Золушка

Ты знаешь … она сдала последний экзамен второго курса своего любимого психфака универа, и забравшись с подружками в «Мексико» как то так удачно напилась, что неожиданно вспомнила про меня и … и позвонила. Я уже спал … и вдруг: «Привет… приезжай, ты мне нужен. Я в «Мексико»…». Всё?
Еду…Тихая, теплая ночь…
Что происходит? С чего это вдруг? Мы и виделись то один раз… Я обедал в «Вилке – Ложке» в городке, когда она, подошла с подносом к моему столику в поисках места. В этом студенческом муравейнике это не просто в это время. Я же подвинулся с бросил ей «Что стоишь – падай, а то еда скиснет». О… боже… каким царственным взглядом был я одарен в эту секунду… стремительным и всепроникающим.
И вот она разместилась рядом. «Приятных аппетитов … сударыня» – пошутил я. Она улыбнулась, барьер ее оценивающего взгляда куда то пропал и мы весело перебирали с ней слова… словищи и похохатывали… Обычное знакомство … не более. За обедом, как правило, тянет поболтать. Ей нужно было в город… и я предложил её подвести. И всё…
И вот звонок… И голос … Что то странное уловил я в этом голосе. Его интонация смущала меня каким то волнительным предчувствием неизвестности.
Развезя по домам болтливые тела ее подруг – подъехали к ее дому. Она была настолько «хороша», что пришлось довести ее до двери квартиры. Открыли дверь и я уже хотел было прощаться но … ее взгляд… Всё стало, в общем то понятно.
Душ, дурманящие поцелуи … комната… огромная кровать … окно с жалюзями и разбегающимися по потолку полосками света… закрытые глаза… на часах цифры 2:34. влажные волосы… прохлада тел… всё почти беззвучно … И … вот ее заветные два коротких стона… и я на мгновенье потерялся в пространстве… Всё… Тело ее напряглось сидя на мне … тут же обмякло… и, свернувшись под моим левым крылом заснуло каким то младенческим сном.
Да. Удивительное и такое спокойное, счастливое лицо… освещаемое движущимися полосками света, от проезжающих под окнами автомобилей … Я лежал не шевелясь и не мог налюбоваться этим чудом… Она иногда вздрагивала и улыбалась во сне… Я же фантазировал о том, что же могло ей сниться.
Примерно через час моя лева рука, на которой она так уютно расположилась затекла… Игольчатая боль нарастала и нарастала…но я терпел и терпел, боясь пошевелиться и потревожить эту хрупкую, как мне казалось, красоту женской природы.
Уже начало светать и я уже не чувствовал одеревеневшей руки, когда она, как то нехорошо икнув мне в лицо, потянулась во сне, и, повернувшись на другой бок, освободила меня от созданного мной самим плена. Все это наваждение улетучилось за секунду. Передо мной лежала уже, в какой то развратной позе молодая голая девица с журнальной обложки.
Я тихо встал. оделся и вышел.
Нет это конечно же не любовь… но на мгновенье каждый из нас был счастлив как то по своему…

«Ка-ре-та пре-вра-ти-лась в тык-ву… Ка-ре-та пре-вра-ти-лась в тык-ву…» - я пересчитывал ступеньки грязного, вонючего её подъезда, вспоминая историю про Золушку. Серое, озабоченное утро вступало в свои права.