Предлагаю послать всех на фиг

Утро в славянском стиле. Правда, сложно сказать, что же в нем именно славянского, да и утро это склонялось уже к шести вечера, но почему-то именно это словосочетание приходило на ум. Легкие с жадностью хватали воздух, ботинки с не меньшей жадностью впитывали сырость. Миловидная девушка рядом семенила ножками и через каждые две секунды вставляла имя какого-то нового мальчика в ее неспокойной и печальной жизни. Я вывел, что есть такая категория людей, которые сами себе создают проблемы, чтобы ими упиваться. Кто-то ходит в клубы, кто-то в театр, а кто-то предпочитает, чтобы развеяться, создать себе проблему и сидеть, запершись дома, оплакивая себя, такого бедного и такого разнесчастного, получая от этого неимоверное удовольствие. С определенного момента я перестал жалеть таких людей, считая, что не стоит доставлять им такую незаслуженную радость. Ведь они только этого и ждут. Пожалей одного такого, и он с тебя не слезет, названивая каждый день, а если ты будешь зажимать нос и отвечать, что такого нету дома, так он будет к тебе сам непосредственно приходить. Конечно, я знаю, что все люди в той или иной мере мазохисты. Всем приятно чувствовать себя уникальными. А так как ничем больше выпендриться они не в состоянии, выпендриваются своей тонкой душевной организацией, мол, посмотрите, какой я впечатлительный и несчастный. Натуральная клиника начинается, когда кто-то из них возомнит себя поэтом. Даже Поэтом. А стоит завести речь про, предположим, серебряный век, как выясняется, что серебряный век славился исключительно непомерной добычей серебра. Ага, и все, предположим, носили только серый цвет, символизируя собой предмет из серебряного сервиза. Да, я, конечно, тоже небезгрешен. Люблю, знаете ли, запереться в квартире и изобразить истерику, периодически вздыхая как Карлсон: «Я самый больной в мире человек», и бросаться в друзей палками и камнями, умоляюще крича им в спину что-то о пиве. Но это не мой стиль жизни. А вот у этой, что сбоку топает, по всему видать, это уже жизненная позиция. Что-то вроде: «Ага, сегодня вторник, сегодня я безумно несчастна!» Вот так. Не стоит знакомиться по Интернету и назначать встречи. Ибо всегда натыкаешься на человека, который считает своим долгом тебе в первые же пять минут общения изложить все свои мученья и страданья в любви, рассказать, какой ее парень козел и вообще какие все мужики сволочи… да, и еще добавить, что как раз сегодня, избавляясь от депрессии, она купила замечательную кофточку. И заставит расточать по поводу этой самой кофточки лицемерные комплименты. Я, конечно, это очень даже умею, но иногда поднадаедает. Тут она вдруг посмотрела на меня глазами ангела и выдала:
- А ты чем занимаешься?
- Играю на валторне… - пробубнил я, разглядывая мокрый асфальт под ногами.
- Ух ты! А что это? – невинные глаза затуманились восхищением.
- Музыкальный инструмент, - блеснул я.
- Ударный? Струнный? Духовой? – со знанием дела и с придыханием молвила девушка.
Я смущенно поднял глаза вверх, тяжело вздохнул и выдал:
- Не знаю…
- А как ты на нем играешь-то? – изумилась дама.
- А я по нем… сковородкой бью, - честно сказал я, переведя на ее лицо глаза мудрого филина.
- А-а-а… - смутно протянула она и продолжила вещать что-то про Петь, Вась, Коль и Пашенек, перемежая все это всхлипами и печальными осенними сентенциями.
Я продолжал придаваться своим бесценным думам, когда случилось страшное - девушка встрепенулась, как мокрый воробей при виде бесхозной корки, и выдала:
- А еще… я сочиняю стихи.
«Ба… вот этого я уж никак не ожидал», - звякнула мысль. Но я почтительно промолчал, с трепетом внимая ее дивному голосу. По крайней мере, пытался все вышеперечисленное изобразить на своем не в меру откровенном лице.
- Любовь… Как много мыслей в этом слове! О! Я не нахожу себе покоя! Я извожу себя день ото дня!
«Подыхая от бездельЯ» - додумалась мне, но я не стал нарушать паузы в ее трудном творческом порыве.
- Но ты уходишь в даль, рукой маня! – докончила она импровизацию и посмотрела на меня сияющими глазами.
Я быстренько скреатировал позу восхищенного идиота и захлопал в ладоши, бубня что-то вроде: «О, это гениально! У тебя талант! Как ново! Никогда в жизни ничего подобного не слышал!» Ее уши и щеки слегка порозовели и мы бесцельно зашагали дальше.
Нет, мне, конечно, иногда приятно побывать в компании таких людей. Наверное, все из-за того же непонятного желания подвергнуться мазохизму. Но, вообще-то, по Интернету она мне казалось немного интереснее, и рассчитывал я на другое. Если подумать, все мы рассчитываем все для себя. Например, меня совершенно не волнует вопрос, что она там себе думала, идя на встречу. Чего ожидала и как сделать так, чтобы эта встреча ей понравилась и запомнилась. Я вообще таких людей не люблю и сразу вижу, что старания тут излишни. Почему-то всегда люди, которые тебе пол своей жизни выкладывают за десять минут при первой встрече, в последствии всегда считают тебя каким-то невозможным другом. Издержки от этого очень большие. Например, она может заявиться в воскресенье в семь утра в слезах, что, мол, ее кто-то бросил, или ей так неудобно, что она кого-то бросила. Но тут я надеюсь на помощь Женьки. Он ее мигом… того… утешит. Кабы еще с топором не погнался. А так… ну что, возможно, такие люди более открыты, а не такие лицемерные скоты, каким являюсь я. Тут, конечно, как не восхититься их непосредственностью. Но все же… все же… С годами вера в то, что ты встретишь равного себе, а может даже кого-то выше по всем параметрам, сходит на нет. Это ощущение, наверное, сродни тому, что описывали фантасты. Вот после ядерного взрыва все мутанты, а ты один такой нормальненький, опрятненький, две ручки, две ножки… и ищешь второго такого, желательно самку, для продолжения рода. Но вот все как-то заришься то на три груди, то на… пять грудей. Вот и остаешься до гробовой доски такой опрятненький и чистенький, только до боли одинокий. И уже знаешь, что никогда и нигде не встретишь того единственного человека, которого ты себе придумал. Его вообще в принципе нет. И уснешь вечным сном где-то между пятой и четвертой грудями своей зеленокожей избранницы.
Вот поэтому я и считаю, что одуматься и прийти к такому вот скептицизму нужно пораньше, пока ты еще молод. Это поможет. Если не убьет. Все мы – эгоисты. Живучие эгоистичные твари. Вот и эта, сбоку, - Великий поэт, тонкая натура… любит все человечество и так ему сострадает. А скажи ей, что нужно бы сдать кровь в ближайшей больнице, и не почешется. Все для себя. Своя кровь – она как-то… ближе, нежели абстрактные жертвы аварий и войн. Наверное, это где-то в чем-то неправильно. Но я всегда находил такие несоответствия между общепринятыми стандартами и реальной жизнью. По сути, нас пичкают высокоморальными (и не очень) байками только для того, чтобы подогнать нас под один стандарт. Вот мол: «Любовь, это когда… ооо… это когда прямо все человеку отдать. Даже жизнь. И до гроба рука об руку». Хехе… кто у нас умирать будет за любовь? Оглядимся вокруг. Только тот, кто окончательно подогнан под стандарт, у которого нет своей индивидуальности. Вот теперь и думай, лучше быть вот таким вот… поэтом… или как я, скептиком и индивидуалистом, но притом абсолютно быть уверенным, что никогда, никогда в жизни ты не будешь резать вены из-за любви или какого другого сильного чувства. Индивидуальность и есть эгоизм. И чем больше ты индивидуален – тем больше ты эгоист. Эгоизм – избавление от иллюзий.
- Э… как там тебя… Вера?
- Ага, - промямлила она. Устала, бедняжка, болтать без умолку.
- Пошла ты на фиг, вера… - с душой и смаком выговорил я, отбросил окурок и пошел в обратную сторону.