Прогулка...

Стояла сырая пора золотой осени… Воздух пах грибами и увядающей листвой…
День шел на убыль. Свет за полотном облаков, застилавшим небо, по-степенно затухал…
Он шел по улочкам спальных районов, через уютные, обжитые дворы, вороша ботинками золотые листья, устлавшие дорогу. Прошел мимо школы. В нескольких окнах горел свет и виднелись силуэты учеников за прозрачными занавесками.
Он шел и смотрел в окна домов, в окна чужих миров. Большинство бы-ло наполнено теплым желтым светом, некоторые – агрессивным крас-ным, реже – холодным голубым. Он смотрел на то, какие шторы на ок-нах, какие обои, мебель, люстры, картины и прочее… Смотрел и, казалось, начинал понимать немного людей, живущих там.
… Вот здесь живет кто-то пожилой и старомодный, но любящий уют и порядок…
… Здесь кто-то с деньгами и со вкусом – интерьер как из фильма…
… А здесь, наверное, поклонник Жюля Верна. Иначе почему у него столько книг на полках, экзотических растений и копия штурвала на стене?..
… А здесь – неизвестно. На все окно видно только мерцание экрана те-левизора…
Он вышел к вокзалу. Почему бы и нет? Он подошел к кассе.
Мне билет, пожалуйста…
Куда? Куда-нибудь…
Нет, дальше.
А еще дальше?..
Ладно, подойдет. Не сердитесь, дама…
Он сел в полупустой вагон. Со вздохом вытянул ноги, прислонился к раме и его сознание растворилось в пейзаже за окном. Картины мелька-ли, сменялись перед взором, как дни его жизни.
… Каменные пятиэтажки, мелькнув несколько раз, исчезли вовсе. Один за другим за другим проносились деревянные домики с огородами. Хорошие, крепкие, словно зовущие постучать в их дверь, с дымом, вью-щимся из печных труб. Но были и совсем иные – покосившиеся, с раз-рушенным крыльцом, заколоченными окнами. Брошенные , сырые, спящие бедолаги, чьи хозяева умерли или уехали насовсем в город. При виде их тоска сжимала сердце…
… За окном все менялось и менялось… Вот все реже стали появляться дома и в свои права вступил лес. Какое-то время мимо летели одни лишь мачтовые сосны. Тропинки вились и бежали куда-то, под тонкую зана-весь дымки соснового леса.
Затем меж ними стали появляться осины и березы. Иногда они возни-кали совсем рядом с железной дорогой – солнечно-золотое кружево на фоне грязно-белого осеннего неба.
Когда он наконец сошел на своей станции, наступили сумерки. На платформе никого не было, только качался одинокий фонарь. Где-то в поселке за лесом завыла собака…
Он огляделся, застегнул поплотнее куртку и пошел куда глаза глядят: через холмы, через лесок, в поселок. Там горели огни в домах, из труб шел дым, откуда-то пахло костром. Одна-две беспокойные собаки гавк-нули на него, просунув морду сквозь забор. Да и люди, попавшиеся на пути, как-то недоверчиво поглядывали на чужака. Нет, не надо никого беспокоить. В лес…
Он вернулся в лес и пошел по одной из его троп. Видно становилось все хуже. В сумерках деревья сливались в сплошную серо-синюю массу, пелену и лишь взгляд на высокое небо мог вернуть к реальности.
О, какое здесь и сейчас было небо! Облака исчезли куда-то, их обрывки еще несли стремительные небесные ветры. А за ними то и дело появля-лись вспыхивали хрустально-яркие звезды.
Тропа привела его прямиком к причалу на берегу круглого лесного озера. Дальше идти было некуда, да и незачем.
Он сел на доски пристани и стал смотреть на звезды…

Октябрь, 2005г.