Мазаево

Село наше стоит в глухих местах, богом забытых. Редкий гость сюда явится и не преминет спросить, как связано название нашего места с героем рассказа, что зайцев выручал. Как вам сказать: не совсем все так, как в книжках написано, но похожее приключилось еще когда старики наших стариков были живы. А что в книге - то маленький кусочек всей истории, которую бережно рассказывают молодым от деда внуку и завещают хранить слово в слово. Вот настало время и мне вам ее поведать…

- Тихо! – грозно рявкнул Медведь собравшимся на поляне зверям. – Я каждый раз просыпаюсь весной и каждый раз объявляю, что пора уходить подальше от реки на возвышенность. Из года в год в паводок топит норы и наши жилища. И каждый раз вы мне предлагаете повременить и понадеяться на «авось». Нет, и сто раз - нет! Уходим утром!
Медведь закрыл собрание и молча отправился готовиться в дорогу. Звери успокоились и тоже постепенно стали расходится. Но громче всех протестовавшие на этот раз зайцы не спешили уходить.
- Сколько это будет продолжаться?! – вопил один из них. - Мы как безмозглые твари должны слушать этого верзилу, который дрыхнул всю зиму, проснулся от внезапного кошмара и начал нами командовать. Хватит! Мы остаемся здесь и уйдем только в том случае, когда увидим, что река действительно начала разливаться.
На том зайцы и порешили. А когда все звери ушли, они спокойно резвились и грызли кору. В обилии луж от таявшего снега они и не заметили, как вода начала прибывать. Постепенно они поднимались на небольшие холмы, но вода подступала все ближе, окружая их со всех сторон. Отступать больше уже было некуда и оставалось ждать только чуда…

В селе в ту пору жил один чудной старичок. Звали его Никишка. В детстве с лошади упал головой, вот и не в себе с тех пор был. Баба его лупила, да помощи все равно никакой от него не добилась. Если что, хворост в лесу соберет, а то и гнилья половину. А лодка у него еще от отца была, известного в селе рыбака.
В тот день с утра Никишка и принялся лодку подальше от берега оттаскивать, да на воду прибывающую поглядывал. А тут заметил двух зайцев, проплывающих на бревне. А потом и еще… Если что по дому помочь, то он даже и ухом не повел бы, а вот на это сразу отреагировал: весло в руки и лодку на воду… Много он тогда их перевез. Да и еще дня два потом собирал по пенькам и островкам…

Когда вода в реке спала и звери вернулись на свои обычные места, то были удивлены весело и беззаботно скачущим тут и там зайцам. Но Сорока тут же доложила Медведю, что здесь произошло. На это косолапый только покачал головой в недоумении, но зайцев уму разуму учить не стал, понадеялся, что впредь будут умнее и не станут выделяться.
Но на следующий год история повторилась и зайцы теперь наотрез отказались уходить. А когда вода загнала их на пеньки да пригорки, то они стали ждать верного своего спасителя деда Никишку. Старик за год сильно сдал и не смог быстро справится на этот раз: приехал с опозданием, когда вода уже начала уносить некоторых зайцев вниз. Но когда он наконец появился, зайцы ругались на него и бранили на своем заячьем языке за опоздание, а то и норовили укусить за руку или лягнуть. И зря их потом пытался вразумить Медведь прекратить свое упрямство и уходить от воды вместе со зверями. В ответ те лишь хвастались, что их теперь всегда спасут.
В другую весну не приехал Никишка совсем выручать тех зайцев. А они и звали его, и плакали, и бранились, и проклинали. И невдомек им было, что помер дед еще до зимы…
С тех пор слушаются зайцы Медведя и в первых рядах уходят от весеннего паводка. А слава Никишкина пустая оказалась. Что толку в помощи неразумному…