Старческое брюзжание или мысль материальна

Запишу-ка я одну историю, пока не забыла. Она повернула меня взглядом к Великому Космосу с совершенно другой стороны и заставила одну мысль насильственным образом прийти в мою голову. На своем горьком опыте мне пришлось убедиться в том, что мысль наша материальна, и, оказывается, мыслями и словами, выражающими те самые мысли, нельзя безнаказанно бросаться.
 
А дело было так. В Интернет на старости лет я попала в поисках своей невстреченной половинки (это было вначале, уже потом я увлеклась там совершенно другими делами). Сидела я, анкету свою сочиняла на одном очень народонаселенном сайте знакомств и думала: «Батюшки-светы! Это ж сколько неприкаянных душ, оказывается, мотается во всемирной сети в поисках любви!» На том и успокоилась – значит, не одна я такая.
 
Приободрилась я и давай анкеты смотреть. В дамских анкетах все сплошь белые, пушистые, никто не курит, все музыку классическую слушают и в путешествия по миру собираются. Думаю, какая хорошая собралась компания, дружеская такая, главное, все в одну сторону смотрят. Мне это подходит. Вот я щас каак напишу! Села, подумала, посмотрела еще раз для верности в зеркало. И поняла, что если я там на сайте свою фотографию поставлю, то никто точно не поверит, что и я такая, как все там, то есть белая и пушистая. Но врать нехорошо, так что пришлось мне писать всё, как есть. Будь что будет! Уж если кому понравлюсь, так и такая сойдет. И написала про себя всё, как на страшном суде. Очень смешно получилось.

Вот тут-то чертовщина и начала происходить. То есть сверху поступил первый звонок, дескать, гражданочка, не пропустите, первое отделение как раз начинается. Пишу это я откровенно свои претензии к мужчинам: мол, мне бы хоть какого, конечно, мужичка, граждане, но больше всего на свете я не люблю зануд, павлинов и алкоголиков –на алкоголиков у меня с детства аллергия. И совершенно я не подумала, что так делать нельзя – писать «вслух» то, что думаешь.

Ровно на третий день после написания сих откровений души моей приключается со мной жутчайшая аллергия, да такая, какой отродясь в моей богатой событиями жизни не было. Сижу я это со своей красноразвороченной физиономией (аж до не скажу до каких мест), с почти закрытыми глазками дома, (красавица такая интернетовская), лечусь, потому что мне даже больничный дали: мол, с народом работаете, а народ нечего пугать, он и так весь перепуганный ходит. В нашем маленьком городе даже лаборатория такая есть, где определят и точно скажут, на что у человека аллергия возникла. А у меня и определить не смогли. Так и написали в анализе: «У вас, мол, гражданочка, аллергия не на что-то конкретное, а на жизнь вообще.» И прибавили: так что дальше вы уж сами спасайтесь.

И тут я где-то краем сознания, прорываясь через беспорядочно разбросанные атеросклеротические бляшки, врубаюсь сразу на 360 в, и меня каак шибануло! Где-то, я думаю, слово «аллергия» вроде, видела, пока не болела, чёт-то оно мне странно знакомо. И сразу хлоп себя по лбу! И звон еще такой, помню, пошел, до сих пор его слышу. И вопрос слышу тихохонько так от кого-то невидимого: «Гражданочка! Это не вы заявку на мужиков подавали?» И сразу: «А не вы ли это, гражданочка, писали в своих нахальных заявках на мужиков нашей страны про аллергию?» Я сразу обалдела так, и, заикаясь в одной единственной букве слова, проблеяла, овца-заика, –«Я я-я-я-я-я». - «Ну и что? Получили ответ хоть от одного мужика?», – спрашивают. «Нет, – говорю и краснею еще шибче под своей проклятой аллергией, – Наверное, не понравилась я там никому». – «А от меня, – опять, но уже грозно так, говорят, – получили ответ?»

Вот тут-то я сразу на хвост и села. Ну, думаю, мать честная, вот, оказывается, куда меня занесло-то! С кем я опять, горемычная, связалась по дурости-то по бабской по своей по вечной! И тут я, хоть и замедленно соображающая с рождения, видать, сообразила и быстренько так, даже не прихрамывая, интернетовская топ-модель такая (от слова «топать»), пошлепала к своему старенькому компьютеру и жалобно так говорю: «Дяденьки! А у вас сайт с редактором или без? А можно я всего лишь одно словечко из своей анкеты выкину? Или два: про аллергию и про алкоголиков? А то рожа у меня такая несчастная, что даже под аллергией себя очень жалко становится!» Пускают меня они на сайт, захожу на цыпочках, проверяю, обратимо ли – и гора с плеч! Аж взмокла вся с головы до ног!
 
Залезла я в свою родименькую несчастненькую анкету и давай ее причесывать, и давай ее причесывать! Выкинула я эти слова судьбоносные и сразу на глазах, то есть, в натуре, – вы не поверите, но сыпь сама сходить с меня стала. Неровно так, кусочками, но сошла вся аж до молодой кожи. И получился из меня конёк-горбунок такой, почти по Ершову.

А теперь вот сижу и выводы пытаюсь делать. Это сразу сколько думать пришлось-то. Теперь долго, наверное, новые мысли нарастать будут.

Во-первых, словами и мыслями разбрасываться – себе дороже будет. Вдруг какая мысль кого-нибудь не с той стороны заденет, и он тебе своей теннисной ракеточкой пас отдаст, Агасси хренов (прости меня, Господи, опять с поганого языка сорвалось!) – всю жизнь в синяках ходить будешь. И знать при всем при этом, что наверху еще и судья сидит на матче моей жизни.

А во-вторых, вынужденную привычку себе завела: причесывать свою анкету перед сном, чтобы все колтуны из нее вычесать. Правда балуюсь: могу один день такой себя расписать, а другой – и совсем другим человеком. Маскируюсь вроде, и так вот перебежками, перебежками, как на войне под обстрелом. Ведь с мужиками у баб война до сих пор идёт, – не на жизнь, а насмерть.

И все во имя вечной Любви.