Эротическая ересь

"А ночь по комнате тинится и тинится, из тины не вытянуться отяжелевшему глазу…" Я все время вспоминаю эти строчки, если настает бессонница и жарко.

Я зажмуриваю глаза. Скоро становится трудно дышать. Это идет он…

Я не рассмотрела толком, как он выглядит и во что он одет. Потому что во время его визитов адски болит голова и дышится с трудом. "Боб владеет мной с двенадцати лет," - равнодушно писала в своем дневнике Лора Палмер. Ха. Боб не был ангелом…

- Архангелом, - поправляет звучный низкий голос.

Какая разница. Ты меня мучаешь.

- Заслужила ли ты свои мучения, раба?

Теперь мне все равно, как он выглядит и во что он одет. Какая к черту одежда, когда я не могу вздохнуть!

- Ты не признаешься, - тихо промолвил он.

В груди немного полегчало, в голове прояснилось, теперь я даже могу нормально стоять на ногах. Он подходит сзади. Кончики его крыльев щекочут мне ноги.

- Часто ли ты молилась на сон грядущий, раба?

Его голос резкий. Мне он никогда не нравился.

- Ты поминала имя Божье всуе.

Ну и что. Смешно. Все поминают.

- Ты заглядывала в церковь, но не рассматривала иконы. Ты зажигала свечи, но не молилась. Ты разговаривала со священником и притворялась верующей.

Оставь меня в покое, наконец.

Что-то хрустнуло, и правое предплечье пронзила боль. Так он наказывает. Вылитый Дарт Сидиус.
На самом деле он вовсе не хочет делать мне плохо. Я даже думаю, что он меня любит. Он просто не знает, как обращаться с людьми. И еще он хочет, чтобы я призналась в своем Грехе. Но я не знаю, что ему ответить. Я даже не знаю, реален ли он.

 

Я ощущаю, как его руки подхватывают меня за талию, чуть приподнимая. Слышится хлопанье крыльев - и вот мы уже висим над землей.

- Смотри, смотри лучше, пока у тебя есть дар видеть!

Внизу медленно исчезает пыльный ковер, диван, телевизор. Теперь я вижу что-то яркое, разноцветное - но не могу различить картинку, она колышется, будто покрытая какой-то жидкостью, и фигуры на ней меняются, исчезают, перемещаются на другое место.

Ох. Это же карта.

Он сильнее прижал меня к себе, теперь спиной я чувствую его жар - интересно, он такой сам по себе или только когда общается со смертными?

- Ты знаешь, что это? - голос стал тише, он почти приблизил свои губы к моему уху, четко выговаривая слова. Он думает, что я так быстрее пойму, глупец.

- Да, знаю, - киваю я и уворачиваюсь от его губ. Ему это не понравилось - крылья зашелестели еще раз, теперь они передо мной, заслоняя весь обзор. Секунда. Еще одна. Я полностью в его плену, впрочем, как и всегда.

Его крылья очень теплые. Странное ощущение, когда дотрагиваешься до них - удивление и омерзение одновременно. Ведь у людей такого нет? Запахло чем-то приятным. Начала мутиться голова.

- Повернись ко мне, раба. Я хочу взглянуть в твои глаза.

Я исполнила его просьбу.

Лучше бы я этого не делала. Стальные глаза беспощадно смотрят в душу, читая всю меня, как раскрытую книгу. Я не могу выдержать его взгляд - то ли я действительно очень грешна, то ли архангелы стоят выше человеческой природы.

Аромат сильнее. Он душит, вызывает жар. Может, это и ладан. Я уже не помню его запаха.

Крылья сжались теснее. Я почти потеряла сознание, когда он обнял меня. Дальше была темнота…

 

Ночь. Жар. В голове нет места ни для сна, ни для видений. Но они приходят - полупрозрачные, дырявые, зеленеющие.
Кажется, что на улице бьют в барабан - но нет, это всего лишь капает талая вода с крыши. Кажется, что рядом вопит младенец - но нет, это всего лишь обезумевший кот. Нужно приподняться на подушках, нужно протянуть руку и наложить на лоб холодный компресс. Но до платка - целая вечность. Нет, не хватит сил дотянуться.

Резкий свет падает на глаза. Прожектор? Нет, всего лишь лунный луч пробился сквозь вату облаков. Снова видение? Я же… О Господи, сделай так, чтобы это тоже стало видением, последствием лихорадки, полубезумного состояния мозга.

- А разве я не был им?

У него другой голос. Ласковый и низкий.

Видения летали в душном воздухе комнаты, но только одно из них спустилось по лунному лучу.

О нет, он реален. Я могу потрогать его одежду - теперь я вижу, что она из шелка, но не вижу, какого цвета.

Он снова пришел мучить меня? Разве мне не мало?

- Я ангел, - отвечает он.

- Но ты… - слова обрываются, когда длинная рука дарит моему лбу желанную прохладу.

- Лежи тихо, я заберу жар, - шепчет он.

Но тебя же не существует, плачу я. Ты всего лишь бред. Наказание и защита, которых я сама себе выбрала, мой прекрасный и жестокий архангел.

- Я такой, каким ты меня хочешь видеть, - голос понизился до шепота, и разбился на множество хрусталинок в душной тишине.

Он ложится рядом. Его сильное гибкое тело, тонкая талия, длинные руки и могучие крылья за спиной - как это все умещается на моей кровати?

Я ощущаю, как его глаза смотрят на меня и чуть светятся в темноте.

- Я помогаю любым грешникам, - шепчет он. - Любым грешникам, которые воззвали к Господу в сердце своем.

- Я никого не призывала.

- Это говоришь не ты, а твоя гордость.

- Но я не верю, ни в рай, ни в ад…

Он улыбается. Он ничего не говорит.

А, к черту. Веки закрываются сами собой, и я наконец проваливаюсь в долгожданный сон.

Скоро я выздоровею, и ничего этого не станет.

 

Март. Мост. Лед тает на реке, медленно движется. Холодный ветер в лицо.

- Снова ты?

Я уже ничему не удивляюсь Мне все равно. Я просто смотрю на реку и просто мерзну под ветром. Никаких посторонних мыслей. Я только натянула полу куртки, чтобы он не заметил порезов на руке.

Странно, но сегодня мой ангел одет, как простой москвич - сиреневый пуховик, потертые джинсы, светлые волосы собраны в хвост.

- Давно стоишь тут?

Обычный голос. Ни колокольного звона, ни удушья в груди, ни глухоты, ни немоты, ни интимного полушепота.

- Тебе какая разница? И что это за маскарад - джинсы, грязные волосы? Разве тебе не лучше явиться с небес, сверкая бриллиантами и белоснежными крыльями, трубя аки Глас Божий?

- И сразу набежит толпа, - усмехнулся он. - Мне не нужна реклама. Я твое видение, и являюсь только тебе.

Я удивлена. Я и вправду удивлена. Разворачиваюсь к нему. Рукава на резинке ползут вверх.

- Так ты реален?

Светлые брови собрались на переносице.

- Тебе являлся ангел Господень, а ты так и не поверила в ад?

Смешно. Господи, до чего же смешно. Глупо было думать, что все это происходит на самом деле. Сейчас я зажмурю глаза, а когда открою - его не будет.

Он слишком красив и правилен, чтобы быть настоящим.

Веки. Сомкнулись. Плотно-плотно, так чтобы света белого не было. Открываю.

Он внимательно смотрит на меня.

- Уйди, - умоляю я.

- Ты так и не поняла самое главное, - с грустью промолвил он.

Главное? О чем он?

Он подходит ко мне ближе. Осторожными шажками. Такое ощущение, что он боится до меня дотронуться.
В это же время грудь стискивает и дыхание перехватывает - полузабытое ощущение.

- Ты сама отобрала у себя право быть слабой, - и снова его голос ласковый и низкий, а не резкий и грубый, похожий на трубу.
Здесь, наверное, должен быть занавес. По всем правилам игры здесь должен быть занавес.

Но нет. Сначала я обязана упасть на грязный асфальт.

И я падаю. Дышать становится нечем.

Я грешна - хочу вскрикнуть, и не могу. Но я знаю, что он услышал. Надменная улыбка исказила его черты, и он исчез.

Таковы правила игры.