Тропа слёз

ТРОПА СЛЕЗ
Шагал он торопливо, все время думая о чем-то своем, какая-то
навязчивая идея не покидала его голову. Все мысли перемешались,
осталось лишь огромное желание чего-то. Эти ощущение невозможно
передать, как невозможно рассказать о смерти, не умерев…Тем временем
ночной путник продолжал делать уверенные шаги навстречу своей гибели.
С виду внешность идущего ничем не отличалась, но если посмотреть
поближе, можно было увидеть, что волосы у него белые-белые, почти
седые, а прохожий явно не выглядел старым, впрочем, он таковым и не
являлся. А какие добрые, большие глаза! Если в них посмотреть,
кажется, что ты видешь небо, большое-большое, светлое и прекрастное.
Но в темноте все это было трудно разглядеть, да и некому
разглядывать, на улице не было ни одной живой души. Время, как назло
шло медленно, а каждая новая минута влекла за собой еще больше
мучений молодому человеку, он не контролировал себя, а просто шел на
поводу у своих желаний, таких же безжалостных, как старый палач.
Находился бы наш герой в другом состоянии, он может быть заметил, что
дождь, моросивший весь день, кончился, и только при порывах ветра с
деревьев падали капли, казалось, что даже они упорно хватались за
жизнь. Воздух стал чист и прозрачен, трепетали, словно дрожа от
холода, немногие, еще удерживавшиеся на ветках листья. Так прошло
немало времени, ночь достигла наивысшей своей силы, чернота вокруг
стала совершенно непроницаемой.
Макс шел молча, только время от времени начинал бурчать что-то про
отключенные повсюду фонари. Он сейчас как раз проходил ту часть
города, которую не местный житель мог бы принять за неизвестно откуда
появившуюся здесь глухую чащобу. На самом деле это был обычный парк,
занявший всю южную часть города, просто он был заросшим и забытым -
местные власти не следили за ним уже много лет. Тем временем наш
герой, на минуту остановившись, ускорил шаг, как вдруг над деревьями,
над голыми сетями черных ветвей, бороздящих небо, словно и в самом
деле расщитывавших выловить какую-то добычу остро и зло взвыл ветер,
как будто предупреждая об опасности. Казалось, что и впрям были слышны
слова, сначало грозные, потом просящие, и, наконец, умоляющие. Парень
конечно ничего не заметил, ему как можно быстрее надо было
встретиться с торговцами смертью. Ветер утих, ночь казалась
нескончаемой.
- Наконец-то, - промолвил Макс, остановившись около небольшого
частного дома, - Теперь все будет в порядке. У него бешено стучало
сердце, зрачки то и дело дергались в разные стороны, треслись руки,
срывался голос.
Макс постучал как-то по-особому и стал ждать. Из окна кто-то
выглянул, и, увидев знакомое лицо, впустил гостя. Зайдя в дом, ночной
гость протянул хозяину руку с деньгами, хозяин с готовностью взял их,
и в свою очередь протянул что-то Максу. Нужно было видеть выражение
лица нашего знакомого, он смотрел на пакетик так, как смотрела бы
женщина на самого для нее желанного в мире маленького человечка, -
на только что родившегося ребенка, ее ребенка. Но здесь не было начала
новой жизни - от кулечка пахло смертью и веяло холодом.
А ведь не взяв, Макс тогда дозу “Белой Смерти”, может быть, он бы еще
прожил хотя бы день или два, а может, произошло бы чудо, и он
навсегда завязал бы с наркотиками. Но чудес не бывает, и молодой
человек, спрятав пакетик в корман, быстрым шагом направился восвояси.
Он даже не подозревал, что этот день окажется для него последним.
Первые проблески света ознаменовали начало нового дня. За ночь
существенно похолодало, и на смену вчерашнему дождю пришел снег.
Пушистые снежинки, весело кружась, опускались на одежду прхожих, и
мгновенно таяли, оставляя после себя лишь капельки воды, похожие на
чьи то слезы. День начинался как обычно, не было повода для
каких-либо происшествий, но тревожная тень смерти пролетела над одним
из домов, за новой заблудшей душой…
- Возьмите его, осторожно! Носилки, несите носилки, он не способен
идти! - кричала изо всех сил какая-то женщина в белом халате, -
Спускайте его вниз, быстрее, дорога каждая минута!
Двое мужчин в белых халатах выносили из дверей квартиры парня…
Макс перестал чувствовать свое тело, ему казалось он растворяется,
расподается, его затягивает раскрывшаяся не то воронка, не водоворот,
он проваливается в небо, еще мнгновение, и …
Наш герой услышал слабый, но внятный и властный зов. Вокруг
простиралась абсолютно непроницаемая тьма, без малейших проблесков.
Это тьма ни была не злой, не доброй, не жестокой, не милосердной, она
просто была поглощенная собой, не единая, не монолитная, а говорящая
сразу тысячами бесшумных голосов. По отдельности их было не разобрать,
но вместе они сливались в один притягательный и властный зов.
Постепенно на фоне множества голосов выделился один звучавший для
Макса наиболее отчетливо. Невозможно было понять, мужчине принадлежит
этот голос или женщине, молод его обладатель или стар - не было
характерных черт, был понятен только смысл.
-Ну вот и все,- ласково сказала Смерть -теперь ты мой. Приди ко мне,
тебе больше нечего делать в этом мире, он отверг тебя, и только я
теперь могу тебе помочь, идем…
Этот зов оказался неодолимым. Не было понятно, в чем его
притягательная сила. Смерть не угрожала, она оставалась спокойной,
недвижной, но проникающей повсюду. Ей было все равно, придет к ней еще
одна заблудшая душа, или нет. Она не обещала покоя, не обещала
забвения, она вообще ничего не обещала. Никто не знает, может там, за
гранью жизни и впрямь ничего нет, один обман. Но как бы это ни было,
люди приходят и уходят, не имеет значения куда, важно, что уходят. Все
взаимосвязано, тело неподвижно, душа смеется, а небо плачет дождем,
вспоминая упавшую звездочку…
Макс умер молодым, в 21 год. Смерть как лекарство от старости. В
памяти он навсегда останется вечно-молодым. Смерть наступила от
передозировки героина. Врачи даже не довезли его до больницы. Как
бонально - уйти, не оставив после себя ничего.
Возможно, Макс смог бы многого добится в этой жизни, не вступи он на
путь медленного самоубийства. Вспомнить хотя бы, каким он был
талантливым художником, рисовал картины на заказ. Этот дар был у него
бога.
Что касается его родителей, то они долго не могли прийти в себя. После
смерти сына они посторели, наверное, на лет 20 за один день. Отец до
сих пор вспоминает его и плачет по вечерам, ведь Макс был
единственным и самым любимым сыном, его опорой, надеждой на будущее.
Родители мечтали о внуках, думали о предстоящей свадьбе, и были
раздавлены своей мечтой.
Девушка Макса через неделю после трагедии разбилась на машине. Их
похоронили рядом. Родители погибших говорили, что еще никогда не
видели, чтобы кто-то так любил друг друга, Максим и Майа были как две
части одного целого. Каждую неделю их могилки становятся краше из-за
принесенных цветов. Странная картина: когда идет дождь, и капельки
воды стекают по надгробьям, лица изображенные на них переполняются
грустью, а дождь превращается в слезы. Тогда создается впечатление,
что лица оживают, и отчетливо слышны слова: “ Простите меня, Я вам все
прощаю…”