Маша Ржавская и полуночный крекер

Маша Ржавская и полуночный крекер.

Прототипом послужила моя знакомая Левищева Юля, которая, к слову, действительно почти всегда ест.

Ночь. Улица. Фонарь…палата. В подпотолочном сумраке витает устрашающий хруст, как и положено. Маше Ржавской этой ночью не спалось. В окно лился призрачный свет, сдержать который, коричневая занавеска была не в силах. На подоконник падали блики, выхватывая из лап ночи мелкие предметы девчачьего быта. По стенам плясали чудовищные тени, а Маша сидела в кровати, подтянув колени к животу, и мечтала о нём…

Вдруг окно распахнулось, занавески разбежались в стороны. Всходила Чёрная Звезда – верный призрак надвигающейся беды. Истошно скрипнула половица, и в сплошной полосе нереального света появился ОН! ОН являл собой лишь неясные контуры, однако, контур этот заполнял собой практически всё свободное пространство комнаты. Огромные бока тёрлись о стены, а голова (ну, или то место, где она должна быть) о потолок. На пол сыпались крупные и острые, как бритвы, крошки. Маша подняла голову. Лицо стало белым, как мел, на лбу проступил холодный пот, всё тело сковал леденящий ужас. Маша не могла пошевелиться, и тихонько завыв, стала вжиматься в спинку кровати.

Чудовище приблизилось. Она ощутила его смрадное дыхание со вкусом мёда и бекона. Сердце билось через раз, желудок свернулся в трубочку, Маша не могла дышать, а страх полуночи приблизился вплотную, навис над кроватью. Где-то посередине распахнулась страшная пасть, оттуда вырвался скрипучий голос:
-Зачем? Заче-е-ем?!
-З-зачем что?- прошелестела Маша.
-Зачем ты погубила мой народ? Что сделали мы тебе плохого??! Зачем??!!
-Какой народ? КТО ТЫ?- Машу трясло, звуки вырывались из горла судорожными толчками.
-Я – Полуночный Крекер! Ты погубила весь мой народ! Зачем?!!- его корявый палец указывал куда-то в угол. Там на тумбочке лежал пустой пакет из-под крекеров.
-Но я не могу! Я всегда ем, когда делаю что-то…ну, там, думаю, например, или ещё что…- спешно оправдывалась Маша. Она вся сжалась в комок, и жалела в этот момент только о том, что не может просочиться сквозь лист ДСП, имитирующий стену, в соседнюю палату. Подружки тихо спали. Обе, как сговорились – укрытые одеялом с головой. Маша приготовилась к неминуемому.

В коридоре предательски заскрипели полы, в следующую секунду дверь приоткрылась.
-Эй! Есть жизнь на Марсе?- в узкой полоске жёлтого электрического света появилась голова стажёра Виталика.

Крекер тут же растворился в воздухе, а Виталик уже прошёл, закрыв за собой дверь, и теперь при тусклом синем свете мобильного телефона разглядывал присутствующих. Когда же взгляд его дошёл до Маши, не сразу понял, почему это она так странно-компактно разместилась на своём «лежальном» месте.
-Ты чего это?- он встряхнул её за плечи, повторил,- Эй, кто сдох в Любимовке?
Ржавская не своим голосом еле слышно прошептала:
-Я! Чуть было не…

Виталик сел рядом, обнял её за плечи, а когда леденящий ужас начал потихоньку отходить от голосовых связок, Маша поведала своему стажёру (вожатому и воспитателю в одном лице!) всю ту страшную историю, что произошла за секунду до его прихода.
-… А в сумке ещё килограмм печенья стоит!- закончила она. Глаза только-только начали двигаться, а до того смотрели в одну точку прямо перед собой.
Стажёр немного подумал и вынес свой вердикт:
-Слышь, а ты уверена, что чай у тебя не с коноплёй? Ладно-ладно! Не знаю, что тебе там такого привиделось, но никто не смеет обижать моих девушек! Ты, давай, спать ложись, а утром будем спасать твою прекрасную фигуру от лишнего жира.

Рука скользнула по талии, погладила округлое бедро.
-Да, кстати! Ты рассвет встречать идёшь?
Маша кивнула, Виталик хотел уже уходить, но она попросила:
-Не уходи, пожалуйста! Останься со мной!..

Виталик пожал плечами и лёг на Машину кровать. Пространство вокруг него тут же заполнило тёплое, нежное, мягкое, уткнувшись в подмышку, спокойно засопело.

На рассвет девушку не стал поднимать – так сладко спала. Тихо встал, оделся и вышел. А по возвращении обнаружил в кровати вместо командира своего отряда отличное пособие по анатомии. Только лицо не было изуродовано. В стеклянных глазах застыл немой ужас, а на приоткрытых устах предсмертный крик, который никто не успел услышать. Подружки всё так же мирно спали – целые и невредимые. Ничто не могло пролить свет на столь страшный уход молодой и красивой девушки.

Виталик отказывался верить, но под кроватью Маши нашли несколько острых, с кулак размером, крошек…