Эксперимент

- Холодно мне чего-то.
- Нормально. Это пройдет скоро.
- А мне долго еще сидеть здесь?
- Да нет. Еще денек. Они здоровье твое посмотрят. Проверят всякие показатели, да потом отпустят. Будет все как было.
- У тебя есть что-нибудь попить?
- Нельзя тебе. Подожди. После трех принесут еды.
- Долго.
- Нормально.
- А ты давно тут?
- Не. Я как ты. Сегодня уже уйду. А они хорошо будут кормить. Да еще и денег дадут. Много.
- А почему привилегии-то такие?
- Да рискованно это. Не каждый может выдержать.
- А мне понравилось.
- Говорят те, которым понравилось, не выдерживают…

Белые стены, как у меня в квартире, только обитые все каким-то мягким материалом. Ощущение, что ты находишься внутри плюшевой игрушки. Таких комнат мало во всем царстве, но я слышал про такие места. В них либо особо больных и опасных содержат, либо очень важных персон. Я надеялся, что отношусь ко второму типу… Хотя за что, особенно, меня уважать-то. Я ничего важного не сделал. Подписал только это соглашение на эксперимент. Да чего тут страшного, да мне и самому интересно было. Всего одна ночь, зато теперь можно с уверенностью сказать, что прожил я жизнь не зря – испытал такое, что не многим приходилось. Это ведь новые разработки. Нет, говорят, конечно, что наши предки – шаманы, колдуны – этим уже занимались с помощью всяких небесных сил. Но я не верю в это. Тут, мне кажется, без новых технологий не обойтись. Молодцы все-таки наши ученые. Я бы до такого не додумался. Единственное, не пойму зачем это им надо. Они ведь сами никогда не участвуют в этом. Они лишь наблюдают. Мне нравиться, мне интересно, а им какой толк? Говорят, это разработки военных. А зачем им это, я вообще не пойму. Все равно спасибо им за такую возможность. Только, вот, холодно очень и есть хочется…

Внезапно дверь, издав привычное громкое шипение, открылась, и зашли двое военных, без оружия, но в странной форме, я не видел такую раньше.

- Пройдемте с нами.

Я не стал спрашивать куда. Встал с мягкого и теплого пола, размял затекшую шею и пошел с ними. Они вели меня через странную систему особо длинных коридоров. В царстве все коридоры длинные, но по этим мы шли особо долго. Здесь никогда раньше не был. Это, наверное, самые нижние уровни. Сюда «простым смертным» вход воспрещен. Поэтому, одновременно со страхом, я испытывал невообразимую гордость, что мне, скорее всего, первому из нашего рода удалось здесь оказаться. Наконец мы дошли еще до какой-то двери. Она выглядела куда больше и крепче всех, что я видел ранее. Она открылась и меня проводили внутрь. Затем военные ушли. Я остался один в точно такой же белой комнате с мягкой обивкой, только одна стена была непонятно серого цвета, и странно поблескивала. Тут я услышал голос, который шел из динамиков, который был нарочно был изменен, видимо, чтобы я не понял, кому он принадлежит. Да я бы и не понял, у меня не очень хорошая память на лица и имена, тем более на голоса.

- Приветствуем вас.
- Здравствуйте.
- Брон Давтист, номер 59375821, класс «Д». Мастер цеха по изготовлению электродиодных предметов первой необходимости. Это вы?
- Да, это я.
- Вы были участником одного из экспериментов, по погружению в чужое сознание. Прежде чем мы приступим к процедуре, хотелось бы послушать вас. Наверняка у вас найдется несколько вопросов, на которые вы бы хотели получить ответ.
- Да. Есть парочку.
- Ну что ж, прошу вас.

Я начал судорожно вспоминать, что же меня мучило эти дни. На самом деле у меня много вопросов, но все они достаточно глупые и простые. Я хотел бы узнать что-нибудь такое особенное. Только вот что?

- В чье тело меня вселяли?
- Вас вселяли в разум человеческого ребенка. Девочки.
- Точно, а я не мог понять, почему такие странные образы. Она же ребенок. А почему именно в детское?
- Детский разум более восприимчив. Тем более, что мы можем входить в разум, только во время сна объекта. В это время, портал наиболее очищен, и возникшие впоследствии образы объекту сложно будет выявить и сравнить с реальностью.
- А долго я там был?
- Шесть часов.

Шесть часов? Вот это да. Мне казалось, что я был всего минут 20. Надо же, я, наверное, многим смог помочь.

- А теперь наша очередь задавать вопросы. Вы можете вспомнить, думали ли вы во время погружения о так называемом «царстве»?
- Да, у меня случайно возникли пару образов…
- Это было не пару образов. Мы следили за вами во время вашего участия в эксперименте, вы достаточно долго думали о «царстве». Это является нарушением пункта 2 в соглашении об участии в эксперименте.
- Но это вышло случайно…
- При нарушении пункта два следует наказание в виде смертной казни…
- Но я…
- Властью, данной мне верховным судом, я приговариваю вас к казни в кислотной яме.
- Нет. Я же не совершил ничего такого…
- Охрана, отведите заключенного номер 59375821 в камеру осужденных, для последующего приготовления к казни.

Я хотел еще что-нибудь возразить, но тут двери открылись, и снова вошли эти двое военных в странной форме, только теперь у них было оружие. Я не стал вырываться или пытаться сопротивляться. Меня повели опять по длинным коридорам на этот раз в место, о котором знают все. Информацию о казни кого-либо из жителей царства распространяют местные информационные агентства быстрее, чем информацию о невыплате зарплат, голодовках, невыполнении правительством данных обещаний или о чем-нибудь подобном. Чувство страха даже не успело меня настигнуть. Я лишь мог думать о тех шести часах. Чего я такого сделал? Я лишь подумал о своем доме, друзьях, работе. Я живу и работаю на благо царства. Я исполняю все возложенные на меня функции. Зачем, зачем я подписал этот долбанное соглашение? Сидел бы себе спокойно в своем цехе. Опять. Опять я полез куда-то дальше. Я же просто хотел узнать что-то новое. Чтобы мои дети и друзья могли сказать с гордостью: «Это Брон. Мы знаем его. Он сделал то, что мы сделать не смогли. Мы уважаем его и гордимся им». Зачем? Зачем я это сделал. Я хочу домой.

Вдруг в коридоре на стенах загорелись красные лампы. Я услышал знакомый звук сирены. Я даже как-то зло улыбнулся. Наконец-то, вот им и достанется. Вдруг все затряслось. Я лишь на миг подумал, что так не должно быть. У нас же хорошая система защиты. Вдруг стены начали обваливаться, потолок рухнул, военные, которые шли рядом со мной, убежали. А я стоял на месте и смотрел, как рушиться все, чего я так боялся. Как рушиться все, чего я так любил. Как же все-таки низменны наши внутренние передряги. Мы, зачем-то, казним и убиваем себе подобных, ссоримся и влюбляемся, пытаемся выжить и ненавидим. Как же это все бессмысленно перед лицом такой всеобщей, огромной опасности. Я на секунду понял, что не зря все это было. Я увидел и испытал прекрасные чувства. Спасибо всем, спасибо этому грязному и несовершенному царству, за то, что оно подарило мне эти 20 минут счастья.

Огромная, вытянутая, однородная глыба пробила потолок и пол. Снося все на своем пути, она двинулась в глубь. Вниз, к самому сердцу всего царства, убивая и уничтожая все, встречающееся на пути.

***********************************************************
- Доченька, хватит, не надо. Ты же разрушаешь его.

Отец подбежал к своей дочери, и вырвал из ее рук большую палку, которой она ковыряла муравейник.

- Там же муравьи, а это их дом. Не надо разрушать его. Тебе бы было приятно, если бы твой дом разрушили? А? Вот и не надо их дом разрушать.

Отец продолжал наставлять маленькую девочку. А она смотрела на него своими большими, голубыми глазами. И не понимала, что же она делает такого плохого.

- Папа, а я и не разрушала его. Я хотела посмотреть, что там внутри.
- Зачем? Спросила бы меня, я бы рассказал.
- Он мне приснился.

Желтые листья покрывали уже холодную землю. Медленно природа готовилась к погружению в долгий зимний сон. Для некоторых животных это означало борьбу, дикую борьбу за выживание. А для некоторых даже смерть.


© Егор Чичканов.
Санкт – Петербург, 2003 г.