Всевидящая

Огромный город в сумраке густом.
Речь хаоса, изложенная кратко.
Стоит огромный сумасшедший дом,
как вакуум внутри миропорядка.
И. А. Бродский «Горбунов и Горчаков (Разговор на крыльце)»


Вещи и люди нас
окружают. И те и эти
терзают глаз.
 Лучше жить в темноте.
И. А. Бродский «Натюрморт»



Вот так всегда. Всю жизнь боялась оказаться с закрытыми глазами, ничего не зная. А теперь ей взяли и ни за что одели повязку на глаза. Она могла бы её снять сама, но руки были связаны на запястьях плотной толстой верёвкой. Девушка возмущалась: её нежные руки перемотали шершавым канатом. Но пальцы были свободны. С ужасом она представляла себе, какие синяки останутся после того, как она выберется отсюда. Девушка лежала на полу. На твёрдой прохладной поверхности, всей спиной ощущая холод каменных плит. Значит, она здесь совсем недавно. Руки её находились над головой и были чем-то надёжно прикреплены к полу. Девушка решила сделать попытку подползти к тому месту прикрепления и хотя бы стянуть повязку с глаз окоченевшими пальцами. Неловко дёрнувшись, она поняла, что поверхность, на которой она лежит – не пол, а нечто вроде стола, но прочного и будто каменного. Кроме того, она осознала, что поясница и ноги в области стоп тоже крепко привязаны. Она стала робко шевелить «конечностями», чтобы хоть как-то согреться и, двигаясь, снять повязку или высвободиться. К своему ужасу девушка поняла – одежды на ней нет. Она не помнила, как оказалась в здесь. Легла спать, а очутилась в этом месте. Подумав о том, что неплохо было бы узнать размеры помещения, она громко крикнула. Эхо многократно повторило себя, разбегаясь и ударяясь о голые стены, давая понять, что действие происходит в каком-то большом зале. Может показаться странным, но страшно девушке стало лишь тогда, когда после нескольких своих криков послышались шаги. Кто-то уверенно, но неторопливо шагал за стеной по воображаемому коридору. Послышался скрип двери и человек вошёл внутрь. Она не знала, что делать, и поэтому сделала вид, будто находится без сознания. Человек медленно подошёл, и она смогла уловить запал сладковатого, но, по всей видимости, очень дорогого парфюма. Сердце быстро забилось и девушке не хотелось бы открывать это обстоятельство незнакомцу. А человек, между тем, уверенно положил руку на её живот. Ощущение горячей мужской руки на своём животе она ни с чем не перепутает. Мысли сконцентрировались на движениях незнакомца. Неожиданно он стал поглаживать живот и талию, затем провёл рукой по внешней стороне бёдер и (вдруг!) ущипнул её за «мягкое место». От неожиданности девушка вскрикнула. Голос человека оказался приятным, мягким, почти вкрадчивым и даже знакомым. Мужчина произнёс первые слова: «Значит, не спишь.» сказав это, он обошёл стол по кругу раз, наверное, пять или шесть. Каждый шаг он делал будто специально медленно, растягивая каждое движение ноги. Девушка понимала, что он не смотрит на неё вовсе, иначе его взгляд мог бы ощущаться. Шаг. Неспешный. Один за другим. Он никак не действовал. Просто ходил вокруг того места, где лежала она. Девушка не могла выносить такое мерзкое ожидание, растягивающее её сознание. Как те капли на темечко, шаги капали на мозг. Один… Второй… Ещё… Ещё… Ещё один… Следующий… В тишине… Эхом от стен… Высоких стен… Бесконечно… «Где я?» - не выдержав, спросила она. Человек остановился, подошёл к столу, опёрся на него руками. В то же самое время девушка ощутила на правой щеке горячее относительно холодного стола дыхание. Шёпотом человек произнёс «не важно». Затем он резко отстранился и продолжил своё занятие. Неужели ему действительно доставляло удовольствие вот так элементарно шагать вокруг лежащего тела? «Кто вы?» - прозвучал её следующий вопрос. Мужчина, не останавливаясь, на ходу продолжил свою линию: «Я же сказал – не важно». «Как я сюда попала?» - не оставляла своих попыток девушка. «Не-важ-но.» - терпеливо произнёс по слогам человек. Она поняла, что ответом на все вопросы будет лишь короткое «не важно». Уже отчаявшись получить хоть какой-либо ответ, девушка спросила первое, что пришло в голову: «Кто я здесь?» Человек остановился. Помолчав немного, мужчина наконец-то ответил: «Я долго ждал, когда ты скажешь что-то подобное». С этими словами он отвязал руки от стола, но не освободил их. После он полностью освободил ноги и пояс. Потом помог подняться, сесть и встать на пол. Его прикосновения были заботливыми и аккуратными. Оба молчали. Однако девушка так и осталась раздетой, со связанными руками и завязанными глазами. Мужчина попросил её неожиданно: «Пожалуйста, не затруднит ли тебя не спрашивать больше о своём местонахождении?» «Да, конечно.» - ответила девушка. Мужчина продолжал: «Сейчас я отведу тебя в одну комнату. Не бойся. Здесь тебе не сделают ничего плохого. Прежде всего тебя нужно одеть. Пол каменный и прохладный – ты можешь простудиться. Ты будешь встречать разных людей. Можешь спрашивать у них всё, что угодно, кроме местонахождения. Это условие. За ослушание ты будешь наказана. Я просто предупреждаю. Извини, не могу снять с твоих глаз повязку. Да тебе это и не нужно. Сейчас мы пойдём в другую комнату. Постарайся держать меня за руку и не теряться. Кстати, руки развязать я тоже не смогу. Нельзя. Может быть, позже, но это потом. А сейчас – пойдём со мной.» В первой же комнате к ней прикоснулись женские руки. Слышны были лишь маленькие неторопливые шажки, да шелест материи. Её одевали, развязав верёвку на руках. Женские руки заботливо, притом властно двигали ноги, сгибали локти, поворачивали голову, наклоняли, перемещали. Сначала на неё надели рубаху, такую широкую, что та чуть не свалилась с плеч, но задержалась в самый последний момент. Рубаха доставала до колен. Затем руки заботливо надели что-то вроде юбки. По шороху ткани девушка поняла, что юбка широкая и длинная. Потом женщина, одевавшая неё, не произнося ни слова, чем-то стянула пояс. Дёргая за какие-то верёвки сзади, она стала затягивать талию всё туже и туже. И только, когда сдавливающие движения поднялись до уровня груди, девушка поняла – на неё впервые в жизни надели корсет. Вся одежда была изготовлена и пошита будто по её размеру. Тут мужчина, находившийся всё это время рядом, произнёс: «Ничего не хочешь спросить?» Девушка ответила, не сомневаясь ни секунды: «Я буду ходить босиком?» «Да.» - последовал ответ. Она продолжала: «Мои руки останутся развязанными?» «Да.» Ответ её вполне устроил, но она решила идти до последнего: «А если…» Но девушка не успела закончить мысль, т.к. мужчина взял её за локоть и повёл за собой. Она шли по длинному коридору. Ей было жутко неудобно ходить в такой огромной юбке. В наше время таких уже не носят. Между тем, она решила, что не будет ничему сопротивляться. Пусть всё идёт своим ходом. Кроме того, теперь она хотя бы одета, а руки свободны. По эху от собственных шагов, девушка могла заключить, что коридор длинный, прямой, узкий, но высокий. Всё было из камня и она это ощущала босыми ступнями и с помощью прикосновений рук. Точно. Всюду был лишь холодный камень. Так она шла, держа за руку неизвестного мужчину. Шла, одетая в странную одежду. Шла по неизвестному каменному коридору. Спутник молчал. Повороты попадались редко. Девушка думала о всём сразу. Среди множества мыслей сама собой выделилась одна. Она вспомнила, что в нормальном человеческом мире только-только наступила осень. Воспоминания и ожившие ощущения заполнили всё окружающее её пространство. Девушка уже перестала чувствовать, как делает шаг за шагом вслед за незнакомым человеком. Воображение рисовало настоящие картины осенней реальности. Она быстро и увлечённо следовала за своими фантазиями. Вот она, трава. Ещё зелёная трава, накрытая серо-жёлтыми листьями. Так что ей приходится пробиваться сквозь серые листья, а не только через асфальт, на котором эти листья лежат, будто усохшие трупы. Девушка наступает на них и они хрустят. Наверное, так бывает, когда наступаешь и ломаешь кости. Человеческие. А наверху синее небо. Огромное. Безграничное. Чёрное-то небо измеряют от звезды до звезды. А синее, цвета акварельной синьки, измерить, обмотать «метром», приложить транспортир нельзя. Невозможно. В этом его «плюс», хотя оно широкое как «минус». В серое небо деревья упираются кроной по самый ствол. В синее-синее небо они не могут. Теряются. Потеряться бы в нём, в синем осеннем тёплом, пахнущем кострами, небе. Воспоминания о проходящей осени плавно навязывали чувства прошедшей зимы. Теперь девушка отдалась памяти целиком и полностью, ведь её сейчас ничто не отвлекало. Никто не требовал от неё каких-либо действий или решений. Мысли понеслись. Был день. Уже ничего нельзя было сделать. Началось. Солнце лучиками кололо кожу. Снег искрился своими острыми снежинками, рассыпанными, будто сахар, там и тут. Хруст почему-то имел в себе примесь скрипа. Так понимаешь, что если и остановишься, то уже ни за что не захочешь вновь слышать настойчивый хруст, нарушая колкую тишину. Яркого чувства неприязни к этому факту у неё не было. Наверное, именно так чувствуешь себя на очень большой глубине под водой под светом множества прожекторов. И говорить не хочется. Как рыба. Рыбам, пожалуй, намного теплей, чем ей. Уж на то они и рыбы. Теплее во всех смыслах. Этим ярким зимним утром девушка слышала из телепередачи новостей, что рыб в наших водоёмах уже вытесняют мутанты. Жертвы действия человека. Девушка думала об этом, утонув в мерном поскрипывании сахара под ногами. Сама собой на ум пришла «фентезийная» картинка – ледяной световой клинок с фантастической по красоте витой ручкой. Такой красивый. Поворачивается лезвием, его кончиком, к глазу девушки и протыкает его. Больно. Она возвратилась в реальный мир и поняла, что глаз действительно что-то пронзает. Холодное и острое. На самом деле это – солнечные лучи. Сегодня Солнце было холодным. Впрочем, как всегда зимой. Девушка увидела человека. Он шёл, гордым и надменным своим видом показывая своё превосходство над всем окружающим миром. Пройдя мимо, буквально через несколько секунд, она услышала взорвавшееся сзади «Ах ты бля!». Затем последовал громкий шлепок о землю. Девушка глянула через плечо. Гордый мужчина беспомощно дёргался на оледеневшей земле, не в силах подняться. Она пошла дальше, не останавливаясь и не желая помочь подняться. Барахтающийся человек за её спиной издавал неопределённые булькающие звуки, в которых можно было при большом желании различить маты. Девушка улыбалась. Она была просто уверена, что упавший мужчина, таким образом, получил по заслугам. Не более. Кроме того, он никогда не видел окружающего. Он хотел лишь показать себя. Это его проблемы. Но девушке было обидно, что её глаза прорезало Солнце, а он остался невредим, пребывая в своём заблуждении. Жаль, что сейчас её глаза завязаны и она не может видеть окружающего мира, Солнца, даже скрипучего на зубах (будто сахар) снега. Девушка вернулась к тому, что с ней происходило в данный момент. Вновь она шла по каменному коридору вслед за незнакомым человеком. Босиком, с повязкой на глазах, в странном платье с корсетом. Уже далеко от осени и зимы. Сначала ей было очень неудобно ходить в таком длинном платье, но потом она привыкла и, держа одной рукой слегка приподнятый подол юбки, а другой – ощупывая стены, вдоль которых шла, спокойно справляясь с проблемой. Мужчина не держал её. Он просто шёл медленным шагом, ничего не говоря. Девушка ориентировалась по звукам в этом гулком коридоре, где каждый шаг действительно являлся единственным признаком чего-то живого рядом. Она не испытывала никаких внутренних чувств. Слишком уж поглощающее действовали прикосновения пальцев к холодным стенам. К простой холодной поверхности. Плоской. Без ощутимого разнообразия. Хотя, нет. Одна каменная плита шире предыдущей. Да и поверхность вовсе не плоская, а с шероховатостями, выступами, углублениями. Края: закруглённые и острые, скошенные и прямые, чистые и поросшие мхом, гладкие и оцарапанные, влажные и не очень. Этого девушка не замечала раньше. Несмотря на холод стен, в коридоре было тепло. По звуку шагов она поняла, что мужчина повернул направо. Вытянув руки вперёд и последовав за ним, девушка наткнулась на угол, за которым, видимо, и был поворот. Мужчина, не останавливаясь, шёл дальше, поэтому пришлось поспешить. А потом случилось то, чего она не могла предвидеть. Её завели в какую-то комнату, не очень маленькую, но и не очень большую. Перед тем, как впустить внутрь, руки девушки развязали, но глаза оставили закрытыми. Мужчина подтолкнул её вглубь комнаты, а сам закрыл дверь за спиной девушки на замок. В комнате пахло цветами и мылом. «Можешь снять повязку с глаз.» - сказал человек за дверью. Она сделала, как он велел. Свет был неярким и шёл будто из потолка равномерным свечением. Это была ванная комната. Всё в ней соответствовало нашему времени, со всякими шампунями, гелями, пенками, скрабами и тониками. Словом, вещи были вполне современны: и зелёная плитка на полу и на стенах, и щёточки, и мочалочки. Девушка была поражена. Тут ей пришло в голову, что стоит оглядеть себя. Как и предполагалось, на ней было платье в стиле средних веков. Белая рубаха, красная огромная юбка и чёрно-красный корсет. За дверью раздался кашень мужчины. Ей показалось, что её торопят. Не медля ни секунды, она разделась, открыла краны и пустила воду… Благоухая как цветок она снова шла по коридору с завязанными глазами. Это даже хорошо, что она ничего не видела. Ощущения и прикосновения, запахи и температура предметов помогали давать намного большее количество определений. У каждого предмета была своя ощущаемость. Всё было разным, часто даже новым. Проходя по различным комнатам, девушка открывала абсолютно новые стороны и свойства предметов. Лишь ощущения могли попытаться передать историю предмета. Раньше девушка и не подозревала, что у предметов своя история жизни. Вещи не были ни добрыми, ни злыми. Они не умирали. На ощупь девушка могла определить не только форму, но и сущность предмета. Ни цвета, ни вкуса. В предметах существовала энергия, которую передавали им люди, пользуясь. Энергия лучилась, искрилась, а иногда томно текла по контурам предмета. Не только по внешним, по внутренним тоже. Однако, внутрь вещи нельзя попасть или просто заглянуть. На этот раз девушка была полностью поглощена ощущением времени в вещах. Догадки и домыслы не давали её покоя. Сначала она думала о владельцах вещей, затем о том, как много рук касалось предмета. Она ведь тоже предмет, в некотором смысле. Её касалось так много людей, что от правоты сравнения её стало обидно. Горечь появилась в душе, и тогда, когда она представила себя полноправной подушкой. Или раковиной. Другое дело – монета. Она всегда полезна и нужна. Хотя, нет на свете бесполезных вещей. Пусть в наше время лапти используют лишь… никто, но в прошлом люди нуждались в них. Её посетила мысль, что каждая вещь становится частью человека, вливается в человеческую жизнь, присасывается к душе своей (пусть даже кажущейся) незаменимостью. По прошествии времени предметы не изменяются. По крайней мере, многие. Только бракованные предметы стареют, умирают и разлагаются, упираясь в химию. Кроме того, вещь своим существованием неизбежно оправдывает присутствие здесь и сейчас двух категорий: времени и пространства. Это совсем просто. В пространстве вещь существует. А время – отражается в предметах. Они не меняют ход и качество времени, а лишь отражают, путём отражений. «Чем больше, тем дольше!» или «Чем меньше, тем дольше!» - это у кого как. Девушка ещё не знала, для чего попала в это странное место, где её водили по комнатам, наполненным предметами, а не людьми. Но её это нравилось. Странно, ощущения пустоты вовсе не было. Окружённая вещами, она не чувствовала себя одинокой. Девушка выполняла любые пожелания, точнее, просьбы мужчины. «Сядьте. Должно быть, у вас устали ноги.» «Вы проголодались. Съешьте то, что я сейчас положу вам в руку.» Всегда это были фрукты. «Ложитесь сюда. Вам необходимо отдохнуть.» «Заходите. Аккуратно. Здесь на полу много стеклянных предметов.» И так далее. Комментарии были редкими, но всегда полезными. Несколько раз девушка попадала в ту же самую ванную комнату, но остальные комнаты не повторялись. Каждый раз девушка ощупывала всё новые и новые предметы. Она не пыталась вести отсчёт времени. Это было бесполезно. Кстати, тиканья часов в тишине комнат за всё время пребывания в этом странном месте с длинными каменными коридорами и широкими комнатами, наполненными вещами, она так и не слышала. В одной из множества комнат пахло ванильным печеньем. Такое раньше делала её бабушка. Девушка немного насторожилась перед тем, как протянуть руку к очередному предмету. Засомневалась. Человек рядом, видимо, понял её страх и коротко попросил не бояться. Верно. Страх был неоправдан. Это были книги. Огромные стеллажи книг. Девушка провела по ним рукой. Правильная геометрическая форма. До чего же приятно! Она всем телом припала к огромной секции книг и попыталась, раскинув руки, обхватить шкаф, сколько хватит сил. Она улыбалась. Девушка повернулась к мужчине и, взмахнув руками, спросила, о чём эти книги. Собеседник произнёс своё коронное «не важно» и она расстроилась. Заметив перемену настроения, мужчина спросил: «Хочешь, я почитаю тебе?» Это был его второй вопрос за всё время общения. Девушка с радостью согласилась. Затем она наобум вытащила с полки книгу, открыла примерно на середине и протянула мужчине. «Пожалуйста!» Он, по-видимому, сел на стул, но продолжал молчать. Тогда она села на пол, оперевшись спиной на одну из нижних полок. Только после этого человек начал чтение. Девушка погрузилась в слышащиеся слова и смысл читаемого. Воздух наполнялся звуками, словами и предложениями, повествующими о приключениях молодого итальянца. В той части книги, которая была озвучена, присутствовало всё: пираты, пустыни, чудеса, несметные сокровища, прекрасные девушки, романтические встречи, заточение в тюрьме, героические сражения, а в финале – всеобщее счастье. Впрочем, всё то, без чего никак не обойтись молодому приключенцу. Девушке, слушавшей невероятный рассказ, уже не хотелось размышлять о категориях философии. Хотелось лишь позволить увлечь себя сказочными приключениями и описанием экзотических стран. Мужчина читал ровно, не слишком быстро, не сбиваясь и не делая затяжных перерывов. Он умело подбирал интонацию, подчёркивая смысл. Через несколько минут после начала чтения от остроты полки у девушки заболела спина и она сползла на пол. Оставшуюся часть истории она слушала лёжа на полу. Когда мужчина закрыл книгу, девушка испытывала ощущение сладости, покоя и отрешения от действительности. Она вовсе не ощущала рук или ног, а попросту парила в пространстве. Ничего не хотелось делать. В воображении то и дело вспыхивали сцены из книги. Лёжа на полу, она потянулась. Нахлынуло ощущение «приятности». Другого слова она не смогла бы подобрать. Тишина, царящая вокруг, ни в коей мере не угнетала. Книги помимо энергии вещей источали ещё что-то. Она никак не могла понять, что именно. Наверное, это чужое воображение, или сияние разума, или время, задерживающееся на страницах. В любом случае это «что-то» и имело запах ванильного печенья. Размышления девушки прервал голос до сих пор сидящего не стуле человека: «Пойдём.» Она не хотела идти, но всё же сделала усилие и встала с пола. Идти пришлось недолго. Они вошли в комнату, находящуюся сразу после библиотеки. Там мужчина остановился и взял девушку за руку. Затем он подвёл её к чему-то в центре комнаты, судя по отзвуку шагов. Пахло хвоей. Руки коснулись чего-то мягкого. Девушка вскрикнула. Мужчина усадил её на стул рядом с этим мягким. Раздался незнакомый голос, который соединял в себе грустные нотки и мудрость прошедшей жизни. Видимо, говорила старая женщина. Сидящий перед девушкой человек произносил слова медленно, но не надменно.
- Здравствуй.
- Здравствуйте. – Поспешила ответить гостья.
- Вот ты и попала ко мне. Ты рада?
- Не знаю.
- Это хорошо. Ты знаешь, где ты была всё это время?
- Нет.
- Ты знаешь, кто был рядом с тобой?
- Нет.
- Но тебе понравилось?
- Да.
- Ты что-то поняла, побывав здесь?
- Да.
Дальше следовала тишина. Постепенно откуда-то стала просачиваться музыка. Спокойная и негромкая…


Наступил новый день. Нужно было вставать с постели, открывать глаза, щуриться, торопиться на работу, ловить такси, искать выгоду в бесконечном потоке лиц и машин. Делать всё это следовало изо дня в день, которые следовало считать. И лишь один вопрос не давал покоя девушке: «Почему в том странном месте меня не спросили, что я поняла? Почему? Я ведь это знаю.» Так шла среди современной огромной городской толпы грустная девушка в белой рубахе, красной юбке и чёрно-красном корсете, пахнущая хвоей и знающая смысл, но так никому об этом и не сказавшая. Боюсь, она больше не станет прежней.

1.09.2004г./4.01.2005г.