятно. Хорошо всё же, что не разрешила им довести работу до конца, хорошо, что вспомнила твоё тепло, ведь это так хорошо… Пусть ты и не со мной, пусть ты и далеко. Но я-то знаю, что и в твоём сердце где-то валяются мои угольки, которые ты никому не позволишь затушить до конца, никогда и ни за что…


Осень 2005