Знакомство

***
Пасмурное осеннее утро. Не ранее – час пик уже миновал. Или сегодня воскресенье? Одним словом – тоскливо. Как будто пропускаешь урок – долгожданная свобода оплачена одиночеством. Что-то похожее не угрызения совести. С липким налетом стыда.
Листья дезертировали. Пока они держались, душа цеплялась за тускнеющее воспоминание пережитого лета. Яркие краски осени заговаривали страх, и он не обнажал всю свою силу. Но слабело сопротивление – природа законопослушна. Неделя - и уже не желто – красное солнце улыбается твоему пробуждению, а серо-промозглые останки листьев скользят под ногами у порога метрополитена.
Захотелось кофе. И спрятаться от движения. Город суетлив. Несколько ступенек вниз. Под вывеской «Кафе» - прокуренное помещение. Конура для социальных отщепенцев. Особенно в это время суток. Две проститутки томно курят за угловым столиком. Не менее отягощенная жизненным опытом барменша не торопится обратить на Вас свое внимание. Она переставляет стаканы с одного подноса на другой. Это очень важно!
Уже понятно, что вместо напитка Вам выдадут смесь полу - закипевшей водопроводной воды и гранулированного неизвестным китайцем порошка. Но Вы все-таки надеетесь на чудо в виде заварного кофе. Напрасно. И кухня у них еще не работает. Конечно, они могли бы Вам подсказать, что есть на витрине вчерашние бутерброды с селедкой, но не станут. Потому что все здесь свои, все очень мудры и утомлены жизнью. И им совсем не до Вас. Тем более с таким макияжем!
Столик покрыт клеенкой, пеплом и круглыми следами от чашек. Или стаканов...
За пепельницей приходится вставать. Конечно же, это блюдце с отбитыми краями.
Несколько секунд Вы получаете удовольствие от уменьшения количества производимых движений и закуриваете. Но тут по радио начинают передавать любимую песню мойщицы посуды, она грациозно выдвигается из еще неработающей кухни, возвещая об этом, и ручка приемника поворачивается не в Вашу пользу. Остается смириться. Очередная капля возмущения падает в чашу. День еще только начинается, а дно уже скрылось.
Постепенно Вы согреваетесь, Ваше тело, приняв статическое положение, требует меньше внимания, и у Вас появляется возможность немного помечтать. Вспоминается вчерашний вечер. Ничего значительного. Пара часов с телевизором, разорванное рекламой тельце дешевого американского фильма, полпачки сигарет, яичница и остатки сухого вина. Неясное ожидание путает мысли. Лет десять назад Вы назвали бы его романтическим предчувствием. Сейчас неизвестность раздражает.
Жидкость, названная в прейскуранте ароматным словом кофе заканчивается. Вы закуриваете еще одну сигарету, выпуская в пустующее пространство очередную дозу движений.
В помещение входит мужчина. Ничего выдающегося. Довольно высокий. В пальто, что приятно. Куртки смотрятся невозможно. Точнее, вообще не смотрятся. Вызывают тоску, как стоптанный снег на тротуаре. На выразительном лице вошедшего признаки легкого похмелья и схожего с погодой настроения. Осень.
Посетителю уделяется та же порция внимания, что и Вам. Но его это, по-видимому, не интересует. Он покупает кружку пива, предусмотрительно берет пепельницу – блюдце сразу и садиться за соседний столик. Почти напротив Вас.
Заняться нечем, и Вы рассматриваете его, периодически переводя взгляд на пепельницу и свою сигарету.
Спокойные движения. Аккуратная одежда. Звонит мобильный – приятный голос, дорогой телефон. Все это Вы замечаете мельком, не выводя из равновесия параллельное ко всему течение мыслей.
Неожиданно Вы встречаетесь взглядами. Безрезультатно. Течение продолжается.
Мужчина закончил разговаривать, но, видимо, обдумывает услышанное. Взгляд обращен внутрь. Маска очень сходна с Вашей. Но что-то в его внешности подсказывает, разрушает иллюзию безразличности. Бесспорно присутствие интеллекта. Вы понимаете, что он Вам симпатичен. Внимание концентрируется. Еще один взгляд. Искра. Между Вами появляется ниточка интереса. Вы размышляете, стоит ли продолжать. Закуриваете еще одну сигарету, элегантно и холодно опуская глаза, рассматриваете круги на клеенке. Хочется их стереть влажной тряпкой. Ощущаете внимание. Вас заметили. Это элементарно. Внимание усиливается. Впечатление Вы производит всегда. Продолжить? А почему бы нет? Ведь Вам скучно. И день обещает лишь пустоту.
Вы поднимаете глаза. Мужчина заказывает что-то у бара, хотя его бокал с пивом еще полон. Он поворачивается и направляется к Вам. В руках у него бутылка красного вина и два бокала.
-Позволите?
Вы немного растеряны.
-Да.
-Простите, что не спросил Вашего разрешения, но мне показалось, что Вы не откажетесь от бокала вина. Меня зовут Александр.
-Ольга. Да, пожалуй, не откажусь.
Вы все еще немного взволнованы. И слегка возмущены его откровенной настойчивостью. Совсем слегка.
-Что привело Вас в это прекрасное утро в столь скромное заведение?
Он разлил вино в бокалы.
-Пытаюсь выровнять настроение. На улице это сделать сложнее. Не люблю осень.
Вы придвигаете к себе бокал. Ваш собеседник обращает внимание на это движение.
-У Вас очень красивые руки.
-Спасибо. А что привело Вас в это милое место?
-Знаете, у меня очень мало свободного времени. Но сегодня утром я почувствовал, что должен сделать передышку. Кроме того, меня преследует ощущение, что что-то должно произойти. Это предчувствие путает мои мысли. Поэтому я решил немного поразмышлять.
Он поднял бокал.
-Давайте выпьем за столь неожиданное знакомство.
Его глаза внимательно рассматривают Ваше лицо. Вы делаете глоток, стараясь не отвечать на его взгляд. Еще не время. В воздухе повисает пауза. Вы закуриваете. Молчание не вызывает обычной неловкости. Общение продолжается без слов. Ваш новый знакомый не вызывает у Вас неприязни. Вам уютно рядом с ним.
-Вы очень красивая женщина. Я совершенно не ожидал, что в этом месте можно встретить Вас.
Вы молча улыбаетесь. Так часто повторяемые комплименты из его уст странно приятны. Возможно, он говорит искренне.
-Мне кажется, что Вам немного грустно. – Он старается не смотреть Вам в глаза, заметив, что вы не отвечаете.
-Да. Как и Вам.
Робко и неуверенно, но в Вашей груди начинает теплеть. Этот мужчина Вам нравиться. И привлекает Вас. Странно, что это притяжение возникло почти сразу. Хотя, как же иначе?
Он ловит Ваш взгляд. Волна тепла и желания оглушает. Кружится голова. Его темные глаза притягивают все сильнее.
Вы улыбаетесь и делаете глоток вина, пытаясь восстановить равновесие. Очевидно, что он тоже ощутил волну, как и Вы. И, как ни странно, тоже смущен.
Вы стараетесь вернуться в безразличное состояние, ругая себя за легкомысленность. Но тщетно. Вино уже проникает в вашу кровь, пробуждая озорной огонек безрассудства. Вам захотелось, чтобы этот мужчина сделал что-то неприятное, сказал бы глупость или оказался женат. Но пока Вам все нравится – и как он держит бокал, и как пьет, и как молчит. Желание усиливается.
- Вы похожи на живую хризантему, случайно оказавшуюся в магазине бумажных цветов. Я очень удивлен. Хотелось бы увидеть Вас снова. Это возможно?
-Спасибо. Я с удовольствием продолжила бы наше знакомство.
Интересно, он все-таки женат? Глупый вопрос. Пошлый. Нельзя его задавать. Да и не нужно. Очень мала вероятность, что Вы увидитесь второй раз.
-Я был женат. Давно. Уже не больно. Молодость, горячая кровь.
Он снова наполнил бокалы и погрузился в свои размышления.
Ответить? Но что? В Вашем с ним возрасте уже сложно встретить человека без шрамов на сердце.
-Разрешите пригласить Вас в кино. Это место становится невыносимым.
- С удовольствием. – Вы не можете сдержать улыбку.
Допив вино, вы покидаете прокуренный подвал. На улице светло. Сквозь облака проглядывает солнце, улыбаясь потерявшим листву деревьям. Улыбается и Ваша душа, наслаждаясь свежим воздухом и интригой, поданной в столь романтической гамме.
Мужчина направляется к Вам, сдержанно улыбаясь. У него довольно стройная фигура, а лицо даже можно назвать красивым.
-Вы не будете возражать, если мы осуществим поход в кинотеатр прямо сейчас? Если честно, я не хочу отпускать Вас. Думаю, что наша встреча настолько неслучайна, что было бы огромной глупостью играть с судьбой и позволить Вам уйти. Даже если мы не увидимся больше, мне бы хотелось насладиться нашим общением как можно полнее.
-Вы немного преувеличиваете.
Ее немного отпугнуло это откровенное высказывание. Но с другой стороны, они уже не подростки, чтобы мяться и затягивать отношения. Подумав, она решила простить ему эту вольность. Тем более что в остальном он вел себя безупречно.
-На какой фильм Вы предполагаете меняя пригласить?
Они, не спеша, шли по двору, перешагивая через лужи. Вода, по обыкновению, отражала небо, напоминая любителям смотреть под ноги о его существовании.
-Я люблю кино. – Его голос звучал спокойно и плавно. – Но не всегда хорошие фильмы я смотрю на большом экране. У меня хорошая техника дома. Я люблю размышлять, как бы беседовать с режиссером, когда смотрю его работу. К тому же я смотрю многие фильмы без перевода, сохраняя живые голоса актеров. Это тоже важно. Сейчас же я предложил Вам пойти со мной в кино, потому что Вы прекрасны, и я хочу побыть с Вами. Я так рад нашему знакомству, во мне проснулся мальчишка, романтичный и неловкий. Простите меня, если я смешон. Хотите, можно пойти в ресторан, или просто погулять. Только не уходите сейчас! Подарите мне несколько часов. Я так давно не мечтал!
-Конечно. Я тоже забыла очень многое. Краски стираются, палитра пустеет. Давайте помечтаем! По крайней мере, что скучно нам с Вами не будет – уже ясно.

Пока он ловил такси, она попыталась определить свое настроение.
Саша. Странно. Имя не подходит ему. Хотя... Нет, не могу его так назвать. И переход все-таки резковат. Слишком быстро изменяется обстановка для нового знакомства. Вино - коварный напиток.
Она отложила рассуждения и села в такси. Она любила кататься по городу. Машин было мало. Все-таки воскресенье.
Они посмотрели на удивление увлекательный фильм в одном из новых дорогих кинотеатров. Здесь можно было сидеть за столиком и заказывать вино. Они заказали бутылку шампанского и мороженное. Общаться с ним было очень легко. Выйдя из кино, они прогулялись по Невскому. Он был веселым, приставал к прохожим с шутливыми вопросами и вел себя как счастливый влюбленный мальчишка. Потом он пригласил ее на ужин. Она была не одета для ресторана, но он не отпустил ее от себя. Они зашли в магазин, и, не смотря на все ее сопротивление, купили ей подходящий наряд.
Весь вечер он не спускал с нее глаз. Ей было не по себе.
Такое чувство возникает, когда в тебя влюбляются очень быстро. Ты не успеваешь ответить, пропускаешь какое-то звено – и разрушается резонанс. Ты еще в стадии увлечения, а твой партнер уже серьезно опередил тебя, его чувство уже приобрело глубину. Неприятная неловкость. Чуткий мужчина поймет это и подождет. Но чаще всего собственное увлечение мешает заметить потерю гармонии.
Нынешний ее спутник был очень внимателен. Разговор за ужином был отвлеченный, почти светский. Он воздерживался от откровенных комплиментов, и она постепенно успокоилась. Они снова оказались на одном уровне увлечения. На уровне желаний.
Как быть? Такое знакомство возможно? Ничего не раздражает, не вызывает опасений. Наоборот. Влечение становится все сильнее. С одной стороны – жизнь сиюминутна, капризна. Нужно ценить ее подарки. С другой – можно сделать ошибку. Наступить на принцип, перейти в другую категорию. Так ведь тогда все проясниться! Стоит ли иметь дело с человеком, который оценивает тебя только через призму своей собственной морали, не принимая в расчет твое мнение?
Так она рассуждала, допивая вино. Ужин закончен. Скорее всего, она будет поставлена перед выбором. Мужчины часто вынуждают женщину четко обозначать ее выбор, даже если иносказательно она уже выразила свое согласие. Чистые лапки!
Но ее новый знакомый вновь преподнес ей приятный сюрприз. Он пригласил ее на танец.
Медленная, красивая музыка окружила их. Его близость, спокойное освещение, легкий хмель. Согласие слилось с мягким тенором саксофона. Без вопросов и слов они поняли друг друга. Нежность и очарование растопили последние льдинки сомнений.
Он был красив. Нежность и страсть сочетались безупречно. Его чуткие движения приводили ее в восторг. Не было сомнений, что кроме близости тел их связывает еще одна тайна. Он был действительно влюблен.
Даже утром, после пробуждения, когда хмель улетучился, а осень снова захватила небеса в серые влажные объятья, она не ощутила разочарования. Горячий, великолепно приготовленный кофе. Нежность и теплота. На столе – свежие хризантемы. Все было восхитительно.
Но тем труднее было ощущать необходимость переступить порог. Все заканчивается. Чем дольше играешь в сказку, тем жестче разрыв с реальностью, в которую все же приходиться возвращаться.
Конечно, мы оставим друг другу телефоны. Запишем на маленьких бумажках, что найдутся под рукой. И обязательно встретимся!
Он почти предложил ей остаться. Она оборвала его. Она уйдет первая. Женщина всегда сильнее. Цветы оставит – чтобы пообещать вернуться за ними.
-Спасибо тебе. Ты чудный! Не нужно провожать. Да, конечно, вызови такси. Нет, я заплачу сама, спасибо!
Сухой металлический звук старого лифта. Прикосновение. Легкое. На прощанье.
-Конечно, позвони! Пока!
В такси пахнет бензином. До тошноты тоскливо.
Дома холодно. В раковине невымытая кастрюля. Хочется падать вместе с листьями. Долго. До весны.
Весна. Что это?
Она закуталась в одеяло, прячась от дневного света, и незаметно забылась сном.
Разбудила ее тишина. И темнота. Никто не звонил. Это было очевидно. Но все-таки она успела приоткрыть душу. Отвратительная злость. Раньше было больнее. Хоть и случалось довольно часто, она все равно каждый раз верила. Темно. Она закрыла глаза. Снова сон.
На этот раз ее разбудил телефон. Чужой холодный женский голос с казенными интонациями назвал ее имя.
-Да, это я. Это мой номер.
Затем женщина назвала имя ее вчерашнего знакомого. Фамилию его она случайно прочитала на квитанции за квартиру. Машинально. Даже не поняла, о ком речь.
-Да, я его знаю. Просто знакомая.
-Сообщаю Вам, что указанный мужчина поступил сегодня в двадцать три часа в больницу номер один с многочисленными травмами. Кроме паспорта при нем документов не было. Родственников у него не зарегистрировано. При нем была только записка с вашим номером телефона. В настоящее время он находится в реанимации. Состояние критическое. Если вы имеете возможность, лучше приехать. Возможно, ему потребуются лекарства, которых в настоящее время в больнице нет. Вы приедете?
Около секунды она пыталась понять, что происходит. Безуспешно.
-Да, конечно!
На старой газете она нацарапала адрес больницы. Трубку положили. Но тишина не возвращалась.
Она посмотрела на часы. Точнее, в их сторону. В темноте стрелок не было видно. Она не понимала, что происходит. Но сознание очень выносливо. Оно вернулось. Резко. Почти как удар колокола.
Она вскочила с кровати, на ходу одеваясь, не помня, что на улице холодно, выскочила из дома. Поймала машину, не понимая, где находится, прокричала адрес больницы. И упала на заднее сиденье, снова забывшись.
Мысли пульсировали так же бешено, как ее сердце.
Нелепость. Какая нелепость! Он же ей никто. И он ли это? Может быть это ошибка?
Она теряла мужчин, но они просто уходили. Или она исчезала из их жизни. Это было много раз. Но не так!
Может быть, вернуться, уснуть, не думать. Она нервно курила, не замечая, что пепел падает на одежду. Он ничего не значит. Просто мальчик. Да, он же оказался моложе нее! У него наверняка есть родители. Или нет? Сказали, что нет. Не может быть!
Почему так больно? Почему так долго едем? Где мы? Ведь уже ночь, почему так долго? Давайте быстрее!
Ее преследовало чувство, что она теряет бесценно важное существо. Как она могла так быстро влюбиться! Это же невероятная глупость! Много лет жить спокойно, так долго учиться прятаться и так глупо попасться!
О чем она! Это невероятно! Человек, пусть даже почти незнакомый, умирает, а она пускает слюни о своем потерянном спокойствии!
Она бежала по аллее, под дождем. Долго выясняла у сонной дежурной, где находится помещение с жутким названием «Реанимация».
Что же происходит? Этого не должно быть!
Когда она распахнула дверь, заскрипели ржавые петли. Жалобно так. Совсем не похоже на тенор саксофона.
Она остановилась. Ей сало страшно. До рвоты страшно. И стыдно. Совершенно беспричинно стыдно под взглядом сестры – кто она? – просто знакомая. Нет, родственников не знаю.
 

Сестра роется в карточках. Бесконечно долго. Но она уже почувствовала тянущую боль. Там. Где сердце. Воздух раскалывается, как стекло. Боль везде, в каждой клетке.
Она ощущает его тепло, его длинные пальцы гладят ее волосы. Но мешает что-то. Какая-то соринка. Надо ее смахнуть. Какое-то нелепое слово. Лишнее. Бессмысленное, как мусор.
Нет, лекарства не нужны.
Что же мешает? Ненужное. Это пустое слово. Я не понимаю его значения. В нем нет души. Зачем вы его произносите? Как вы сказали? Умер?
Каблуки мягко вязнут в лиственных лужах. Небо на их поверхности морщинится, но серый цвет прикреплен к нему намертво. Рассвет. Осенний. Толпа марширует, разбуженная миллионами будильников. От рассвета к закату.
Она не замечает своих движений. Что-то врезается в ее сознание. Концентрирует вокруг себя. – Запах. Она очень любит этот запах. Но сейчас хочется убегать от него – откуда он? Да! Очень красиво! Конечно, я очень люблю эти цветы! Как они называются, я забыла? Конечно, же! Хризантемы!

***
Вера открыла дверь аптеки, победив сопротивление старого, ворчливого замка. Внутри было холодно. Даже не хотелось снимать пальто. Но рабочий день уже начинался, пора было переодеваться в белый халат. Очень хотелось спать. Содержимое двух пакетиков растворимого кофе вызвало только раздражение голодного желудка, но никак не повлияло на ясность мыслей. Сон настойчиво призывал ее к себе.
Прошлой ночью она дежурила в больнице. Хирургия. Ни минуты отдыха. Слишком большой город. Медицинское учреждение – конвейер для выживания. Заплатки на теле. Тем, кто дождался. Не глядя в глаза, сердце экономно спрятано. Залечивать раны в душе – личное дело каждого. В этом помощников не бывает.
Вера чувствовала себя ужасно. А впереди – целый день у прилавка. Среда. Пенсионеры, домохозяйки. Путают названия. Пересказывают свои истории, похожие как пятаки. И всем надо улыбаться. Десять часов на ногах!
В последнее время она почувствовала, что теряет ощущение ясности, смысл движений затягивает пелена инерции и повторений. Зачем ей вообще медицина? Институт. Как она была счастлива, приезжая девочка, когда увидела себя в списке зачисленных на вечернее отделение! В этом огромном городе нашлось место для нее! Значит, она нужна! Только кому? Съемная комната с тараканами, растворимые макароны на ужин. Бесконечно увеличивается усталость. И еще кровь. Море крови. Она барахтается, словно головастик, среди тысяч себе подобных. Кто выплывет? Единицы. Она стремилась быть лучшей, стать ослепительно белым спасителем, защитником. Зачем? Не вспомнить. Хотя, что-то еще держит ее на поверхности. Возможно, привычка.
Дверь с призвоном отворилась, пропуская Наталью Сергеевну – второго продавца. Фармацевт. Уже не молодая женщина, она работает в этой аптеке уже много лет. Интересно, она прошла через разочарование? Возможно, ее это миновало. Окончив медицинское училище, Наталья Сергеевна сразу устроилась в сферу продаж. Сейчас у нее семья - муж, взрослая дочь. Подруги для часовых бесед о болячках. И впереди еще пара десятков лет, на протяжении которых множество причудливых фантазий и несколько вполне удачных шансов так и останутся в морозильной камере.
Отстояв у прилавка положенные полсмены, Вера вышла перекусить в расположенную по соседству дешевую столовую. Денег хватало только на одно блюдо, и она выбрала суп. Решила порадовать организм горячим. При таком выборе оставалась мелочь на чай и пирожок. Так что до вечера дотянем!
Она устроилась со своей тарелкой в углу, у окна. На улице оттепель. Пасмурно и сыро. Ветер пытается сорвать с прохожих покров отчуждения, но они, наоборот, плотнее захлопывают свои футляры. Вера доела борщ и задумчиво жевала черствое тесто, запивая его разбавленным содой чаем. Она вспоминала вчерашнее дежурство. Очень много травм. Зима. Сбитые с толку родственники, одурманенные строгим запахом медикаментов, притихшие и печальные, навещают своих потерпевших. Приносят апельсины, лекарства. И убегают – скорее вырваться из нестандартного, вернуться в раковину.
Вера иногда помогала сестрам в отделении реанимации. Когда было особенно тяжело. За эти два года она начала привыкать к смерти. Как маляр не замечает запаха краски, девушка проходила сквозь ее темное покрывало почти без чувств. Почти. Но не всегда. Этой ночью дежурил один из самых уважаемых ею хирургов. Талантливый. Спокойный. Он никогда не раздражался, даже на грубые ошибки. У него была удивительная интуиция, тончайшая техника и поразительная выносливость. Наблюдая, как он спасает жизнь, как борется за нее, Вера чувствовала в себе стремление встать рядом, помочь, поддержать.
Чай закончился. Пора было возвращаться к своему колесу, отложив мечты о великом до вечера. Девушка отнесла посуду к мойке, вернулась к столу. Надев пальто, она застегивала пуговицы, глядя на прохожих, автоматически топчущих грязный снег. Одевшись, Вера, по обыкновению, проверила содержимое карманов. Ключи, несколько пластинок жевательной резинки, сигареты, пара монет. Пальцы нащупали что-то бумажное. Она терпеть не могла, когда в карманы набивались ненужные записки и использованные автобусные билеты. Она раздраженно достала обрывок, намереваясь выбросить его в пепельницу. Измятый, в коричневых пятнах, он хранил какие-то цифры. Вера попыталась вспомнить, откуда он взялся. Не смогла. Но выбрасывать его не стала, убрала обратно в карман. Потом вспомнит. А сейчас пора идти. Еще только середина дня. До вечера так далеко!

***
Тяжелая парадная дверь потребовала усилий, прежде чем начать движение, но все же поддавшись неудержимому стремлению молодого человека, отворилась. Сияющий дневной свет растворил осадок от неприятного разговора с отцом. Настроение мелодично наигрывало легкий мотив беззаботности, предстоящий вечер обещал быть насыщенным и опьяняюще переполненным всяческими удовольствиями. В кармане лежало несколько новеньких полновесных купюр, добавляющих в палитру фантазий головокружительный оттенок осуществимости. Дмитрий – так звали нашего нового героя уже целых двадцать три года, успешно завершил общение с преподавателями своего солидного, но уже чуть заплесневевшего учебного заведения. Впереди были две недели вполне заслуженной свободы.
Откупорив чудесно-прохладную бутылочку студенческого дневного напитка, он сделал первый глоток, словно взмахнув стартовым флажком, давая сигнал к марафону отдыха и развлечений. Юноша был хорош собой. Не глуп, в компании даже остроумен. Общительность и успех, внимание женщин всех возрастов – просто баловень судьбы. Начитан и эрудирован в той степени, которая позволяет поддерживать светскую беседу. Современен – позволял себе некоторую авангардность в одежде, впрочем, довольно умеренную. Никогда не принимал важных решений самостоятельно – не было необходимости. Не ведал боли, не знал страха. Жизнь его лишь изредка разбавляла легкая скука или грусть. И то только тогда, когда неожиданно заканчивались деньги, или какая-либо поклонница оказывалась слишком слезливой.
Допив пиво, Дима почувствовал, что проголодался. Он решил зайти пообедать в свое любимое кафе, а заодно спланировать приближающийся вечер. Кафе находилось в центре города. Здесь хорошо готовили, а девочки-официантки были от него просто в восторге, заманчиво улыбались и обслуживали по первому классу. Время было обеденное, но из-за сравнительно высоких цен посетителей было не много. Дима без труда справился с выбором блюд, закурил сигарету и задумался, решая, в какой клуб сегодня пойти. Обычно они с друзьями посещали несколько заведений за один вечер – для разнообразия. В основном, танцевальные клубы уровня чуть выше студенческого. Но тут он вспомнил, что у одного из его приятелей сегодня день рождения. Проблема выбора отпала, так как вечеринка была спланирована заранее. Молодой человек с облегчением закончил свои размышления и с аппетитом принялся за еду.

***
Две синие, одна красная. Три раза в день. Не мешать с алкоголем. Она повторяла про себя слова предписания, глядя на лежавшие на ладони пилюли. Такие ровные, блестящие. А что внутри? Спасение, сон, простота. Черное и белое. Дорожные знаки. Главное – соблюдать правила, не превышать скорость.
Резким движением она закинула таблетка в рот. И запила пивом. Прикурила сигарету. Она сидела в кресле и смотрела на потолок, понимая, что изучила его уже весь, до тошноты. Но движения не отзывались. Тело затекло, кресло потеряло очертания, сбитое с толку ее пустотой и неподвижностью. Воздух застыл в безмолвии. Звуки улицы вязли в табачном тумане, слабые и бессильные его переместить.
Она ни о чем не думала. Совсем. Наверное, стоит открыть окно. Но некому. В прошлом году его разбил камнем соседский мальчишка, но стекло вставили. Хорошо бы он снова что-нибудь швырнул в стекло. Слишком много дыма. Душно.
Сон обволакивает тело. Абсолютная бесцельность. Зачем делать шаг, если некуда идти? Она перевела взгляд на стену. Затем на стол. Сколько крошек! Откуда? Наверное, кто-то ел хлеб. Нужно, чтобы принесли еще пива – такой славный напиток. Только зачем? Она пыталась вспомнить. Какая-то ошибка сбивала ритм. Потерянная деталь. Как незаконченная картина, притягивает взгляд. Чье-то забытое имя. Лучше все-таки потолок.
Она закрыла глаза, погружаясь в серый туман. И только каплями розового света падало ей под ноги время, беззвучно и легко вытекая. Да. Именно оттуда. Сквозь белую кожу немного левее Солнца.

***
Закончив обед, Дмитрий сделал несколько телефонных звонков приятелям, договорился о встрече. Затем он вышел на улицу и решил немного прогуляться. Серое настроение прохожих протекало мимо, не задевая его бодрящего предвкушения развлечений. На вечеринке будет много симпатичных девчонок. Вспомнив об этом, Дима решил зайти в аптеку – надо быть практичным и заботиться о здоровье. Кому нужны неприятности, которых можно избежать?
В магазине было всего два покупателя. Молодой человек занял очередь и стал разглядывать витрины с причудливыми и незнакомыми названиями лекарств. Через минуту интерес к медикаментам иссяк, и он переключил внимание на продавщицу. Миленькая. Только очень бледная, даже замученная. Нет, наверное, нормального парня. По виду – приезжая. Да. Их сейчас полно. Просто толпы. И все хотят укрепиться, замуж выскочить за местного. Прямо как на охоте. На все готовы.
Подошла его очередь. Дима обаятельно улыбнулся, сделав девушке пару комплиментов. Безрезультатно. Она даже смотрела как будто сквозь него, не реагируя на любезности. Такое поведение Диму даже разозлило. Подумаешь, фифа! Могла бы хоть улыбнуться. Он попросил упаковку презервативов, расплатился и вышел из аптеки. Остался противный осадок. Но через минуту зазвонил мобильный телефон, и он, погрузившись в легковесную болтовню с приятелем, и думать забыл о бледной неприветливой аптекарше.

***
Рабочий день окончен. Какое счастье! Еще полчаса на дорогу домой – и можно будет уснуть! Правда, завтра снова на работу. Но не в больницу, а снова в аптеку. Так что вставать не так рано. Несколько лишних часов сна – просто праздник!
Вера закрыла отдел, включила сигнализацию. Ее напарница уже ушла – никогда не оставалась ни на минуту после восьми. Победив замок на входной двери, Вера застегнулась, закрутила поплотнее шарф и пошла к остановке автобуса, прикуривая на ходу сигарету.
Память автоматически предоставляла ей для просмотра картинки прошедшего дня. Но девушка так устала, что не успевала осознавать свои впечатления. Эмоции скапливались в ожидании или просто пропадали. Не хотелось ни о чем думать.
Промозглый ветер с мелким снегом раздражал и нервировал. Автобуса не было. Начали мерзнуть ноги. Вера прикурила еще одну сигарету и стала медленно ходить по остановке. Не теплее, но ожидание давит меньше. Впереди у нее было несколько часов отдыха, неотложных дел не было, неприятностей не произошло. Но, несмотря на все это, веру не покидало чувство смутного беспокойства. Захотелось в тепло, в компанию друзей. И немного выпить, расслабиться.
Среда. Все едут с работы. Завтра снова принудительно рано вставать. Но к среде люди уже успевают соскучиться по отдыху, их тянет в места развлечений, в кафе или клуб, просто в гости, в компанию друзей. Они стремятся почувствовать немного свободы, вспомнить вкус отдыха. Среда – своего рода мини уик-энд.
Подъехал автобус. Вера протиснулась в середину салона, ухватилась за поручень. Она уже поняла, что вечер отклоняется от нормы. Проехав несколько остановок, девушка, предусмотрительно проверив сохранность своих вещей, вышла из автобуса. Она заняла сегодня у своей напарницы немного денег до получки.
- Хорошо, что можно добраться до дома, не пользуясь метрополитеном, - подумала девушка, покупая в ларьке большую бутылку пива. После подземелья пивом было бы не отделаться.
Обдумав свое настроение, Вера решила зайти к своим знакомым – семейной паре, жившей в соседнем доме. Поболтать полчасика о пустяках в домашней обстановке ей сейчас не помешает.
Ее друзья – Марк и Лена, жили, как и она, в съемной коммунальной комнате. Старый фонд. Широкая грязная лестница. Разбитые стекла и окурки на подоконниках. Запах кошек и уснувшего времени.
Веру встретили очень приветливо. Марк был невысокий, худощавый, не молодой музыкант. Он работал в театре, числился во втором составе и был занят, в основном, в утренних спектаклях. Кроме этого он подрабатывал с двумя своими друзьями в небольшом ресторане, играл на банкетах. Его инструмент – саксофон. В молодости он мечтал о волшебных высотах джазовых импровизаций, его кумиром был великий Чарли Паркер. Меньшей славы и мастерства он для себя не представлял. Но, увы. Женитьба, семья. К тому же, он был приезжим. Едва получив квартиру, он поссорился с первой женой. Оставив их с сыном на своей площади, он переехал в съемную комнату. Казалось бы, вот она – свобода. Твори! Но музыка уже не так тянула его. Сверкающее соло не прозвучало, колея углубилась. Через некоторое время Марк встретил Лену. Она была моложе его на десять лет. Лена была убеждена, что ее другу нужна поддержка, и тогда он сможет создать свою прекрасную мелодию. Она плохо понимала музыку, не различая ни инструментов, ни стилей. Но по-матерински заботилась о своем утонченном возлюбленном, в тайне мечтая, что терпением заслужит в будущем положение жены прославленного музыканта. Они жили вместе уже около пяти лет. Детей у них не было. Поэтому в их доме часто собирались друзья Марка – музыканты. Некоторые отдыхали от семейных проблем, другие просто любили посидеть в компании собратьев по профессии. На этих посиделках обычно обсуждалось начальство или более успешные их коллеги. И, конечно, на столе присутствовали напитки, разогревающие кровь. Для вдохновения.
Вера слегка огорчилась, обнаружив в гостях у своих друзей двух музыкантов. Но это было вполне естественно для этого дома. Она зашла не надолго, просто чтобы отвлечься. Ничего страшного, тем более что компания недавно собралась, и никто еще не успел сильно опьянеть и разговориться.
Лена представила Веру гостям. Максим – полноватый пожилой мужчина. Одет в серый, довольно поношенный костюм. Борода наполовину скрывает лицо. Много седых волос. Владимир – моложе всех присутствующих мужчин. Худой, длинноволосый, высокий. Глаза темные, выразительные, но лицу не хватает яркости – нет ничего, что бы выделило его, определило характер. К тому же, он был сильно простужен.
Вера загрустила. Почему в ее жизни так редко происходить что-то по-настоящему интересное?
Максим, уже слегка захмелевший, попросил у Лены новый стакан и налил Вере вина.
- Извините, наверное, я перебила Вашу беседу. – Вера попробовала вино и убедилась в верности своего предположения – дешевый портвейн. Чем дальше, тем веселее.
- Да нет, что Вы! – Максим был явно лучшего мнения о напитке и употреблял его с завидным проворством и удовольствием. – Как раз наоборот. Возможно Вас это удивит, но Вы, Вера, явились как бы даже иллюстрацией к нашему разговору.
Он вытянул из пачки сигарету, прикурил.
- Дело в том, что мы беседовали о превратностях судьбы. И Вы знаете, мнения в нашей небольшой компании оказались совершенно разными. Так, к примеру, Владимир считает, что его жизненный путь полностью в его руках и не оставляет провидению ни одного шанса. А наша очаровательная хозяйка, напротив, всецело отдает себя на суд Всевышнего, предполагая получить за свое смирение вечную прогулку по саду Эдамскому. В дополнение, разумеется, к благам мирским. А каково Ваше мнение по данному вопросу?
- Интересная у вас сегодня тема. – Вера прикурила сигарету. Действительно, что это с ними сегодня? Наверное, дирижер уехал в отпуск. С глаз долой – из сердца вон. На великое потянуло. Ну что ж, можно и о великом. – Могу вам ответить. Моя точка зрения представляет собой нечто среднее между теми, что вы сейчас сформулировали. С одной стороны, человек свободен определить свой путь. Но с другой – на этом пути ему постоянно предлагается выбор. Не один раз, а непрерывно. В каждой мелочи. И все случайности – это и результат ранее совершённого, и, одновременно, новый вопрос.
- Позвольте поинтересоваться, милая барышня, а что же тогда представляет из себя цель, ради которой совершается указанный Вами выбор? И в чем состоит свобода, если Вы постоянно попадаете в спланированные кем-то либо закономерные ситуации? – Худощавое бледное лицо Владимира недовольно вытянулось. Понятно. Он из тех, кто не признает в женщине способность думать, иметь собственное мнение. Да еще и зануда.
- Степень вашей свободы определяется тем, насколько Вы осознаете свои поступки, как их оцениваете. А цель – это Ваша внутренняя тайна. Каждый сам выбирает себе божество.
- Вот это да! – Максим подхихикнул и сделал глоток портвейна. – Очень увлекательно!
Обычная ситуация. Вера привыкла к тому, что ее редко понимают. Раньше она старалась не разговаривать на подобные темы. А потом решила – почему нет? Если из тысячи праздно болтающих один действительно услышит и поддержит разговор – это будет очень приятно. А остальные – просто примут ее за чудачку. Меньше будут липнуть. Кроме того, ей нравилось ставить в тупик таких умников. Кажется, не так сложно – подумать, прежде чем сболтнуть. Тут уж не до уверенности, не до чувства истины. Простая логика – и ту не удостаивают вниманием.
Разговор давно уже продолжался. Очередной счастливчик уехал зарабатывать зеленые банкноты за границу разумного.
Вера почувствовала усталость. Приключений на сегодня достаточно. Она вежливо попрощалась, и, одевшись, спустилась во двор. На улице было тихо безлюдно. Рабочие готовились принять порцию забвения перед очередным будничным витком. Вера, не спеша, шла через двор к своему дому. Падал легкий пушистый снег. Хлопьями. Девушка очень любила смотреть на такой снег – как будто безликое время напоминало о своем присутствии – мягко и спокойно. Наверное, у него сегодня хорошее настроение.
Подойдя к дому, Вера решила выкурить сигарету на скамейке перед парадной. Доставая сигареты, она снова нащупала в кармане обрывок бумажки с телефоном. Даже есть имя. Но почерк явно не ее. Интересно. Ей вспомнился сегодняшний разговор о судьбе и случайностях. Вот и пример. Почему эта бумажка сейчас у нее в кармане? Она не может вспомнить. Но ведь зачем-то она тут оказалась? И пятна. Скорее всего, кровь. Очень похоже. Значит, на работе взяла. У кого? Вера стала вспоминать прошлую смену в больнице. Но ничего, связанного с запиской, на ум не приходило. Ладно. Если что-то важное – вспомню. Потом. А сейчас – спать.

***
От шума звенело в ушах. Дима сидел за стойкой бара одного из модных клубов. Музыка, по обыкновению, звучала настолько громко, что трудно было дышать. Компания друзей, отмечавших день рождения приятеля Димы, уже давно распалась. Кто-то потел, прыгая и извиваясь в полупьяном танце. Другие уединились, приоткрывая полог эротических фантазий. Дима же еще не определился, с кем продолжить вечер. В настоящий момент он потягивал «отвертку» и рассматривал девиц, жеманно топтавшихся на танцполе под мигающим светом софитов. Они считают себя неотразимыми. В принципе, правильно. Все ухоженные, хорошо одеты. Некоторые даже с претензией на красоту. Только почему-то ему скучно. Каждый день – одно и то же.
Дима допил коктейль и заказал еще один. Надо выпить побольше. Может, развеселит? Расплатившись с барменом, молодой человек сделал глоток и продолжил рассматривать посетителей клуба. Он заметил, что к компании его знакомых присоединилось еще несколько парней. Он знал, но не любил эту компанию. Эти ребята всегда вели себя очень вызывающе. И от них веяло насилием и обманом. Отец Димы был адвокатом, и молодой человек знал немного больше о преступном мире, чем его сокурсники и друзья.
Лидером этой мрачноватой группы был рослый парень по прозвищу Ганц. Одевались они дорого и модно. По крайней мере, когда приходили в клуб. Разговоров с этой компанией Дима избегал – старался не спорить, ограничиться парой фраз приветствия. Интуитивно он угадывал, что сталкивается с другим миром, чьи жесткие законы были ему непонятны и чужды.
Ганц подошел к бару, заказал несколько порций текилы. Видимо, дела у него шли неплохо. Дима поздоровался – лучше сразу отмучиться и спокойно отойти в сторону. Но Ганц не намерен был оставить его приветствие без ответа. Напротив, он подошел ближе с явным намерением побеседовать.
- Здорово! – он протянул для рукопожатия свою широкую ладонь. Дима заметил на запястье татуировку – что-то на тему смерти, и перстень на безымянном пальце с изображением змеи, черепа и чего-то еще в той же тональности.
- Здравствуй! Как жизнь? – Дима старался не смотреть в глаза Ганцу слишком долго. Но совсем избегать этого было нельзя, чтобы не вызвать агрессию. Взгляд – как кинжал. Холодный, пронизывающий. В разговоре с таким человеком слова теряют смысл, становятся бесполезны привычные волны общения. Эти люди используют лишь им одним понятные символы. И видят в тебе не собеседника, а жертву, уверенные абсолютно в своей звериной силе.
- Да так. Живем. Вчера подфортило – лоха одного опустили. Тощий, серый. А шмотки ничего. И бабла в карманах полно. У меня нюх на этих крыс. Так что сегодня молодых в люди решил вывести. Пусть развлекутся. А ты чего без бабы?
- Настроения нет пока. Решил немного выпить.
- Настроение? Да на фига тебе для этого настроение? Кинул в койку – вот тебе и настроение, сразу появиться. Что-то у вас, образованных, мозги вечно набекрень. Ладно. Если что – присоединяйся. Угощаю.
- Спасибо.
Ганц затушил сигарету и пошел к своим. Словно властелин этого грешного мира. Без сомнений. Без оглядки. Полный ненасытной жажды. Он всегда будет искать, будет разрушать, будет служить своему Господину до последней капли черной отравленной крови. Без жизни. Без жалости. Без конца.
Дима допил коктейль и, ни с кем не попрощавшись, вышел из клуба. У него было такое чувство, словно он чудом избежал падения, прошел в одном сантиметре от черной трясины. В общем, ужасно мерзкое ощущение. Тут уж не до развлечений. Надо ехать домой.

***
Телефон зазвонил в два часа ночи. Она помнит – стрелки как раз передвинулись. Подошла к трубке ее подруга. Она давно здесь. Помогает. Говорит о чем-то. Даже что-то смешное. Правда, редко. Больше суетится. Вот и сейчас – всполошилась, прямо лица нет. Записывает что-то, выясняет. Зачем? Наверное, для нее. Хорошая она все-таки. Жаль, что понимает мало чего. Было бы меньше шума. Устала. Надо закрыть глаза. Медленная река смоет все. Медленная река ждет. Уже рядом. Уже скоро...
Что-то толкнуло ее в плечо. Какая-то помеха болью пронзила ее туманный сон. Кто? Почему ей мешают? Что ты говоришь? Какая ошибка, о чем ты?
Сознание вытаскивают на свет. Очень ярко! Больно глазам. Что изменилось? О чем она говорит? Телефон. Да. Недавно звенел телефон. Да. Ты говорила. Я помню. Сестра? Чья сестра? Почему так холодно... Зачем ее трогают... Так хочется спать...
Боль. Пронзительная. Они помнит. Имя. Да. Она помнит. Зачем вы снова вернули ее. Ведь было так спокойно... Ошибка? Какая ошибка? Разве это возможно?
Туман, разрезанный и измятый, кусками отступает в темноту. Осколки времени вспоминают стертую форму. Мозаика складывается. Неужели это возможно?

***
Она сжимала его руки, как будто произносила молитву. Ей вернул жизнь тот ночной телефонный звонок. Молоденькая медицинская сестра. Каждый день она видит сотни больных. Почему она подняла записку с телефоном? Как эта девочка смогла вспомнить его? Как это возможно?
Случайность или закономерность. Какая разница. Жизнь или смерть. Одно мгновение. Но сколько боли! И, Боже мой, сколько любви!
Ты спишь. Ты вернулся. Да, это возможно! Ведь мы должны этому миру. Должны. И мы заплатим по счетам. И болью. И кровью. Мы заплатим. У нас хватит на это сил. Ибо наше божество – величайшее и под Луной, и под Солнцем. Верь мне, моя Любовь!

***
п.с.
Ужасно болит голова. Дима проснулся около полудня. Выпил воды. Не помогает. Нужно идти в аптеку. Чтобы не мучится. Если даже сон не справился – дело плохо.
Он с трудом натянул джинсы, сунул ноги в ботинки, накинул куртку и вышел из квартиры. Вчерашний вечер он хорошо помнил. Вроде, и выпил немного, и спал один. Странно, что так плохо.
Он зашел в аптеку. Покупателей не было. Продавцов тоже не было видно. Но при входе висел звоночек, который кто-то должен был услышать. Дима ждал. Как, все-таки, плохо!
Из служебного помещения вышла девушка. Дима ее вспомнил – та, что вчера так холодно проигнорировала его комплимент. Но странно – сегодня она выглядела совсем по-другому. Он попросил обезболивающие таблетки. Ни на какие шуточки у него сегодня не было сил. И, все-таки, что-то с ней случилось. И тут он понял – она ему улыбалась! Светлая и теплая, как утреннее Солнце. Он ощущал эту улыбку, ловил ее. И она проникала ему прямо в самое сердце. Неужели это возможно?
- Ваш аспирин. Что-нибудь еще?..