Здесь все свои

Авторское предисловие: я буду рада любой конструктивной критике этой вещи.
А прошу лишь одного: НЕ спорить со мной по поводу морали, выведенной в данном произведении.
Особо упрямым любителям поспорить, сразу заявляю следующее:
-Нет, мне НЕ захотелось дешевой романтики.
-Да, я знаю "как это бывает" в нашем мире и времени.
-Да, мне доводилось бывать "жертвой" подобных ситуаций.

И, для примера -вспомните вампиров Стокера и вампиров ,хотя бы, Громыко. Несмотря на вопиющие различия, ни тем ,ни другим не отказывают в праве на существование, хотя бы литературное. Давайте оставим это право и моим Невидимкам, что бы там ни было истинным на нашей Земле.
____________________

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Окошко с вечера было занавешанно продранными на заду штанами, но это не особо помогло: солнечные лучи легко преодолели преграду. Свет брызнул спящему мальчишке в глаза, он отмахнулся, будто от мухи и, не просыпаясь, повернулся носом к стене.
-Интар, вставай! –послышался голос матери из-за двери чулана.
Сон был уже разбит, но окончательно выныривать из него мальчик не собирался. Он и не пошевелился, хотя прекрасно знал, что покоя ему теперь не будет.
-Интар! –мать вошла и от всей души вытянула сынишку тряпкой пониже спины.
-Ай! –он сел. –Нууу! Ты чего?
-Вставать пора, лентяй!
-Рано же еще! –мальчишка снова плюхнулся на кровать и опять получил тряпкой, на сей раз поперек туловища.
-Вставай, горе мое!
Интар захныкал, заслоняя лицо рукой:
-Муучают... бьют с утра... Выспаться не дают...
Мать усмехнулась:
-А ты ложись не на рассвете, тогда и высыпатся будешь.
-А я вовсе и не до рассвета... а только до полуночи...
-Шлялся невесть где вместо того, чтоб матери помогать! Ох, Интар, попадешь ты когда-нибудь в беду, злым людям в руки!
-Да ну..-он зевнул во весь рот, - и кто на меня позарится?..
-Те, кто детей крадут. Или ты не слыхал? Вон, давеча, у лотошника с соседней улицы сынишка пропал. Искали –искали –ничего. Как в воду канул... Интар, это не первый случай за последние месяцы. Не гулял бы ты по ночам! –Мать взяла сына за узкое плечо. Он недовольно стряхнул ее руку, потянулся, сел на соломенном тюфяке, протирая глаза:
-Я с ребятами был... и ничего со мной не стряслось...
-Когда стрясется, поздно будет. Хочешь, чтоб тебя увезли невесть куда, да и продали?
-Неа. Не хочу. –Интар помотал головой, влез в рубаху. Потянулся, было, за штанами но мать их отобрала.
-Смотри, дыра какая. Где умудрился?
-Э... – замялся. Ничего путного в голову не лезло.Мальчишка действительно не помнил, где и как порвал штаны.
Поглядев на озадаченное, сонное лицо сына, мать только руками развела
-Ладно, неважно. Я зашью. А ты бегом умываться, мести пол и протирать столы.
-Без штанов? –Интар обиженно воззрился на мать. Конечно, рубаха, купленная пару месяцев назад у старьевщика "на вырост", доходила мальчику почти до колен, но он же уже не сосунок, чтобы голозадым бегать!
-Мам, меня ж на улице засмеют!
-А ты туда не суйся. Пока мы откроемся, я тебе успею их зашить.
-Ну, ладно. – мальчик поплелся в кухню, к рукомойнику, плеснул воды на лицо, пригладил взлохмаченные черные волосы, взял метлу и отправился в трактирный зал. Там со вчера было неприбранно, на столах темнели пятна от пролитого вечером пива. Интар распахнул ставни всех окон. Свежий морской ветер разогнал тяжелый воздух, принеся запахи протухшей рыбы и крепкого табака. Вместе с весенним утренним солнцем, внутрь ворвался шум портовых кварталов, выбивая из ушей ночную, свалявшуюся тишину.
Интар прошелся метлой вдоль по залу, потом поперек, часть мусора загнал под стойку, еще немного размел по углам, остаток погнал к черному ходу, через кухню, где уже возилась мать. Остановился, увидав, что она моет овощи.
-А мои штаны где? –вопросил с негодованием.
-Зашиты. У тебя. –коротко бросила женщина. Мальчик вымел мусор на узкую улочку, бросил метлу в угол и побежал за одеждой в чуланчик, который давно и прочно считал своим.
Там он спал всегда, когда у его матери бывали гости. Орам, трактирщик, как и многие другие в этих местах, не гнушался предлагать матросам и прочему портовому люду не только выпивку и еду, но и подружку на одну ночь. Ивине, матери Интара, полагалась десятая часть выручки с каждого такого гостя, -это помимо ежемесячных двух золотых и бесплатной кормежки,- так что женщина на судьбу не жаловалась. Многим другим выходцам из трущоб и так устроится не удалось.
Трактир был небольшим. Ивина работала и за кухарку и за подавальщицу. Обязанности метельщика и посудомойки уже четыре года исполнял Интар –раньше Орам держал для этого девчонку, но, когда Интару исполнилось шесть лет, прогнал ее. К чему лишние расходы, когда мальчишка Ивины уже подрос и может приносить пользу?
В последние года два мальчик бегал и на рынок, и, довольно часто, помогая матери, носился с подносами по залу . На последних двух делах ему удалось заработать несколько монет. Скопленную разными путями сумму он хранил в том же чуланчике, под своим соломенным тюфяком, ничего не опасаясь: в эту крохотную комнатенку, заставленную старыми, давно пустыми бочками, трактирщик не заглядывал, а мать, даже если и знала о сбережениях сына, не взяла бы из них ни медяшки, в этом мальчишка был уверен.
Натянув штаны, он вернулся на кухню.
-Мам, я есть хочу.
-Вот каша доварится и получишь. Сегодня будем подавать кашу с курятиной. И клубни с вяленой рыбой. Поди-ка принеси из погреба пару куриц...
-Это тех, которые вчера мяукали? –осведомился мальчишка и, увернувшись от материнского подзатыльника, побежал выполнять поручение.
Зарезанные вчера (остались лишние) куры приобрели нежный синеватый цвет, но на запах были вполне ничего. Притащив их, Интар стал клянчить.
-Мааам, дай мне лапку...
-Довольно с тебя будет и крылышка!
-Ну мааам!...
-Не попрошайничай! Вымой котел, -Ивина кивнула на один из двух больших, закопченых снаружи котлов, пока свободный. Во втором булькала каша.
 -Вымоешь, тогда поглядим.
-Ладно.. –Интар и так не собирался уходить из кухни, пока не будет готова еда. Он принялся усердно скрести котел, едва не забираясь внутрь, и честно сделал все, что мог. Мать посмотрела, одобрила, велела почистить клубни и морковку. Мальчик взялся за них, то и дело отправляяя кусочек морковки в рот.
- Я сказала почистить, а не съесть! –Ивина дала ему еще один подзатыльник.
-Ой! -возмущенно заявил Интар, продолжая чистку.
-Ну вот...все... – клубни нарезал, ссыпал вместе с морковкой в свежевычещенный котел.
-Поставь их вариться. Вымой посуду, со вчера осталась.-велела мать.- И принеси дров.
-Уф... я что, восьминог какой?- заворчал мальчишка.
-- Ты сейчас им станешь, если не будешь пошевеливаться! - прикрикнула Ивина.
Сын фыркнул:
-А то у меня от твоих подзатыльников лишние щупальцы отрастут.
- Мне еще не хватало что бы у тебя щупальца выросли! И так все тащишь! Не мальчишка, а сорока!
-Я голодный! -он перелил в таз воду из кувшина и бухнул туда тарелки и кружки. -Ты меня не кормишь совсем! Вот подохну от голоду и холоду, небось не заплачешь.
- Да ну тебя! Не кормят его! Клубни, говорю, варить поставь, и за посуду берись. Горе мое!
-Уже поставил! И посуду уже мою, –загремел ею в тазу. - А если я горе, -заявил вдруг, сам не поняв, отчего, разобидевшись, - так и извела бы меня... раньше...-шмыгнул носом, -когда я еще не родился...
-Ах ты, паскудник! –на сей раз мальчишка увернуться не успел, Ивина поймала его за ухо и как следует отшлепала по мягкому месту. Интар вырывался и
 визжал так, что на шум заглянул Орам. Остановившись в дверях и скрестив руки на груди, понаблюдал за происходящим.
-Ивина , - заметил, наконец,- если ты решила зарезать мальчишку вместо куренка, так заканчивай скорей, солнце давно взошло, скоро люди сходиться станут.
Женщина выругалась и отпустила сына.
 -Я скоро, -бросила хозяину, –Интар, бесстыдник, марш отсюда. И не смей уходить далеко!
-Поди, стойку протри. –велел трактирщик.
Интар захватил тряпку и поплелся в зал.
Там уже сидел первый посетитель: старый слепец Сорот. Жил он неподалеку, в одном из доходных домов, столовался в этом кабаке еще до рождения Интара, и мальчишка его прекрасно знал. В отличие от многих портовых попрошаек, Сорот был по-настоящему слепым и повязку на глазах носил не ради того, чтобы жалобить прохожих, а чтоб их не пугать. Один раз Интар понес еду к Сороту домой (за такой заказ платить приходилось втрое, но у старика обычно водились деньги) и углядел того без повязки... Мальчишке потом с месяц кошмары снились.
 Когда немного пришел в себя, потихоньку выспросил у матери, отчего такое с Соротом сделалось. Та рассказала: глаза старику выжгли. Кто это сделал –городской палач ли, или какие недруги –за что и когда, Ивина не знала. Она помнила Сорота уже таким: седым, слепым стариком в теплом плаще и добротной одежде. Но нищенством он не промышлял. А на что жил, никому было не ведомо, да никого это особо и не волновало.

Поелозив влажной тряпкой по стойке, Интар подошел к Сороту. Слепец прислушался:
-Здравствуй, мальчик.
-Утро доброе. –Интара всегда поражало, как это Сорот узнает его по звуку шагов. Иной раз мальчишка нарочно шел на цыпочках или шаркал ногами, но провести слепца ему не удалось ни разу.
-Завтракать будешь, почтенный? –спросил Интар.
-Позже. Я ... друга жду, с ним вместе и позавтракаем. Он должен был уже придти сюда.
-Тут пока нет никого!
-Я знаю. Когда он появится, то подойдет ко мне. Мальчик, принеси воды попить.
-Ага, сейчас! –Интар сбегал на кухню, не поленился сполоснуть кружку. Сорот ему нравился: старик никогда не подзывал его криком, никогда не сердился, терпеливо ожидая заказа сколько угодно, и был щедр, частенько одаривая мальчика медными монетами.
Но сегодня, когда Интар принес ему воды, Сорот ничем не отблагодарил, кроме короткого "Спасибо". Он выглядел встревоженным и поворачивал голову на каждый звук.
Трактир понемногу наполнялся людьми, знакомыми и незнакомыми мальчишке, однако никто из них не спешил подходить к слепцу.
А Интару скоро стало не до Сорота : Ивина закончила готовить и мальчишка разносил заказы, а потом мать все же покормила его (ножку курью дала, как и обещала, и каши вдоволь) и послала на базар.
-Приправ прикупи, заканчиваются уже, только не застревай там, а то выдеру! – пообещала, зная сына.
-Я быстро! –пообещал мальчишка, натягивая потрепанную куртку (хоть и весело светит солнце, а все ж таки прохладно) и прикинув, что ближайшие приятели, Арим и Данген, все равно не выкроят свободного времени раньше полудня. - Только денег дай!... И чего купить-то?
-Купи тмина, корицы, мускатного ореха и перцу горького, а то без этого южане ничего есть не станут. –наказала мать, всучив мальчишке потрепанную сумку.
Денег она отсчитала сыну ровно столько, сколько надо и ни медяком больше.
Интар на это вслух ворчать не посмел, однако в душе подосадовал: вот и выгадай тут что нибудь для себя... Трудишься, как каторжный, носишься целый день –и что за это? Шиш без масла.. а то, порой, и по мягкому месту перепадает..
-Ладно-ладно.. –пробормотал он про себя, –всего добуду и о себе позабочусь....

До базарной площади было не так уж далеко, но Интар все-таки прицепился с полпути сзади к повозке, нагруженной вяленой рыбой, и, уже соскакивая, одну рыбину стянул и засунул за пазуху.
Небольшой базарчик гомонил и переливался всеми красками и запахами. Тут торговали едой, одеждой, дешевыми украшениями и игрушками, плохим оружием, домашней утварью и прочими мелкими вещами. Еще продавали живую птицу: кур, гусей, уток.
Интар пооблизывался на сласти, подразнил, поквохтав и показывая нос, облезлого зеленого петуха, потешно косившего недовольным глазом (торговка накинулась с бранью, но мальчишка просто-напросто удрал), и принялся за покупки.
Мешок с мускатными орехами стоял у прилавка, где бабка-лавочница следила за товаром зорче многих городских стражников. Интар прошелся мимо раз, другой... а в третий свалился на набитый доверху мешок, и орехи просыпались, покатились по земле. Шнырявшие в толпе мальчишки набросились на нежданную добычу, набивая карманы, да и иные взрослые не погнушались. Бабка выскочила из-за прилавка, вцепилась в первого попавшегося охотника за даровыми пряностями, требуя заплатить, кажется, за всех и немедля... а Интар, хохоча, бросил в сумку несколько горстей орехов и был таков.
 Тмин он благопристойно купил на другом конце рынка –да и стоили коричневые, прохладные и щекотные, если зачерпнуть в ладонь, семена, дешевле всего прочего, что велено было принести. Мальчик отдал за шесть горстей медяк, а у прилавка, где торговец как раз отвешивал другому покупателю пряности, не долго думая, ухватил, сколько мог, лежащих с краю трубочек корицы и нырнул в толпу.
Он услыхал за спиной возмущенный вскрик торговца, и поторопился замешатся среди мальчишек, глазевших на то, как в уличном балагане тряпичный воин колотил деревянным мечом лоскутного дракона.
Мадльчишки всей гурьбой были за рыцаря, подзадоривая его громкими криками: "Бей!" "Придави ему хвост!" "Снеси ему башку!" , и только скромная на вид девчонка лет восьми, с двумя светлыми косичками, сжимала кулаки, когда одолевал рыцарь и радостно хлопала в ладоши, едва только перевес оказывался на стороне дракона.
-Тебе что, жалко эту чудищу? –полюбопытствовал Интар.
-А чего этот козел с железной башкой полез? –возмутилась девчонка, –кто его просил трогать дракона?
-Что, вот так прям ни за что и тронул?-удивился мальчик.
-Ага... Он драконят в пещере поубивал... конечно, дракониха после этого полгорода спалила, я бы так же сделала, если бы моих детей тронули! –запальчиво воскликнула девчонка.
Интар фыркнул, но вообще-то белобрысая была права...
Он еще постоял у балагана, дождался обычной победы добра над злом, то бишь рыцаря над драконом (девчонка захлюпала носом), и собрался уже отправится искать другой прилавок с пряностями, подальше от того, где корицей разжился, как вдруг почувствовал, что кто-то дергает его сумку.
Вначале Интар развернулся и саданул воришке под дых и потом только увидал, что это был белобрысый, пыльный малек, младше его года на четыре.
-Эй, ты чего дерешься! –возмутился тот, вскакивая.
-А ты не лазай по чужим сумкам! –огрызнулся Интар в ответ.
-А я и не лазал! –малек сжал кулаки. – Это ты на меня накинулся! Может ты мои деньги стащить хотел!
-И как, успел я? –осведомился Интар.
Малек удивленно похлопал глазами.
-Неа...у меня и нет ничего.
 –Ну вот и иди отсюда, нечего без денег по базару шататься. –посоветовал Интар.
Малек вздохнул и растворился в толпе.
Интар пожал плечами и пошел за горьким перцем. Тут вышло еще проще, чем с корицей: горошинки перца вроде орехов были насыпанны в мешок и стояли у прилавка, так что мальчишка просто подождал, пока торговец начнет вешать товар другому покупателю, потихоньку запустил руку в мешок, ухватил перца и забросил в сумку.
Таким образом, добыв все, чего хотела мать, Интар припрятал для себя с полсеребряника
Домой он вернулся благополучно и быстро: еще на одной повозке проехался. На сей раз возница, удачно распродавший свой товар, пожалел мальчишку, который как раз возле его повозки занозил ногу, и подвез до самой Интаровой улицы. Ну, а раз подвезли, так мальчишка и не пытался чего-то стянуть. Да и что было брать, когда повозка пустая, только корзины старые рядком стоят?

Пока бежал до родного трактира, небо посмурнело.
Внутри народу было уже немало: мать едва поспевала разносить заказы, и Инару, как только он отдал ей покупки, немедля поднос всучила. Хорошо, что монеты, не истраченные на корицу, мальчишка заранее поглубже припрятал. Потом таки улучил время сбегать в свой чуланчик и оставить там и деньги и рыбу, а то, кое-кто из посетителей уже со смешком косился на торчащий из-за пазухи у мальчишки ломкий, раздвоенный хвост.
Но вот поток народа схлынул –так всегда бывало ближе к полудню. Поев, люди расходились по делам и снова набивались в трактир вечером, после заката.
А сейчас за столами оставались только два пьяненьких мужичка, да старый Сорот так и сидел в углу. Выглядел он уныло.
Интар подошел к нему
-Эй, почтенный! Что друг-то твой?
-Не пришел он, Интар. –печально откликнулся старик.
-Может, он не в то место пошел? Или время перепутал?
-Нет... ошибится он не мог.
-Ну так, верно, случилось что, задержался. Он завтра придет!
-Да. Должно быть, завтра. –кивнул Сорот –послушай, мальчик...проводи –ка меня до дома. Голова что-то кружится.
Интар прикинул, что провожать старика все лучше, чем подметать и подтирать пролитое за посетителями. Да и Сорот был какой-то бледный и дышал тяжело... Заболел, небось. Жаль его, старик хороший...
-Я только у мамки спрошусь! –сказал мальчик.
Он получил позволение.



ГЛАВА ВТОРАЯ


Идти было недалеко, но сегодня оказалось вдвое дольше обычного. По дороге Сорот несколько раз останавливался. Он опирался о стену и отдыхал. Да и шел вовсе не так скоро, как всегда ходил по знакомому пути.
Жил старик в большом старом доме, где комнаты сдавали за небольшую плату. Таких здесь построили целый квартал. Говорили, что все они принадлежат кому-то из знати, и огребает тот совсем неплохие денежки. В этих домах не водилось сторожей, а плату жильцы сдавали каждый месяц управляющему –в доме Сорота это была старуха, крепкая и вздорная.
Комната слепца находилась на втором этаже, это Интар помнил еще с прошлого раза, когда заказ приносил.
Тогда ( а было это в холодную, дождливую осень) он запомнил и небольшую комнату старика, теплую, с большим сундуком и уютной лежанкой, жаркий огонь в очаге...
Но сегодня, когда Сорот наконец отпер дверь, на Интара дохнуло холодом. Похоже, тут уже сутки, как не топили. Как же так? Весна весной, хоть и второй месяц ее к концу подходит, а вон вчера был и ветер, и холод, чего же комнату студить?...
Интар ввел старика в комнату и тот тяжело опустился на лежанку.
-Спасибо, мальчик.
-Почтенный, давай я затоплю. Тут же холодно. –Интар озирался в поисках дров. Но увидал у камина лишь несколько длинных щеп, да мелкое крошево.
-А дров-то и нет. –сообщил он Сороту. Тот кивнул и закашлялся.
 - Я могу сбегать, купить.-предложил Интар.
Слепец покачал головой:
-У меня денег нет. Тот, кого я ждал, должен был принести их. Да вот, не появился. Если завтра подойдет, тогда и дрова смогу купить, и еду.
-И.. давно ты не ел, почтенный? –поинтересовался Интар.
Сорот пожал плечами:
-Зачем тебе, мальчик?
Интар поелозил по полу ногой. Зачем? Поди тут, объясни...
Мальчишка с детства отличался хорошей памятью. Года полтора назад, поздней осенью, они с Дангеном залезли в один разрушенный дом и играли там в разбойничьи пещеры. Заигрались так, что, когда опомнились и отправились по домам, была уже поздняя ночь, даже огни в кабаках погасли. Было темно и в родном трактире Интара, захлопнуты ставни и заперты все двери. Мальчик потом узнал –мать, думая, что он у себя, не проверила этого, занята была, а Орам об Интаре никогда не тревожился. Но в ту промозглую, ветренную ночь мальчишка сидел на пороге и плакал от холода и страха. Он пробовал стучать, однако и мать, и Орам спали на втором этаже и ничего не слышали, попытался кричать, звать –но собака в одном из соседних дворов залилась таким лаем ,что Интара никто бы не услыхал, даже ори он в два раза громче.
 Мальчику пришлось скоротать ночь у порога, и он крепко запомнил и как живот прилипал к спине, а от голода кружилась голова, и
как кутался в курточку и жался к стене, а холод все равно пробирал тело , отзываясь неуемной дрожью...
Ночь казалсь бесконечной, но Интар все-таки знал: утром дверь откроют, его накормят, он обогреется у очага. А Сорот сейчас разве может быть в этом уверен? Кто сделает для него теплое, сытное утро?

-Я... так.. –пробормотал он. Сорот погладил его по волосам:
-Не тревожься за меня. Иди. Хорошо, что ты проводил... вот, возьми – старик протянул Интару медяк, – мне он погоды не сделает, а тебе может пригодится.
Мальчишка постоял, подумал и замотал головой, забыв, что Сорот не видит этого:
-Нее! Не надо! Себе оставь, почтенный! А я...я зайду еще!
-Если кто в трактире меня разыскивать будет –укажешь дорогу? –спросил старик.
-Ага, обязательно! –пообещал Интар, и помчался вниз по лестнице.

Улица выводила прямо в порт, и скоро мальчик оказался там. Проталкиваясь между матросами, уворачиваясь от грузчиков с тяжелыми мешками и ящиками, он бежал туда, где сам порт перетекал в начало города, где были уже не видны грязные клочки моря. Там, у задней стены какого-то склада, обычно сидел Арим, девятилетний попрошайка, первый из двух лучших друзей Интара, талантливый, потомственный нищий. Он даже уверял порой, что саму гильдию Собирателей –так именовали себя нищие и попрошайки Империи, - основал то ли его прапрапрапрадед, то ли прапрапрапрабабка... в общем, кто-то из родичей. В любом случае, древность рода Арима для него самого была несомненна, а способности, видно, передались от предков.
Сейчас он сидел, завернувшись в старый плащ, вытянув одну ногу, перевязанную грязной тряпкой, на которой изнутри кое-где проступили пятна уже засохшей крови. Перед мальчишкой не лежало ни чашки, ни миски, для сбора подаяния, сегодня он не просил, не клянчил, но его изможденное смуглое личико дышало такой усталостью и отчаяньем, что прохожие не оставались равнодушными: перед Аримом в пыли лежало несколько медяков и даже один серебряный кругляшок.
"Неплохой улов!" - подумал Интар. Арим частенько менял способы заработка. Этот, новый, Интару понравился.
 Он подошел к Ариму и присел рядом.
-Эй, привет.
-Привет, так не прямо ж тут!... –прошипел тот сквозь зубы. Незачем было сердобольным людям наблюдать, как несчастный, только что мучавшийся от боли мальчишка, теперь весело болтает с приятелем.
-Значит, где всегда, -заметил Интар и Арим коротко кивнул. Тогда Интар протянул руку и помог попрошайке поднятся. Тот, постанывая, и опираясь на плечо друга, прыгал на одной ноге до тех пор, пока мальчишки не завернули за угол, на кривую улочку, становившуюся оживленной только по вечерам: тут располагались бордели и сейчас, в середине дня, их обитательницы спали.
-Ты иди на наше место, -сказал Интар Ариму, осторожно снимающему с ноги приметную повязку, -а я Дангена отыщу. Мне с вами обоими потолковать надо.
Попрошайка кивнул и резво побежал по улице вверх. Интар вернулся обратно к причалам. Дангена стоило отыскивать ближе к кораблям, где он громко расхваливал свой товар: табак самых разных сортов. Отец Дангена держал здесь же, в портовых кварталах, табачную лавку, а сын торговал в самом порту с лотка.
Интар и отличил приятеля в пестрой толпе по громким, звонким выкрикам: "Табак, табак -лучше не найти, ни дома ни в пути! Трубку покурил-про печали позабыл!" - соловьем разливался круглолицый коротышка Данген.
Интар добрался до него, похлопал по плечу.
-Эй! Можно подумать, твой табак в небесных садах пророс!
-А это кому как... –усмехнулся приятель.
-Пошли, дело есть. –заявил Интар. Данген кивнул и послушно направился за другом: хоть сын торговца и был старше всех троих –ему уже исполнилось двенадцать, -но десятилетнего Интара и Арим, и Данген признавали за главного. Почему так вышло, он сам особо и не задумывался.
Пришли они с Дангеном на крохотный пустырек, на котором кое-где пробивалась сквозь камни сероватая трава. Арим уже ждал.
-И чего ты нас с мест сорвал, Интар?
-Помощь ваша нужна, –коротко пояснил тот, – мне дров позарез надо добыть. С дровяных складов. Сам не справлюсь.
-Тебя ж не трактирщик твой за дровами послал? –спросил Данген. Интар молча помотал головой.
-А там ты почему дров не взял, на кухне? – дополнил Арим.
-Потому что оттуда я могу утащить раза на два... ну на три... чтобы Орам не заметил. А мне надо –ну хоть дней на десять. Сейчас уже нет нужды топить день и ночь, так, по вечерам, когда холодает, ну и еду готовить...
Арим удивленно заморгал.
-Ого! А зачем?
Интар поморщился. Было как-то неловко признаватся перед приятелями, что он от жалости лужецей растекся. Еще обсмеют... Но раз уж начал говорить...
-Вы слепого Сорота знаете?
Оба кивнули:
-Не вредный старик. Мне подает часто, -заметил Арим.
-Так вот. Пришел он к нам поутру...-Интар пересказал всю историю, -вот... И.. ладно, -решительно махнул рукой, - чего темнить –жалко мне его. А на складах дров - завались. По самую крышу.
Мальчишки, против ожиданий Интара, смеятся над ним не стали. Видать, сами поняли, что тут не до смеху.
-Да, только как ты эти дрова оттуда добудешь? –хмыкнул Данген. – Сторожа же...
-Э, я знаю одно местечко, -оживился Арим, – из старых складов... Там сбоку у стены доска отстает. Если ее отодрать, пролезть можно.
-А пока ты отдирать будешь, тебя сторож за шкирку поймает, и тоже..отдерет...-хмыкнул Данген.
-Если я один, то да, -согласился Арим, –а если...
Приятели выслушали его. Данген покрутил головой. Интар посидел, задумчиво ощипывая редкую травку.
-Ладно. Пройдет –пройдет. А нет –так удрать успеем. Данген ты как, с нами?
-Ты один ту доску не отдерешь. –сказал сын торговца.
-Ну так пошли сейчас! –Интар вскочил, –полдень уже, самое время!

Сторож, грузный немолодой плечистый мужчина, медленно брел вдоль ряда складов, опираясь на посох, служивший одновременно и палкой. Он зевал и почесывался : тишина, царившая в этом крохотном уголке столицы, навевала дремоту. Дровяные склады отпирались едва ли чаще шести-семи раз в месяц, в остальное же время сюда не наведывался никто, кроме сторожа, целый день бродившего туда и сюда и лениво озиравшего вверенное ему добро.
Мальчишки подобрались к складам со стороны задних стен. Дощатые сараи стояли не вплотную, расстояния между ними как раз хватало, чтобы проскользнуть внутрь через дыру и выбратся обратно... Но дыру нужно было еще сотворить.
Арим привел друзей к тому складу, у боковой стены которого отставала доска. Отодрать ее и правда можно было, особо если вдвоем взяться, вот только шуму будет много, сторож точно услышит. Но его маленький попрошайка обязался взять на себя.
Он появился перед удивленным мужчиной, прошмыгнув меж сараями, и заискивающе улыбнулся:
-Почтенный, помоги сироте, пожертвуй медяшку..
-Пшел вон! –довольно беззлобно отозвался сторож.
-Ну почтенный... дай медяшку... одну только, жалко тебе ,что ль... –заканючил Арим.
-Я сказал –кыш отсюдова! –сторож замахнулся палкой. Арим отскочил, и снова принялся за свое:
-Почтенный, Небо любит щедрых! Дай медяшку!
-Ты у меня щас другое получишь! – сторож, снова взмахнув своим "оружием", пробежал за Аримом несколько шагов. Но мальчишка удрал, а , оказавшись на безопасном расстоянии, рассмеялся.
-Не догонишь, почтенный скупец! –и, подобрав горсть земли, швырнул в сторожа. Окончательно рассвирепев, тот кинулся вдогонку за нахалом, который благоразумно не подпускал преследователя близко, но и не исчезал из виду, пока сторож не выдохся окончательно. Тогда Арим юркнул в какую-то щель меж домами, а уставший, запыхавшийся мужчина, махнул рукой и, бормоча ругательства, побрел обратно к складам.
Пока он бегал за Аримом, Интар и Данген, не теряя времени даром, напрочь отодрали доску, и более щуплый Интар слазил внутрь, доверху наполнив аккуратно наколотыми полешками и ту самую сумку, с которой бегал на базар, и сбршенную куртку, (ей наспех завязал рукава). Сумку и узел протолкнул к Дангену, выполз сам, мальчишки подхватили ношу и поспешили убраться, увидав, что сторож возвращается.
Они встретились с Аримом на прежнем месте.
-Ну, ты молодец! –Интар похлопал друга по плечу. Мелкая пыль взвилась в воздух.
-Эй, ты весь в древесной пыли, –засмеялся Арим.
-Не весь! А только руки..и ноги..и живот ..и бока... это пыль осела, пока я куртку набивал... во, спина чистая, кажись, - Интар завертелся, пытаясь рассмотреть себя. Данген обошел его вокруг.
-И на спине тоже есть...
-А! –Интар отмахнулся, –выстираюсь потом. Щас надо все это Сороту оттащить. Пошли?
-Пошли! -Арим и Данген подхватили узел из куртки. Он был гораздо тяжелее сумки, которую Интар потащил сам.
Добрались до дома Сорота, втащили груз по лестнице. Интар постучал. Ему пришлось это повторить, и только со второго раза послышался голос старика из-за двери:
-Кто это?
Интар назвал себя.
-Я тут с друзьями, мы принесли кой-чего!
 Слепец отпер. Дети внесли дрова. Интар запер дверь, и они втроем сложили у камина аккуратную поленницу.
-Дней на восемь хватит, если топить понемногу, –определил Данген.
 Интар положил несколько поленцев в камин.
-Сейчас затопим! Почтенный, огонь есть?
Довольно растерявшийся, Сорот нашел и подал мальчику кремень и огниво. Интару пришлось повозиться, но вот пламя наконец вспыхнуло и весело заплясало, наполняя комнату теплом.
Данген поставил плетеный стул поближе к огню.
-Садись, почтенный.
Сорот подошел и сел. Вздохнул.
-Ох, мальчики... где же вы столько дров добыли?
-Не беспокойся, почтенный, платить тебе за них не придется. –засмеялся Интар. Попытался вытряхнуть сумку и свою куртку. Выходило плохо. Интар представил, что скажет мамка, когда увидит это, и как-то сразу заторопился обратно в кабак.
-Пора мне, пожалуй. Я пойду!...
-На расправу? –засмеялся Арим, -может, погодишь немного?
-Нее... ожидание казни хуже самой казни, - Интар не помнил, где и от кого услыхал эти слова, но сейчас они оказались очень к месту.
-Так мы тебя проводим, смертничек. –предложил Данген.
Ребята попрощались с Соротом. Тот благодарил, пытался отдать Ариму или Дангену свой давешний последний медяк, и маленький нищий уже было протянул за монетой руку, но наткнулся взглядом на выразительный кулак Интара и отказался.
До трактира мальчишки шли вместе. Там Арим завздыхал, что хочет есть, и Интар, прошмыгнув к себе, вынес приятелю копченую рыбу и длинный сухарь. Арим удовлетворился этим и побежал на рабочее место, жуя на ходу. Данген тоже заторопился обратно, торговать.
Интар постоял еще немного на улице, провожая приятелей взглядом, попинал камешки, и, наконец, отважно отправился на кухню –к матери на расправу.
На его беду Ивина как раз подметала пол. Мальчик вошел и остановился на пороге.
-Ма, я тут. И совсем не поздно.
-Ну и молодец,что слуш... –обернувшись, женщина увидала сына, и всплеснула руками.-Ты на кого похож?! Тебя где носило?!
Разом растеряв всю решимость, Интар развернулся к двери, вознамерившись, было, удрать, но мать ухватила сына за рукав куртки.
-А ну иди сюда ,сорванец!
-Ай! –веник возмездия опустился на спину Интара. – Мама!
-Ты во что куртку превратил? Ты на себя посмотри, неслух! Бес амбарный! –крепко держа сына за плечо, мать так усердно оружовала веником, что выбила куртку в несколько минут, но мальчишку не отпускала.
-Мам, ну хватит, на мне ее выбивать неудобно!... –просил мальчик, однако Ивина на уговоры не поддавалась. От обиды Интар даже разревелся. А тут еще в дверь заглянули несколько любопытных завсегдатаев трактира, и их хохот раскатился по кухне.
- Устроила мальчишке баню! –заметил кто-то.
-А визжит как поросенок недорезанный. –откликнулся другой.
 От злости и стыда Интар взвыл уже без слов и так яростно стал выдиратся из рук матери , что та, порядком подустав, наконец отпустила его .Мальчик убежал к себе, упал на постель лицом вниз, из глаз покатились злые слезы.Вот так всегда, как лучше стараешься, а получаешь за это –веником!... И еще ржут всякие..
"Сами они –кабаны! Мерины, крысы помоечные!" - шептал, утирая мокрые глаза.
Хотелось спрятаться от всех куда подальше, не видеть больше никого, никогда
Но долго отсиживатся мальчику не дали. Мать позвала его, велев прекратить реветь, и впрягла в работу.
До позднего вечера Интар мыл посуду, таскал воду, приглядывал за кипящей в котлах кашей, обслуживал посетителей в зале...
А на ночь у Ивины опять остался гость, так что ее сын отправился прямиком в свой чуланчик и заснул, едва повалившись на тюфяк.






ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Утром все пошло по накатанной колее: подмести, протереть, подать... Но,помня вчерашнее обещание, мальчишка, работая, всё прислушивался к разговорам в трактире–не ищет ли кто Сорота, не спрашивает ли о нем?
Однако никого не было. От этого Интару почему-то стало неловко, словно он сам в чем-то подвел старика. И мальчик, дождавшись полуденного затишья, снова улизнул, унеся в давешней сумке четверть хлеба и мешочек пшена. Заодно и сбережения свои с собой взял, вдруг пригодятся!
Всю дорогу до дома Сорота мальчик бежал –хотелось, все же, вернуться пораньше, чтобы мать не так сердилась, –и когда постучался к старику, дышал тяжело. Сорот это услышал.
-Ты почему так запыхался, мальчик? -спросил, пропуская Интара в комнату:на сей раз там было тепло.
-Да я из дома... ну, по-быстрому....фууух.. –Интар продышался, –я тебе хлеба принес, почтенный. И пшена. Кашу сварить можно.
-Интар... –Сорот только руками развел - Ты что, на кухне вашей это стянул?
-Ага. Не волнуйся, почтенный, от хозяина не убудет. –Интар, особо не спрашивая позволения, отыскал в комнате котелок и кувшин для воды, почти пустой, сбегал вниз, где во дворе был колодец, воды набрал, котелок сполоснул, и, вернувшись обратно, поставил греться воду для каши.
 -Шустрый ты, -Сорот внимательно прислушивался к действиям мальчика. –Спасибо тебе. А скажи, сегодня...
-Нет, почтенный, никто о тебе не спрашивал. –угадал вопрос Интар.
Сорот молча кивнул. Потом закашлял. Сегодня он казался еще дряхлей, чем вчера, и казалось, ему было трудно ходить. Мальчику стало совсем гадко на душе.
-А вдруг твои друзья того... ну, не сердись, почтенный, но они ж и бросить могли. Решить, что хватит им на старика тратиться... –Мальчик вдруг заметил, что ладони старика мелко дрожат и немедля поправился, – или это... и правда, задержало их что и они еще придут!
Сорот молчал.
-А где они живут?
-Далеко. Почти на другом конце города.
Интар присвистнул. Столицу Империи за день от края до края было не пройти. Вот за два дня, пожалуй, да ... . На повозке, разве что, за день проехать можно было, только наемная повозка в такую даль меньше золотого стоить не будет –а откуда у старика золотой? У самого Интара было скопленно (считая вчерашний базарный день) всего-то два серебряника, да еще шесть медяков –до золотого семи серебряных и четырех медных монет не хватало, это мальчик сразу сосчитал.
-У городских ворот, что ли? –переспросил для верности.
-Да, в тех кварталах. На Гончарной улице... А ты чего спрашиваешь?
-Да я так просто..а как их называть, друзей твоих, почтенный?
.-Интар! –воскликнул слепец, –ты, никак, отправится туда надумал?
-Я? Вовсе нет, я так, любопытствую...
-Интар! –Сорот сделался вдруг очень строгим и похожим на мать, –выбрось это из головы.
-Чего выбросить-то, там ничего и не было...
 -Интар! Ты еще слишком мал, чтобы путешествовать по Столице в одиночку.
Мальчик вздохнул. Ну да, разумеется.. А то он от матери мало наслушался про кареты и всадников, которые на широких улицах мчатся, удержу не зная, и если собьют зазевавшегося человека–так уж насмерть... Пугала Ивина сына и псами, которых ночью многие, особо в ремесленных и торговых кварталах, выпускают на улицу, -порвут ведь в клочья, если только увидят... Да и ночью в городе просто опасно: мало ли кому не в добрый час попадешься на глаза, еще увидишь что-то не то, или услышишь, –и за жизнь твою не дадут и медяка...
В последние месяцы к этим страхам прибавились еще и похитители детей.
Интар прекрасно понимал, пугают его не абы попугать... Вон и Сорот знает, что есть чего опасаться...
Но эдак же и на улицу не выйди, а то вдруг камень с крыши полетит и голову пробьет! Бывало ведь и такое... Вон, два года назад одному невезучему вмятину в черепе оставил-и если бы камень, так кусок замороженной говядины, который хозяйка отмерзать на подоконник выставила, а он возьми, да и свались...
А в море сколько людей каждый месяц тонет? Так ведь все равно Интар купаться бегал, всякий раз, как случай выдавался, и отнюдь не только он...
Короче говоря, решил про себя мальчик, волков бояться –в лес не ходить.
 -А я вовсе и не в одиночку! –нашелся он.
-Это как? –осведомился слепец.
-А вот.. знакомый перекупщик один туда едет... Он..он всем портовым трактирам и кабакам посуду привозит, горшки там, миски всякие... Ему платят, заказывают, а он уж привозит чего надо, он там помногу берет, так ему и дают дешевле, и хозяевам заведений не так дорого, как на базаре выходит, даже и с тем, что накидывают ему за провоз... вот он и ездит на Гончарную улицу... вот как раз завтра ехать собрался! И я бы с ним мог, к друзьям вашим...
-А ты не врешь? –спросил слепец.
Интар ответил не сразу. Нашел себе дело: пшена во вскипевшую воду насыпать, бросить туда щепоть соли и помешать деревянной ложкой. Бывало, он капризничал, когда надо было делать какую-нибудь работу, ныл: "Ну почему –я?"- и мать частенько говаривала: "А кто ж, если не ты?". Теперь эти слова вспомнились, но по-другому, без досады на мать и на весь мир. "А кто ж, если не я?"
Мальчик управился с пшеном, снова повернулся к Сороту.
-Вовсе не вру. –сказал спокойно.
В общем, так оно и было. Знакомый мужчина существовал на самом деле и за посудой ездил, все верно, и Орам у него не раз горшки и миски заказывал. Да и не он один, ведь те два -три гончара,что жили в портовых кварталах, даже трудясь день и ночь, не смогли бы наделать посуды на всех.
 Вот только ни завтра, ни послезавтра, перекупщик тот на Гончарную улицу не собирался.
Интар так и не успел понять, когда же его угораздило решить самому туда добираться, но что решил- было ясно. Подумаешь, городские ворота... Ну, далеко. Так ведь в Столице все, в родной, не через дремучие леса брести придется. Управиться можно, тем более что и деньги на еду есть...
Вот только, что мамке сказать? Интар не сомневался: узнай она, куда сын собрался, запрет, к юбке пришьет, шагу из трактира ступить не даст. И обьясняй ей потом, что Сорот помрет без помощи... А что помрет- мальчик тоже был уверен, глядя на ослабшего старика. Ну притащил ему Интар каши, хлеба... деньги свои может отдать, только надолго ли того хватит? Нет уж, надо отправиться к этим самым друзьям слепца, и разобраться в этом деле.
 А мамке ничего говорить и не стоит. Удрать и все. А повиниться уже вернувшись.
-Так я завтра с этим перекупщиком и поеду,- повторил Интар, –а назад уж с твоими друзьями, почтенный.. или с ним же, он же еще закупаться будет...
-А он возьмет тебя с собой?
-Отчего нет? Я ему и за товаром пригляжу, и погрузить помогу.
-А матери ты что скажешь?
-Это и скажу –что еду с человеком, что он заплатить обещал... Она поверит! Все хорошо будет. Только скажи, почтенный, кого мне там искать?
Внезапно Сорот поймал мальчика за плечи и развернул к себе. Тому вдруг почудилось, что слепец видит его лицо, и он пугливо заморгал, отворачивая голову
-Интар.- проговорил Сорот. – Ты точно мне не врешь?
-Точно! Я про повозку всю правду говорю!
Старик отпустил его.
-Ох, Интар... Хитрый ты мальчишка. Я таких как ты выучил столько, что уже и сосчитать трудно... Ну ладно. Я не могу проверить, что в твоих словах правда, а что ты присочинил, так что на твою честность полагаюсь. Ведь если с тобой случится беда – что я твоей матери скажу? Да и себя не прощу никогда, понимаешь....? –тут слепца снова скрутил кашель,
Интар засопел. Он понимал, и еще как, но все сильнее уверялся в своей правоте: ну да, он, может, не очень пригоден для того, чтобы через всю Столицу невесть куда бегать. Так ведь другого-то нет.
-Я не вру. –повторил, –а булыжник мне на голову может и у трактира свалиться. И в лапы тем, кто детей крадет, я скорее в порту попадусь, чем в городе...
-Их ведь вправду остерегаться надо.
-Да знаю я! –воскликнул Интар.
За последний месяц по всему городу разошлись слухи о том, что опять крадут детей, и, как видно, продают потом в рабство за границами Империи.
И Ивина не жалела времени, пересказывая это сыну, в тщетных попытках пресечь его вечерние прогулки.
-Знаю и буду осторожным. –повторил мальчик Сороту, точно так же, как десятки раз говорил и матери.
 – Так кого мне на Гончарной улице спрашивать?
Слепец сдался:
-Старика Айхама. Или его сына, того тоже Айхамом зовут. Если найдешь кого из них, скажешь –мол, старый Сорот передает, не дошел их последний привет... коли посылали. Навестить просит.
 -Айхам, -повторил Интар, –понял, запомнил. Ну ладно, я пойду тогда. Вот только кашу с огня сниму..
 Снял и котелок поставил на стол, положил рядом хлеб и соль в чистой тряпице. Потом подумал и около хлеба оставил горсть монет: два серебряника, почти все свои сбережения . Мало ли, что... старику они больше пригодятся. А за переход по мосту все равно больше пяти медяков не стребуют, Интар от тех же возчиков не раз слыхал: они за воз по восемь платили, а за человека –это ж хоть вполовину меньше должно быть.
И мальчишка распрощался с Соротом, пообещав, что скоро вернется, и вести, хоть какие, но принесет.


ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Где находятся городские ворота, ("сухопутные", как их еще звали в порту, который был, без сомнения, настоящими морскими воротами в Столицу)
Интар знал весьма приблизительно. Но был уверен: вот доберется до разделяющей город реки, перейдет на ту сторону( лучше всего, по Старому мосту, так дорога короче) –а там уже каждый прохожий объяснит, как попасть на Гончарную улицу. Или хоть на путь до нее направит- гончары всем нужны, выходит, и дороги к ним должны быть прямые...

Вначале все было знакомо: родной портовый квартал, где запах рыбы и моря, кажется, въелся в самые мостовые и стены домов, привычный базарчик, за ним пара улиц с доходными домами-муравейниками, где на два-три ничем не огороженных двора приходился один колодец, потом –ремесленный квартал: Кожевенная улица, Кузнечная Приморская ( здесь многие улицы звались Приморскими, оттого ,что их сестры-близнецы расположились и на другом конце Столицы, что был как раз ближе к Воротам), Сапожная Приморская, Столярная Приморская, на которой Интар был всего один раз, увязавшись за трактирщиком в прошлом году... Все эти улицы были схожи друг с другом: небольшие дома с мастерскими в одном просторном дворе, окруженном высоким каменным забором. Калитки и кое-где ворота (не надо тут запятую) днем распахнуты настежь ,но в каждом дворе сидит на цепи огромный, свирепого вида, пес. Мальчик невольно припомнилвсе рассказы о том, что по ночам ремесленники ворота замыкают, а собак спускают, и плохо придется тому, кто окажется на их улицах в неурочный час...
Интар все шел да шел, и вот уже оказался в почти незнакомых местах.. Хорошо, прохожие подсказали, как идти к реке, но предупредили при этом –путь далекий, дотемна ребенку его не одолеть...
Это Интар и сам понимал. В конце Столярной улицы ему повезло: сердобольный возчик, телега которого была нагруженна туго набитыми мешками, сам окликнул потерянно озирающегося мальчика и предложил подвезти, предупредив, однако:
-Я на Сдобную улицу еду, муку везу. Оттуда в порт.
-А Сдобная улица от реки далеко? Мне на тот берег надо...
-Не так уж и далеко, там прямая дорога до Старого моста. Он тебе подходит? Или может,ты к Западному или Восточному идешь? Или к Новому?
-Неее... мне Старый нужен!
-Так я тебе покажу, как идти, к закату до него добежишь. –улыбнулся возчик.

Интар поблагодарил и забрался на телегу. Ехали не быстро, но это было лучше, чем плестись, сбивая босые ноги.
-Здорово ехать, а не идти. –заметил.
-Да, вот только лошадки с тобой не согласятся, -усмехнулся мужчина и спросил:
-А что ж тебе нужно у моста?
-Дело.. –туманно ответил мальчик.
-Секретное?
-Да нет..к дядьке добраться надо. –Интару не хотелось расспросов.
Возчик кивнул ,но долго молчать,как видно, он не мог.
-Ты ,вижу, мальчишка самостоятельный, у меня племяш такой же. Правда, помладше тебя будет, лет на пять. Но уже видно, бойкий будет мальчишка. Давеча заглянул я к сестре в гости, разговариваем о своем, а он во дворе затеял камни в дверь дома кидать. Грохоту от них... Мать пару раз кричала ему в окно, чтобы прекратил немедля, он внимания не обращает... Ну, она вышла, подзатыльником его наградила, да испрашивает: "Ты что ,не слышал, я тебе велела немедленно это прекратить!" А он глазенками моргает: " Я не слышу. Я же шумлю."
Интар засмеялся.
- О, какой! А может он и правда не слышал.
-Могло быть, -легко согласился возчик. – Бывает так, коли человек шумным делом занят.
-Или таким, кроме которого ничего и знать не хочет –подхватил Интар. – Тогда ему на всех наплевать. Вот про одного капитана у нас в трактире говорили , что он любого своего матроса только тогда человеком назовет, когда тот за бортом окажется.
Возчик покатился со смеху.
Так они и ехали дальше, развлекая друг друга байками и шутками.
Под конец пути возчик угостил Интара хлебом с сыром, так что мальчик еще и перекусил.
Ссадив наконец своего маленького попутчика на Сдобной улице (она оправдывала свое название десятками пекарен и запахами свежего хлеба и сдобы, от которых рот Интара немедленно наполнился слюной и закружилась голова. Кстати же, каменных стен и хвостатых сторожей здесь не было.), возчик пояснил ему, как пройти к Старому мосту, и пожелал удачи.

Распростившись с добрым человеком, Интар отправился своим путем, завистливо косясь на заходящих в пекарни покупателей, а особенно –на выходящих оттуда.
 Отсюда развозили хлеб, наверное, во все концы Столицы –во всяком случае, в родных местах Интара пекарен он не помнил (прилавки и лотки с пирожками по праздникам, не в счет): в семьях хлеб пекли жены и дочери, а в трактир Орама его и впрямь привозили... отсюда, должно быть, потому что Ивине некогда было еще и этим заниматся. Интар припомнил людей, на телегах, заваленных хлебом, всевозможными булками, пышками и кренделями. Они появлялись в портовых кварталах каждый четвертый день и громко нахваливали свой товар, который Орам и хозяева прочих заеведений закупали в большом количестве. Наверное, хлеб везли прямо отсюда... и, видимо, этим занимались работники хозяев пекарен... иначе он был бы слишком дорог, если через перекупщиков.
Размышляя об этом, мальчик медленно брел по улице, не желая расставаться со вкусными теплыми запахами. Сейчас, в предвечернее время покупки тут делали больше всего женщины, и уж они-то точно закупались для своих домов... А почему нет, если живут недалеко?
Повернув голову вправо, Интар разглядел за одно-двух этажными домами –деревья. Значит, Городской сад неподалеку. Ну да, тут он и должен быть... а вокруг него (выходит, и от Сдобной улицы неподалеку) живут люди с достатком, там даже отдельные дома со своими садами стоят, как рассказывали,–Глав Гильдий разных( а что , у Главы Гильдии Пекарей тоже, небось, там свой домик есть!), помощников их, торговцев удачливых, наставников Университета, ( Университет отсюда мальчик не различал, да и не знал куда смотреть –слышал только, что это громадное здание должно быть у реки, но река же через весь город идет... ) и прочих, кто деньгам счет знает, но не на медяки его ведет...
Настоящая знать, не в этих местах живет, а на востоке, если от городских ворот смотреть. Это мальчик тоже слышал. А тут ..хм, а со здешними жителями Интар был бы совсем не прочь местами поменятся. И такая вкусная улица под боком, и денег довольно, чтобы по ней с пользой погулять...
Вон, как та женщина, например... Мальчик с завистью уставился на круглолицую толстушку, лет тридцати, вышедшую из пекарни с корзинкой сдобы: кренделей с вареньем (Интар был уверен, что с вареньем, нос его еще никогда не подводил!) и ватрушек.
У фонарного столба женщину терпеливо дожидался небольшой пушистый песик. Увидав хозяйку он бросился к ней, натянув до предела недлинную привязь, даже встал на задние лапки. Она потрепала песика и велела:
-Подожди здесь, малыш, маме нужно еще кое-куда заглянуть..
Интар фыркнул .Если она –мама, то кто же папа? А возмущенный песик, поняв, что хозяйка снова собирается отойти, громко, обиженно залаял.
-Ну тише, тише... –толстушка достала из корзины самый большой крендель и сунула его песику. Тот ухватил, надкусил, выбросил из пасти, заскулил...
-Сиди и жди! –велела женщина, направляясь к одной из пекарен. Интар проследил за ней взглядом. Песик тоже. Он уже не лаял: лег, опустив голову на лапы. Крендель лежал перед его носом, но тоскующему зверю было не до сладкого.
-Во дурная псина, своего счастья не понимает.. –пробормотал себе под нос мальчик. – Ну сожрал бы сладкое, а потом и хозяйка бы пришла. Не, не заслужил он такой вкуснятины...
Решив восстановить справедливость, Интар подошел к песику. Обошел вокруг столба и быстрым движением схватил крендель. И отскочил.
Но, еще миг назад равнодушный к подарку хозяйки, зверек не стерпел такого нахальства –он прыгнул, и, вырвавшись из ошейника, кинулся на мальчика.
Такой мелкой собаки Интар не боялся, но лишнего шума не хотелось.
Он бросился бежать , засовывая крендель в сумку, висевшую у него через плечо, а пес понесся за ним, заливисто, возмущенно лая.
-Малыш! Стой! Стой сейчас же! –услыхал мальчишка за собой голос женщины, видно, выскочившей на лай. –Ох, да ловите же его, кто-нибудь!
 Интар, резко изменил направление. Он развернулся к песику, дал тому скакнуть на себя еще раз и крепко ухватил пушистое серое тельце, перекинув его, головой назад ,через плечо. Тельце брыкалось, колотило и царапало лапами, от страха даже не пытаясь кусаться, но мальчик уже бежал к пекарне и толстушке, громко крича:
-Госпожа! Госпожа! Вот твой пес!
-Ох, надо же! –женщина подбежала, выхватила у Интара из рук песика. -Малыш, золотой мой! Зачем же ты удрал?
Песик тявкнул и обиженно покосился на "ловца".
-Я шел мимо, а твой пес, госпожа, как кинется,-мальчик шмыгнул носом. –Вон он как меня подрал... –на плечах у Интара и впрямь появилось несколько алых царапин.
-Больно..-тихо и грустно добавил мальчишка.
-Бедный, –женщина всплеснула руками, –ты прости меня, и Малыша прости, глупый он, молодой... вот, возьми! –она сунула Интару два самых больших кренделя и ватрушку из своей корзины, да еще и прибавила горсть медяков.
-Ты храбрый мальчик!
-Спасибо, госпожа! –покрепче ухватив добычу, Интар поспешил убраться восвояси.
 Теперь идти было много веселее. Интар сжевал собачий крендель да еще ватрушку. Остальное в него не влезло, и мальчик спрятал крендели все в ту же сумку.
Медяки он пересчитал –целых шесть! Неплохо для одного сражения с собакой...-и добавил к остаткам своих сбережений.
Тем временем, свечерело. Фонарщики длинными палками подсаживали в стеклянные клетки на высоких столбах тусклые оранжевые огоньки. В их свете улица казалась уже и длинее. Закрылись лавки, на улицах стало больше народа. Несколько раз по мостовым проносились всадники: толпа поспешно расступалась, еще только заслышав стук копыт. Ведь и впрямь –сшибут и не заметят.
 Интар шел мимо болтающих женщин, мимо играющих в камешки и в веревочку детей, мимо гомонящих, громко смеющихся мужчин, мимо держащихся за руки парней и девушек... Он шел и шел, не зная, сколько еще придется идти, а обещанного моста все не было.
Наконец мальчик уверился, что заплутал. Он подошел, было, к сидящей на лавке благобразной старушке, намереваясь спросить дорогу, но едва лишь начал "Почтенная, пожалуйста...." ,как та грубо оборвала его.
-Пошел прочь, попрошайка!
Интар отпрянул. От обиды молча сжал кулаки и побежал вперед.
Когда снова замедлил шаг, решительно подошел к двум курящим трубки мужчинам и выпалил на одном дыхании:
-Почтенные, как пройти к Старому мосту?
 Они обьяснили дорогу и ,кажется, были немало удивлены сверкающими глазами и срывающимся голосом мальчишки, который вполне вежливо их поблагодарил.

Пока Интар возвращался назад и искал правильный поворот, небо уже покрылось звездами, здорово похолодало. Интар ежился, ругая себя за то,что не догадался прихватить куртку. Чтобы согреться, он пошел быстрее.
Закончилась Сдобная улица и мальчик теперь шел мимо небольших милых и чистых домиков с садиками и узорчатыми оградами-решетками. Из садиков пахло чем-то тоже вкусным, но заставлявшим думать не про еду, а про деревья, и зеленую траву –зеленую-зеленую, и высокую ,такую, которой Интар никогда не видал. Вспомнились байки матросов о землях, где леса от края до края, и не бывает зимы, и невесть с чего захотелось реветь.

Мальчик изрядно утомился, и снова пошел медленней. Хотелось пить.
На улице уже никого не было. В окнах домов горел свет, доносились голоса людей. В одном доме, несмотря на прохладу, ужинали на веранде. Интар постоял , посмотрел немного, как режут мясо ,как разливают что-то из кувшина....
Но тут мальчишку заметил отец семейства: его лицо стразу стало злым, и он быстрым шагом направился к ограде, – посему Интар почел за лучшее убраться оттуда: совсем неохота было, чтобы обругали или дали по шее. И было б еще за что!... Так нет, прогонят просто потому, что не хотят, чтобы "бродяга, уличная рвань" тут торчал...
-А пошли вы все! –невесть кому громко заявил Интар, - если денег у меня нет, так думаете, что я хуже вас? А вот вам! –он показал уютным домикам самую большую гадость, которую только мог изобразить: указательный палец, просунутый в сложенную "колодцем" другую руку - и потопал прочь.

Улица заканчивалась площадью, от которой три другие улицы разбегались в три конца. Две были похожи на ту, из которой Интар вышел. Третья , гораздо короче, выглядела оживленней. Переспросив, Интар понял, что она –то и ведет к мосту.
На площади был колодец, и мальчик с наслаждением напился. Настроение сразу улучшилось, его не испортили даже три медяка, которые пришлось отдать сторожу за проход через мост. Наоборот, Интар еще порадовался:вот же ,три а не четыре, как думалось.
А на мосту народу было, наверное, вдесятеро больше, чем на улицах. Интар понял, почему так: с берега на берег перебирались и конные, и пешие, и кареты, и телеги, и все торопились, бросали деньги сторожу и спешили на мост, который был гораздо уже любой улицы: если уж ехала телега, человек сбоку пройти не мог. Мальчик с трудом пробился сквозь толпу поближе к низкому (даже ему всего по грудь) ограждению моста и пошел, держась его, –уж больно любопытно было поглядеть на реку сверху. Вода казалась черной и густой, вместе с ней медленно плыли мутно отраженные кривоватые звезды и всякий мусор, вроде старой корзины без ручки, неровно обломанной по краю доски, и черенка деревянной ложки. Пахло от реки почти как от помойного ведра на кухне в родном трактире Интара, разве что послабее.

 (пейзаж для чего пишем? Просто так? Или для дела? Если для дела, тогда не впечатляет, коротко и мало

-по идее пейзаж писался для
1-дополнения к общей картине города ,как его видит Интар
и
2- для разьяснения, КУДА они прыгнули потом с Ренни.
А чего не хватает в описании? Или наоборот оно слишкм громоздкое? Я изменила его уже...)

На другом конце моста тоже сидел сторож.
-Я уже уплатил там, -сообщил ему мальчик, отчего-то испугавшись, что и здесь с него потребуют плату.
Сторож кивнул.
-А рыба в реке есть? – спросил Интар, вдруг припомнив серебристые толстенькие тушки с пустыми глазами, что каждый день оказывались у его матери на кухонном столе.
-Есть. Каждый день косяками. Кверху брюхом плывет. –обронил сторож.
Мальчишке шутка показалась несмешной. Он поскорее сбежал с моста.
На другой стороне обнаружились такие же улицы с домиками, но тут они были совсем тихие и пустые, только через каждые двадцать шагов горели фонари, а окна уже погасли: люди легли спать. Интар слышал свои собственные шаги, и от этого почему-то стало страшно. Мальчишке почудилось, что он сделался совсем крохотным, а дома вокруг раздулись вверх и вширь. Что-то зашелестело за спиной, словно подкрадывался огромный кот... Вообразив себе кота размером с дом, со светящимися глазами и когтями, Интар не выдержал и побежал.

Улица резко оборвалась, вокруг стало светлее: хоть луна еще не взошла, но сегодня были очень яркие звезды. Мальчик оказался на пустой базарной площади -что базарной, было ясно сразу, по рядам деревянных прилавков, высоких, почти по шею Интару.
Немного успокоившись –на открытом простанстве уже не мерещилось всякое, -Интар решил переночевать здесь. Забраться под один из прилавков, и дуть не так будет, и дождь, если что, не замочит...
Он побродил, выбрал прилавок, показавшийся самым уютным. Стал на четвереньки, заполз под него, рукой шаря перед собой по земле -под прилавком по-первости показалось хоть глаз выколи - ... и нашарил нечто большое, теплое...
Мальчишку шатнуло в сторону:
-А-а! Крыса! – он терпеть не мог этих серых зубастых зверьков .
-Аа! Не троньте, гады! –человеческим голосом завизжала крыса.
Интар охнул, подскочил, ударился головой о прилавок...
-Ты.. ты кто?...
-А ты кто?... –пискнула "крыса".
Глаза Интара немного попривыкли к темноте, и он разобрал, что "крыса" поменьше его ростом, но со вполне человеческими руками, ногами и головой.
-Я никто..я сюда спать пришел.
-И я... тоже...
- Тоже никто, и тоже спать?
-Ага...
Голос "крысы" показался мальчишке знакомым.
-А звать тебя как? Меня –Интар.
-Я Ренорд. Ренни.
-Ты всегда под прилавками ночуешь? Слышь, а где я тебя видал?
-Не знаю...
-И я не знаю. Но где-то –точно... Выползем, а? Я на тебя посмотрю при свете.
-Никуда я не полезу, мне и здесь хорошо... –Ренни поежился.
-Да ладно, там не так уж и холодно .И потом –я посмотрю только.
Ренни мотнул головой:
-Я боюсь не холода.
-А чего боишься? –мигом полюбопытствовал Интар.
-Ничего... –тоскливо проговорил его новый знакомец. Интару стало еще любопытнее.
-Слышь... а ты есть хочешь?
-А то!- Ренни оживился, –а у тебя есть еда?
-Есть! Два кренделя с вареньем! Свежие!
-Ой! Дай!
-Дам, если высунешь голову наружу и дашь себя разглядеть.
-А...-Ренни заколебался, –а точно крендели есть?
-Точно. Во. –Интар отломил от одного кусочек, не вынимая из сумки, и передал Ренни. Тот проглотил мигом.
-И правда, крендель. Ну, хорошо. Только там снаружи никого нет?
-Щас проверю.
Интар выснулся и внимательно оглядел площадь. Ряды прилавков, луна на небо выкатилась, вверх ползет, надгрызенный кругляш, светит, не хуже фонаря...
-Никого. Высунись, не бойся.
Ренни наконец выполз. Увидав "крыса" на освещенном пространстве, Интар сразу его вспомнил:
-Э! Ты –тот самый малёк с базара! Который утром вчера у меня кошель упереть хотел!
-А ты меня еще двинул так, что я упал! –обрадовался знакомцу Ренни, –точно!
-Ну да! –подтвердил Интар.
Вдалеке залаяла собака. Рени охнул и снова нырнул под прилавок. Интар полез за ним. Достал и отдал мальку один крендель
-На, держи... А чего ты тут прячешься? От кого?
-От работорговцев, -признался Ренни, жуя. – Которые детей крадут. Я от них сбежал, а они теперь меня ловят. Вот я и прячусь.
-Во дела... –Интар поежился. Сразу припомнились все разговоры о похитителях детей и мамкины предупреждения. Но то разговоры, а тут...
-А как это вышло?.. И чего они тебя ловят, раз ты сбежал уже? Особенный ты разве? Не проще других мальчишек натащить?
-Тут такое вышло... –Ренни почти доел крендель, жевал он быстро, - слушай...
Я ж сам не из Столицы. Из поселка, неподалеку, у нас там всех земля кормит. –с важностью произнес явно чужие слова. - Овощи продаем, и зерно... Только мамка моя померла, давно еще, а папаша пьет... Ему волю дай, он бы хмельное ведрами хлестал. До меня ему дела нет. Если б соседи поесть не давали, я бы помер. Короче, я решил сбежать от него. Думал, в Столице пристроиться легче, я ж любую работу делать согласный, а там подрасту –легче станет.
Интар вздохнул. Легче, да, как же... Помереть тут легче... Ремесленники все по гильдиям, торговцы тоже... Чужих гонят поганой метлой. Интар зло сжал кулаки: всякий раз, как думал об этом, становилось гадко во рту и в горле.
Мерзость это! Хоть ты каким умельцем будь, если ты не в подходящей Гильдии, никто на твою работу и не глянет... а найдутся покупатели–так сама Гильдия позаботится, чтобы ты у нее на дороге не стоял... Даже у грузчиков и метельщиков Гильдии есть. Глупыш этот Ренни... А люди –сволочи!
 -И давно ты сбежал? –спросил малька.
Ренни помедлил. Он не был уверен, стоит ли поверять этому незнакомому мальчишке с любопытно блестевшими черными глазами свои тайны. Вроде он по-доброму сейчас.. Вроде.
-Я четвертый день здесь... –проговорил наконец. -С работой ничего не вышло. Я на базаре тогда крутился, потому как думал хоть там чего отыскать, хоть поденщину, любую. И в карман к тебе..ну да, решил залезть...с голоду, наверное... Не злись.
-Да не злюсь я, забудь! –Интар всучил мальку последний крендель, – жуй вот еще лучше и рассказывай.
-Ой..-тот вцепился в подарок обеими руками. - Спасибо... А может, лучше на завтра оставить?
-Завтра еще добудем. Если припрет –купим, деньги есть. Так что с тобой было?
Ренни впился зубами в крендель. Луна тем временем вскарабкалась еще выше на небо, свет ее теперь заливал и землю под прилавком, и обоих мальчишек:
-Ну вот... –продолжал малёк - Я тогда целый день бродил –бродил... –он грустно вздохнул, вспомнив, как с пустым животом шатался по залитым солнцем улицам, по шумному, пыльному базару. Есть хотелось, до одури, и оотого казалось, что мир вокруг наполнен разной снедью и жующими людьми... Останавливаясь у домов и лавок просить работы, Ренни иногда хотел залепить себе воском нос и уши – чтобы не ощущать манящих запахов супов и каш, чтобы не слышать, как женщины зовут своих детей есть, а те, дураки, еще отмахиваются: "Я потом ,мам!" "Я скоро, пока неохота!"
Ренни душу бы отдал за то, чтобы так обратились к нему. И уже вечерело, когда малька все же окликнули, хоть и с немного иными словами. Человек с плоским лицом, стоявший у дверей высокого дома, с кучей свертков, позвал...
- Я подошел, -вспоминал Ренни, -а он и говорит: "Малыш, помоги мне эти свертки в дом занести, я тебе за каждые два свертка медную монету дам." Ну я согласился...
Свертки были обьемистые и довольно тяжелые для Ренни, но он, пыхтя, затащил их все, куда указал незнакомец –на второй этаж. Комнаты там были пустыми, словно бы человек только-только вселился в дом.
-Закончил я со свертками, –рассказывал малёк, -а он мне. "Малыш, подмети тут, я тебя накормлю за это." И я опять согласился. Подмел. Он тогда еду достал... огонь развел в камине, отвара травяного сделал, горячего.. И вот я наелся, отвар этот выпил, и голова тяжелая стала. Сижу, зеваю, качаюсь. А он: "Если ты так устал, можешь здесь поспать." И стелит что-то... Я уже как в тумане был, пошел и лег. И заснул. –Ренни покончил со вторым кренделем, утер руками измазанный вареньем рот, руки облизал и продолжал:
-А проснулся я... Было темно и душно. И трясло. Голова болела, страх. Перед глазами все плыло, соображалось туго. Я дернулся –а никак, руки-ноги болят...
Ренни почти сразу понял ,что он связан: руки за спиной, запястья друг к другу притянуты, и ноги отдельно. Рот у мальчика был заткнут какой-то тряпкой, а сам он лежал в мешке, вроде тех, в которых перевозят муку и зерно.
Интар только ойкнул.
-Во, дела! Как же ты потом, а?..
 -А я вот как умею, гляди! - Ренни сцепил за спиной руки замочком, а потом, сев, пролез ногами сквозь руки, так что они, по-прежнему сцепленные, оказались впереди.
-Ух ты! –восхитился Интар .
-Ага! Это у меня с детства, я так изгибаюсь,что даже шутят ,что во мне костей нету! –похвастался малёк. – А еще вот, -он ухватил пальцами ног камешек и стал ловко перебрасывать его с ноги на ногу, и хватать разными пальцами, изгибая их по-всякому.
-Я ногами узел на руках зацепил...и растрепал. Не сразу, конечно, но получилось. А потом уже развязал ноги и рот освободил. А меня все потряхивало. Я и сообразил –на телеге мешок, везут куда-то. Я тогда за горловину мешка изнутри схватился, тянуть стал .Тут мне повезло –он, видно, не особо туго завязан был или веревка такая попалась - развязал я мешок в конце-концов. А уже ночь почти была, луна как раз светила полная –видно все, как днем! Но я пока из мешка вылазить не стал, сидел в нем и смотрел. И нюхал. Рыбой запахло, сильно. Я слышу возчик говорит еще кому-то, кто с ним рядом, видать, сидит: "Приехали –порт. Сюда сворачивай, тут ближе..." А потом телега остановилась , возчик заругался с кем-то: "Куда прешь, не разойдемся мы тут!" - а ему отвечают – мол, сам куда прешь... Еще телега какая-то, навстречу, кажись, ехала, а разъехаться - никак. Вот они и остановились и ругаются. Тут я из мешка и выскользнул, свалился просто на мостовую, ударился сильно, колено ушиб. Отполз кое-как за какой-то, то ли дом, то ли сарай. Притаился. Надо бы удирать, а я не могу –голова мутная, все вокруг вертится, и колено, зараза, болит до воя!
Потом голова отошла чуть –видно, продышался. Высунулся я тогда и гляжу –где я? Корабли увидал, совсем близко, шагов сто до них. И телеги две – одна, с которой я скатился, мешками под завязку нагруженная.
-И в каждом дите сидит? –Интар вздрогнул ,как представил...
-Ага... То есть...Наверное... –малёк вдруг покраснел и быстро зачастил дальше:
-Я даже спину того гада плосколицего узнал, который меня кормил-поил... Он там сидел и еще один рядом –здоровый, чернокожий детина! Они с возчиком второй телеги поругались,тот наконец назад сдал, они проехали... к кораблю одному покатили, с него им сходни спустили... Они мешки затаскивать стали. А я, понимаешь, стою. Сдуру, наверное. Я совсем перепугался тогда, да и колено... Я боялся –уж не кость ли разбил.
 И пока они мешки затаскивали, я корабль хорошо разглядел! Там три таких...этих... мачты...
-Хороша примета, –фыркнул Интар, –таких –каждый третий...
-Ну да, а на задней мачте такой парус косой...
-Таких тоже полно.
-Да.. Я знаю .... Только я этот запомнил, понимаешь? Рассказать не расскажу, а увижу –покажу. Из сотни найду!
-Здорово! А тут ты как очутился?
-Так я ж рассказываю, –они мешки затаскивали и до моего добрались. И когда тот, Плосколицый, поднял пустой мешок... Я перетрухнул совсем и рванул оттуда. И про колено думать забыл, хоть раньше казалось-и шагу ступить не смогу. Я быстро бегаю! Только зря я, наверное, открыто удирать бросился, –потому что они меня заметили. И чернокожий за мной побежал. Охх...
Интар потрепал Ренни по волосам. Да уж, невезуха. Жалко малька...
-А потом что?
-А потом я бежал... А Черный за мной. Я шмыгнул в какой-то поворот, потом еще в один. И, вроде, шаги сзади утихли. Я спокойней пошел, потом увидал доски сложенные. Я за них забрался, и там уснул. А когда проснулся –уже утро было, меня крыса обнюхивала... бррр!... Я ее шуганул и оттуда ушел, колено еще болело но потише уже, унялось за ночь малость. Я думал –все, выбрался из переделки. Снова на рынок подался, уже почти полдень был.. Надеялся –на этот раз мне с работой повезет больше. Вдруг глядь, –а там тот Черный!
Мальчишку передернуло при воспоминании о том ,как зло смотрел на него чернокожий мужчина.
-Я каак дал деру... Выскочил на какую-то улицу, а там карета наемная едет, много у вас таких по городу катается, с желтыми знаками. Я сзади прицепился. Так на ней и прокатился до моста. Там меня сторож согнал. Я удрал через мост от него, второй сторож еще собразить ничего не успел, как я мимо промчался. Да я и сам мало что соображал.
А потом опять бежал... Наконец почуял, что ноги меня не держат. Сел на землю передохнуть. Сидел-сидел... и тут вижу -вдалеке тот самый Черный. Его ж издаля заметно.
-И ты опять удрал?
 -Ага. До этого базарчика, вот, добрался. Тут мне подвернулась работа –товар сторожить. Ну я и сторожил до вечера. Все мне тот Черный мерещился. А один раз я даже Плосколицего увидал... Вроде... Короче, как торговцы разошлись и я получил свой заработанный медяк, я никуда не ушел, а под этот прилавок спрятался. Я боюсь, что они меня поймают. Ума не приложу, как Черный узнал, куда та карета едет?... Не мог же он за ней всю дорогу следить?
-С желтыми знаками, говоришь, карета? –переспросил Интар - А с какими?
 -Круг и в круге еще закорючка.-припомнил Ренни.
-Это не закорючка, а буква. –пояснил Интар.
-Да? А какая?
-Не знаю, я грамоте не учен. Только это не просто наемные кареты, с такими знаками. А такие, которые через весь город ездят концов в восемь, туда и назад. Все время туда-обратно, туда-обратно... Черный, видно, в Столице не новичок, и он знал, что карета из порта покатит к реке и через Старый мост... Может, он надеялся, что тебя на мосту сторожа отловят. Но не вышло. Ты только переполоху такого наделал, что тебя надолго запомнили.
Ренни вздохнул. Опустил голову на сложенные на коленях руки.
-Все верно... И что мне теперь, век прятаться?
-Не.. –Интар подумал, –может, твой Черный тебя уже потерял –город-то большой. Они тебя ловят, наверное, потому, что боятся, что ты расскажешь страже про их корабль. Если ты сумеешь его описать, то приметы разошлют повсюду, этих гадов давно уже ищут. И тогда им ни в одном порту Империи приюта не будет, даже если из нашего, что верней всего, они уже уйти успели. .
-Да кому я расскажу-то? Я ж никого тут не знаю!
-Страже!.. О.. Слушай! А ведь верно –давай ты завтра расскажешь обо всем страже!
-Сдурел? Так они меня и послушали, бродягу! -Ренни не очень верил в то, что от городской стражи когда-нибудь бывает толк. Интар в этом был с ним согласен: если речь шла о кражах, грабежах или убийствах, стража не слишком помогала. В трактире не раз бывали разговоры о том, что стражники с каждого беззаконного дела имеют свою долю –мол, у воров, грабителей, убийц, как и у торговцев, купцов, ремесленников, кабатчиков, нищих, и прочих добропорядочных граждан, тоже Гильдии есть; вот эти–то тайные Гильдии страже и платят. Впрочем, Интар отлично знал от Арима, что та же Гильдия Собирателей и вправду каждый месяц отсчитывала какому-то сотнику десятую часть дохода. А кабатчик Орам, на четверть разбавлявший вино водой (Интару строго-настрого было велено притаскивать для этого дела воду свежую, только что из колодца, чтобы, не дай Небо, посетители не потравились), всегда держал наготове для стражи, в отдельном кувшине, самый лучший и крепкий хмельной напиток, без капли примеси. Да и платы за еду и выпивку он со стражников не брал. И Ивине они не давали ни медяка, когда оставались с ней "побаловаться немного".
В общем, стража, она стража и есть. Как мамка говаривала: "Разве что у них под носом человека резать станут –тогда, может, и вмешаются."
С кражами, грабежом, убийствами все было ясно, но вот когда воруют детей, чтобы продать их в рабство –это уже немного другое. И дело даже не в награде, обещанной Императором...
Интар припомнил семилетнюю лопоухую Ови, ловко обставлявшую в камешки всех мальчишек на их улице. Ее отец служил в городской страже...
-У стражников же тоже дети есть, понимаешь. –сказал, повернувшись к Ренни, –и этих детей точно так же могут украсть, как любых других. Так что с этими работорговцами стражники всерьез воюют –за свое-то добро!
-Думаешь? –неуверенно спросил малёк.
-Точно!
-Так рассказать все первому попавшеуся стражнику?
-Ага. Если у него своей мелкоты нет, то у его родичей есть, или у друзей... У городской стражи тоже ведь вроде как Гильдия, хоть и по-другому называется.. Ну, в общем, они туда только своих берут. А раз своих –значит, подросших мелких, совсем или немножко родных.
Ренни кивнул.
-Так что завтра ы их найдем –подытожил Интар - Тут раз базар, значит, караулка должна быть поблизости. Утром поищем. –Интар зевнул, –а сейчас давай спать, а?
-Давай... –у Ренни и у самого слипались глаза.


ГЛАВА ПЯТАЯ

Остаток ночи мальчишки сладко проспали под прилавком, в обнимку, а на восходе их пинками разбудил и прогнал торговец, пришедший на свое законное дневное место. Удрав оттуда, умывшись и напившись воды у ближайшего колодца, ребята отправились разыскивать городскую стражу.
В тесной караулке, у окна, дремало целых двое блюстителей закона. Видно, им ранехонько пришлось подняться, чтобы в срок прибыть на пост, вот они и наверстывали сейчас упущенное.
Недалеко от караулки Ренни остановился.
-Я боюсь...
-Ну? Чего? Думаешь хуже будет? –Интар подтолкнул его в спину.
-А если они меня обратно к отцу отправят? Я ж из дому сбежал...
-Да кому ты нужен! Ну, не кисни, ты ведь не должен им про отца рассказывать. Скажем что... что ты мой братишка.
-Дааа..и кто такому поверит? –Ренни с сомнением оглядел Интара: черные, похожие на сливы, глаза, черты лица, кожа, гораздо смуглей, чем у самого Ренни –все это выдавало в мальчишке южную кровь.
-Ты ж из южан, верно?
Интар пожал плечами.
-Мамка говорила- мой отец был какой-то матрос-южанин. А, вот чего ты дергаешься... хм, да, ты белый... и волосами, и везде. Ну, это пустяк. Моя мамка в кабаке не только еду подает... и она сама с севера, тоже такая ж светлая, как и
 ты. А отцом кто угодно мог быть.
-А... Ага, –понятливый Ренни кивнул, –тогда ладно.
-Ну вот и пошли!
У Ренни по-прежнему нога за ногу заплеталась, но в конце-концов до караулки они таки добрели.
-Эй... Почтенные! Доброго вам утра! –окликнул Интар стражников.
Один в ответ зевнул, другой спросил
-Чего тебе?
-Вот..мы с братишкой вам кой-чего рассказать хотим. Про тех, кто детей крадет.
Стражников это разбудило. Они уже внимательней оглядели мальчишек, потом один, с рыжеватой бородкой, разпахнул дверь караулки.
-Ну, входите...
Мальчишки вошли. Внутри пахло табаком и кожей, стояли у окна скамья и стол, на столе –кувшин. Задняя часть караулки не имела окон и была отделена от передней частой решеткой. Решетчатая дверь запиралась на засов и замок, ключи висели у пояса бородатого стражника. Видно, из двоих он был старшим.
Дверь за мальчишками закрыли и заперли.
-Говорите, ребятки... вы кто и откуда сами? –спросил бородатый.
-Я Интар, а это Ренни, мой братишка.. –начал сын Ивины, но его перебили
-Ренни?-оба стража посмотрели в упор на малька. Тот сжался и покраснел.
-Да.. Ренорд...
-И сколько ж тебе лет? –спросил второй, высокий, с едкими глазами.
-Шеесть... –малёк совсем сьежился под пристальным взглядом стражника. Интару это не понравилось –с чего бы им мелочь так разглядывать? Эх, дать что ли щас деру, поискать других ... Да поздно уже.
-Ладно. Продолжайте. –кивнул бородатый. Второй, высокий, все молчал.
-Ренни попался таким похитителям, и чудом сбежал. Сейчас он сам все расскажет. Он шел себе по улице и никого не трогал, и тут увидал мужчину, плосколицего такого... Ну, Ренни, продолжай! –Интар толкнул малька в бок.
Запинаясь и путаясь, Ренни выложил всю историю. Он снова попробовал описать корабль, и опять потерпел неудачу, но все продолжал твердить: "Увижу –узнаю!".
Стражники слушали молча, порой переглядывались и почему-то улыбались. Интару становилось все неуютней, он чем дальше, тем сильнее жалел, что уговорил Ренни сюда пойти...
Наконец малёк умолк.
-Так-так, значит, мужчина средних лет и огромного роста чернокожий? –переспросил бородатый стражник.
Ренни кивнул.
-Ловко... –бородатый помолчал... а потом моргнул напарнику.
Тот вдруг ухватил Интара за плечи, заломил ему руки за спину. Мальчишка заорал от боли, попытался лягнуть стражника. Куда-то он угодил пяткой, но мужчина, не обратив на это внимания, потащил Интара к решетке и впихнул внутрь. Вслед за ним туда полетел и Ренни.
Лязгнул, запираясь, замок.
Интар подскочил к решетке.
 -Эй!... За что?... Вы что, сдурели?...
-Заткнись, –равнодушно отозвался бородатый,поднимая с пола интарову сумку, и копаясь в ней . – Слуги, обокравшие хозяев, должны быть наказанны.
-Чего?! Какие слуги?!...
Бородатый нашел мешочек, в который Интар складывал свои деньги. Вытряхнул медяки на ладонь. Пересчитал .Ссыпал в свой поясной кошель и соизволил ответить, кивнув на Ренни
-Этот маленький негодяй обокрал почтенного купца, своего хозяина.
-Неправда! –взвился малёк.
-Замолкни, –рявкнул второй стражник. – Ты, ничтожество, не постыдился обобрать доброго человека! Он же тебя с улицы взял, полгода кормил-поил, обормота! А ты у него всю выручку за два месяца стащил!
-Тысячу золотых! –прибавил рыжебородый. – Такие деньжищи!
-Хорошо, чернокожий расторопным слугой оказался, о тебе весть по всем постам разнес, приметы твои! –воскликнул высокий. - К вечеру об этом уже вся Столица знала бы! А тут такая удача, ты сам пришел. Знал же, что тебя ловить будут, вот и выдумал про похищение детей, так?
 -Но это правда! –закричал малёк, –он никакой не купец!... И он меня украл!...
Стражник рассмеялся. Однако мальчишка совсем глуп, раз считает, что кто-то может принять всерьез такую ахинею. Он припомнил, как господин Наоб Лоос несколько раз посещал их –не по этому случаю, но много раньше. Почтенный купец весьма заботился о судьбе детей-сирот, маленьких беспризорников. Он, как хорошо знали стражи, отдавал часть своего времени устройству таких ребятишек в хорошие дома слугами или на другие работы, например, в Храмы, и просил стражей сообщать обо всех задерживаемых бездомных мальчишках и девчонках. Господин Лоос даже сам приезжал за ними. Несколько раз –в сопровождении старших жрецов самых больших столичных храмов. С детьми он бывал неизменно мягок и добр, несмотря на то,что те отнюдь не всегда отвечали должным почтением и вежливостью...
А стражи за содействие угодным Небу делам получали хорошее вознаграждение.
-Не клевещи на господина Наоба Лооса, негодник!Мы хорошо знаем этого почтенного человека, он не первый год живет в Столице. –хмыкнул стражник. – А ты бродяга, враль и вор.
-Но вы хоть проверьте! –закричал Интар.
-Не ори! Что проверять? Собрать для твоего приятеля все корабли со всех портов Империи? По-твоему, мы такие дураки?
-Нет. Вы –больше.. –буркнул Интар. Стражник нахмурился:
-А ты, небось, помогал этому белобрысому в покраже? Знаешь, где добро припрятано? Вот я вас обоих почтенному господину Наобу и передам, с рук на руки.
Интар махнул рукой. Отошел от решетки, Ренни за руку оттащил. Увел малька в самый дальний угол.
-Все, мы влипли. Этот Плосколицый, Наоб, им, видно, награду за тебя предложил. Да и знают его тут, судя по всему... И вправду за купца знают.. –Тут Интар засомневался и спросил, –слышь, Ренни. А ты мне не соврал про работорговцев? Может все так было, как эти говорят?
Ренни вздохнул и сказал, тихо и грустно:
-Если уж ты мне не веришь, то кто поверит? Я бродяга, он –купец... думай, как знаешь.
И уселся в углу, носом к стенке.
 Интару стало стыдно.
Он присел рядом, обнял малька за плечи:
-Ладно... Я это..я просто спросил. Я тебе верю. Но ох и влипли же мы... Раз Сутулого знают, ему скоро скажут, что поймали тебя...нас...
-И он обоих заберет?
-А то... ловил одного мальчишку , а попались двое... Раадости...
Малёк шмыгнул носом.
-Ты из-за меня вляпался...
-Не реви! Сейчас еще считаться будем, кто больше виноват.. –У Интара у самого на душе кошки скребли: виноватым-то он получался. Оттого и злился.
-Нашел занятие! Давай лучше думать..может еще вырвемся отсюда.
Ренни кивнул и затих. Он уже не верил в спасение. А Интар честно попытался не думать о страшном "что скоро будет", и найти лазейку в ловушке, куда он сам их обоих запихал.

Но, сколько Интар не ломал голову, ничего не придумывалось. День тянулся медленно. Иногда приходили какие-то люди, чего-то требовали, и стражники уходили с ними, но двери-то оставались заперты.
Днем мальчикам дали полковриги черного хлеба и кувшин с водой. Несмотря на унылое настроение, сьели и выпили ребята все.
- Скоро почтенный господин Лоос за вами явится, -уведомил их рыжебородый стражник, забирая пустой кувшин. – Он недалеко живет, на том берегу реки, и о вас ему уже сообщили, так что до заката он вас заберет.
-Какое счастье...-буркнул Интар.
Он уже ненавидел эту рыжую бороду и второго –молчащую жердь. Он ненавидел заодно и всех других стражников столицы, которым он тоже готов был доверить и себя, и Ренни, а они только и ждали, как схватить двух детей да получить за этот великий подвиг награду! Он ненавидел их за то,что они берут все, чего пожелают, и ничего не дают взамен, он ненавидел Орама, который ублажает их за бездаром, а попробуй только какой-нибудь грузчик или метельщик, ничего не заработавший за день, попросить у трактирщика накормить его ради Неба, так Орам обругает, да еще помоями обольет! Он ненавидел каждого из них , дрыхнущего в своей караулке среди дня, и их десятников ,и сотников, забирающих с трудом добытые такими мелкими, как Арим, медяки, и их тысячников, строящих себе огромные дома и позволяющих тем, кто им служит грабить людей в открытую, ненавидел и советников Императора, за то, что они позволили все это городской страже, ненавидел самого Императора, оттого что у него такие глупые, гадкие советники, оттого, что он сам, даже проверить не хочет, что в его Столице, в его Империи творится, когда платят и вытворяют все, что хотят!... И Небо мальчик ненавидел, потому что оно холодное, ему плевать, оно не видит, не желает видеть, что люди делают с людьми!
 Такая сильная бушевала сейчас в Интаре ненависть, что он даже закрыл себе рот руками, чтобы не кричать, не проклинать в голос их всех, всех, всех ,и он ненавидел даже самого себя, оттого, что боится выкричать им все это, за то, что он слабый, маленький, что не может им отомстить!.... А он мстил бы всем: и страже, и почтенным господам, и людям в чистеньких, маленьких домиках , и боцманам, и капитанам кораблей, небрежно бросающим ему медяк, на выходе из комнатушки его матери, и главам Гильдий, и....
Если бы он был сильным! Если бы мог!...
Мальчишка задыхался от ярости, он отнял руки от рта, сжал кулаки и зажмурил глаза.
И вдруг рядом завозилось что-то теплое и захныкало. Это был Ренни. Он уже плакал.
Интар глубоко задышал .Ненависть перестала бушевать, как кипяшая каша, она улеглась на дно, но не растворилась, не исчезла –загустела там, как с той же кашей бывает, если остынет. Такой твердой становится –даже самым острым ножом не разрезать, ни за что...
Он повернулся к мальку, обнял его за плечи.
-Не реви...
Ренни уткнулся носом ему в грудь:
- Я не хочу в рабство...
-А то я хочу? Ну тише ты, тише! Нечего мокроту разводить! –Жалость к мальку, к себе ,к Сороту, к мамке, ерзала и кололась в груди, как большая игла.
Интар крепче притянул к себе Ренни а тот, как к родному, прижался к нему.

 Так мальчишки и сидели, пока отворившаяся в очередной раз дверь караулки не пропустила двоих: хорошо одетого темноволосого, немного сутулившегося мужчину средних лет с гладким лицом, и за ним –мускулистого чернокожего, которому пришлось пригнуться, чтобы не задеть головой притолоку.
Стражники, один за другим, согнули спины.
-Господин Лоос! –лицо рыжебородого сияло, словно он увидал лучшего друга. - Хороший вечер, не правда ли? А вот и тот маленький мерзавец...
Купец подошел к решетке. Посмотрел. Кивнул. Улыбнулся.
Ренни отвел глаза. А Интар наоборот впился взглядом в лицо Наоба. На вид человек как человек... Пройдешь и не заметишь... Выглядит солидно... Где ж в нем все его дерьмо умещается, а?...
Наоб удовлетворенно смотрел на Ренни:
-Да, это он. Благодарю, вы достойные стражи закона. Пока такие как вы не перевелись, граждане Империи могут спать спокойно. –он высыпал в ладони стражника горсть золотых.
-Второй был с ним. –сообщил рыжебородый, пряча награду.
-Чтоб вам провалится! –буркнул Интар.
Наоб, расслышав что-то, обернулся на него. Поразглядывал.. Интар показал ему язык и отвернулся.
-Я заберу обоих, на всякий случай. – решил господин Лоос. Еще несколько золотых перекочевали в руку стража.
-О, разумеется! –рыжебородый распахнул решетчатую дверь, второй стражник приготовил веревку. –Выходите, оборванцы!
Ренни вышел первым и неожиданно попытался проскочить между ног чернокожего на улицу, но тот ухватил мальчишку за плечо и поднял вверх.
Он передал малька своему хозяину, и тот собственноручно связал Ренни спереди руки. Стражники так же повязали Интара. Рыжебородый передал чернокожему сумку мальчика.
Взяв обоих мальчишек за локти, чернокожий вывел их наружу.
Разумеется, господин Наоб прибыл не пешком. Его ждала закрытая карета, запряженная парой гнедых лошадей. За кучера был чернокожий. Он открыл дверцу кареты, втолкнул обоих мальчишек внутрь, ( сумка Интара осталась валяться на полу, в караулке), подождал, пока туда же заберется и усядется его хозяин, и только потом занял место на передке.
Карета покатилась. Мальчишки подобрались друг к другу и уселись на полу, плечо к плечу. Купец с улыбкой разглядывал их.
- Шустрые вы ребята. –проговорил, - я позабочусь о том, чтобы вас как следует пристроить.
От этого обещания у Интара мороз по коже пробежал.
-Ээ.... это куда?
-Быстрота, ловкость и выносливость очень ценятся на апельсиновых плантациях в южной провинции. –любезно пояснил господин Наоб.
-Ясно. - Буркнул Интар. Ренни молчал, исподлобья глядя на работорговца.
У Интара, от злости и страха противно свело живот и стало холодно ногам. Плантации... Во , сволочь! Ну все... Они пропали.
Господин Наоб не смотрел больше на мальчишек. Он был доволен поимкой маленького негодника, который мог , пожалуй, стать помехой.. Конечно, с одной строны –кто бы ему поверил? Если бы и нашлись такие помешанные, то дело, даже дойди оно до суда, было бы быстро закрыто за недостаточностью доказательств. Поступи главный судья иначе, у него вряд ли хватило бы средств достроить свой загородный дом... Благо, есть и те, кто позаботился бы о рассмотрении дела у главного судьи, настояв на исключительной важности...
Да, это была отработанная схема, едва не приведенная в действие три года назаад.. Правда ,тогда свидетель так до властей и не добрался, но на случай если бы...Все было подготовленно.
И все же, осторожность никогда не помешает. К чему дожидаться, пока от шальной искорки загориться целый дом? Лучше сразу затушить ее,пока для этого достаточно простого плевка...
Мысли купца обратились к той партии товара, которую он собирался отправить в южную провинцию через несколько дней.. Ренни и его нахальный приятель как раз удачно ее дополнят, составив круглое число. Господин Наоб покивал в ответ своим мыслям. Да, вне сомнения, все сложилось удачно...
Удача в этом тайном, но обеспечивающем основной доход его семьи вот уже четыре поколения, промысле не покидала господина Наоба Лооса никогда.
Он не был излишне жаден, удовлетворяясь ежемесячными отправками небольших –до двадцати штук –партий товара в южную и восточную провинции, а то и в варварские земли. Там, конечно, платили дешевле... зато провозить туда товар было проще, да и он оказывался целее. В торговле с провинциями всегда существовала опасность неожиданного обнаружения товара... Порой люди господина Наоба оказывались на волосок от подобного несчастья и вынужденны были уничтожить товар, чтобы не выдать себя. Умерщвленный, товар легко выбрасывался в реки или сжигался вместе со складами, где находился ( о , пожары в жарких землях в летнее время,это настоящее бедствие) но никакого дохода, разумеется, уже не приносил. И каждый подобный досадный случай был связан для господина Лооса с большими убытками.
Порой Наоб думал , что проще было бы занятся переправкой драгоценных камней, к примеру..или любым другим товаром, которому не нужно есть и дышать. Насколько проще работать с легкими по весу молчаливыми алмазами...
Но почтение к предкам не позволяло ему оставить фамильное дело семьи Лоос. И к тому же, господин Наоб отчетливо осознавал, что промысел его не только выгоден, но и крайне полезен. Ведь он очищает столицу от беспризорников и попрошаек –паразитов на теле прекрасного города. И даже если у некоторых из этих детенышей есть родители, то эти полунищие люди должны быть только благодарны тем ,кто избавляет их семьи от лишних ртов. А кроме прочего, детям дается возможность попробовать выжить в других местах и при других условиях. Они получают кров и пищу, им не нужно задумыватся о том, где они будут зимовать... Хозяева дают им все, о чем раньше эти двуногие блохи только мечтали. Да, без сомнения семья Лоос делала полезное во всех отношениях дело.
Видимо это же понимали и прочие достойные уважения граждане Империи.
Содействие господину Лоосу с охотой оказывали и главный судья, и некоторые из членов городского совета, и два весьма уважаемых тысячника городской стражи...
Разумеется, были десятки других помощников и перекупщики, и торговцы с другой, принимающей стороны, но этих-то людишек уж точно не волновало ничего, кроме денег. При воспоминании о них, торговавшихся за каждый медяк, господин Наоб презрительно скривил рот.

На город опустились сумерки. Время было дорого господину Лоосу: он слишком уважал его, чтобы тратить зря.
Высунувшись в окошко, Наоб велел чернокожему ехать скорей. Но кучеру не так-то просто было исполнить приказ: в вечернее время народа на улицы, как всегда, высыпало немало.
Интар понял, почему карета замедлила ход, и встрепенулся... Пока она еще катилась довольно быстро, но вот что будет на мосту?
Интар припомнил тамошнее столпотворение, и у него вспыхнула надежда. Он покосился на Ренни, толкнул его коленом и подбродком быстро указал на дверцу.
Малёк поглядел недоуменно. Интар с досадой закусил губу: им нельзя было обменятся и словом. Ладно... Придется все проделать самому. Только бы Ренни оказался достаточно быстрым и сообразительным!
 
Пока карета ехала по улицам, сумерки уступили место прозрачной черноте, извещавшей о скором наступлении ночи. Вечерняя темнота пришлась очень кстати. Интар мысленно взмолился... нет, не Небу, просто прошептал про себя: "пусть все получится, ну пожалуйста!" - а кого просил, он и сам не знал... И не то, чтобы в эту молитву верил... но попробовать заручиться поддержкой тех ,кто повыше людей, не помешает, все равно ведь до моста больше делать нечего.
А мост был уже близко, людей и повозок становилось все больше, судя по шуму вокруг. Замешавшись между ними, карета ползла еле-еле, то и дело останавливаясь и замирая, как сонная, сытая, осенняя муха по корзинке с перезревшими фруктами. Интар слышал брань и выкрики чернокожего, велевшего зазевавшимся посторониться. Глотка у верного слуги купца была могучая, но это не особо помогало: пешеходы и возчики, желавшие поскорее расплатиться за переход и попасть на другой берег, не спешили убраться с дороги, карету сейчас обогнала бы и черепаха, даже если б была с перепою...
Господин Наоб нервничал, злился, то и дело выглядывал в окошко. Потом смирился с обстоятельствами,прикрыл глаза...
А вот и мост! С полу Интар не мог заглянуть в окно, но он и так все понял, услыхав голос сторожа, спрашивающий плату...
Интар напрягся и снова толкнул Ренни коленом. Тот, еще не понимая в чем дело, все-таки подобрался, насторожился.
Чернокожий бросил сторожу положенные несколько монет, и карета медленно вкатилась на мост.
Интар не знал, задремал купец на самом деле или нет, но более подходящего момента ждать было нечего.
Мальчишка вскочил, метнулся к двери, распахнул ее, ударив плечом, и больше вывалился, чем выпрыгнул наружу.
-Ренни! –заорал, падая, и увидал, как малёк прыгает за ним.
Несколько шагов до ограждения моста (толпа шарахнулась в стороны)... и, перевалившись через него, Интар ухнул вниз.
Он даже испугаться толком не успел, только крики людей услыхал: "Упал!" "Тонут!" "С моста упали!".... - и шлепнулся в холодную, вонючую реку. Тело обдало болью. Интар почувствовал ногами дно, с силой оттолкнулся, всплыл. Тут же рядом с плеском врезался в воду Ренни. Ушел вглубь, вынырнул... На это его умения плавать хватило, но вот долго держаться на воде со связанными руками он не мог.
-Помоги!... –малёк заколотил по воде ногами. Интар подплыл к нему, вскинул руки вверх и охватил Ренни поперек тела, через голову. Запястья Интара были связаны, но от них и до плеч руки свободны, и ими он сжал малька как щипцами –ушко кастрюли..
А Ренни тяжелым оказался и барахтался бестолково. До берега вроде совсем недалеко было , но оба раз десять едва не утопли. Интар так толком и не понял, как он Ренни выволок и сам жив остался.
Он помнил только, что вдруг почувствовал под ногами что-то твердое, а потом выпрямился и задрожал от вечернего холода. Ренни, все-таки выскользнув из его сцепленных рук, медленно осел на землю.
В эти минуты Наоб и его слуга, выскочив из кареты, пытались пробиться сквозь толпу, но люди, взволнованные происшествием, –не так уж часто по доброй воле дети прыгают с моста в воду, – кричали, пробивались кто к ограждению, кто к сторожу, кто –тоже вниз, любопытствуя поглядеть, выплыли ли мальчишки... Крики о происшествии становились громче: "Прыгнули!", "Столкнули!", "Угробили!", "Да дети утопли, дети малые!"
Не все видели, кто и почему упал, и не заставшие происшествия спрашивали и требовали от наблюдавших его собственными глазами рассказать немедля ,что, как и почему произошло. Какая-то женщина, не обнаружившая около себя своих сыновей и слышавшая крики "Мальчишки в воду упали!", потеряла сознание в двух шагах от Наоба, вокруг нее тоже собрались люди...
Одним словом, поднялась толчея и суматоха, и это сильно задержало купца и его чернокожего помощника.

Тем временем под мостом с трудом отдышавшийся Интар поднес связанные запястья к лицу. Впился в веревку зубами. Вкус у нее был противный, как у вяленной, лежалой рыбы, но узел оказалось развязать довольно просто: только потянуть вот тут..и тут...
Волокна веревки застревали в зубах и оставались во рту. На мосту люди продолжали шуметь, но шум этот отдавался в ушах невнятным гулом. Голова кружилась, и в теле начала вспыхивать боль.
Наконец Интар сбросил с рук веревку, отплевался, растер запястья, потом присел около лежавшего на песке и успевшего свернуться калачиком Ренни. Освободил и его руки. Малёк закашлял и попытался что-то вякнуть.
Интар взял его за плечи, прижал к себе.
-Цыть, цыть! –зашептал ему на ухо. – Ты живой?
-А..га... –Ренни снова закашлялся.
-Тогда цыть!.. Идти можешь?
-Не..знаю...
-А ползти?
-А..га...
Интар поднялся и огляделся:
-Тогда давай.....вон..туда!...
"Там", шагах в сорока вверх по крутому берегу, рос кустарник, густой, с бесчетным количеством тонких, покрытых темно-зелеными узким листьями, веточек, на каждой толстой. Ненадежное убежище, но никуда больше добраться Интар бы сейчас не смог: у него болело все и мутилось в голове, а Ренни было еще хуже.
То, что Наоб станет их искать, мальчишка хорошо понимал. Но куда еще деваться, когда они с мальком еле идут?
Поддерживая, Интар довел Ренни до кустарника. Устал так, словно целый день помойные ведра таскал.

Повезло еще, что кустарник не царапучий оказался, и, несмотря на то что ветки у него довольно низко были да и густо росли, двум тощим мальчишкам удалось проползти под ними в середину куста. Ренни, хоть и плохо ему было, с этим справился легче Интара –тому пару раз казалось, что он застрял, и так и будет торчать: голова тут, ноги наружу, пока не подойдет Наоб... От таких мыслей мальчик начинал из последних сил продираться и пробираться вперед ,и в конце-концов оказался вслед за Ренни в кусте. Там, на полусгнивших прошлогодних листьях, было бы даже довольно уютно, если бы не мокрая, липнущая к телу одежда. Ренни лежал с закрытыми глазами, и Интару тоже так захотелось: чтобы забыть про все, только он себе не давал- прислушивался. Пока тихо. А надолго? Наоб сейчас явится, со своим чернокожим... Ну, не сразу, это ж еще спуститься вниз, да, может, факела где достать – совсем темно уже. Только отсрочка мальчишкам ничего не давала: обоим было слишком плохо. Интар попробовал сесть. Получилось, только вот река, и берега, и кусты вокруг завертелись, пришлось замереть, держа руками голову, пока это прошло.
Его тошнило. Кажется, ободрал левое бедро до крови –так оно саднило. Болело еще много где, только разбираться было недосуг.
Надо в кусты залезть подальше, вот что... Там где они пролезли, Наобу и его слуге ни за что не протиснуться. А если отползти подальше, то их и не найдут, разве что с собаками. Но где Наоб посреди города собак возьмет? Негде ему!...
Убедившись, что голова перестала кружиться, мальчик пополз вперед по опавшим листьям.
 Кустарник разросся густо, на довольно большое расстояние вдоль берега. Проползши немного, Интар вдруг почувствовал, что под пальцами земля уходит куда-то вниз. Раскидав листья, мальчик увидал ямину в земле. Та была не особо глубока и широка, но если им с Ренни улечься тесно, на бок, то хватит... А сверху их скроют ветки и ночь поможет. Да, тут их точно не найдут!
Так же, ползком, вернувшись обратно, Интар затормошил Ренни за плечо.
-Эй!... Очнись! Прятаться надо!
-А-а?-малек сел и заморгал. – Чего? Куда?
-Туда! Ну, ползи за мной, - Интар дернул приятеля за рубаху. Ренни послушно стал на четвереньки. Вдвоем они добрались до найденной Интаром ямины.
 -Давай туда! –Ренни был просто спихнут вниз. Интар шмякнулся рядом с ним, подумал и стал сдирать с приятеля мокрую рубаху и штаны.
-Эй..ззачем? –тот попробовал сопротивляться.
-Затем, что тебя в этом холод до костей проберет, хуже ,чем если голым будешь ,еще кашлять начнешь, когда не надо
Интар разделся и сам, одежду скомкал и сунул на самое дно ямины, потом улегся около Ренни, приподнялся и принялся нагребать сверху листья, которые раскидал. Скоро оба мальчишки были присыпаны ими. Теперь старались не шевелиться и даже дышать потише. Чтобы занимать меньше места, Интар обнял Ренни со спины ,прижавшись к нему, а малек подтянул колени почти к подбородку и Интар сделал то же, так что оба мальчишки совсем слиплись друг с другом.
Лежали так они довольно долго, почти высохли и угрелись, Интар начал даже дремать...
Разбудили его голоса.
-Здесь осмотреть надо все! –гремел Наоб. Видать, разозлился не на шутку.
-Наверное, господин, утопли они. -возражал кто-то.
-А если нет? Если живы?: Я за что вам плачу?
-Да ищем, господин, ищем уже...
Кажется, Наоб нанял помощников... Судя по шагам и голосам –двоих-троих, кого так быстро найти сумел.
Голоса приближались. Интар сжался и зажмурился. Рядом пошевелился Ренни, стиснул его руку.
На убежище мальчишек упал отблеск от света факела. Кто-то ,судя по звукам, потыкал в кустарник палкой, поворошил ветки.
"Только бы пронесло, только бы, только бы..." - твердил про себя Интар.
-Тут никого. –буркнули, как почудилось, над самой головой. Мальчишка едва не выдохнул облегченно, но спохватился и дыханье задержал -еще не хватало, чтоб сейчас заметили!
Свет исчез и голоса отдалились потихоньку, а потом и вовсе исчезли. Последним ,что слышал Интар, были убедительные рассуждения неведомого "спасателя".
-Да утопли они, точно говорю вам, господин хороший. На дне тут камни, и другая дрянь, может головы-то и разбили. А то и просто воды наглотались, много ли таким мелким надо?
Ответа Наоба мальчишке разобрать уже не удалось.

ГЛАВА ШЕСТАЯ.

Черный шестиногий жук полз по плечу Интара. Оттуда он перебрался на шею и на щеку, щекоча ее своими цапастыми лапками. Мальчик смахнул жука и резко сел. Потом протер глаза кулаками, потянулся, и, охнув, тихо выругался: сон ушел, а боль осталась. К бедру прибавилась еще и острая, рывками, в спине, пониже лопаток.
Было уже не раннее утро. Интар, поглядев на небо, прикинул: почти полдень. Солнечно, тепло почти по-летнему... И тишина...
Рядом заворочался Ренни. Потом приподнялся на локте.
-Уже утро, да?
-Ага. С добрым утром тебя.
-А хоз... Наоб ушел? Совсем?
-Ушел, -кивнул Интар. –И нам, в общем, пора...уходить куда нибудь.
Ренни выкопался из листьев:
-Что, прямо сейчас?
-Ну, не сразу... –Интар вытащил их одежду, расправил. Та как была мокрой ,так и осталась. Мальчишка разложил ее на земле.
-Надо подсушить...
Ренни посмотрел на это и снова закопался в листья. Подумав, Интар полез туда же. Там было уютней.
Малёк подвинулся, пуская его.
-Мне и идти –то некуда. А тебе..куда? Домой?
-Не-а. Мне по делу. Мне человека одного отыскать надо, я обещал.
-Ааа...-протянул Ренни.
Он прижался к Интару, греясь. Растрепанный, перемазанный грязью, с испещренным разноцветными синяками телом, выглядел он совсем жалким и маленьким. Как котенок брошеный.
Интар ощупал себя, осмотрел, насколько мог, и прикинул, что он-то сейчас больше походит на дикого демоненка...
Ренни молча шмыгал носом.
-А хочешь со мной пойти? –спросил Интар. –Лучше куда-то, чем никуда. А потом придумаем чего-нибудь...
Мелькнуло –пристроить Ренни в Гильдию Собирателей –те все-таки не такие, как прочие, берут и со стороны порой, особо мелких, если уж очень способный попадется, или если кто из своих за него просить станет... Арима подбить можно, он поймет.....
А Ренни заулыбался и приободрился сразу, закивал:
-Ага, хочу! Спасибо! А что за человека ты ищешь?.
-Его зовут Айхам, он живет на Гончарной улице. Мне ему кой-чего передать надо.
-А Гончарная улица отсюда далеко?
Вопрос был верный. Интар приподнялся и закрутил головой.
-А... кто ее разберет... Уф, слышишь , нам повезло –мы все еще на том берегу... на том , который мне нужен. А теперь надо прохожих расспрашивать. Я только знаю, что она не у реки. Ты как, идти можешь?
-Могу. Вот только одежда...
-Придется погодить, хоть до полудня...
Незаметно для себя, мальчишки снова задремали, а проснулись уже в середину дня. Солнце совсем разошлось, пекло, будто и впрямь лето настало. Выбравшись из листьев, Интар пощупал одежду. Ну, сыровата еще, но уже можно надеть...
-Эй, малек! Вставай! Идти-то можешь?
Ренни, протерев глаза, поднялся, обтрусился, выбрался из кустов.
-Могу. А ты –то как?
-В порядке, вроде. Только глянь, что у меня на спине?
. Ренни посмотрел.
-Там здоровенный синячище..На пол спины.
-Ага, ясно... –Интар накинул рубаху и проверил бедро: там, где была содрана кожа, уже появилась корочка.
 -Ничего особо страшного. –вздохнул с облегчением.
-И у меня ничего, кроме синяков. Легко отделались. –заметил Ренни.
-Это точно! Ну, пошли?
-Пошли!.. Интар!
-Чего?
Ренни погладил его плечо.
-Спасибо, что ты меня спас. А то я утоп бы.
-Ой, нашел, чего вспоминать. –отмахнулся мальчишка. Но внутри ему все-таки было приятно, что Ренни об этом не забыл.

Ребята, как могли, почистились от листьев и грязи, пригладили друг-другу волосы, вытряхнули штаны и рубахи перед тем ,как надеть, но все равно вид у обоих после ночного купания был такой, что любой Собиратель обзавидовался бы...
По берегу прошли довольно далеко от моста и только потом выбрались на набережную. К счастью, днем людей было немного: каждый своим ремеслом занимается, на улицах все больше старики и детвора... А так, если кто куда и идет, так с делом или по делу. Мальчишкам было на руку, что на них не особо обращали внимание на улицах неподалеку от реки: вдруг еще кто в них вчерашних утопленников признает. А Небу ведомо, что Наоб про них людям нарассказал...
Так что Интар только радовался почти пустым улицам. Вначале мальчишки шли мимо все тех же небольших домиков с садами, потом оказались было у памятной обоим вчерашней базарной площади, но там решили не появляться: а вдруг стражники их заметят? Так что вернулись немного назад, нырнули в узкий проулок, оказавшийся неожиданно длинным, и из него уже попали в квартал, где многоэтажные дома с крохотными окошками (видать, доходные, –решил Интар) стояли тесно друг к другу и не было разгороженных дворов, но улицы оказались пошире, хоть и больше выбоин было в мощеной мостовой.
Колодцы здесь тоже находились прямо перед домами, –каждый приходился на два-три дома.
 Увидав спешащую от одного из них с кувшином опрятную девчушку, лет десяти, Интар окликнул:
-Эй, где тут Гончарная улица?
Девочка с опаской поглядела на него:
-Там дальше! Прямо! –и, покрепче ухватив свой кушин, пустилась бежать.
-Напугал ты ее... –заметил Ренни.
-Угу, я ж говорил, –видок у нас с тобой...
-Да уж. А я есть хочу...
Вспомнив, как рыжий стражник заграбастал его сбережения, Интар от злости пнул какой-то булыжник и, охнув, запрыгал на одной ноге.
-Ты ногу зашиб? –встревожился Ренни. –Сильно?
-Не. Не особо...
-А ты чего? Из-за своих денег, да? –догадался малёк.
-Ага...Во ,гады они..
-Гаады... –протянул ,соглашаясь. И тут же вскрикнул - Ой, гляди!
На месте отброшенного Интаром камня обнаружился кошель: на вид новый, плотной, бархатистой ткани.
-Ничего себе! –нагнувшись, сын Ивины схватил подарок судьбы. - Кто-то его тут припрятал! Неужели с деньгами? –он потряс кошель и и тут же разочарованно протянул, –во, невезуха: он пустой!
-Совсем? –Ренни потянулся к находке, взял ее из рук Интара, раскрыл, проверил, наизнанку вывернул даже.
-Совсем. –вздохнул. В животе заныло еще сильнее. Стало обидно так, будто его обокрали. Малёк уже размахнулся вышвырнуть кошель, но Интар перехватил его руку.
-Погоди!
- А чего годить-то? Зачем он нам такой?
Интар засмеялся:
-Пригодится! Я кое –что придумал... Пойдем-ка отсюда.
Ренни послушался: он уже стал считать Интара много умнее себя. А у того и впрямь возникла идея, которую мальчишка и прошептал приятелю на ухо. Ренни засмеялся –ему понравилось. С кошелем возиться пришлось недолго, а потом малёк покрепче зажал его в руке, и они с Интаром стали отыскивать подходящую лавку, где торговали едой.
Лавка, колбасная, обнаружилась в самом конце длинной-предлинной улицы, которую пересекала другая, широченная ,ведущая, должно быть, к самым городским воротам. Пешком по этой улице не ходили, и была она совсем уж без конца и краю. В другое время мальчишки охотно бы поглазели на возчиков , всадников, кучеров на облучках карет и колясок и важных господ внутри. Но сейчас их гораздо больше интересовала лавка.
Она была, как и хотелось, просторной. На прилавках и на полках лежали и висели под потолком колбасы ливерные, кровяные, вареные и копченые, колбаски длинные и короткие, сосиски тонкие и сосиски толстые, копченые телячьи ноги, сало, свиные окорока...
У мальчишек аж слюнки потекли. Но они степенно прошли мимо, после чего дождались, пока в лавку вошел покупатель, с корзиной, в которой лежал хлеб. Тогда Интар направился вслед за ним, а Ренни пока что остался ждать…
Войдя в лавку, Интар с самым уверенным видом остановился у прилавка.
-Тебе чего? –буркнул лавочник, крепкий мужчина в годах, оглядев измазанную одежду мальчишки.
-Пока ничего, почтенный, спасибо , я хозяина жду... Он придет скоро, мне велел пойти вперед, да спросить, есть ли свежее сало.
Есть. –коротко бросил лавочник. –
 И, потеряв к мальчишке интерес, повернулся к другому покупателю, на вид гораздо более денежному.
-Чего желаешь, почтенный?
-Колбасы ливерной плаку, да кусок того окорока...–тот явно не торопился, с удовольствием оглядывая горы еды.
Лавочник принялся выполнять заказ. У Интара голова закружилась от голода. Он прикрыл глаза и теперь только слышал , как покупатель продолжает:
- Ну и сосисок десяток...
Пора, подумал Интар, пора. Где же малёк?...


И тут Ренни вбежал в лавку, потрясая зажатым в руке туго набитым бархатным кошелем..
-Почтенные! Чей кошель-то?
На его звонкий голос обернулись и покупатель, и лавочник..
-Какой кошель, малец? –спросил лавочник.
-А вот! Я его только что на улице нашел. Кто-то из вас обронил, да? –Ренни радостно улыбался.
Лавочник открыл было рот, но покупатель перебил его:
-Почтенный, у тебя что ли крысы завелись?
-Какие-такие крысы? –оторопел тот. –Нет их и не было!
-А что ж это тогда пробежало?-покупатель указал за спину лавочника, на вход в полутемную кладовую. –Крыса, точно! И огромная какая!
Лавочник обернулся. Постоял на пороге, потом, затревожившись за припасы и свое доброе имя, все же пошел проверить.
Покупатель быстро обернулся к Ренни.
-Я давеча кошель обронил, как раз такой... Покажи, малыш... –проговорил тихо.
-Да вот он...-Ренни поднял кошель в руке, покупатель шагнул к нему, малёк прошмыгнул мимо него и отбежал к к дальней от входа стене, к бочонку с селедкой. Мужчина двинулся на него, даже корзину свою, полную снеди, на пол поставил.
 -Э..почтенный...ну ты чего? – Ренни жалобно захлопал глазами. –Ну вот он, кошель...
В это время возвратился лавочник, и так и впился глазами в мальчишку и в покупателя уже протянувшего руку.
Ренни аж присел под этими взглядами...
А Интар подхватил забытую корзинку со снедью (на такую удачу он и не расчитывал, думал , может, палку колбасы утащить удастся, пока лавочник кошель потрошить будет, а тут!...), и поспешил убраться из лавки. Снаружи на миг задержался –чтобы увидеть, как малёк сунул кошель в руку покупателя и выскочил наружу. И мальчишки поторопились удрать, прежде чем счастливчик, получивший обратно свою "потерю", разберет, что кошель набит мелкими камешками, а заодно обнаружит, что его покупки, за которые он так и не успел уплатить, исчезли, словно их и не бывало.

Делить добычу ребята устроились в подворотне. Там, правда, воняло, зато было тихо. Уплетая за обе щеки хлеб с колбасой, Интар смеялся:
-А представь себе их рожи! Да еще этому и уплатить лавочнику придется, он же его так не отпустит!
Ренни тоже фыркал, глотая огромные куски:
-А то! Здорово ты это придумал!
-Но нам повезло ,что этот таким жадиной оказался! Обернись все иначе, ни в жизнь бы нам эту корзину не утащить.
Они сидели в подворотне, пока не наелись. Неподалеку прыгал ободранный воробей. Интар бросил ему горсть крошек. Воробей поклевал и радостно зачирикал.
-Как думаешь , что он говорит? –спросил Ренни.
-Ну... –Интар озадачился. – Что есть хочет.. еще...
Малёк помотал головой:
-Не-а. Ты прислушайся. Он поет: "Вес-на, вес-на, вес-на, при-шла!"
Воробей, словно в подтверждение слов Ренни, снова зачирикал. Интар с удивлением понял, что малёк прав...
-Ага, похоже! Здорово ты это подметил!
-У нас в деревне птицы всю весну так пели..радовались.. –Ренни вздохнул. – У нас только люди плохо живут, а так, хорошо вокруг... Вот сейчас все зеленое, ласковое...
-Что ласковое? –Интар засмеялся. –Трава что ли? Или деревья?
-Ага, -без обиды ответил Ренни. – Трава щекочет ноги и ладони, если погладишь ее. Ласковая. А деревья сами гладят ветками по голове. По–доброму так.
-Я и деревьев толком не видал.. –пробормотал Интар.
Воробей все повторял свою нехитрую песенку.
-Чирикаешь.. –Интар наблюдал за ним. – А то! Любой, когда сыт, петь станет... Почему нет?
Тут откуда-то сверху спорхнул еще один воробьишка, совсем тощий, взьерошенный. Он заскакал вокруг, вытянул шею и зачирикал еще громче и радостней первого.
-Во дают! -хором восхитились мальчишки. Ренни накрошил еще хлеба и покормил и второго певца.
Они сидели и любовались воробьями, пока не заметили,что похолодало: подул резкий ветер и стало неуютно.
Интар решил: пора идти дальше.
-Поднимайся, Ренни, хватит бездельничать. Еды у нас на дорогу полно. Ну, теперь мы эту Гончарную улицу в два счета найдем!

ГЛАВА СЕДЬМАЯ


Бодро отправившись в путь, ребята случайно сбились с дороги и забрели совсем не туда, куда было нужно, потом, устав выпутываться и направляться, но найдя все -таки нужное направление, они попытались прокатиться , прицепившись к едущей в нужную сторону повозке, однако возница согнал их кнутом, и, на беду, Ренни не успел увернуться: удар сшиб его на землю, и малек долго ревел, сидя на мостовой. А потом оказалось, что он с трудом может ступить на ногу: то ли подвернул, то ли еще что похуже, но болело так, что хоть криком кричи. Интару все-таки удалось поднять его и повести. Ренни цеплялся за плечо приятеля, и то скакал на здоровой ноге, то пытался идти, но выходило плохо, и у малька глаза снова оказались на мокром месте.
-Ты ж меня не оставишь тут одного, да? –вдруг стал спрашивать, крепко вцепившись в Интарову рубаху, когда они в очередной раз сели на землю, передохнуть , -не бросишь? Я боюсь один!...
-Да кто тебя бросает... ну, успокойся... – тут Интару подумалось, что Сорот, должно быть, совсем извелся (еще бы! Вместо обещанных двух дней, Интар пропадал невесть где уже третьи сутки, и не то что возвращаться не готовился а даже не добрался, куда обещал), может плохо ему, да и мамка...
О мамке подумал, и вовсе кисло стало. Да, без Ренни он бы ,может, уже нынешним вечером до места дошел, этого Айхама разыскал бы...
Оставить, что ли, малька тут? Найти укромное местечко, еда есть, а на обратном пути забрать?...
Но тут Ренни, словно подслушав мысли Интара, захныкал снова.
- Правда не бросишь? Интар.. Мне страшно!... И больно!Я без тебя тут совсем не смогу!
-Успокойся! Сказал же –не бросаю! Я думаю, цыть!
Ренни притих. Интар тоже, время от времени почесывая в затылке. Хотя, думать было особо не о чем –малька тут не бросишь, он и так уже от страху зеленеет, значит, надо вместе идти. И Ренни, с его ногой, будет прыгать от дома к дому по всей Гончарной улице? Не, не пойдет... И он не пойдет, и это дело так не пойдет..А пойти лучше всего в самую большую мастерскую! Уж там-то должны всех своих же знать!
Приняв решение, Интар поднял Рени.
 -Ну, вперед! Мы не куры, и тут ничего не высидим!
Малек послушался.
К счастью, Гончарная улица была уже недалеко. Расспрашивая прохожих, Интар и Рени добрались туда с закатом, правда, совершенно выбившись из сил. Когда солнце зашло, стало довольно холодно, но это не уняло радости Интара от того, что наконец-то они у цели.
Улица эта была похожа на прочие, в ремесленных кварталах: с двух и трех-этажными, довольно старыми домами и просторными дворами, прятавшимися за высокими заборами, сложенными из неотесанных булыжников.
С наступлением сумерек она опустела, и расчет Интара на мастерскую не оправдал себя: двери всех мастерских были уже заперты, как и двери домов , и дворы.
-И что теперь? –спросил Ренни, поджимая одну ногу, как гусенок, -ты ж хотел расспрашивать...
Интар крутил головой, ища хоть кого-то, кому можно задать вопрос. Но увы, довольно облезлый кот , медленно шествовавший по мостовой, был здесь единственным живым существом.
-Хотел, -буркнул мальчик. – Было б, кого.
-Может, постучимся?
 -Думаешь? Ну... –Интар усадил приятеля на землю, подошел к первой попавшейся калитке (повыше иных дверей) и постучал. Потом он заметил шнур от висящего, должно быть, с другой стороны колокольчика. Дернул от души, и аж отскочил, услыхав пронзительный звон.
Колокольчик выкликал хозяев. Послышались шаги, потом мужской голос:
-Кто там?
-Я спросить хотел...
-Ты кто?
-Я Интар... Послушай, почтенный!...
Калитка приоткрылась, потом резко захлопнулась.
-Я подаю только по Храмовым дням!
Интар оторопело замер, потом закипел от обиды, заколотил в дверь кулаками, задергал за шнур колокольчика:
-Эй! Я не нищий! Я по делу!
-Прочь отсюда, не то пса спущу! –пригрозил хозяин дома.
 Его слова подкрепил басовитый сердитый лай.
Интар плюнул. Потом со злости подобрал камень, выскреб на калитке пару слов, и подошел к другой. Но только дернул за шнурок (такие тут были на каждой калитке), как с той стороны забранились, –видно, перепалка Интара с соседом заставила хозяина этого дома подойти к забору.
-Послушай, почтенный! Я спросить хотел! –заново начал, было, мальчишка, но на него вновь обрушилась брань.
-Убирайся, бродяга, чтобы и носа твоего не было на нашей улице! Здесь ночью наши псы бегают, нарочно выпускаем, чтобы таких как ты привечали, они от тебя и костей не оставят!
Мальчишка только рукой махнул, сам выбранился с досады и вернулся к Ренни.
-Во гады... Собаку спустить пригрозили. Решили –я попрошайка. Я им сказать пытался, а они... Говорят, тут ночами своих псов спускают...
Малёк испуганно охнул:
-И что ж теперь? Удирать?.. Разорвут же, с них станется!
-Удирать....-повторил Интар, и впал в задумчивость.
Ренни с тоской огляделся по сторонам. Заборы, заборы, заборы.... Куда ни глянь, заборы... Прятаться некуда. А уйти с этой улицы куда-нибудь еще у него уже не хватало сил. Малёк уныло раздумывал, как сказать об этом Интару, и о том, что тот, конечно, все равно потащит его за собой... Это тяжело, но много хуже, если не потащит...
-Думаешь, тут во всех дворах собаки? –спросил вдруг Интар.
-Наверное. А что?
-А то...Что если где собаки нет, можно было бы прямо во двор перелезть. Гляди, камни-то неровные... Ты как со своей ногой, одолел бы такую ограду?
Ренни задумался, прикинул. Трудно, но все лучше , чем опять куда-то бежать.
-Если бы ты меня сзади подсадил, то да.
–Ну вот...
-Но что мы за оградой будем делать? Нас же увидят.
-Неа. Уже темно. Мы подождем, пока все угомонятся, и заберемся туда.Там до рассвета посидим, они собак заберут, мы вылезем обратно... И тогда уже станем про Айхама расспрашивать!
Ренни устал и голова была как чугунная. Его отчаянно клонило в сон, нога болела. Интар, впрочем, чувствовал себя не лучше. Он понимал,что убрести куда-нибудь еще, где можно устроиться и поспать до утра, было бы гораздо умнее и безопаснее, чем лезть в чужой двор, но у мальчишки уже подкашивались ноги.
-Ну, так чего?-спросил он малька.
Тот кивнул и зевнул.
-Ага, давай.. А как мы узнаем, где нет собаки?
-А, просто! –Интар ухватил пару-тройку довольно крупных камней и запустил их в несколько ворот.
Он не успел бы сосчитать до трех, как по всей улице поднялся такой лай, что мальчишки невольно заткнули уши. Про то, чтобы понять, в каком дворе не всполошился верный блохастый страж, и речи не было...
А потом начали хлопать двери. Взбудораженные люди решили разобраться с причиной переполоха. Кое-кто просто выбежал во двор, но иные подались и на улицу. Интар едва успел оттащить Ренни в сторону: они распластались на земле у забора и выбежавший из ближнего двора в одной рубахе и высоких сапогах, человек, ребят не заметил.
Он направился к другому мужчине, тоже вышедшему из дома. О чем-то заговорил с ним, тот указывал куда-то в дальний конец улицы и оба смотрели туда.
Тут Интар обратил внимание: из двора, куда осталась распахнутой калитка, не доносилось лая. Вот где собаки нет, решил мальчишка. И , пока хозяин дома и его собеседник не обернулись, Интар снова уцепил Ренни за руку и втащил малька во двор.
Но, едва вбежав, оба замерли: на цепи в глубине двора сидел лохматый, показавшийся мальчишкам огромным, пес.
Сидел, молча смотрел на обоих и так же молча скалил зубы.
 -Мааама.... –пробормотал Ренни ,и , было, попятился. Но тут за забором послышался чей-то голос ,и Интар, решив, что идет хозяин, с перепугу потянул Ренни к телеге, стоявшей у забора.
-Лезь быстрей!
Малек вполз, Интар –за ним.
И понял, что сделал глупость: пса-то спустят, раз он тут есть. Ишь, молчал! Скотина ,видать, ученая, зря не тяфкает! А вот возьмет , вытащит и порвет...




Во двор вошли. Хозяин дома. Они слышали его ворчание, и даже увидели ноги, когда он проходил мимо телеги. Интар выдохнул и застыл. Может человек не сразу пса спустит?...
Мальчик прижался к земле, та была неровной, мелкие ее комочки, твердые, как камешки, кололи тело.
А хозяин дома все не уходил, стоял, раздумывал о чем-то...
Тем временем, общий лай потихоньку стал утихать. Хозяева угомонили собак, и, не обнаружив на улице ничего опасного, сами расходились по домам.
Ребята понадеялись, что и мужчина, в чьем дворе они сидели, вернется в дом, но он вначале прошел к собачьей будке...
-Он пса отпускает! –охнул Ренни в ухо Интару.
-Так и знал! Бежим!...
Выкатиться из под телеги, удрать в распахнутую еще калитку...
Интар-то выкатился, а вот малек, со своей ногой, ударился о колесо и закричал.
Завидев мчавшегося прямо на него разозленного пса, Интар упал на землю перед телегой, и закрыл голову руками. Ренни, оказавшийся за его спиной, уткнул лицо в ладони. Сейчас пес порвет их обоих на куски!...
-Стой, Волк! –раздался окрик хозяина дома. Пес замер.
Мужчина подошел ближе.
-Что ты нашел, Волк? Ого! –аж присвистнул, –вы кто такие? Как сюда попали? Хотя, ясно –шмыгнули в отпертую калитку, так? Это вы переполошили всех псов в округе?
Интар хотел подняться и не смог. Его вдруг начала бить крупная дрожь.
Он сел на земле.
-Мы..мы.. по делу..нам нужен Айхам..у меня весть для него..важная... я так и говорил...а вы собаками... зачем?... – связно сказать не получилось, мальчику вдруг показалось, что кожа у него на лице сухая и горячая, а руки и ноги будто из соломы сделаны. Он так и сидел, не собираясь двигатся с места, а мужчина стоял над ним, разглядывая мальчишек сверху вниз. Интар был уверен, что он сейчас прикажет псу броситься... И вдруг мужчина проговорил, уже без жесткости:
-Ладно. Раз вам уж так нужен Айхам, я позову его сюда. Пойдемте в дом.
 

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

 Мужчина, оказавшийся довольно молодым, просто занес Ренни в дом на руках, Интар кое-как добрел сам. Разглядев мальчишек при свете зажженной им лампы, светловолосый хозяин дома (он назвался Эдрином) стал еще мягче.
-Бесенята вы чумазые. Сейчас горячая вода будет.
-А Айхам? –повторил Интар.
-Я схожу за ним, а пока о вас есть кому позаботиться.
Он ушел в другую комнату и о чем-то с кем-то там говорил , после чего вернулся с милой, еще сонной, черноглазой девушкой.
-Это моя жена, Уиту. Слушайтесь ее.
Мальчишки хором кивнули. Уиту посмотрела на них и только головой покачала.
-Сейчас сделаю вам горячего отвара, а там и вода для купания подоспеет.
Воду поставил Эдрин и отправился за Айхамом. Мальчишки получили от Уиту по чашке ромашкового отвара, а когда попили , женщина отправила их купаться.
В горячей воде оба прогрелись до костей и вначале взбодрились, а потом жутко захотели спать. Зевая, они завернулись в выданные Уиту покрывала и кое-как доплелись до большого кресла в гостиной комнате, куда и забрались оба с ногами.
-Вашу одежду я попробую выстирать, –сказала Уиту. – Хотя за результат не ручаюсь...
Она осмотрела распухшую ногу Ренни, осторожно ее размяла и смазала какой-то прохладной мазью, от которой мальчишке почти сразу полегчало, а потом еще обернула тряпицей, смоченной в чем-то холодном.
-Ты ее ушиб, -сказала женщина уже улыбающемуся мальку, -вроде, кость не треснула. Если так, то потерпи немного, до завтрашнего вечера все пройдет.
Ренни кивал и моргал слипающимися глазами. Вместо "спасибо" выходили зевки.
-Может ляжете спать? –предложила Уиту, увидав такое.
Интар замотал головой:
-Пусть малек ложится, -сказал, отчаянно стараясь подавить раздерающую рот зевоту. – А мне надо дождаться Айхама. Дело важное...
Ренни еще раз зевнул, в знак согласия, и уснул прямо в кресле.
Интар никому еще никогда так не завидовал, как мальку-сейчас, но тер глаза, щипал себя за руки, и даже кусал , только чтобы не уснуть.
Однако зевалось все чаще ,а глаза просто не раскрывались.
Мальчишка решил ,что закроет их, так легче будет не задремать. Но, едва успев выполнить задуманное, уже провалился в черную, теплую яму сна.
Он проснулся резко, от ужалившей в сердце тревоги. Поднял голову и , моргая, стал оглядываться. В этой комнате было темно, рядом уютно сопел Ренни. А вот изза двери был виден свет.
Интар поднялся, и, как был, в покрывале, пошел туда.
Это оказалась кухня, где, за столом, сидели Эдрин и еще какой-то незнакомый человек: седоволосый, седобровый, с широким носом, со жгуче-черными глазами на смуглом лице. Южанин...
Интар вошел и остановился у двери.
 -Почтенный Эдрин!..Я уснул..А где?...
-Вот. –Эдрин посмотрел на южанина. – Вот тот самый мальчик.
Южанин оглядел Интара с растрепанной головы до босых ног.
-Я Айхам. Ты хотел видеть меня? Кто ты, мальчик, и что хочешь мне рассказать?
Интара вдохнул поглубже и подошёл:
-У меня весть для тебя, почтенный, от старого Сорота. Недобрая, –затягивать не собирался. – Ты посылал к нему человека, так вот, тот не пришел, и когда я уходил, старый Сорот был совсем без денег и, кажись, начал заболевать...
Айхам подался вперед:
-А ты откуда знаешь Сорота?
Не особо вдаваясь в подробности, Интар рассказал. Айхам кивнул, повернулся к Эдрину.
-Ты же отправил к нему Рафа!
-Да, -взволнованно подтвердил парень, –конечно отправил, с письмом и с деньгами, как обычно, уже... С нынешней полуночи восьмой день пошел, как отправил.
-Так он должен был быть у Сорота пять дней назад, –кивнул Айхам, –верно Интар говорит, Сорот его и ждал. И не дождался.
Айхам поднялся:
-Мы едем туда. Эдрин, лошадей! Интар, ты даже не знаешь, как хорошо, что ты решился сюда пойти!
У мальчишки камень с души свалился, здоровенный такой. Значит, все-таки, слепца друзья не бросили! Вот это и вправду хорошо!
-Я бы раньше появился, но мы с Ренни от работорговцев удирали...
-От кого? Малыш, да ты начинен сюрпризами! Ладно... Расскажешь все, когда мы вернемся. Эдрин, пусть ребята погостят в твоем доме.
-Хорошо, -кивнул парень и пошел готовить лошадей. Интар решил, что Айхам у них тут старший. Может даже, Глава Гильдии Гончаров, иначе с чего бы его так слушались.
-Спасибо, почтенный Айхам, -сказал, слазя с кресла, –только я с вами еду. Там мамка уже, небось, вся извелась.. И еще я хочу знать, что Сорот еще живой... Ренни пусть тут будет, ему уже довольно досталось, а я еду с вами.
Айхам согласился:
-И верно. Тебя надо отвезти домой. Хорошо. Идем, но... Где твоя одежда?
-Должно быть, жена забрала, –проговорил Эдрин. – Я сейчас...
Он ушел в спальню и вернулся с почти новыми штанами и рубахой, оказавшимися лишь немного великоватыми на Интара.
- Сестра моя со своим сынишкой часто у нас гостит, так что и кое-чего из одежды для мальчишки держим. А он только немного постарше Интара. –пояснил.
-Отлично. Надевай, Интар. –одобрил Айхам.

Мальчик оделся и вместе с Айхамом вышел во двор. Поежился –было холодно.
И ,судя по всему, не рано. Что там Эдрин про полночь говорил? Так уже, должно быть, около часа после нее прошло... Если не больше.
 Пока Интар размышлял, Эдрин уже отпер ворота и оседлал двух каурых лошадок, показавшихся мальчишке резвыми на вид, хоть и довольно неказистыми.
-Я возьму Лучка, –сказал Айхам, садясь верхом и усаживая Интара в седло впереди себя.
Мальчик с удовольствием озирал окрестности с высоты лошадиной спины.
-А Лучок –это ласково от Луч? –поинтересовался.
-Нет. Лучок он лучок и есть. Лук зеленый с детства пощипывать любит. –усмехнулся Эдрин, садясь верхом на второго коня.
Они выехали со двора, и Уиту заперла за ними ворота.

Раньше Интару не доводилось ездить верхом. Он был знаком с лошадьми нескольких возчиков, развозивших продукты и посуду, и порой угощал их хлебом с солью. Мальчик любил смотреть в ласковые, грустные, лошадиные глаза и гладить бархатные морды, но о том, чтобы прокатится верхом, только мечтал. Верхом, конечно, не на медленно плетущейся коняге, запряженной в телегу, но на гордом и быстром коне, чтобы была скачка сквозь ночь (по тем кварталам Столицы, которые знал Интар, только ночью, когда испарялось людское море, и можно было скакать во весь опор.), и ветер в лицо, и далеко разносящийся стук копыт...
Об этом мальчик мечтал часто. Но сейчас, вместо того, чтобы наслаждатся осуществлением своей мечты, он просто-напросто скоро снова заснул.
 Айхам укутал его своим плащом, обнимал одной рукой и оттого было тепло, так что вынырнул из дремы Интар всего два раза. В первый, когда достигли Старого моста, и сторож , уже ночной, хрипло ворча на тех , "кому дома не сидится", потребовал двойную оплату, из-за темного времени . Айхам торговаться не стал. Когда кони снова перешли на рысь, Интар опять уснул.
Во второй раз и окончательно мальчишку разбудил раздавшийся над самым ухом вопль:
"А чтоб ты подавился! Тварь поганая!"
Интар чуть с седла не свалился, благо, Айхам вовремя придержал.
-Чего это?!.... –озирался и щурился от яркого утреннего света.
-Кот. –пояснил мужчина. -Стянул рыбу, прямо с телеги...
-Что, прыгнул, схватил и удрал?
-Ну да. А ты разве успел это увидеть?
-Неа... Наши, портовые, коты все такие.. значит, мы уже добрались?
-Почти. –усмехнулся Айхам.
Интар окончательно проснулся, протер глаза. Ну да. Знакомые улицы: Кузнечная Приморская, Кожевенная... а вот и родные места мальчишки, где ему знаком каждый дом...
-Теперь налево! –посоветовал он. – Да, сюда свернуть и прямо.-приподнялся, обхватив седло коленями, и потер то место, которое больше всего затекло.
- Вооон его дом... Ну тот.. Ага!

Когда подъехали, и Айхам снял Интара и поставил на землю, мальчишка честно попробовал идти, но тут же, вскрикнув, замер в раскоряку. Спина, зад, и внутренняя сторона бедер заболели все разом, да так, что Интар чувствовал себя не в силах пошевельнуться.
Эдрин поглядел на него и понимающе кивнул.
-Болит? Ничего, скоро чуток полегчает. Мы к Сороту, а ты останься возле лошадей.
Мальчишке оставалось только согласиться.
Быстрые шаги мужчин уже давно затихли на лестнице, когда Интар наконец снова отважился пошевелился. Передвинул ногу, взвыл про себя, закусил губу, постоял, отдохнул, и шагнул снова.
Лучок и вторая лошадь недоуменно косились на мальчишку, который обходил их кругами, постанывая и корча жуткие гримасы.
-Ну, чего зырите? –проворчал Интар, –вам –то хорошо, вы с детства...скачете... А я сегодня первый раз в жизни ...
С пятого где-то круга мальчик понял, что, несмотря на боль, ходить он может. Попробовал подпрыгнуть, заорал уже вслух. Нет, прыгать и бегать пока не стоило.
На седьмом круге из дома вышел Эдрин.
-Малыш, где тут лекарь? Хоть какой?..
Интар вздрогнул:
-Что с Соротом?
-Плохо ему. Так где?
-Я могу побе...уйй!... –о себе разом напомнили и ноги и спина. – Нет, не могу... Вон в ту улицу, потом направо, первый поворот, еще раз направо и прямо, там это...
-Спасибо! Я схожу. А ты поторопись наверх, надо, чтобы с Соротом хоть кто был, Айхам за едой пойдет. –оглядевшись, Эдрин подозвал глазеющего на него мальчишку лет тринадцати,- малый, иди, за лошадью пригляди, получишь серебряник.
Глаза паренька радостно блеснули, согласился он сразу .
Освобожденный от этой обязанности Интар потопал наверх ,стараясь, чтобы побыстрее, сколько мог.

В комнате было тепло, Айхам с Эдрином затопили. Интар увидал Айхама, склонившегося над Соротом: мужчина закутывал слепца в свою куртку. Мальчишка застыл: ему показалось, что ...
-Он..он...
Айхам повернул голову:
-Он живой..только сознание потерял. Он заболел, –видно, от голода и холода. Он ослаб и, наверное, не мог уже сам развести огонь, Эдрин поехал за лекарем?
-Да...
-Хорошо .Нужно крепкое вино и еда... Где это можно купить?
 Интар рассказал.
-Я пойду, –сказал Айхам –а ты оставайся с ним.
Мальчик послушался.

Ему не раз уже доводилось бывать в этой комнате, но как только Айхам ушел, на Интара, непонятно откуда, вместе с тишиной навалился страх.
Камин зловеще ухмылялся, распахнув черную беззубую пасть. Стул угрожающе застыл в углу. Кровать, на которой лежал Сорот.. Он был совсем бледный, просто белый, лицо осунувшееся, руки вытянуты вдоль тела...
Мальчик подошел посмотреть, дышит ли старик, и охнул: почудилось, что нет.
 -Ох ты ж.. –зашептал мальчишка: хотелось слышать хоть что-то, пусть и свой собственный голос, –а вдруг он уже...помер..вот как Айхам ушел...ох...
 Отчетливо вообразилось, как Сорот поднимает голову, садится на кровати и медленно идет прямо на Интара, протягивая к нему холодные руки...
"Ты не исполнил обещания. Ты обманул..."
-Нет!.. –вскрикнул в голос мальчик. –Нет, я старался, правда!...
 Сорот глухо застонал. Интара передернуло, рванулся из комнаты... Замер на пороге, стараясь унять бешенно бьющееся сердце.
-Он живой..живой..живой же...
Страх отполз в уголок и свернулся там кольцом. Интар, как ни старался, не мог его не замечать.
-Мама..мамочка... –зашептал мальчик, оседая на пол у стены.
 Но, как про мамку подумал, еще хуже стало. Она ж ждала, плакала, наверное, может решила, что сына украли все-таки, или лошади затоптали, или утонул...
Горло сдавило. По щекам потекли слезы. Горячие, обжечься впору.
-Маама... Я не..не хотел тебя бросать..мама... не хотел...
Интар уже ревел в голос, когда послышались шаги и голос Эдрина.
-Сюда вот...
Интар вскочил:
-Эдрин!
-Тихо, не кричи, тут я! –парень вошел, а за ним –невысокого роста светловолосый человек в годах, с сумкой через плечо. Лекарь.
Интар облегченно выдохнул и снова осел на пол.

Осмотрев Сорота, лекарь довольно быстро разобрался в чем дело.
-Этот человек ,видно, под дождь попал, может его продул резкий ветер, а еще он ослабел от голода и холода, и оттого заболел. У него жар. У меня есть травы, которые помогут ему, но кое-что придется принести из моего дома....
-Я пойду, –подхватился Эдрин. Спросил куда и что взять, и отправился, бросив Интару:
 – Будь тут, помогай лекарю.
Мальчик кивнул. С появлением людей все страхи исчезли. Все, кроме одного , настоящего –страха за могущую оборваться жизнь.
Эдрин ушел. Лекарь, доставая травы, попросил Интара сходить за водой.
Тот подхватился.
-Ага, я быстро!
-Вот и хорошо, -поглядев на заплаканное лицо мальчика, лекарь добавил, –не бойся, малыш, все будет хорошо с твоим дедом.
Интар благодарно вздохнул и поковылял за водой. Он сумел-таки, ругаясь на боль, все не желавшую уходить из тела, притащить ведро и наполнить котел.
А потом, почти сразу, появился и Айхам с едой. Скоро в комнате стало тепло, в кипящей воде булькали истолченные в порошок травы, а возвратившийся со всем необходимым Эдрин разделывал птицу для мясного отвара.
Интар помогал, чем мог и умел: поддерживал огонь, помешивал травы, притаскивал и подавал разные вещи... Потом, забившись в уголок, смотрел, как пришедшего в себя Сорота поят травами, отваром. Попив, старик уснул, а лекарь сказал, что теперь опасности для его жизни нет, надо только продолжать выпаивать травами, держать в тепле и хорошо кормить.
Оставив нужные травы и получив от Айхама щедрую плату, лекарь ушел.
Эдрин посмотрел на Интара.
-Давай-ка я отведу тебя домой, малыш. Мать твоя ведь не знает, куда ты подевался?
-Нет...
-Тем более. Пойдем?
-А как же?...
-Не тревожься. Сорот один не останется, а как только ему станет лучше, ты узнаешь. И за приятеля своего не беспокойся, –в моем доме его не обидят.
-Хорошо... –мальчишка слишком устал ,чтобы спорить, а к мамке, честно говоря, захотелось очень. Чтобы отлупила а потом обняла и по волосам погладила.
-Пойдем тогда – сказал Эдрину. - Тут недалеко.

Эдрин довел Интара до самого кабака, а потом мальчик решительно высвободил свою ладонь из его руки.
-Все, дальше я сам... А то там мамка..если она решит, что это ты меня сманил..
-Понятно, -хмыкнул Эдрин, –живым я тогда отсюда не выйду. Ну, малыш ,удачи тебе! До скорого!
 -Ага...

В кабак Интар вошел через заднюю дверь, которая вела сразу на кухню. Была середина дня, а значит –посетителей не очень много, и мамка или на кухне или скоро туда придет.
Но ждать мать мальчишке не пришлось: когда он вошел, осторожно, почти без скрипа, прикрыв за собой дверь, Ивина мыла овощи.
Интар постоял немного, наблюдая, как с привычной ловкостью двигаются ее руки, глубоко вздохнул и позвал:
-Ма!...
Ивина резко обернулась. На ее, побледневшем и осунувшемся за эти дни, лице, отразилось изумление и даже страх, потом, охнув, женщина кинулась к сыну. Крепко обняв его одной рукой, второй она отвесила мальчишке несколько увесистых шлепков:
-Ах ты, паршивец! Вернулся, живой, горе мое! Да где ж ты пропадал, несносный мальчишка?! Я думала, тебя и на свете нет! Интар, Интар, бессовестное ты дитё! Где тебя носило?!...
-Мааам... Я ... Ты прости, мам... –выдохнул мальчишка, и впрямь чувствуя себя сейчас распоследней скотиной. –Я не хотел..То есть...Я б тебе сказал..да ты б меня тогда не пустила, а он бы помер...
-Кто?...
-Старый Сорот.
-А он тут при чем?...
-Щас все расскажу... Мам, ты погоди... Только не бей..или бей, но не злись насовсем... Столько всего случилось. Сначала я узнал, что друзья, которые должны были Сороту деньги принести, не пришли. И мне жалко его стало, понимаешь? Ма, у меня ты есть, а у тебя –я, а у него рядом никого.. Я вызвался пойти к этим друзьям, и сказать, что ему помощь нужна... Я сам вызвался, честное слово!...
Ивина внимательно посмотрела сыну в лицо. Потом отвела его к большому сундуку, где хранилась всякая запасная кухонная утварь,усадила мальчишку на сундук и сама села около.
-А теперь рассказывай. И не вздумай что–нибудь утаить. Рассказывай –времени хватает.
Интар честно выложил все. Прерывался всего пару раз –на попить молока и на обьяснить заявившемуся в кухню трактирщику, что да, он вернулся, не сдох в канаве и нет, демоны его в преисподнюю не утащили. Орам только хмыкнул "Не везет мне." Но матери и сыну мешать все же не стал.
Узнав все до конца, Ивина долго сидела задумавшись. Интар аж испугался. Потянул ее за рукав.
-Маам... ты сердишься?
-Нет... –покачала головой. –Я все думаю... Ты пожалел Сорота, это не так уж плохо...
Мальчишка перебил готовые сорваться горькие слова:
-Мам, я знаю, чего ты щас скажешь –чего я тебя не жалел? Ну я честно ,просто..Ну, не думал я... Сам не знаю, как так вышло. Я потом думал. Правда! Мне тебя очень жалко было! Если бы я был маг, я бы тебе птицу прислал, волшебную, она бы тебе сказала, что я живой... и скоро приду. Я правда-правда очень жалел тебя, мама! Но... ты же не помирала.. а Сорот –да. И мам, не надо говорить, что ты из –за меня тоже чуть не померла... Я знаю! Я теперь знаю, а тогда не думал! Я может еще часто буду не думать, но внутри себя я всегда знаю, что я тебе нужен! Я тебя люблю, мам!...
 Расстроганная, Ивина обняла сына.
-Ты, маленький паршивец... Что, боишься, что забраню, запру? Или правду говоришь?
Он уткнулся носом в ее грудь.
-Прааавду....
-Ну ладно. –Ивина погладила сына по голове, –Сорот-то, говоришь, жить будет?
-Ага.
-Хорошо. Он человек неплохой. А ты, Интар..у тебя, конечно, шило в седалище засело глубоко и колется, и голова пустая... И что из тебя получится, понятия не имею, но... Будь я сорванцом, десяти лет от роду, может, так же бы побежала...
Интар широко улыбнулся.
-Маам...
-А?
-Я так и знал!
-Вот чучело нахальное! –Ивина влепила сыну подзатыльник, от которого он, на этот раз, даже уклоняться не стал.
 
Следующие два дня Ивина никуда своего сына не отпускала, все время держала при себе и на глазах. Мальчишке очень хотелось побежать, посмотреть как там Сорот, но во-первых, мать была непреклонна: "Ты же сказал, что его друзья сюда придут и тебе все расскажут! ", а во-вторых, Интар все еще не очень-то мог бегать. Боль, оставшаяся от сбывшейся мечты, вцепилась крепко и отпускать по настоящему начала лишь на третьи сутки. А немного за полдень четвертого дня, в самое "пустое" время, в кабак пришел Эдрин.
Интар, потопавший обслуживать очередного посетителя, жутко обрадовался, увидав, кто это. Поставил поднос с заказанными клубнями с рыбой и уставился в лицо парня.
Тот выглядел спокойным и довольным. Радостно улыбнулся Интару.
-А, уже на боевом посту! Как твои ноги, спина, и то что между ними?
-Нормально! А как Сорот?
-Все хорошо, малыш. Он уже поправляется.
 Интар даже подпрыгнул от радости:
-А навестить –то можно?
-А тебя отпустят?
-Я мамке уже все рассказал! Она поняла... Она пустит, увидишь. Я ее уговорю!
-Ну, если так, тогда приходи в любое время. Айхам уже вернулся домой, а я останусь с Соротом, пока тот не поправится.
Интар закивал:
-Я приду! Мне б еще знать, как там Ренни...
-Узнаешь, я уверен, он тебя не забудет. И мы о тебе не позабудем. Интар, и Сорот, и я тоже хотим услыхать подробно, как ты до Айхама добирался. Расскажешь?
-Чего бы и нет? Только не тут. Вот я приду, тогда... Я постараюсь поскорей выбраться –думаю, уже завтра. Только не вечером - вечером людей полно... А вот днем, как сегодня...
-Договорились, -согласился Эдрин. – Заодно принесешь нам обед, я закажу.
-Так я скажу мамке...
Ивина отлучиться сыну позволила.
-Но если ты опять удерешь куда-нибудь... – начала с чувством.
-Тогда можешь у меня все уши ободрать, когда я вернусь! –воскликнул мальчик с жаром. -Я нарочно побольше отращу!
 

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

 Интар так торопился с обедом к Сороту, что, споткнувшись на лестнице, едва не побил все горшки и миски. Но повезло: поймал все-таки узел с ними у самого пола.
На шум (Интар-то не смолчал, падая) вышел Эдрин. Отобрал у мальчика еду, и они вошли.
Сорот уже сидел в постели и выглядел гораздо живее, чем в последний раз.
-Здравствуй, почтенный! –обрадованно воскликнул Интар.
-Подойди сюда, мальчик, –позвал слепец. Когда Интар подошел, Сорот внимательно ощупал его плечи и лицо.
-Ты меня спас, Интар. Спасибо тебе.
Мальчишку бросило в краску.
-Да я ж не за спасибо!...
-Я знаю. Ты садись...
Эдрин развязывал узел, доставал горшочки с едой.
-Малыш, ты же на троих обед принес, как заказывали? Поешь с нами?
-Ага. -Интар присел на постель Сорота. Тот погладил его по руке.
-Ты расскажешь нам, как тебе удалось найти Гончарную улицу? Расскажешь все?
-Так и нечего скрывать –то. –кивнул мальчишка.
Получив, после Сорота, от Эдрина свою миску супа, Интар мигом выпил его, и жуя клубни, на сей раз с мясом, во второй уже раз выложил все.
Эдрин особенно заинтересовался историей Ренни, несколько раз переспрашивал Интара, уточнял.
Наконец мальчик уже не мог припомнить ничего нового.
-Да сам Ренни тебе ответит гораздо лучше. –заметил.
Эдрин согласился с ним и дал мальчику продолжать историю его похождений.
Интар досказал до конца, до собак и каменных заборов...
- Я такие заборы и дворы на многих улицах видел, –вспомнил, –псы везде...
-Это, порой, необходимо... –пробормотал Эдрин, -но то, что тебя в первом и втором домах погнали, не выслушав даже, это не дело... Прости, Интар.
Мальчишка удивленно воззрился на парня.
-Да это..ну... ну, пуганные все... что, не ясно... Мы сами сваляли дурака, сунулись ночью.
-И все-таки я поговорю с Айхамом...
-Он глава Гильдии Гончаров, да? –спросил мальчик.
Эдрин усмехнулся:
-В общем... Интар, а ты вот, не дитё уже... Ты что, так всю жизнь и собираешься в кабаке столы протирать и помои выносить?
Мальчишка сердито вздохнул: Эдрин, хоть и невольно (или нарочно –подумалось вдруг ) , уколол его в самое больное место.
-А кому я нужен? –буркнул Интар, отставляя миску, –сын шлюхи.. Не, мамка у меня самая лучшая, только Гильдии-то, и ремесленников, и торговцев своих берут... Сыновей, дочерей, племянников там разных... Кто чужого примет?
 -Ну, бывает и такое. –протянул Эдрин
-Ага, только не мне такое счастье. Мне еще повезло, что я не девчонкой родился.. Или не красавчиком каким-нибудь.
 Эдрин сочувственно кивнул.
-Но ты шустрый, неглупый, упорный...
-Упертый, -фыркнул Интар.
И вспомнил кое-что.
-Почтенный Сорот, я вот все спросить хотел.. Почему же ты так далеко от своих друзей живешь?
-А, это... –слепец грустно улыбнулся, -видишь ли, мальчик, когда мне выжгли глаза, мне было очень плохо.. И оставаться там, где я жил раньше, я не мог. Все там знали, что со мной совершили ... Я еще стерпел бы, что в меня тычут пальцами, но я не хотел , чтобы дурную славу заслужили мои друзья. Поэтому я и попросил их подыскать мне местечко как можно дальше ... И выбрали мы порт, оттого что здесь больше всего чужаков и интересоваться моим прошлым никто бы не стал. Здесь я мог порой приютить друга, нуждавшегося в приюте... Или сохранить кое-какие вещи Гильдии, которые нужно было сохранить... А еще иногда я брал учеников из детей Гильдии.. Правда, последние лет восемь находились другие учителя, но может быть я еще как-нибудь этим займусь.
 И знаешь, мальчик, проще всего спрятатся в самом шумном, самом людном месте. В тиши ты всегда на виду.
Вроде бы Сорот сказал немного, но а язык малчьишке сразу же вскочило и завертелось там множество вопросов. А за что все-таки Сороту выжгли глаза?..
Что он натворил такого?... Чему мог выучить ребят из гильдии гончаров?...
 Но спросить обо всем этом мальчик не осмелился, и поэтому только кивнул.
–А, понятно....
Он боялся, что Сорот заметит его любопытство и что старику это может не понравиться, а тогда уже он, Интар, никогда не узнает всей правды.
Поэтому, поглядев в окно, мальчик почел за лучшее спохватиться,
 -Ой, мне пора уже бежать, я ж мамке обещал, что недолго.
На самом деле уходить жутко не хотелось, однако во-первых Сорот вряд ли бы стал сейчас откровенничать, а во-вторых огорчать мамку непослушанием так скоро после всего было бы уже слишком, это мальчишка понимал.
 Он стал собирать со стола пустую посуду.
-Ну, до скорого. – не стал его удерживать Эдрин. – Да, кстати. Вот, держи – он достал два серебряника и протянул мальчишке. -Это те деньги, что ты оставил для Сорота.
-Они тогда пригодились мне, –иначе бы я умер от голода, –проговорил слепец.
Интару вдруг стало так обидно... Рот, глотку и живот изнутри, обожгло будто от красного перца.
 Оставив посуду, он в упор поглядел на Эдрина.
-Я чего-то не понял. Разве почтенный Сорот не потратил те два серебряных? Что же ты мне отдаешь сейчас?
-Долг.. –несколько растерялся парень.
-А я не в долг давал! Я дарил! И вообще..Не знаю ничего не про какие серебряники, это, наверное, в комнате завалялось. –запихнув последнюю миску в узелок, мальчишка ухватил его и направился к двери.
-Погоди! –окликнул Эдрин .
Интар обернулся
-Чего?
Парень молча смотрел на него с удивлением и какой-то, вроде, гордостью.
-Приходи завтра, мальчик. –попросил Сорот.
Интар кивнул:
-Я постараюсь. Выздоравливай, почтенный!
И сбежал вниз по лестнице.

Эдрин закрыл за ним дверь. Вернулся и сел в ногах у Сорота.
-Вот так... Не взял денег, -проговорил, разведя руками.
Сорот улыбнулся:
-Он молодец. Я хочу взять его в ученики, Эдрин.
Парень кивнул.
-Если он сам захочет, по-моему, будет хорошо. Жаль, Раф пропал, тоже был способный мальчишка... Я ума не приложу, куда он мог деться. Хорошо еще –Интар нас всполошил ,а то бы мы так и думали ,что Раф деньги тебе донес и в учениках у тебя остался, как и было договоренно.
Сорот развел руками.
-И это я после стольких лет снова решил за обучение взяться. Первый же мальчишка пропал без следа...
Эдрин закусил губу:
 -Мы будем искать, конечно, но боюсь, надежда плоха... И еще – Айхама надо убедить поговорить с тем мальчиком, Ренни, насчет похитителей людей... Знаешь, наставник, я думаю, может, и Раф угодил к ним в руки. Хоть мы его и предупреждали, и велели только наемными городскими каретами пользоваться, на уговоры других людей подвезти не поддаваться, никуда не сворачивать..эх..-Эдрин безнадежно махнул рукой, -обо всем не предупредишь.. Но я не собираюсь это так оставлять!
-Ты хочешь уговорить Гильдию заняться этим?
-Да! Мы же можем! А иметь возможность что-нибудь сделать и отвернуться... это мерзко. Год и два месяца назад пропала пятилетняя девчонка с нашей улицы. Пять месяцев спустя –семилетний мальчик, сын моего друга. Потом Раф –мне все больше кажется, что этих троих украли... И вот этот Ренни... Детей крадут! Наших детей! Я не оставлю это так, Сорот!
-Не кричи, -попросил старик, –я понимаю. Ты –не оставишь.
Эдрин немного поостыл:
-Тебе ли не знать, наставник. Если бы ты меня не выкупил тогда, –мне точно ниего хорошего бы не светило. Ты меня пожалел, –а мне жалко их всех... Не хочу, чтобы нашей мелкоте было так же плохо, как мне, тринадцать лет назад.
-Эдрин, мне тоже их жалко. Ты совершенно прав: раз у нас есть эти сведения, Гильдию надо уговорить разобраться с господином Наобом и его подручными. Хотя, разумеется, есть и другие..покрывающие их... помогающие им... Но если не находишь блошиного рассадника, еще не значит, что не надо убить кусающую тебя блоху. Хочешь –поезжай к Айхаму завтра.
-А ты, наставник?..
-Я не пропаду. –уверенно проговорил старик.

Интар выпросил у матери позволение навещать Сорота каждый полдень, пока тот не поправится. Прибежав назавтра, он с удивлением увидал, что Эдрин собирается в дорогу.
-Ты уезжаешь? –удивился мальчишка.
-Да, есть кое-какие срочные дела. Но я скоро вернусь. Я оставляю Сороту деньги, и еды я закупил дней на десять.
-И этого вполне хватит. –сказал Сорот, –потом я уже встану, смогу сам о себе позаботиться. А от тебя, Эдрин, жду вестей.
-Будут. –кивнул парень. –Интар, и тебе я от Ренни весточку привезу. Мы его не погоним на улицу, не волнуйся.
-Вот здорово! –обрадовался мальчишка.
Он проводил Эдрина вниз, а потом возвратился к Сороту. Слепец попросил его притворить дверь и сесть поближе.
-Интар, -начал он, когда мальчишка устроился на краю его кровати, –а ко мне в ученики ты бы хотел пойти?
Мальчик был озадачен.
-Но..почтенный...а..какое у тебя ремесло? И разве..?
-Разве слепой старик может научить чему иному, кроме как выпрашивать милостыню? –усмехнулся Сорот. –Ну, сам скажи, может или нет...
И на ладони протянул Интару медяк.
Мальчишка недоуменно захлопал глазами:
-И что?
-Проверь свой поясной мешочек.
-Ой! – последовав совету, Интар убедился, что брошенная ему вчера вечером подвыпившим портовым грузчиком медная монета, исчезла. Мешочек висел на поясе по-прежнему, устьице было затянуто.. Интар даже ощупал мешочек, ища, нет ли в нем дырки. Но тот был цел.
-Как это?... –и тут Интар понял. – Почтенный! Это ты?! Так ты!...
Сорот поднял левую руку вверх, призывая к молчанию:
-Мы зовемся Невидимками, малыш. И у нас тоже есть своя гильдия. Как и, –улыбнулся, –у Собирателей, из которых твой друг Арим. И у других, кто не особо в чести у закона.
-Аа... я слышал про это... это здорово!–признался Интар.
-Ты так думаешь? –поднял кустистые брови Сорот.
 -Ага! –вместе с непонятной пока радостью, поднялась и недавняя злость. - А то, что выходит – таких, как Ренни, воровать можно и продавать, и никто и слова не скажет всяким Наобам, потому что они богатые, и стражникам деньги дают, и их за это уважают, и еще если нажаловаться, так обвинят во всяком, а если бы я умел тогда двери отпирать без ключа, или ключи у них стянуть, может мы и удрали бы, а так мы против них ничего сделать не могли. Они законом называются, а сами только думают, как бы хапнуть побольше! И они точно не одни такие, иначе бы Наобы вот так не орудовали! Или вот Орам , трактирщик, –моя мамка спит со всякими, а ему почти все деньги за это отдает. А если бы я мог украсть много денег, я бы не сомневался –украл бы! И мамке бы принес, мы бы домик купили и жили бы хорошо, вдвоем! А таких, кто сам бедный, я бы трогать не стал, чего у них брать-то? Да и стыдно... А вот Ренни я бы еще и помог, честно!
-Ну-ну... –Сорот улыбнулся пылу мальчишки. – А не боишься? Ведь если поймают... Со мной вон что сотворили. А то еще могут руку отубить,на галеры Императорские отправить, изгнать... Да и просто в тюрьме пару лет отсидеть –удовольствие маленькое.
Мальчик честно задумался, теребя простыню.
-Если скажу ,что не боюсь, то совру. Боюсь... только..Навряд где-то еще мне что-то светит... Я... Я не хочу всю жизнь работать до упаду и зависеть от таких , как Орам, трактирщик наш... Вилять перед ним хвостом (не надо тут запятую) и каждый день трястись, что он возьмет и вышвырнет... Не хочу! А в ремесленники мне дорога закрыта. И... отомстить я хочу, вот что! –сказал резко, –стражникам этим. Таким, как Наоб... Всем. Всем, кто думает, что раз у них –деньги или власть, так они могут заграбастать весь мир. Такие и любого ремесленника бы с потрохами купили, а не купили бы, так запугали. А я ... не хочу быть товаром.
-Но ведь и мы опасаемся стражников.. –заметил Сорот.
-Еще бы. –кивнул Интар. –Но я хочу быть против них, а не под ними...
Хорошо сказанно, -кивнул слепец.-
-А ты всерьез про ученичество, почтенный Сорот? –Интар с надеждой уставился на старика.
Тот кивнул и радость и ненависть в сердце мальчишки, забурлили, смешиваясь друг с другом, обращаясь в одно, жгучее счастье:
- Научи! Научи меня быть... Невидимкой! Ну пожалуйста!... –выкрикнул он.
-Тише, тише мальчик. –горячность Интара была приятна слепцу, –ты станешь учиться... Гончарному мастерству.
-Но!..А! –Интар вседа был сообразителен, –так поэтому Гончарная улица, и почтеный Айхам...
-Да. Айхам –глава Гильдии. И гончаров –тоже. А я, будь здесь глина и гончарный круг, смастерил бы тебе хоть миску, хоть горшок, хоть кувшин. Глаз у меня больше нет, но пальцы помнят всю пройденную науку. Я уже много лет обучаю мальчишек своему ремеслу.
-Я понял, -заулыбался Интар, забирая, наконец, свой медяк,–заодно мамке скажу , что гончарному делу учусь.
-Молодец. –одобрил старик.





ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Интар начал учение в тот же день.Сорот показал ему, пока что, несколько упражнений для того, чтобы пальцы стали ловкими и быстрыми, и велел повторять их каждое утро, и каждый вечер, и днем,если выдастся время.
Потом, понимая, как мальчику хочется поскорее рассказать новости матери, слепец отпустил его домой, научив, что говорить.

Влетев в трактир, Интар прыгнул и повис на шее у матери, так, что она чуть не уронила большой глиняный горшок, который держала в руках.
-Интар! –воскликнула, –что за бес в тебя вселился? Чего ты скачешь, козленок? Ты мне так всю посуду перебьешь!
-Ничего! –шею матери мальчишка отустил, но запрыгал по кухне и даже прошелся колесом, сшибив метлу. –Ничего, мам! Я тебе новой понаделаю! И горшков, и мисок, и плошек, и кувшинов!
-Да ну, -удивилась Ивина. – С каких это пор ты гончаром заделался?
-С сегодняшнего дня! –Интар подпрыгнул и ударился головой о плетенку чеснока. - Ой!...
-Тише, тише! Интар, да расскажи ты по-человечески!
-Ага! У старого Сорота есть знакомый-гончар. И он меня к нему устроил в ученики! Сорот. К гончару. Здорово , да?
-Ох, Интар!... –Ивина только руками всплеснула, - надо же!... А ты не сочиняешь?
-Ну что ты, мам! Я буду учиться... Днем, когда тут народу мало, ладно? И платить ничего не надо за учение.
-Ого, вот как!... –Ивина растерянно улыбалась. Она все еще не могла поверить ,что на них свалилось такое счастье: мальчишка будет пристроен, станет ремеслу учиться...
-Да! –Интар тряхнул волосами, подошел и обнял мать, уткнувшись носом в ее фартук. –Мам, правда, это здорово?
-Это просто замечательно. –Ивина обняла сына и поцеловала в макушку, –Интар, какой счастливый случай!... Смотри, не балбесничай, учись прилежно!
Мальчик радостно засмеялся.
-Я обещаю, мама!

Насчет гончарного дела Интар мать не обманул: у Сорота действительно был знакомый гончар. Он , сам из Гильдии Невидимок ,правда, сейчас отошедший от дел, оказалось, брал в учение всех мальчишек, которх присылали к Сороту. И Гильдия ему за это неплохо платила.
Так что, справив утренние дела, Интар теперь бежал к гончару, а, пробыв там часа три,-к Сороту, еще на такой же срок. Домой теперь возращался вечером, усталый, но страшно довольный, и еще находил время помогать матери с ужином и делать уборку.
 Гончар хвалил Интара. В ремесле Невидимок он также продвигался хорошо и
 за следующие пол-месяца успел уже узнать множество полезных вещей.

Сорот рассказывал Интару о том, когда и как лучше работать: в толчее, в давке, и чем больше и увлеченней толпа, тем богаче может быть улов. В Храмовые дни, на праздниках, во время публичных казней и больших базаров, меньше всего риска попасться, а заодно можно и "рыбку" выбрать побогаче, да побеспечней.
-Но праздники ж не каждый день бывают, -заметил Интар.
Сорот улыбнулся на это:
 -Если "рыбка плавает не в стайке" -не беда. Можно и одинокую "рыбку" подцепить, главное –наживка. Например, несет мальчишка кувшин с водой, или молоком, или с вином даже, столкнулся с кем, пролил на него, извиняться стал, отряхнуть пытаться... Ну и деньги вытряхнул из карманов заодно.
Можно масло пролить, муку просыпать... Главное, не повторяться, знать множество способов, все – в совершенстве, и менять их часто.
Хорошо, например, руку, ту, которой работаешь, прятать. Плащ на ней нести, или сумку на плечо так повесить, чтобы кисть закрывала.
Главное же в толпе –ничем не выделятся. Быть как все, не волноваться, не спешить, ни когда "рыбку" выбираешь, ни после работы ни, -главное –во время. Если вдруг схватили за руку, добычу бросить и ни за что, ни в чем не признаваться, да самому кричать погромче, а пока мал –и реветь в голос. Если только подозрение есть, что следят, хватать будут –тоже бросать добычу, да понезаметней и поскорее.
Интар кивал и запоминал. Он не уставал повторять про себя эти уроки, понимая, как они важны.

Слепец учил, что лучше не промышлять в одиночку: в паре всегда один берет, а другой хранит: добыл что –передай товарищу. Он уйдет незаметно , а у тебя, даже если за руку схватят, ничего не найдут.
-А разве в одиночку не работают? –удивлялся мальчишка.
-Отчего же, работают и часто. Одному, к примеру, управиться с пьяным даже проще ,чем с "рыбкой в стайке". Поставить ему еще выпить, потом предложить до дому довести, или к девкам, обнять, чтоб "друг" не падал, да и взять все, что хочется. А иные, - просвящал ученика Сорот, - увечными прикидываются. Попросит такой, на костылях, отвести его до дому, поддержать –ну и обчистит по дороге.
А еще можно бросить в "рыбку" чем-нибудь, а хоть и мячом из бычьего пузыря, или свертком с тряпками, да погромче просить поймать –но это тоже в паре надо, пока один бросает, другой "рыбку чистит". Правда, "пару" свою надо хорошо знать.
Доверять своим –вот что важно в нашем деле, –учил слепец. – Закон против нас, и весь мир, который живет по закону, или делает вид, что так живет, - вон, вроде тех двух стражников ,что вас с Ренни отдали Наобу –все они тоже против нас. Нас мало, оттого мы должны беречь друг друга. Свой, он тебе ближе кровного брата, подлости ему делать нельзя: ты его сегодня потопишь –завтра он тебя. Помнить нужно –тот, кому ты помог сегодня, завтра поможет тебе. Никогда своему не отказывай. Я, когда глаза мне выжгли -а в нашем деле и такое бывает, чем глубже яма, на краю которой ты оступился, тем страшнее расплата за ошибку, - я погиб бы, если бы не Гильдия. Меня лечили и все эти годы поддерживали деньгами, и так будет до самой моей смерти. Взамен я, чему мог, учил детей Гильдии, прятал добро и укрывал тех ,кому нужен был кров... И ты старайся всегда, что можешь, дать своим –отдача будет. Гильдия –твой дом, твоя каменная стена, за которой укрыться можно, твоя крепость. Пока ты еще не вошел в нее, но уже и сейчас мы будем делать для тебя все, что в наших силах. Когда тебе исполнится четырнадцать, тебя испытают –и если ты окажешься хорошим учеником, ты станешь одним из Гильдии. Однако до этого еще далеко...
Тут мальчик решился спросить.
-А те, кто не в Гильдии, разве они не свои? Мамка... и вот, друзья у меня есть, Арим и Данген –ну,ты их помнишь, почтенный, они со мной тебе уголь приносили...
Сорот кивнул:
-Помню. Конечно, и вне Гильдии могут быть свои –только ты должен понять: те кто в Гильдии, уже потому свои для тебя, что у них с тобой одно ремесло. Так вовсе не во всякой из Гильдий, но в нашей –да. И предательство, подлость –это как раз то, чего от людей Гильдии мы не ждем (хотя, всякое бывает, так что доверяй, но проверяй) , а вот от других такое всегда может случится. Друг –если он вправду тебе друг, –он примет тебя любого и верить будет тебе безраздельно, даже зная истину о твоем ремесле, потому что он будет уверен в твоей любви к нему. Но не спеши доверять, так же, как не спешат давать в долг большие деньги. Вначале медь, потом –если медь возвратят, то серебро... Разумеется, бывают и подлецы, которые исправно вернут и медные, и серебряные монеты, чтобы, получив золотые, исчезнуть с ними насовсем, поэтому, повторяю –всегда будь начеку. Этому я еще обучу тебя. А пока –больше молчи, чем говори, и лучше молчи, чем лги, а если уж приходится лгать тем, кого любишь, –а тебе придется,–лги искусно.
- Я понимаю ,что я не должен сейчас никому говорить, чему учусь...Я никогда не смогу сказать?.. Никому, кроме людей Гильдии?...
-Тебе еще рано говорить "никогда" ,малыш. Может быть, когда-нибудь потом... тогда ,когда будешь уверен, что те, кто тебе дороги, не отвернутся от тебя и не предадут, когда узнают правду. Но, поскольку тебе придется лгать своим, лги только словами. А поступай всегда честно. Дружба любит честность. Из нее рождается доверие, а это необходимо каждому из нас, будь он Невидимка, Собиратель, торговец, ремесленник, воин или Император.
-Доверие...-повторил мальчишка.
-Да, Интар. –Сорот погладил его по голове. - Доверие и жалость. Не бойся жалеть, опасайся жалости от чужих, но не стыдись, когда свои тебя жалеют. Человек, которому есть кому доверять, кого пожалеть и на кого опереться самому, -это всегда очень счастливый и очень богатый человек.
Мальчик слушал и понимал –это верно. Ему казалось даже, что он знал все это раньше , только давно забыл, и вот теперь встречает в словах Сорота свои, давние, дорогие, –и оттого слушать наставника в такие минуты бывало радостно.

Много еще чего узнал Интар, а наряду с поучениями и историями-примерами ремесла Невидимок, Сорот обучал его работать руками. Показывал упражнения, чтобы пальцы ловкими сделать, разминал, учил, как их ставить "ласточкой" ( два пальца развести, да в сумку, да ими кошель или еще что подцепить), как ""блошку ловить" - подталкивать снаружи сумки к краю, то, что взять охота, - учил шнуры обрезать заточенной медной монеткой, разрезать ею кошели, в сумках шарить так, чтобы "рыбка" и не почуяла, и прочее, тому подобное. Мальчишка только изумлялся чутким пальцам слепца, да старательно учился.
Дней через десять он, наконец, решил утолить свое любопытство, и поинтересовался:
-Наставник Сорот , а расскажи, как ты сам попал в Гильдию?
-О, -слепец засмеялся, -это было так давно... Но забавный случай.. Да, пожалуй, тебе стоит знать. Мне было лет шесть... Я вырос при некоем Храме, отнюдь не стилчном –так, небольшой храм, в далекой отсюда восточной провинции нашей великой Империи. Сейчас его уже нет... Служители рассказывали, что меня оставили у его дверей, когда мне было полтора года. И вырастил меня Старший служитель, самолично... Ну, кашей он меня с ложки не кормил и порты мне не менял, зато проповедей читал... За глаза на всю жизнь хватит! И за это я должен был испытывать к нему глубочайшую благодарность на веки вечные и быть во всем послушен... То есть –так думал он сам и другие служители. Я считал по другому, но меня никто не спрашивал. Потихоньку, они запрягали меня в работу –ну, я не надрывался, но мести дворы и все храмовые помещения, стирать пыль с алтаря и с символов Неба было довольно скучно. Только одно дело меня забавляло: я должен был всякий раз во время Служения одаривать прихожан "небесным благоуханием".
Интар фыркнул:
-Это как?
-О, вот это и было самым забавным... Мальчик, ты когда-нибудь бывал в храме?
-Эээ....неа!
-Тогда ты не видел... Понимаешь ли, все храмы, большие и малые, богатые и бедные, выстроенны по одному образцу. Где-то это огромные здания из светлого мрамора, где-то деревянные, довольно неказистые домишки, но они одинаковы вот в чем: потолок храма изнутри разрисован под небо, а между потолком и крышей есть некое пространство.. Что-то вроде чердака. Туда можно забраться по приставной лестнице –есть дверка.. Потому что на таких чердаках зачастую хранят часть храмового имущества. Так вот ,с утра в Храмовый день, ина протяжении всего Служения, я уже сидел на этом чердаке. А со мной был кожанный мех наполненный ароматной водой... Такой часто знатные дамы брызгают на себя, чтобы приятно пахнуть. Только наш "храмовый" запах был на другие совсем не похож: над его составлением долго трудился некий знахарь, которому щедро заплатили за молчание.
-Наставник, ты лил эту воду на них сверху?! – В восторге подпрыгнул Интар
-Не совсем так. В плотно завязанную горловину меха был вставленна полая деревянная трубочка, на конце которой закрепили крохотное, очень частое сито, изготовленное храмовыми умельцами. И когда я с силой сжимал мех , вода разбрызгивалась из трубочки. Брызги были мельчайшие, их не замечали, зато запах –очень сильный и приятный, –чувствовали все. И довольны были тоже все –и прихожане, и служители... Пока однажды... В общем, предупреждали же Старшего служителя, что прогнили доски на чердаке храма... А он слушать не хотел. И однажды, во время служения доски подо мной подломились. Я-то, к счастью, успел отшатнуться. Но вот мех выпустил, и он полетел вниз. Ударился об пол , трубка выскочила, вода выплеснулась... –Сорот коротко рассмеялся, покачав головой, –сколько было крика...
- Вот это да! –воскликнул Интар. –А ты что же потом ,наставник?
-Я? Я решил ,что мне не простят этого , спустился по лестнице и поспешил удрать подальше. Плелся по дороге, сам не зная , куда, когда меня нагнал человек. Он был верхом. Он спросил, не тот ли я мальчишка, которого ищут все служители опозоренного храма... Они попробовали представить все как гнусную шалость испорченного неблагодарного сорванца, но им мало кто поверил – Небесное благоухание помнилось многим, давно посещавшим храм... Кстати, храм тот вскоре после этого перестал существовать: туда просто никто не ходил, и пожертвования, разумеется, прекратились...
Однако, об этом я узнал потом. А тогда ,в ответ незнакомцу, просто расплакался Я был очень испуган и растерян –и попросил не выдавать меня служителям. Тогда незнакомец спешился, расспросил меня обо всем подробно... Я рассказал. И он тогда предложил мне поехать с ним. Человек этот был Айхам.. Нет, не тот, которого ты знаешь, но его отец... Так я и оказался среди Невидимок.
Интар был восхищен этой историей.

Время шло и наставник все больше был доволен своим учеником. Интар прилежно учился, много упражнялся: пока, понятно, не на чужих кошелях, а у Сорота в комнате или потихоньку по ночам, перед сном, в своей каморке. Впрочем, пальцы разминать можно было и днем, в кабаке.
 Для полного счастья Интару не хватало только возвращения Эдрина и вестей о Ренни.

И Эдрин появился однажды, когда Интар как раз пытался незаметно "выловить блошку" из сумки, в которую Сорот нарочно сложил множество всяких вещей, да повесил себе на плечо.
Когда постучали (во время занятий с Интаром, они всегда запирали дверь) , сумку слепец снял и отложил. Интар пошел спросить, кто там, и на ответ отпер радостно:
-Эдрин! Здравствуй! Ой! Ренни! Привет!
-Привет! –пополневший, чистый и одетый во все почти новое, Ренни, радостно ухватил Интара за руки,- а я теперь у Эдрина живу! Это.... Полы мою, посуду... Ну и гончарному делу учусь. Так хорошо! Эдрин говорит –из меня будет толк!
-Будет- будет. –парень усмехнулся и потрепал малька по светлым волосам.
-Я тоже у гончара в учениках! –похвастал в свою очередь Интар.
Эдрин тем временем приветствовал Сорота, расспрашивал о здоровье. Потом выложил гостинцы, и оба мальчишки взвыли от восторга: мясной пирог, свиной окорок, лук, алый редис, помидоры, сладкий пирог, леденцы, орехи в меду...
-Праздник, да? –спросил Интар. –Потому что наставник Сорот выздоровел?
-Не только поэтому, -ответил Эдрин. – У меня и еще одна хорошая новость. Теперь, по крайней мере в ближайшие года три-четыре, никто не станет хватать мелкоту на улицах Столицы.
Интар охнул от радости:
-Наоб, да? Вы от него избавились? Эдрин, расскажи!
-Именно что избавились, –кивнул парень.
...Ночь была безлунной, ненастной, и это значительно облегчало дело. Другого подходящего времени ожидать было невозможно, так что тучам и мелкому занудливому дождю Невидимки обрадовались больше ,чем иные –солнцу и теплу. Очень это оказалось вовремя.
Наоб не держал сторожа, предпочитая полагатся на двух здоровенных псов, тенями скользивших по саду. От их зубов не ушел бы грабитель ,наивно решвший поживится в богатом ,стоящем немного на отшибе от прочих , доме. Впрочем, грабитель решил бы, возможно прикомить собак мясом, начиненным ядом или снотворным. Однако Эдрин с друзьями предпочли более верные арбалетные стрелы.
Самый ловкий и быстрый парень –"живец"- перебрался через ограду первым. Когда он спрыгнул вниз на ограде уже сидели четыре арбалетчика. Прекрасно обученные звери появились из тьмы сада как только "живец" углубился в него. Да, надо отдать господину Наобу должное – сторожей он выбрал лучших из лучших. "Живец" едва успел добежать до ограды и уж конечно не успел бы забраться на нее, –но в псов вмиг были всажены одна за другой по две стрелы. Один все же успел прыгнуть на "живца" и попытался вцепиться в горло, но проворный парень увернулся, и страшные зубы скользнули по плечу, оставив глубокие кровавые следы. Потом пес издох почти сразу, словно последние силы вложил в защиту покоя господина.
"Некоторые люди" с уважением подумал Эдрин, глядя на тяжело повалившегося на землю зверя "недостойны своих собак."
Потом...потом все было просто. Они тенями скользили по дому. Проверили подвалы. В верхнем не обнаружили ничего. А вот в нижнем...
К счастью, дети были одурманенны каким-то зельем. Они спали. Всех осторожно вынесли, уложили в повозку, предусмотрительно оставленную за углом. Из повозки выгрузили мехи с маслом –несколько десятков мехов –и переправили через ограду в сад.
Пока пятеро занимались этим, другие бесшумно ,словно бесплотные призраки, продолжали осматривать дом. Но пленников больше не было.
Никаких слуг, не нашли. Чернокожего уже не было в доме, а прочие , видно, приходящие, в особняке у господина Лооса не ночевали.
Спящего Наоба заперли в его комнате.
Предварительно по ее полу разлили масло из двух больших мехов.
Один из парней пошел сказать приятелю, сторожившему возле повозки, что пора ехать. И та тронулась, увозя мирно сопящих ребятишек.
А люди, оставшиеся в доме продолжали разливать масло. Много масла...
Они продвигались сверху, с не обойденного вниманием чердака, вниз ,к выходу.
Маслом облили деревянную мебель , деревянные двери, тщательно за собой запираемые.. Его лили на пол и разбрызгивали по стенам, проводили масляные дорожки из одной комнаты в другую.
Наконец, опустел последний мех. И тогда они ушли. Все, кроме одного быстроногого паренька, который остановился у комнаты Наоба, добыл из кармана огниво, высек искру , зажег предусмотрительно захваченную с собой тряпку и бросил ее в масляную лужу у двери.
И убежал, как мог, поскорей.

Интар выжидательно смотрел на Эдрина, Сорот повернул к нему голову.
Парень усмехнулся:
- Если коротко: в доме уважаемого господина Наоба Лооса, торговца тканями, случился страшный пожар. Все сгорело. К несчастью это произошло ночью, сам господин Наоб спал в своей постели, в комнате на втором этаже и не сумел выбраться. Он погиб. В то же время пожар случился и на корабле господина Наоба, мирно стоявшем в порту.
-Ой! –вспомнил Интар. – Шесть дней назад, трехмачтовый, " Сын Бури"!... Еще повезло, что огонь не перекинулся на ближайший корабль, на "Спрута"... А на "Сыне Бури", матросы со "Спрута" на другой вечер у нас рассказывали, было только двое матросов –сторожить оставались,... Так их на берегу нашли, без сознания. Кто то их по голове огрел.. И они не смогли рассказать, как и отчего корабль загорелся вдруг. Стража еще заявилась, шебуршала вокруг...А чего шебуршать, когда от корабля только скелетик остался, да и тот обгорелый?...
-Стража, –проговорил Эдрин. – Подозревает в обоих поджогах ближайшего помощника господина Наоба, чернокожего Забура. Тот исчез накануне пожара в доме господина Наоба, и никому неизвестно, куда он подевался.
..Этот вечер, последний по счету из каждой десятки дней, был у Забура свободным –так определил, раз и навсегда, господин Наоб. Обычно чернокожий проводил его в одиночестве в давно любимом трактире "Ночная птица", а потом отправлялся в один из ближайших борделей. Но сегодня к нему подсел вдруг земляк... По крайней мере так он называл Забура, обнимая его и хлопая то по одному, то по другому плечу. Цвет кожи парня и впрямь был чернее сажи, а домом его родителей, вероятно, были те же жаркие края, где родились и выросли отец и мать Забура. Парень , матрос, видно, впервые оказался в большом городе, был одинок, малость пришиблен шумом и уже успел порядком подвыпить. Судя по всему, оттого он и обрадовался "земляку" до такой степени ,что поставил тому выпивку, сколько душа пожелает!
Они пили, и пили, и пили... А потом в обнимку отправились в тот самый, любииый Забуром бордель.
Вот только до места не добрались... Ведь друзья чернокожего парня уже ждали их, а снотворное, подсыпанное "земляком", мастером на такие штуки, в кружку Забура, подействовало, как и ждали, не сразу, зато -наповал.

-Значит, чернокожий пропал? –переспросил Интар.
Эдрин кивнул.
-Море... –задумчиво проговорил Сорот.
Эдрин кивнул.
-Море... Самый надежный хранитель любых тайн. А в подвале дома Наоба было одинадцать одурманенных ребятишек. Их держали в состоянии полудремы, даже связывать не пришлось...
 И наш Раф нашелся. Он очень глупо попался, наставник Сорот: подозвал его человек в карете, попросил дорогу указать... Повезло ему, что он жив и здоров. Остальную мелкоту мы тоже откачали, да по домам развезли, у кого дом был. Я и развозил.
-А на корабле?.. На "Сыне Бури?" –вдруг встрепенулся Интар.
 -Мы что, звери по-твоему? –сердито спросил Эдрин. –Мы все проверили до пожара, как в доме, так и на корабле. Пусто, конечно. Видно, украденную ребятню как раз готовили к отправке на корабль.
Интар растерялся:
-Погоди, как же так? Ведь Ренни рассказывал, что там была куча мешков, ну, кроме него, когда его везли... Неужели они прочие обратно вернули? Зачем? Или как?...
При этих словах малек вдруг покраснел и отвел глаза.
-Вот , -проговорил Эдрин. – Сам ему все и рассказывай.
-Интар повернулся к Ренни:
-Ты мне чего, соврал?
-Я..не..ну...то есть..не во всем... Интар, прости! –выдохнул малек. – Я тебе соврал, но только чуть- чуть, а про Наоба не соврал, и про то ,что он меня украсть хотел ,не соврал тоже, только он украл, когда я уже у него на кухне работал...
Почти на одном дыхании Ренни признался, что те двое стражников тогда были во многом правы: он действительно служил у господина Наоба, тот на самом деле подобрал оборвыша и взял на свою кухню. Кусок истории про свертки, который малек пересказал Интару, был чистой правдой –именно под этим предлогом его и окликнул господин Наоб и, удовлетворившись рвением и послушанием мальчишки, оставил его у себя, определив в кухонные мальчишки. Ренни и впрямь проработал там пол-года, и даже получал, вдобавок к еде и теплому местечку у камина по два серебряника в месяц.
Мальчишка не замечал ничего странного за своим господином, да и странностей не искал. Ну уезжает хозяин часто на несколько дней, ну собираются у него компаньоны, иногда ночуют даже... Так и что с того? Ренни был уверен, что господин Наоб ведет обычную жизнь богатого и, получается, очень занятого купца.
Малек ни о чем плохом даже и не помышлял и чувствовал себя почти счастливым, но однажды проснулся дождливой ночью в неурочное время оттого, что себе в вечернюю кашу налил прогорклого масла, и побежал в заветное местечко во дворе. А сидя там увидал, как несколько людей, во главе с Забуром, вносят во двор какие-то мешки, и тащат в дом, через черный ход, ведущий на кухню. Войдя в дом, люди уже из него не вышли, –точнее, малёк не видел этого. Он решил ,что ушли они через парадный ход.
 Закончив свои дела, Ренни из любопытства решил поискать те мешки. Он верно паредположил ,что вряд ли их потащили куда-то в комнаты, и проверил вначале саму кухню, потом подвал.... В верхнем подвале как обычно находились продукты, зато, открыв нижний (туда вела деревянная дверка с кольцом, в полу верхнего подвала, и кухарка предупредила мальчика, еще в первый его день на кухне, что внизу крысы, там ничего не хранят, и лазать туда незачем. Он слушался, до той ночи. А тогда –что-то дернуло.. Может, внутреннее чутье, а может и свежая, еще сырая на ощупь, земля, отчего –то оказавшаяся на полу, у самой дверки вниз... ) и спустившись, (едва не загремел с крутых ступеней), Ренни нашел-таки мешки... Он развязал один –и увидел девочку. Спящую. Живую. Развязал другой –нашел мальчишку, помладше себя.
Перепугавшись, мальчик бросился обратно, не забыл даже закрыть дверку.
А вот мешки завязать –забыл.
Он решил, не дожидаясь утра, удрать из дома господина Наоба, куда глаза глядят. И взять немного денег на дорогу. Он знал, где хозяин их хранит, отправился туда на цыпочках...
Но, когда уже открыл шкатулку с "мелочью, на каждый день" ("Золотых пятьдесят там лежало!" - рассказывал сейчас Ренни) –его схватил за плечо Забур.
Ренни может и умел врать, да с перепугу это выходило плохо, и что тут соврешь, если с хозяйскими деньгами в руках поймали? Проснувшийся господин Наоб сказал, что отдаст мальчишку страже, и малёк, растерявшись от страха, стал кричать, что пусть отдает, он тогда стражникам и расскажет, что господин Наоб детей в мешках в подвале прячет!
На этом месте Интар перебил вспотевшего от воспоминаний Ренни:
-Ты что, совсем дурак, да? Зачем ты ему это говорил?
Малёк сердито поглядел на него.
-Посмотрел бы я на тебя! Это щас я тоже умный, а тогда знаешь как страшно было!... Забур этот плечи сжимает, Наоб глазами сверлит... а в подвале они... и другие мешки неразвязанные еще...
-Ну извини.. –Интар осознал, что брякнул глупость.
-Извиняю.. Ну, потом Наоб, как понял, что я видел, так и меня в такой же мешок. Чтобы я не брыкался, он в меня какую-то гадость влил... Я сам не знаю, почему они меня первого повезли на корабль.. А со мной еще какой-то груз в других мешках.
-Видимо, они решили поскорее убрать тебя туда, откуда ты бы уж точно не сбежал, –заметил Эдрин.
-Наверное, -согласился малёк. –А потом все случилось так, как я Интару рассказывал –и как развязался, и как сбежал...
-Он нам с Айхамом во всем признался, на другой же день после того, как я вернулся от Сорота. –добавил Эдрин. –И дом Наоба указал.
-Ну а соврал ты мне зачем, Ренни? –не понял Интар - Такое напридумывал...
Малек дернул плечом:
-Я боялся...
-Чего?
-Ну, что ты меня страже сдашь... вдруг понадеешься, что Наоб за меня награду дает...
-Дурень! –с чувством заявил Интар.
Ренни шумно засопел:
-Это я теперь знаю,что ты не такой. Ты свой... А тогда...
-Ясно, -Интар махнул рукой. – Все, у меня вопросы закончились...
-А раз так, давайте ужинать!-предложил Эдрин.
Мальчишки согласно кивнули.
-Интар, поставь воду грется для отвара. –попросил Сорот. Мальчик хотел исполнить просьбу, но обнаружил, что большой кувшин пуст.
-Сейчас. Я только за водой схожу. Я быстро.

 Ухватив кувшин, он побежал вниз, к колодцу. И, уже когда вытащил намертво приклепанное к цепи ведро, и стал из него в свой кувшин переливать воду, заметил вдруг невдалеке знакомую фигурку.
-Эй! –замахал руками, –эй, Арим!
Маленький попрошайка, поняв, кто его зовет, подбежал к Интару. Он хромал и держался за бок, на лице засыхали слезы. Но, увидав друга, Арим повеселел.
-Ой, Интар! Тебя в последние дни совсем не видать. Где тебя носит?
Действительно, после возвращения мальчишке редко удавалось выкроить время, чтобы повидаться со своими друзьями. То в трактире был занят, то у гончара, то у Сорота, а Арим и Данген тоже не шатались без дела. Последний раз Интар виделся с обоими дней пять назад, да и то даже поболтать толком приятели не успели: он торопился вернуться в кабак, Дангена ждали дома, Арим не хотел пропускать самые "рыбные" вечерние часы...
Сейчас Интар с удивлением смотрел на друга:
-Что с тобой? Подрался?
-Ну, почти... –Арим снова потер бок. – То есть... С утра на обычных местах не клевало, я на базар пошел, стал просить.. А какие-то два придурка, здоровые уже, лет по двенадцать, все из себя домашние мальчики, стали в меня камнями швыряться. Там еще их папаша был –так он их только подзуживал: гоните, мол ,прочь, грязного попрошайку. И люди вокруг ржали да поддакивали. Они мне камнем в бок заехали, больно...
-Ребро сломали? –перепугался Интар.
-Не, не думаю.. Я раз ломал кость, там такая боль была, что ни встать, ни сесть... А тут терпимо, но вот гляди... –он задрал латанную рубаху не первой свежести и показал Интару начавший расплываться здоровенный кровоподтек.
-О-го... Твари!...
-Ага... И у меня никакой добычи, и есть охота... –Арим шмыгнул носом.
Интар долго не думал.
-Пошли со мной.
-Куда? Эй, да это ж дом, где Сорот живет. К нему что ли?
-Да. Там с нами еще один парень, Эдрин, и мальчишка, Ренни. Мы.. э... кое-что празднуем. Там столько всякой вкуснятины –и окорок, и пироги! Эдрин привез! Пошли, поешь с нами! -Интар за руку потащил Арима к дому, забыв даже о кувшине.
Маленький попрошайка попробовал было сопротивляться:
-Погоди, а что они-то скажут? Притащил ты невесть кого, они-то меня не знают, и Эдрин этот разве захочет еду на меня еще тратить?..Не надо, Интар, еще погонят в шею.
Но Интар не отпускал его руки, приговаривая на ходу:
-Все это глупости! Я скажу Эдрину и Ренни, что ты мой друг, вот увидишь, они тебя не погонят!
Ариму что-то не особо в такое верилось, он медлил и время от времени снова начинал убеждать, что "как же так, я ж им никто, меня не звали.." Но Интар только улыбался, мотал головой и упрямо вел друга за собой, туда где их ждали тепло и свет, и вкусная еда и хороший смех. Туда, где все были –свои.





__________________________

Эланор (Лия Шмидт), март-апрель 2006.