Play

Иногда кажется, что каждый человек постоянно слышит какую-то свою, личную музыку. Или, может быть, все время смотрит кино про свою жизнь. Поэтому нам не так-то легко проникнуть друг к другу.

Я еду в троллейбусе, я слышу музыку. Со мной - мой плеер, и доктор Кинчев зовет: "Ко мне…". Я чувствую, как от этого голоса расширяются мои зрачки под сомкнутыми веками. Что-то уж слишком впечатлительной стала моя душа в последнее время! Так можно совсем потерять бдительность.

Открываю глаза, включаю внешний обзор. Напротив меня сидит мальчик лет четырнадцати. Черные проводочки тянутся к ушам из недр куртки - и у него плеер… Громко… Становится любопытно. Видимо, именно любопытство делает меня социальным существом. Так что же он там слушает? Его подбородок и колени ритмично подрагивают. Прислушиваюсь… Мужской дурашливый голосок: "Я ведь взрослая уже". Все ясно. Мальчик - из другой реальности. Скучно.

Меняю кассету. Теперь со мной Шевчук и его "Последняя осень": "Ах, Александр Сергеевич, милый, ну что же Вы нам ничего не сказали…". Музыка подхватывает меня и легко уносит в Питер. Меняется визуальный ряд. Сентябрьский Питер - сухой и пыльный, а февральский - влажный, как запотевшее зеркало в ванной. Вот и Балтийский вокзал, где я разговариваю с бродячим художником: "А что, удобно носить рюкзак поверх пончо?" - "Да, конечно, удобно… Ты попробуй - тебе понравится". Не могу попробовать - у меня нет пончо. Рюкзак, правда, есть, но художник - все равно в другой реальности.

Мимо меня проходит кондуктор - "женщина широкого формата". Задевает локтем проводок, правый наушник вылетает из уха - и я мгновенно перемещаюсь в пространстве и времени. С осеннего Балтийского вокзала - в февральский зябкий троллейбус. У кондуктора - своя реальность, но мне некогда вникать - моя остановка…

Мир троллейбусной остановки неуютен и сер. Бабка с лимонами явно ведет свой род от какого-нибудь сибирского шамана: она пританцовывает, перебирает ногами снег - медленно, но неуклонно. Ее песня полна тайной силы: "Лимоны-лимоны-берем-берем-лимоны"… Бабушка, где Ваш бубен?

Нет, я ее не спрошу - зачем обижать человека? Кроме того, она - в другой реальности, она меня не видит, ведь я никогда не покупаю лимоны.
Переношусь в следующий пункт маршрута. Продавщица Оля в хлебном отделе приветливо улыбается мне. Здесь я как раз постоянный покупатель. Рука, дающая мне хлеб, глубоко проникает в мой мир… Проникает и снова прячется.

Трещина между мирами на самом деле так близко: она открывается всякий раз, когда кто-то дает мне хлеб, целует или бьет меня… Или - когда я пытаюсь кого-то понять, целую или бью. Когда - может быть, случайно - чей-то притягивающий взгляд распахивает ворота в чужой мир, и я "захожу в гости"… Да мало ли…

Я в последний раз за вечер меняю кассету. Вот - запись моего дома. Нажимаю "play" - и появляется знакомая дверь. Выбегает навстречу кот. А вот и мой любимый фрагмент записи: кухня, чай и запах супа. Я - в своей реальности. Дома… Можно никуда не спешить до утра.

А утром я поставлю кассету с надписью: "Универ, первая пара, лекция" - и нажму "play".

2003