И опять про мотоцикл

Лето 1972 года, если помните, было очень жарким. Под Москвой горели торфяники, над городом стоял смог. Я уже был, как мне казалось, опытным мотоциклистом. В одной футболке я рассекал горячий воздух на кольцевой автодороге. Я ехал в Реутово, в местную командировку. Ехал я по левой полосе, а справа от меня двигалась вереница грузовиков.

 Вдруг впереди увидел поливальные машины, которые медленно двигались вперед, орошая кусты на разделительной полосе. Правая полоса была занята. Надо тормозить. И хотя я знал, что капли воды, попавшие на дорожную пыль, это опасно, знал! Тормозить на такой дороге опасно! Но что было делать? Справа грузовики!

 То, что произошло дальше было полной неожиданностью. Как только я коснулся педали тормоза, мотоцикл вылетел из-под меня и уже на боку продолжал догонять поливалку. Не догнал! А следом за ним, извиняюсь, на заднице двигался я. Так я проехал метров 20. Водители грузовиков с любопытством наблюдали за моим движением, и даже что-то советовали, но когда я благополучно поднялся с асфальта, интерес ко мне пропал. К моему удивлению мотоцикл даже не заглох. Только рычаг ручного тормоза загнулся в бараний рог, да правая резиновая подножка стесалась.

Я осмотрел себя, отряхнул брюки и так же с удивлением обнаружил, что они целы. Брюки у меня были от польского костюма из элана, отличного прочного материала. Им ничего не сделалось. Это радовало хотя бы еще и потому, что это были мои единственные брюки.

Дома я еще раз, снимая брюки, порадовался, какие они прочные. И тут обнаружил ( Блин!), что мои белые трусы оказались черного цвета. (Прошу прощения за «блин»: тогда еще блины не были в моде. Скорее всего я воскликнул «Ё-моё!» или что-то в этом роде.) Ну, не совсем черного, но уж совсем не белого. Предъявить такие трусы жене - это значило признаться еще в одном приключении, которое могло кончиться плачевно. Я быстренько налил в тазик воды и стал стирать. Я долго тер трусы, намыливал, полоскал, снова намыливал и наконец решил, что отстирал. Повесил на балконе. По случаю жары уже через час трусы высохли. Но белыми они не стали. Были этакими серенькими. Я бросил их в грязное белье.

- Что же ты как занашиваешь трусы! – возмутилась жена, начав очередную стирку. Пришлось сознаться.

Почти четыре года продолжалась моя дружба с мотоциклом.

Продавал я мотоцикл, когда у меня была уже машина. По весне, когда спрос на технику наиболее высокий, я выкатил его из гаража, который арендовал, дернул кикстартер. Ничего не подозревавший воронок сразу завелся, и я покатил в Лианозово на рынок. По дороге я заехал на заправку, там он тоже завелся без всяких возражений. Как только я заглушил двигатель, прибыв на рынок, ко мне подошли покупатели.
- Продаешь?
- Да.
- Сколько?
- Двести, - назвал я скромную цену.
- Давай посмотрим. Заведи.
Но сколько я ни пытался завести, ничего не получалось. Не хотел он расставаться со мной!
- Ладно, - сказали покупатели. – Так берем. Сейчас в электричку затолкаем, а потом разберемся.
-Ну уж нет! – возразил я. – Его нужно снять с учета. Вы где-нибудь нашкодите, а мне потом отвечать!

Покупатели ушли. Я продолжал попытки оживить двигатель. Подошел второй покупатель. Цена его устраивала. Но двигатель не поддавался.
- Мне бы теперь домой добраться.- думал я.

 Чего я только ни делал! Продувал цилиндр, менял свечу, прогревал свечу горящей смоченной в бензине тряпочкой! Тщетно! Теперь уже нужно было думать о том, как вернуться обратно!
- Мужики! – кричал какой-то продавец на весь рынок. – Кончайте ездить на говне! Берите «Харлей». Это настоящая машина!
- Знаем мы эти харлеи-блин- датсуны, - подумал я, продолжая дергать кикстартер.

Наконец я закатил упрямца на строящийся мост, на котором уже было асфальтовое покрытие, и под горку разогнался. Тут уж ему ничего не оставалось, как затарахтеть.
Внизу у съезда с моста стоял второй покупатель:
-Ну что, продаешь? – прокричал он мне.
- Садись! Поедем в ГАИ.
Паренек запрыгнул в седло, и мы покатили.

В ГАИ мы опоздали.
- Теперь только во вторник, - сказал я. - Приезжай, снимем с учета, и мотоцикл твой.
- Знаешь что, на тебе деньги сейчас, а то я их истрачу, а во вторник приеду. – И он отдал мне все двести довольно мятыми купюрами. Может быть боялся, что продам кому-нибудь еще. Но мне поверил.
В назначенное время мы встретились с ним, оформили все в ГАИ и поехали в гараж. Там я снабдил его шлемами (Зачем они мне теперь!), запасными частями. Все это погрузили на багажник. Сел он, мой покупатель, газанул, и был таков! Ни мне спасибо, ни до свиданья! Одно слово – деревня!

Так и уехал мой красавец, немножко обиженный… И мне было тоже грустно…