Сон в осеннюю ночь

Сон уносил ее в осенний лес. Она шла неспешно по тропинке, извивающейся между золотыми деревьями. Под ногами тихо хрустела сухая листва. Воздух был прозрачен и ясен, и в нем не было ни одной лишней молекулы или лишнего звука. Тихий лес совсем не пугал девушку. Она чувствовал себя так спокойно и умиротворенно, мысли были также ясны, как и воздух. Она шла не одна. Рядом с ней, осторожно ступая, словно боясь раздавить листочки под ногами, шла красивая белая лошадь с влажными и чрезвычайно мудрыми глазами, какие бывают у новорожденных младенцев. Пахло осенью: яблоками и сухим сеном. Девушка смотрела по сторонам, будто бы разглядывая картины на выставке. Она то и дело останавливалась, задирала голову вверх или вглядывалась в просвет между деревьями, выискивая что-то. Лошадь послушно и понимающе останавливалась и ждала свою очарованную красотой леса спутницу. Они никуда не спешили, обе вдыхали полной грудью вкусный лесной воздух. Впереди и чуть правее показалось небольшое озеро. Девушка подошла к берегу и присела, вглядываясь в темную зеркальную поверхность. Там отражалось ее лицо, обрамленное длинными волосами, и глаза лошади. Сложив ладошки вместе, она зачерпнула воды и умылась. Холодная вода приятно освежила лицо, стекая по подбородку девушки обратно в озеро тонкой струйкой. Лошадь наклонила свою голову ближе к воде и толкнула мордой багряно-красный листочек-лодочку. По воде пошли круги, и лодочка поплыла к другому берегу. Девушка и лошадь продолжили свой странный путь по лесной тропинке, ничего не боясь и смотря на лес удивленно-радостными глазами маленького ребенка. Скоро сказочный и в тоже время вполне четко осознаваемый лес закончился. Парочка вышла на небольшую полянку, зелено-желтую от увядшей осенней травы. Тропинка вела к холмику. Лошадь осталась у подножия, выискивая островки еще не совсем пожелтевшей травы. Девушка, следя воле тропинки, поднялась на вершину холма. Ее взгляду предстал большой, почти бескрайний луг, а в лицо подул легкий бриз. Встряхнув головой, она чуть-чуть вытянула шею вперед, навстречу ветру, словно навстречу теплой струе воды. Ветерок погладил ее волосы, пощекотал, чуть задевая ресницы, и приподнял девушку как воздушный змей. Ее тело невесомым парусом скользило по воздуху, и она, подавшись грудью вперед, не удивляясь полету, но удивляясь всему, парила на золотым полем, то набирая высоту, то спускаясь к самой траве. На высоте она ловила теплые струи восходящего потока воздуха и кружилась вместе с быстрыми ласточками, а приблизившись к земле, рассматривала какие-то цветы, зависая над землей так низко, что травинки щекотали ее живот. Наигравшись вдоволь со взлетами и падениями, ловя каждой клеточкой своего тела чувство полета, она поднялась выше и полетела далеко - к другому краю луга, туда, где начинался лес.– Он был совсем не похож на тот светлый и прозрачный лес, где она гуляла с лошадью. Этот был еловый, темный, непроходимый. Он служил защитой то ли луга от остального мира, то ли наоборот, но он напугал ее детским страхом темноты, и она еще быстрее полетела назад к холму. Сделав еще пару кругов над холмом, с которого она начала полет, последний раз насладившись чувством свободного полета птицы, она приземлилась на мягкую траву. Спустившись по тропинке с холма, она увидела свою верную спутницу там же, где ее и оставила. Сев у ног лошади, на траву, она посмотрела ей в глаза снизу вверх с какой-то непереносимой, но спокойной грустью. Лошадь, наклонив к ее лицу голову, поняла ее и в ответ посмотрела также понимающе – грустно и фыркнула.
Сон здесь прервался, и она проснулась именно с таким ощущением бесконечной и спокойной тоски по полету, которому никогда не быть.