Умирает последней...

Она сидела на нём и тихонько постанывала. Сегодня всё шло не так, как обычно. Ей никогда не было так хорошо. Обычно это не приносило ей радости, и она исполняла эту гнусную обязанность с неприязнью и брезгливостью. Иногда ей даже казалось, что лучше бы она выносила инквизиторские пытки или адские мучения, чем ЭТО.

Но не сегодня. Сегодня она чувствовала себя заново рождённой. Ей казалось, что душа её летит всё выше и выше, парит над облаками и запросто болтает с птицами. Она видела голубые сны и розовые дали, а также странных двухголовых козлов, предлагающих ей сливочное мороженое. В какой-то момент, самый прекрасный за этот вечер, ей даже показалось, что это… это… ДА! Что это даже больше, чем любовь. Но любви она никогда не знала, а с этим была знакома не понаслышке, и ей хотелось верить, что любовь всё же лучше.

Наступил новый прилив. Её тело слегка дёрнулось и стало двигаться в такт волнующим импульсам. В голове заиграла музыка. Музыка также менялась в зависимости от физиологических побуждений в диапазоне от панк-рока до гимна Советского Союза. Она сжала ноги в ожидании конца. Но сегодня желание было столь велико, что это оказалось лишь простой иллюзией. И в отличии от прошлых опытов ЭТОГО, она не была против. Раскачиваясь на нём, как лодка на волнах, она стала издавать нечленораздельные звуки, которые выражали всё происходящее в её истерзанной душе.

«Наконец-то, - думала она, - наконец-то, теперь и я тоже могу переносить это без скрежета зубов, боли и разочарования»! Её восторгу не был предела.
И всё это из-за него! Он был под ней, и она чувствовала его, сидя на нём. Она не любила чёрный цвет, и он, конечно, был белым. Только белому под силу сотворить подобное чудо! На чёрном, в силу неприязни к этому цвету, она бы не смогла выложиться до конца, посвятить себя всю этому акту и получить столь желанное удовольствие. Его черты были плавны, терпимость и выдержка бесспорны, притягательность невероятна. Она не сомневалась, что без него никто не прожил бы и дня. Но завтра будет завтра, а сегодня он принадлежал ей. Он был почти совершенен, только вот он был… холодным. О, как бы ей хотелось, чтобы он был тёплым, даже горячим, разделял её чувства! Ей хотелось, чтобы в этот момент он поговорил с ней, положил её голову себе на плечо и назвал зайкой. Ну, или хотя бы солнышком.

Но унитаз не нагреешь. Её тёплый дрищ лил из прямой кишки, как африканский ливень, и она снова осознавала, что сегодня это не так, как раньше, и снова радовалась приобретённым ощущениям. Иногда ей казалось, что она – ракета, из неё хлещут выхлопы сжигаемого топлива, и с секунды на секунду она пустится в космические просторы к неизведанным планетам и неоткрытым жизненным формам. В голове мелькали сюжеты повестей, безумные технические проекты, доказательства недоказанных теорем и формула эликсира бессмертия. Ей виделись стратегические ходы, которые привели бы к победам в проигранных битвах и проекты законов, дарующих людям абсолютную свободу.

Но всему хорошему приходит конец, и ему на смену приходит серая обыденная реальность. Струя слабела, и вскоре из её жопы стекла последняя капля, подобно слезе, стекающей из ясных карих глаз восьмиклассницы, которую бросил её первый парень. Стерев рукой пот со лба, другой рукой подтерев жопу, дабы не перегружать одну и ту же руку двойной работой, она улыбнулась. Случившись однажды, это повторится. Должно, по крайней мере. Ведь надежда умирает последней…

Май 2005, Москва