Библиотекарь

***
 Библиотекарь поправил очки, седую прядь, выбившуюся из гладко зачесанной назад прически-хвоста, поднялся по скрипучей лестнице к самым высоким полкам, взял старый пыльный фолиант и аккуратно спустился. Сквозь пыльное окно библиотечной башни пробивалась заря, розовыми лучами дразня саму древность - книги и рукописи, тома и гравюры. На бумаге, плетеного тростника, плотной блестящей целлюлозы, дерева, камня, металла.... Много книг, забытых, известных, никогда или еще не узнанных... Библиотекарь с книгой в руках подошел к треугольному стрельчатому окну с чистым витражом, бухнул свою ношу на стол рядом с окном, и принялся листать ее, аккуратно переворачивая страницы. Долистав примерно до середины, дойдя до новой главы, остановился, пробормотал что-то вроде: "Ну, начнем, друг..." и принялся негромко и с выражением читать, сначала стремительно, как мысль, потом заново, медленнее, порой путая и меняяя слова, но оставляя смысл, точность фраз и яркость описаний...

 ...Молодой человек, сидя перед окном и глядевший, задумавшись, на восход дневного светила, встрепенулся. При этом несколько в беспорядке лежащих хрупко, не дыхни, на его щербатом столе предметов - листов бумаги, перьев, пузырьков с чернилами - с шуршанием и звяком упали на давно не вощеный паркет каморки, которую этот парень снимал едва ли за серебряк в полгода. И условия в ней были соответствующие. Но он не думал сейчас об этом, о своем долге за последнее время и эту же каморку, о своей сестре, насильно уведенной в монастырь из обнищавшей и не заплатившей оброк семьи, оставшейся в бедной крестьянской деревне. Он жил в городе. Учился. С учебой у него не заладилось. Еще бы! Эти дворянские сынки на дух не переносили молодого деревенщину, пусть он был и талантливей их. За одно "не так" сказанное слово его вскоре отчислили - кто-то из сокурсничков постарался. И студент теперь едва сводил концы с концами. И на стипендию рассчитывать не приходится... Но в бедности приходит талант. И сейчас молодой человек поднял все упавшее с пола, возблагодарил мысленно всех святых за то, что пузырьки были закрыты (пол не жалко, а чернила новые покупать не на что). В секунду пришла к нему некая идея, неосознанное понятие знания чего-то, что еще никем не написано, тотчас же кончик гусиного пера окрасился темно-фиолетовым цветом, и мелкий беглый почерк застрочил новую главу романа начинающего писателя, ляпая в порыве вдохновения кляксы и ошибки.

 Библиотекарь усмехнулся (эх, молодость, молодость), но чтение не прерывалось. Низкий приятный голос будил слова, которые кто-то когда-то знал, но увидеть свет им суждено было только под рукой этого молодого писателя.

 А день вставал. парень за столом перевел дух и взглянул в окно, покусывая в задумчивости кончик пера. Серые глаза его казались голубыми в цвете отраженного в них весеннего неба. Вдруг в них блеснул огонек - новая волна вдохновения, и рука вновь метнулась к бумаге.

 Старый хранитель книг хлебнул вина и продолжил далее.

 Молодой человек писал, отчаянно пытаясь успеть за мыслями.

 За своими ли?

 ***
 Много лет прошло с тех пор. никто не помнит уж того писателя, его произведения. Он вырос, стал великим и потерялся в коридорах времени, на смену ему пришли другие.

 А старый библиотекарь до сих пор живет. До сих пор частенько касается древней каменной кладки стен башни ворчливый, но добродушный шепот "Эх,молодость, молодость!" и тихая вязь поэмы, строк короткого стишка, абзацев и глав романа, да и много чего еще... Он диктует и будет диктовать и шептать на ухо старым и молодым писателям и поэтам их произведения из своей библиотеки, книги гениальные или бездарные (библиотекарю это все равно), давно забытые, существующие или еще не написанные...

 Многие ошибочно называют это Музой. Неет... Муза, эта ветреная женщина, ленива, она идет только к тем, кто работает без нее, чтобы показаться всем, что вроде и она здесь при деле, что вроде тут без нее не работают. А библиотекарь никогда не отдыхает и не спит, смысл его в жизни - в книгах, и он не устает, пока не не устанет литература, и не умрет, пока не умрет она.