Просто история

Сижу одна в маленькой комнатке своей квартиры… Вода капает из крана на кухне, раздражает безумно, никак не могу сосредоточиться. Мозги, как будто уплывают в одну сторону, я в другую… Аська… Кто-то вспомнил обо мне… Один друг сказал, что аська - это дырка в компьютере. Мне кажется, что это не дырка, а лазейка из твоего серого одинокого жилища в большой мир, иногда, последняя надежда на общение.
Так было у меня в тот день…

Работа доставала с каждым днем все больше и больше. Я понимала, что занимаюсь совершенно не своим делом. Миллионы людей сидят целый день в офисах, ксеря, сканируя, отправляя имейлы, отвечая на телефонные звонки, и это для них нормально. А на меня давила такая действительность. «Так живет большинство», этим я старалась утешиться, но как-то слабовато получалось…
Что касается личной жизни, то последний раз я признавалась в любви больше года назад, да и то, человеку, который потом предал… Внутри была пустота и разочарованность, погибшие мечты иногда всплывали и снова ранили, к глазам подкатывали слёзы.
В общем и целом наблюдалась тенденция к неудавшейся жизни, и я начинала с этим потихоньку мириться.
Вечером, моим друзьям, в попытке вытащить меня из затянувшейся депрессии, удалось завести меня в ночной клуб. Там была какая-то гламурная вечеринка, где всё так и кишело знаменитостями и людьми искусства. Я стояла в сторонке, потягивая коктейль, понимая, что мне никогда не быть звездой такого мероприятия, хлопала глазами на туда сюда снующих пафосных звезд, которые не замечали моего присутствия…
Так, я допила коричнево-ледяную массу, поставила стаканчик и, с полной уверенностью, что мне здесь больше делать нечего, направилась к выходу. Вдруг, уже около дверей, я услышала знакомую, давно нравившуюся мне мелодию… Я услышала её, и всё взорвалось внутри, по венам разнеслось предвкушение наслаждения, тело покрыла мелкая дрожь удовольствия, я подумала, почему бы и нет. Почему бы и мне не зажечь на танцполе, все равно останусь незамеченной в такой толпе красивых девок.
Я хотела… я хотела танцевать. Я понимала, что в этот момент я, такая, какая есть. Я закрывала глаза и плыла в потоке уносящей меня далеко за пределы сознания музыки, а тело мое совершало все мыслимые и немыслимые движения. Это было волшебно! Я отдалась музыке, отдалась вся без остатка…
Люди вокруг всегда обращали внимание на то, как я танцую, говорили, что неплохо двигаюсь. На этом все и заканчивалось, я не видела в себе огромного таланта великой танцовщицы, поэтому все мои занятия мастерству застопорились где-то между вторым и третьим курсами института. Я бросила эстрадный коллектив, в котором занималась много лет. Не хватало времени, нужно было учиться, искать хорошую работу, а что такое танцы – так развлечения. «Этой ерундой», как говорили родители, некогда было заниматься.

Я вышла из клуба и потопала к дороге ловить машину.
Он появился как-то мгновенно и совершенно неожиданно - высокий парень с загорелым лицом, руки в карманах, волосы смешно растрепаны. «Мажор» - с неодобрением подумала я.
- Ты хорошо танцуешь… Я видел там в клубе. Профессионалка? Работаешь?
«Разводит»,- промелькнула мысль.
- Я просто набираю группу для проекта… Не хочешь попробовать?
«Точно разводит… И как банально. Не, ну куда ни плюнь или портфолио хотят сделать, или стриптизу обучить. Знаю я, мой дорогой, о каких танцах идет речь», хотя не скрою, его слова мне польстили.
- Я… ну не то чтобы профессионалка, я…, - начала я.
- Ладно, вот мой телефон. Меня зовут Никита. Завтра в семь просмотр. Есть желание и интерес, приходи. А, вот еще… адрес сайта. Такой, знаешь, простенький, ребята сами делали, но со вкусом. Посмотри. Вижу, ты торопишься. Давай. Может, до завтра.
 -Угу. Пока,- все, что успела сказать я, пока он не скрылся за дверью клуба.
С ума сойти, так ещё ко мне никто не подкатывал. Нет, ну разное бывало, но чтоб так сразу подойти и отступить, типа, ладно до завтра, так еще никто. Я ошарашено смотрела ему вслед. Поймав машину быстро доехала до дома, решив все мысли оставить до завтра, легла спать.
Весь следующий день я просидела, как на иголках. Работа в офисе раздражала как-то особенно сильно, я готова была сорваться на всех и вся. В кармане лежал клочок бумажки, который обжигал пламенем при любом прикосновении к нему. «Может и правда, может – это серьезно, не выдумка, не развод».

Наконец, я решилась, набрала номер: «Здравствуйте, Никита. Я… вчера… вы, ну… Вы мне вчера телефон оставили свой. Я решила придти, где и как вас можно найти?». Получив подробную инструкцию, я помчалась домой за давно заброшенными в шкаф танцевальными принадлежностями.

Просторный зал с зеркалами и музыка! Как я обожаю все это! И как давно было все это! В зале пять человек жюри, нет не жюри, просто ребят, которые набирают себе команду. Следующий мой выход. «Боже, я на шпагат-то садилась последний раз, наверно, пару месяцев назад, да я, вообще, деревяшкой себя чувствую рядом со всеми этими, кто закончил хореографический, кто в мюзиклах танцевал… Опрофанюсь сейчас!», - с такими мыслями я разминалась и готовилась к своему позору. Нужно было всего лишь станцевать домашнюю заготовку, а потом выполнить пару схемок, если попросят жюри.
Я упала на первом же прыжке. Ушедшее хореографическое прошлое, видимо, ушло слишком далеко. Кое-как я доделала свой этюд до конца, запыхавшись, отчаявшись и, как мне казалось, опозорившись, я поклонилась и тихонько пошла к выходу из зала. Меня остановил голос Никиты:
- Подожди. Мы сейчас включим музыку, съимпровизируй. Ты сможешь, я знаю, просто забудь о нас и танцуй.
Он рассчитывал увидеть что-то подобное тому, что видел вчера.
- Хорошо, я попробую.
Я закрыла глаза, и, вдруг, поняла, что мне совершенно все равно возьмут они меня или нет, я все равно буду любить музыку, буду любить двигаться под неё, и танец навсегда останется для меня настоящей страстью.
 По коже побежал холодок возбуждения, руки и ноги напряглись, я вся собралась, готовясь выплеснуть накопившуюся энергию. Я не знаю, как это смотрелось со стороны, только вдруг я поймала взгляд Никиты, который с каждым тактом, казалось, все глубже проникал в меня.Я поймала его взгляд. И это было начало пути, я поняла, что больше не буду жить без этого взгляда, что он мне нужен, что он поселился во мне, стал частью…
Они объявили результаты сразу. Меня взяли. Была ли я удивлена? Да, отчасти, но почему-то уже была спокойна и собрана, понимая, что это только маленький шажок, что это только начало чего-то большого и смелого, чего-то совсем другого… Я понимала, что стоит мне согласиться на эту всю авантюру, как моя жизнь перевернется с ног на голову…

Прошел месяц, месяц ежедневных репетиций, засыпания на работе, вечного бега куда-то. Я вымоталась, похудела на четыре килограмма, но мне нравилось то, чем я занимаюсь. Я отдавалась репетициям полностью, тренировала связки дома перед зеркалом, я была одержима этим проектом.
Никита орал на меня, как ненормальный, особенно на последних двадцати минутах занятий, когда я уже чуть ли не ползком пыталась хоть как-то продвинуться к двери… От его крика во мне вскипал дух противоречия, и я, в пику ему, брала себя в руки и не сдавалась. Кажется, вся критика в мой адрес была направлена на достижение именно этого эффекта. Когда он видел, что я, стиснув зубы, танцую дальше, он чуть-чуть улыбался и смотрел на меня тем же взглядом, который я видела тогда на просмотре. И, несмотря ни на что, мне нравилось, мне все очень нравилось. Мне нравился проект, я видела, что его ожидает успех; мне нравились ребята, с которыми мы танцевали вместе; мне нравился зал, в котором мы репетировали. Наконец-то, в своей жизни я делала то, что мне действительно нравилось.

-Ты сегодня не спешишь?- удивленно спросил Никита. – Обычно ты куда быстрее собираешься.
Репетиция закончилась уже час назад, а я только натягивала сапоги. Он был прав, обычно я уходила в числе первых.
-А мне некуда больше спешить, - ответила я.
- Некуда?
- Я ушла с работы. Мне некуда спешить, я свободный человек. Могу теперь спать хоть до двенадцати дня, - я улыбнулась. Конечно, я понимала, что мое решение уйти с работы было правильным, нельзя было больше так убиваться, нельзя было тратить столько сил на дело, которое считаешь совершенно ненужным и бесполезным. Моих накоплений должно было хватить на пару месяцев нормального существования, а вот что будет потом, я как-то не очень продумала в тот момент.
Никита присвистнул.
- Да, хорошенькое дельце. Тяжело? Я понимаю. На что ты будешь жить?
- Пока хватит, а там что-нибудь придумаю,- неопределенно ответила я.
- Хочешь со мной работать в клубах?
- С тобой?- у меня от удивления брови уехали куда-то на затылок. Никита был моим учителем, он безумно красиво и пластично двигался, он умел в танце, как мне казалось, все. Я совершенно не представляла, как я буду смотреться с ним на одной сцене в одно и то же время.
- А что ты так удивляешься? Ты способная, очень способная. Если б я этого не видел, я бы не придирался к тебе на каждом занятии. Я хочу выжать из тебя максимум, понимаешь… А ты молодец. Я же вижу, что поначалу тебе пришлось тяжелее всех, но ты на удивление упертая,… честно говоря, думал, что сдашься, а ты – нет. Так держать. Ну, так что, будешь работать со мной? Сразу говорю, деньги не очень большие, но на жизнь хватает вполне. Согласна?
Мне казалось, что слово «да» я прокричала…

Мы начали работать вместе. Вся моя жизнь свелась к постоянным тренировкам, выступлениям и опять тренировкам. Выходя на сцену, я испытывала сумасшедшее чувство эйфории, безмерного счастья и нереально огромной любви и благодарности ко всем, для кого танцевала. Я училась дарить свои мечты, эмоции, свою любовь зрителям и я чувствовала, что у меня это получается все лучше и лучше…
Никита стал для меня другом, который всегда был рядом, подсказывал, помогал. Мне казалось, что я знаю его уже много-много лет. Трудно было представить, что совсем ещё недавно в моей жизни все было по-другому. Иногда, проснувшись ночью, мне казалось, что это все сон, сказка, что вот-вот прозвенит будильник, и я пойду на свою привычную работу в офис. Меня передергивало, от этой мысли становилось жутко.

Я не помню, как получилось, что мы остались в зале вдвоем. Было уже поздно, все разъехались, а мы с Никитой продолжали долбить связку, которая никак у меня не получалась. На следующий день было назначено выступление в клубе.
-Ты делаешь это автоматически, как робот. Вложи в свои движения немного души
- Я вкладываю, ты не видишь?!- обижалась я, прекрасно понимая, что Никита прав и у меня действительно получается не так, как нужно.
- Давай еще разок. И раз, два, три, четыре, ап, ап, семь, восемь… Стоп. Нет же, - он застонал, подошел ко мне и положил руки мне на плечи. Он делал так тысячу раз, но только теперь мне почему-то стало неловко. Он развернул меня на сто восемьдесят градусов и поймал мой взгляд. Никита смотрел на меня, его глаза были одновременно хищными и ласковыми, они притягивали и отталкивали. Я не успела опомниться, как он притянул меня к себе и поцеловал, так крепко и нежно, что у меня закружилась голова. Я вдруг поняла, что с этим мужчиной я хотела быть всегда, просто никогда не признавалась в этом даже себе. И в этот момент мне стало страшно, что сейчас это все закончится, он отойдет от меня, и всё… Я прижалась к Никите сильнее, но он и не думал отпускать меня.

Ночь мы провели вместе. Сумасшедшую ночь. Нет, мы не выделывали разных кульбитов и не перепробовали всевозможные позы из камасутры, мы просто любили друг друга, стараясь вложить в каждое объятие, в каждое движение, в каждый поцелуй все самое нежное и страстное, самое чувственное и сексуальное, что в нас было. Мы дарили друг друга друг другу и наслаждались этим. Мы были вне времени и вне этого мира, мы унеслись куда-то далеко вдвоем, и это было счастьем.
Я проснулась раньше, Никита во сне обнимал меня. Я повернулась, чтобы поцеловать мужчину, подарившего мне эту сказочную ночь, и прошептала:
- Мне было очень хорошо…, - я прошептала так тихо, что сама почти не слышала себя.
Никита, не открывая глаз, ответил так же шепотом:
- Надеюсь, теперь у тебя получится сделать эту дурацкую связку, над которой мы бились вчера. Теперь ты знаешь, какие чувства нужно в нее вложить.- Его губы расплылись в улыбке, один глаз приоткрылся. Мне казалось, что я сейчас ударю его чем-то тяжелым.
- Скажи мне, а ты со всеми девочками спишь, у которых не получаются связки?!
Он засмеялся.
- Эй, не кипятись. Я пошутил. Я глупо пошутил. Мне тоже было очень хорошо с тобой. Мне просто хорошо с тобой не только в плане секса… Оставайся… оставайся у меня, - он стал серьезным, произнося эти слова.
- Ты хочешь, чтобы я стала твоей женщиной?!- улыбнулась я.
-Да, - чуть громче ответил он.
… И я стала…

Редко такое бывает, что люди подходят друг другу, чувствуют друг друга и любят друг друга. У нас было именно так. Мне казалось, что меня разорвет на мелкие кусочки от моих чувств; мне казалось – это самая большая любовь в моей жизни. Нет, мне всё это не казалось, так было по-настоящему. Меня никогда не раздражала в нем ни одна мелочь, как в других мужчинах. В нём я всё находила милым и забавным. Мы никогда не ссорились, но спорить могли часами. Мы занимались одним делом, которое оба любили, танец был смыслом нашей жизни, и это нас сплачивало, объединяло.
Мы жили в Никитиной квартире-студии. В ней все говорило о том, что её владелец мужчина, творческий человек, танцор, и в ней никогда не жила женщина. Никита говорил, что только со мной его берлога приобрела вид человеческого жилища.
Завершив репетиции нового проекта, мы стали выступать на разных площадках. Как и ожидалось, он принес нам известность и деньги, но самое главное - массу удовольствия. Удовольствие от того, что зритель оценил наши старания, значит все муки творчества, долгие репетиции, которые иногда заканчивались ранним утром, - все это было не зря. Проект оправдал возложенные на него надежды.
Мои родители, правда, были в шоке. Первый этап шока их настиг, когда я бросила работу, второй, когда я стала жить «с каким-то мальчиком танцором». Никаких перспектив, как думали мои родители, у нас обоих не было. Танцы они, вообще, считали занятием очень легкомысленным и несерьезным. Каждый раз при нашей встрече, на меня изливалось бесконечное количество «разумных доводов», почему я должна немедленно бросить «эту ерунду» и пойти найти себе «приличную, хорошую» работу. Мне было обидно столкнуться с таким тотальным непониманием, я кивала, чтобы не нарываться на скандал, говорила, что все понимаю, и всеми силами старалась улизнуть от воспитывающих меня родственников как можно скорее. Я возвращалась к Никите, понимая, что только этот человек мне сейчас безмерно близок и важен, так же, как близка и важна ему я. Я смотрела в его глаза и видела там любовь. Это такое неописуемое чувство восторга видеть в глазах любимого человека ответную искорку чувств.

Был вторник, 15 апреля. Я проснулась, подняла голову и поняла, что солнце уже давно встало и по-весеннему светит нам в окна, настроение сразу поднялось, я улыбнулась. Рядом спал Никита. Я откинулась обратно на подушку, в голове вдруг пронеслись чьи-то слова: «Это спокойное, тихое, счастливое, благодарное, светлое, радостное, полное и безоговорочное принятие всего происходящего и своего в нём места. Это абсолютная свобода, так как что есть свобода, как не быть собой и на своём месте?». Их когда-то сказал какой-то умный человек, а сейчас они полностью отображали мое состояние души. Вдруг мне захотелось вскочить и попрыгать по комнате, крича и смеясь от счастья, но я побоялась, что Никита примет меня за сумасшедшую и выгонит из дома.
День мы посвятили друг другу, ходили в кино, гуляли, держась за руки, дурачились, целовались, ели мороженое, после чего оказались все в нем измазанными, в общем, делали всякие глупости, свойственные всем влюбленным.
Вечером Никита должен был ехать договариваться насчет выступления в одном из московских клубах. Это должно было занять пару-тройку часов, а потом мы собирались ехать на шоу к нашим друзьям в «Славу».
Он позвонил через десять минут после того, как вышел, сказал, что с машиной что-то случилось, она не заводится, времени, чтобы смотреть, что с ней, у него нет, поэтому поедет на такси или на метро. Я хотела было навязаться поехать с ним, но он отговорил меня и я осталась дома…

Я ненавижу себя за то, что осталась дома…

Мне казалось, что сердце вот-вот выпрыгнет из груди, в голове был какой-то шум, руки дрожали, ноги подкашивались, меня затошнило, мужской голос в трубке говорил и говорил: «Нападение в метро, ножевое ранение, рана оказалась смертельной»…
 Меня без ножа резали его слова, мне казалось, это мое легкое задето, я уже не могла дышать, кто-то взял мои внутренности и провернул через мясорубку, внутренности превратились в фарш…
- Вы что-то путаете, это не Никита, - губами, которые не слушались, прошептала я.

В одночасье я превратилась из самого счастливого человека в самого несчастного… Какая нелепая смерть… от рук каких-то мальчишек-грабителей в метро. У одного из них не выдержали нервы, и он пустил в ход нож. Случайно пырнул так, что рана оказалась смертельной, Никита не мучился долго. Я слушала это все сто пятьдесят раз от милиционеров, врачей, следователей… Я до сих пор не могу поверить, что все это возможно. Мне кажется, что вот-вот откроется дверь и войдет ОН, как всегда улыбающийся, со смешными взъерошенными волосами, загорелый, как будто только что вернулся с солнечного побережья; войдет и скажет, хлопая в ладоши: « Ну что, ребята, работаем»…