Благородные предки

— Да-а, скоро в животных превратимся, — отворачиваясь, произнёс человек, одетый в военные доспехи поверх лохмотьев неопределённого цвета.
 — Ты чего, Ворон? — вскинул брови его собеседник. Менее хмурое выражение лица и редкие тонкие усы, добавляли молодости итак совсем не старому бойцу.
— Подумаешь, ещё одна смерть. Так всегда было, — добавил он, рассеянно глядя на ритуал жертвоприношения.
 — В том то и дело, что не всегда, — покачал головой тот, кого назвали Вороном, и потёр лоб. — Во времена наших предков верили только в одного бога, да и тот не требовал жертв. Он был милостив ко всем живущим, и люди жили без войн и не знали ни голода, ни других бед.
 — Как ты можешь верить в эти сказки? — слегка повысил голос его собеседник, — мало ли чего наплетут тронувшиеся умом старухи. — Он поправил пояс и демонстративно повернулся к алтарю.
 
Ритуал был в самом разгаре. На этот раз жрецы пытались задобрить бога войны, жестокого Храда, насылающего на поселения людей орды рептилий. Эти могучие, не ведавшие страха создания приходили с запада, где расположилась бесконечная пустыня. Время от времени она обрушивается тоннами песка, делая небо грязно жёлтым, и тогда в жертву приносят собаку, призрак которой после смерти будет охранять окрестности людских владений от духов пустыни.
 Воин, хуже всех показавший себя в бою, теперь был привязан к столбу и стойко переносил отрубание пальцев ног. Молодой человек, может быть проведший первую свою битву, скрипел зубами и зажмуривался при каждом взмахе огромного ножа, но не произносил ни звука.
 
— Молодец, хорошо держится, — послышался голос из кучки расположившихся поодаль солдат.
— Подожди, пальцы-то скоро кончатся, — усмехнулся другой голос.
 — Ты прав, Грэг, — согласился первый, — когда яйца резать начнут, взвоет, как баба родящая. Никто ещё на моей памяти этого не выдержал.
 Старший жрец отрубил последний палец и взглянул на толпу. Оттуда раздались несколько коротких возгласов, но и те скоро стихли. Помощник жреца, длинный худой парень с раскрашенным лицом всё быстрее и быстрее ходил вокруг столба и размахивал глиняной чашей на верёвках. В чаше тлели ароматные травы, от которых валил густой едкий дым.
 
— А где же раньше были теперешние боги? — обратился к Ворону его собеседник.
— Ты уверен, Освальд, что они существуют? — Ворон взглянул из-под бровей, и заросшее лицо его, потрёпанное в боях, покрыла сеть морщин, видимо, обозначающих улыбку.
— Что ты такое говоришь, совсем с головой не дружишь! — Освальд огляделся по сторонам и продолжил:
 — Смотри, кто услышит — тебя же сразу на алтарь. — Он снова огляделся. — Видишь, сколько нынче ящеров нанесло, боги будут требовать новых и новых жертв!
— Ты за меня не пекись, сам лучше раскинь мозгами, — сурово заговорил Ворон, — предки, когда пришли, сами были почти богами. Помнишь легенды, что деды наши и по небу как летуны передвигались, и убивали одним движением пальца?
 — Ну, на то они и легенды, чтобы детям было что рассказывать, — не сдавался Освальд.
— Верь, не верь, а мне дед рассказывал, что ещё при его отце, когда тот пацаном был, имелся в форте склад, где осталось много чего от предков, да только пользоваться вещами теми никто не умел. Да и жрецы тогда уже успели превратить историю нашу в бредни выживших из ума стариков.
— Постой, — перебил Освальд, — всё это можно проверить. Построить большой корабль, больше всех наших посудин, снарядить его должным образом и переплыть океан. Вот и увидим тогда, существуют ли сверхлюди, какими были наши предки.
— Глуп ты, Освальд, как рыба Млу. С неба спустились предки. С неба!
— Вон, смотри, до яиц добрались. — Освальд протянул руку в направлении жертвенного столба. — Щас самое интересное начнётся.
— Смотри, смотри. Уподобляйся этим животным, — сказал Ворон и поморщился — по ушам резанул вопль жертвы.


Тем временем, главный жрец, помедлив, резанул стальным лезвием по висящим на тонких сосудах гениталиям, и те с характерным шлепком плюхнулись на утоптанную землю.
Голова жертвы повисла, но жрец тут же поднёс к ней небольшой сосуд, и пленник тут же пришёл в себя, вытаращенными глазами обозревая толпу.
 — Держись, Маркус! — выкрикнул кто-то, и глаза пленника обрели более осмысленное выражение. Его смуглое тело мгновенно побледнело, и он в ужасе уставился на жрецов.
 
— Ну и как же они в небе жили, предки-то? — Оторвался от зрелища Освальд.
— Дед рассказывал, — заговорил Ворон, — что прилетели они с далёких звёзд на огромных железных машинах. Но потом что-то произошло, и машины не захотели нести их обратно. Пришлось остаться здесь. Основали поселение, построили форт, а потом начались набеги ящеров, и поселенцы погрязли в войне, год от года утрачивая былые способности. Оружие со временем приходило в негодность, а возможности починить столь сложные механизмы не было, вот и выковали из тех машин, что принесли их сюда, мечи и доспехи. И постепенно докатилась жизнь до такой, какой теперь ты её видишь. Но ничего, у меня сын подрастает, он найдёт способ вырваться отсюда, если я не доживу.
— Значит, не помог им бог, — усмехнулся Освальд. — Ошибались деды наши.
— Да что б ты понимал! — Ворон снял шлем и задумчиво посмотрел в небо. — Это были благороднейшие люди, в милосердии своём позволившие жить ящерам, когда в состоянии ещё были уничтожить их всех до единого одним нажатием кнопки…

— Кнопки? — перебил Освальд.
— Ну, мне дед так говорил. Штучка такая маленькая, — отмахнулся Ворон.
— Да что ты всё дед, да дед, — рассердился Освальд. — Твой дед умер, едва ты появился на свет.
 — Так вот в младенчестве он мне и рассказывал. — Ворон отвернулся и побрёл к бадье с водой.
 
Он не знал, что его подрастающий сын забрался в священное хранилище жрецов и стянул оттуда книгу. Книгой оказался бортовой журнал с трансгалактического корабля «Коршун», в котором подробно описывались события, предшествующие появлению первого посёлка на этой планете.
 Из журнала он узнал, что корабль перевозил платиновые слитки, но в результате мятежа, поднятого частью экипажа, приземлился здесь. Мятежники собирались оставить груз на этой неизвестной планете, чтобы, когда поутихнет, вернуться за награбленным. Но кто-то из выживших членов экипажа, не примкнувших к мятежникам, вывел из строя все три шаттла, лишив людей возможности вернуться на корабль, оставленный на орбите.
— Так вот что летает! — юноша стукнул себя по лбу. Он часто видел звезду, которая по нескольку раз за ночь пересекает небо с востока на запад. А жрецы говорили, что это глаз бога смерти.
Он спрятал журнал, собираясь поделиться находкой с отцом...