Глава 2 Ночь творения мира

   Мэл вышла в грязный скверик, где бродили  растрепанные голуби. На одной лавочке сидели алкаши, рассуждающие о смысле жизни. Вторая пустовала но сесть на нее было противно: вся  загажена голубями. Мэл походила туда - сюда, не наблюдая ничего интересного для себя. Небо было серое при страшной жаре. Такое часто бывает в августе. Листва на деревьях уже тёмно-тёмно-зелёная, тяжёлая и пыльная. Скоро осень, умирание, тоска.
  Мэл подошла к киоску и взяла большую банку сидра. Большая - пожалуй, слишком, если учесть, что до этого уже употреблялся алкогольный коктейль, и в немалых количествах.
Мэл посмотрела презрительно на алкашей, откупорила банку и отпила. Знакомый кислый вкус после предыдущего коктейля слишком сильно отдавал самогонкой. Но Мэл пила маленькими глотками, и вдыхала воздух большими порциями, чтобы не казалось так противно. Воздух благоухал разогретым асфальтом, бензином и пыльной листвой.
Под кленами, чуть в стороне, стояла лавочка, и на ней сидели двое. Мэл увидела их издали, а двое заметили её.
  Мэл выглядела не совсем так, как обычные люди. На ней была короткая, весьма стёбная чёрная кожаная жилетка. Такую не каждый металлист наденет. Под жилеткой не было ничего. Масса браслетов на тонких белых руках. Железных, колючих, страшных. Подобный железный, колючий и страшный пояс был надет у нее низко на талии. Чёрные джинсы и чёрные босоножки на жуткой платформе дополняли наряд.
  Двое на лавочке переглянулись. Инстинктивно, по-мужски, двое поняли, что Мэл выбрала Губастого. Губастый был более нахальный, невысокий, но с телом, хорошо приспособленным для койки, и с плотоядно красными толстыми губами. Мэл приметила его еще полчаса назад, когда он хамил кассирше.
   Второй был Совершенное Ничто. Мэл назвала его про себя так, а когда подсела к ним, он первый представился ей. Она не очень хорошо запомнила имя, и потом путала его в течение всей ночи - то ли Коля, то ли Лёша. На  Коле или Лёше была  форма - военная или что-то наподобие.
- Привет, - бесцеремонно сказала Мэл, садясь рядом с парнями. Слегка обернулась к Губастому. - Видели мы ваши фокусы около кассы!
Губастый польщённо засмеялся. Он явно гордился своим остроумием:
- А с ними так и надо! Совсем оборзели эти тетки!
Мэл отхлебнула сидра. Банка была слишком велика для её тонких ручек. Оба парня  были порядком пьяны – лица их покраснели и лоснились. А Мэл шло пьяной. Глаза у неё были чёрные, как два угля, а волосы - безумно белые, падающие на плечи буйными клочьями.
-  Веселуху устроил. Я так смеялась! - сказала она.
- А давайте в кафе посидим, - предложил Коля или Лёша, заглядывая через плечо Мэл. Она не смотрела на него. В упор рассматривала Губастого, и прокручивала в уме, где бы можно было в большом и чужом городе, не имея близких знакомых, с этим Губастым перепихнуться. Конечно, здесь имеется много известных Мэл подворотен, помоек и заброшенных строек. Но насколько Губастый дозрел до таких высоких отношений?
Она заговорила о книгах и компьютерах. Губастый активно подхватил тему. Он оказался московским мальчиком, а точнее, подмосковным. Что-то слышал, что-то видел, что-то знал.
"Короче, с пивом пойдет", - подумала решительно Мэл.
Она развила тему более обширно.
- У меня приятель есть, хакер, - говорила она. - Входит легко в базу данных одного Интернет-кафе. И читает чужие имейлы. Это совсем не трудно.
- Элементарно, - важно сказал полуграмотный Губастый.
- Инкогнито в Интернете - иллюзия, - продолжила Мэл,  от запаха бензина и от сидра язык у неё заплетался.
Да, губы были у Губастого стоящие,  влажные, малиновые, как силиконом налитые.
- Само собой, - сказал Губастый.
- Так как насчет кафе? Тока я сам из Тулы, где здесь кафе, не знаю. А хотелось бы город посмотреть,- влез Лёша-Коля.
- Щас, - лениво сказала Мэл. И набрала номер на мобильнике:
- Свет, это ты, Свет? Подскажи, где у вас хорошее кафе?
    Пока она беседовала с одной из Подружек, каковых у нее был полон телефон, народ стал прибывать. Появились мамаши с детьми и колясками. Появились квадратные мужички в футболках, с пивом в руках, и бабки с рыночными кошёлками. Жара усиливалась.
Света - обыкновенный персонаж из той жизни, которая для Мэл всегда казалась инопланетянской, сообщила, что хороши летние кафе. Там пиво и мальчики!
  Мэл вежливо ответила: " Спасибо" и закрыла мобильник.
- А дай мобильник посмотреть, - попросил Губастый.
" Хрен с два он из Москвы", - подумала Мэл. И в подворотню, разогретую жарким августом, он не пойдет. Забоится!
- Ну, так что насчет кафе? Что подружка сказала?- спросил Коля.
Мэл обернулась и в упор посмотрела на Колю. У него было длинное лицо. Не уродливое.
- А у меня денег нет, - сказала она. - А у тебя есть?
Последняя фраза адресовалась Губастому и оказалась, действительно, последней.
- Я сейчас уезжаю, - жалким голосом сказал он. - В Овчинск, к тетке.
  Он что-то рассказывал про Овчинск и тетку, но Мэл уже смотрела на Совершенное Ничто. У него были никакие глаза, но она поняла, что он-то способен пойти и на помойку, и в подворотню, и на стройку, и на ночное кладбище. Потому что она, Мэл, отражалась в его бесцветных глазах крупными негативами.
- Я вообще-то сидр не люблю, - сказала она. - Я больше по травке.
- Ой, а чего ж мы травки не купили? - наивно сказал Коля-Лёша.
- Я травку люблю, - попробовал спасти свой статус Губастый.- Только не знаю, где её тут купить.
- А я думала, вы вместе,- медленно произнесла Мэл, глядя только на Колю.
  Юноши объяснили, что они не вместе, что познакомились сегодня. Губастый едет в Овчинск, а Коле хочется посмотреть город, и у него до фига денег.
- А ты здесь живешь? - спросил Коля у Мэл.
- Я? - засмеялась она. - Я нигде не живу. Я прихожу сюда из параллельного мира погулять.
  Губастый заценил шутку и захохотал. А Коля посмотрел на Мэл уважительно.
- Я сразу понял, ты девушка особенная. Мне нравятся такие девушки. Дерзкая такая девушка... Поехали со мной в Тулу! Я зарабатываю много... нам хватит!
- Пошли лучше город посмотрим, - сказала Мэл, и по-хозяйски взяла Колю-Лёшу за руку. Она даже не обернулась попрощаться с Губастым. А зачем нужен человек, едущий в Овчинск?
  Для начала Мэл и Лёша перепугали официанток маленькой кафешки своим странным тандемом: металлистка с безумными волосами и тощий военный с глуповатым взглядом. Взяли пиццу и пиво, хотя Мэл никогда пива не употребляла. Мамки с детками в кафе в ужасе оборачивались на парочку. В кошельке у Лёши-Коли и правда была куча денег. Он предложил поехать ночевать в гостиницу, причем напирал на словосочетание: "Самую крутую".
 Мэл поняла, что деньги попали к нему в руки, наверное, впервые в жизни.
- А у меня документов нет, - сказала она.
Документы канули в небытие ещё в прошлой жизни Мэл: то ли порваны, то ли потеряны, то ли уничтожены буйными родственниками. Все знакомые поражались, как можно разъезжать по свету без элементарного паспорта, но Мэл не помнила ни одного случая, когда бы паспорт ей пригодился.
- А в гостиницу без документов не берут.
- А в частную? - спросил Коля.
- А частная не будет самая крутая. Самая крутая в этом городе "Запад - Восток".
  Коля нахально остановил такси и потребовал везти их в " Запад - Восток". В такси Мэл уже вредничала, а когда приехали в отель, и перепуганные девушки в бордовой униформе стали объяснять, что без документов нельзя, Мэл и вовсе разошлась:
- Суки! Совдепия недорезанная! Чтоб вас на том свете черти в жопу трахнули!
  Коля вел себя,  как положено спутнику Мэл. Наверное, небесный компьютер даже запрограммировал наличие таких персонажей в нашей большой вселенской "стрелялке". Они называются: "спутники Мэл". И функция их состоит в том, чтобы один раз в жизни появиться на орбите Мэл.
  Снова сели в такси и поехали по совету спокойного таксиста в " Арарат". В "Арарате" пускают всех подряд, хотя он даже круче, чем "Запад - Восток". Там, сказал таксист, всё у ментам проплачено.
   Что круче, Мэл и Коля-Лёша убедились сразу. Мэл засунула руки в карманы и нахально смотрела на колонны и арки, увитые чрезмерным количеством ангелочков. Коля подошел к стойке и  развязным голосом попросил самый дорогой номер.
- Самый дорогой? - девушка недоуменно посмотрела на Колину странную форму без погон.
- Да, - подтвердил Коля.
- Ой, ну быстрее можно? - нудным голосом, который появлялся у нее, когда она была пьяна, спросила Мэл. - С голоду умереть можно!
  Девушка за конторкой не поняла ни Мэл,  ни её спутника. Таких персонажей в её практике не попадалось. Безусловно, начиналась ночь творения, но не все понимали это. Коля понимал, поэтому вел себя слегка торжественно.
- Я рад, что познакомился с тобой, - сказал он уже в ресторане, в подавляющем великолепии: тёмно-алый бархат, гигантские подсвечники, мутные картины, полумрак.
 - Ты не такая, как все. Ты особенная.
  Далее Лёша-Коля в словах потерялся, взял руку Мэл в перстне с черепом и стал ее тискать, как тискают ладошку девушки с ромашкой. Мэл стало неудобно, начало творения она ощущала отчетливо. Творилось со всех сторон. Из углов так и лезли сакральные знаки. Атмосфера накалялась голубым сиянием.
- Меню дайте, пожалуйста - вежливо сказала Мэл официанткам, смотревшим на пару, как на живых Адама и Еву.
Коля-Лёша недолго изучал меню с трёхзначными цифрами за каждые сто граммов снеди.
- Картошечки жареной. С мясом.
- Бифштекс рубленый или натуральный? - спросила стерильным голосом официантка.
- Ему рубленый. Свиной, - сказала Мэл.
- Самый дорогой, - добавил Коля или Лёша.
- С грибами или без? - спросила официантка.
- Который подороже, - ответил Коля.
- Мне форель. С рисом. С оливками, - коротко сказала Мэл. - И в номер нам всё это. И две бутылки шампанского.
Коля, может, предпочел бы водочки, но Мэл не поинтересовалась.
- Шампанское какое?- спросила официантка, уже немножко понявшая Колю, но совершенно не понимающая кто такая Мэл.
- Самое дорогое, - в тон Коле-Лёше ответила Мэл.
   Они отправились в номер. Номер влился в творение мира очень уверенно. Он был трёхкомнатный, с баром, телевизором, DVD, ванной на двоих, круглым столом под белой скатертью, в нём запросто могло бы поселиться человек двенадцать, а не двое, участвующих при акте творения.
Коля-Лёша пил шампанское, как воду, ел жадно. Видно, пиццей не наелся. И что-то рассказывал Мэл про армию, про младшего брата, собаку, а помимо этого, хватал Мэл то за руки, то за коленки.
   Мэл ела без аппетита. Деликатесная еда не стоила тех денег, которые были за нее отданы - рис сухой, а форель чересчур жирная. Кроме того, у нее то и дело звонил мобильник, и всякие голоса, мужские и женские, интересовались, где она вообще. Мэл отвечала уклончиво, а одному голосу проорала вдруг испугавшим Колю-Лёшу голосом:
- А пошел ты жопу, понял! Не твоё дело, где я! В Караганде!
  Она пошла к окну и стала наблюдать, как меняется мир.
  Слева торчала кирпичная арка. Справа носились на фоне стекла и пластика машины. Солнце садилось, но было понятно, что это начало мира. Надо только уловить, что это за мир, и для чего начинается. Все миллиарды живых существ, ползающие по шару, вряд ли поймут.
- Мы сексом заниматься будем? - спросила она у Коли.
Он сказал:"Мммм...", и стало ясно видно, что он не просто Коля или, на фиг, Лёша. Это был первый мужчина нового мира. И был этот мужчина так себе.
  "Какой достался", - сказала себе Мэл.
  Оказалось, что у мужчины нового мира нет презервативов. Мэл смело отправилась искать их по лабиринтам гостиницы. Казалось, в гостинице, кроме ошеломительной первой парочки нового мира, никто не живет. И никто не работает. Горели лиловые огни, пахло освежителями воздуха. И везде переходы, лестницы, повороты.
- Эй! - крикнул Коля.  - Есть кто-нибудь?
  Возникла из небытия горничная, и Коля-Лёша зашептал ей на ухо, но Мэл потребовала вслух:
- Дайте нам презервативов, у вас должны быть.
- Конечно, есть. Конечно, дам, - сказала испуганная горничная, глядя на шатающуюся Мэл в железе и шипах и Колю-Лёшу, который снял в номере куртку, и теперь был похож на деревенского паренька в мятой голубой рубашечке.
  Впрочем, раздевшись номере, он предъявил красивое тренированное тело, гладкую загорелую спину, и грехопадение произошло ловко, без проблем и накладок. Потом оба уснули на шикарной отельной кровати.
   Пока Мэл спала, её телефон звонил ещё пару раз.
- Пошли все в анальное отверстие, - сказала она сонно.
   Когда пара проснулась, ночь была в разгаре, мир сиял красками, и настойчиво требовал открывать его. Ведь он совсем недавно создан! Тёмные улицы были полупусты, хотя кое-где народ гулял. Конечно, Мэл и Коля-Лёша не замедлили напугать продавщицу малюсенького магазинчика, куда вломились купить алкогольного коктейля.
    Мэл шла и пила коктейль, а Совершенно Никто, преображенный в Адама нового мира, отхлёбывал пиво из банки. Свободными руками они держались друг за друга, и подростковые компании с ужасом поглядывали на них.
-Пойдем в ресторан, - предложил Коля.
- Не-а, - сказала, морщась, Мэл. Ей хотелось куража, потому что творение мира - это праздник, и кураж здесь необходим.
- Лучше в ночной клуб. Только я в этом городе второй раз в жизни, клубов не знаю, надо спрашивать у прохожих.
А прохожие подбирались неподходящие. Пожилые рабочие или тётеньки продавщицы, которые шли из гостей. Они клубов отродясь не посещали, на Мэл и ее Лёшу смотрели с ужасом, и вообще в акте творения выполняли роль "тварей ползающих, летающих, рыскающих". Интуиция подсказала Мэл, что надо углубляться в любимые её сердцу закоулки, где темно, где в подворотнях шёпот и повизгивание.
   По пути к закоулкам им встретилась сверкающая многоцветными огнями махина из стекла и фонарей, этажей этак семи. Горели вывески:"Кафе", "Ресторан", "Диско-бар"...
- Зайдем? - робко спросил Лёша-Коля.
- Ладно, - сказала Мэл.
  Она интуитивно чувствовала, что во вновь созданном мире подобный муравейник будет пуст. Творения высших сил осваивали тёмные уголки новой Вселенной, обнюхивались, знакомились. Но из сочувствия к Адаму пошла. Всё было пусто. Бармены и официанты выплывали из темноты, как тени. Коля и Мэл посидели на балконе на седьмом этаже, полюбовались, как устроен их мир, выпили по стакану отвратительного коктейля и пошли дальше. Мэл вела. По пути возникли какие-то фонтаны и летние кафешки. Мэл замерзла в прикиде без рукавов. Коля-Лёша, как и положено Адаму, накрыл новую Еву своим странным кителем без погон. Кстати, Мэл до сих пор не спросила, где он служит. Она знала, что он служит ей. Вот и всё!
  Они зашли в летнее кафе. За единственным столиком сидели пасторальные люди. В акте творения они играли роль овец. Два дяденьки лет по 50, один седеющий и волнистый, другой - в очках. И с очкастым - относительно молодая дама, блондинка неопределенных лет, неопределенной внешности. Но не жена очкастого, сразу поняла Мэл, хотя очкастый нежно обнимал блондинку за плечи. И вряд ли заслуживающая уважения любовница. Она была едва ли намного старше Мэл, а сидела с очкастым дядечкой.
   Овцы вежливо и радостно пригласили Адама и Еву к себе. Мол, веселее будет.
" Щас, я вам устрою веселье", - злобно подумала Мэл.
- Ты кушать чего-нибудь будешь? - спросил Коля-Лёша.
- Буду, - ответила Мэл, которая от мерзкого коктейля в стеклянном муравейнике проголодалась. - Салат с креветками. И сидр.
  Они сели к благолепным овцам. Те завели приличный разговор.  О работе, конечно. Кто кем работает.
- Я в фирме переводов. А Коля в ФСБ, в Москве. Правда, Коля? - сказала Мэл.
  Коля кивнул.
Очкастый стал пьяненько заигрывать с Мэл.
"Мэлочка, вы такая лапочка... женщина-вамп! Ух! А скажите что -нибудь по -французски!!"
  Его блондинкё беседовали. Мэл рассказала пару анекдотов, от которых все дико хохотали. Потом, эпатируя публику, рассказала кое-что об употреблении наркотиков. Никто из овец наркотиков сроду не пробовал. И вообще, все трое они были научными работниками, работали в каком-то институте, он вот тут, у нас на заднем плане.
- А, это институт, оказывается? - спросил осмелевший Лёша-Коля.
- Никакие вы не научные работники, - сказала Мэл. - Вы овцы. Это ваша роль в градациях современного мира.
- Постойте, Мэлочка, но как же можно так говорить, - начал волнистый, седеющий, с которым Мэл сидела рядом. - Мы вас ничем не обидели...
- Еще бы ты меня обидел! - захохотала Мэл. - Гляньте на него! Ты на меня баллон гонишь, дедушка сексуально необслуженный?
- Конечно, я не подниму руку на женщину, - испуганно сказал волнистый.
- А ты подними, подними! - продолжала орать Мэл. - А потом подниму я! А потом мой Лёха! Правда, Лёха?
- Правда! - преданно сказал Коля или Лёша.
Перепуганные овцы вскочили.
- Пошли отсюда, - сказала овцевидная блондинка. - Девочка с мальчиком заигрались.
- Ловко я их, - сказала Мэл, когда овцы исчезли со скоростью ветра. - Ну должно же в новом мире возникнуть насилие, ты как полагаешь, Лёш?
- Полагаю, - сказал Коля.
  Они пошли дальше вдоль ночных закоулков, и по пути стали попадаться те, кого создатели нового мира занесли, вероятно, в отряд приматов. Они были похожи на людей, даже больше, чем Мэл. Двое из них играли на гитаре, не обращая внимания ни на Мэл, ни на Колю-Лёшу, ни на третьего своего, который пытался с Адамом и Евой заговорить. Все они были обильно волосаты, и пахло от них старым потом. Третий, вступивший в контакт, был буйно-кудряв, с хвостиком и кудрявой бородёнкой, забранной в хвостик. Кажется, у него имелся и мейк-ап на глазах, но Мэл не была в этом уверена.
  Это была ее стихия. Обезьяны все - таки ближе к людям, чем овцы.
- Пацаны,- спросила Мэл, - где здесь потусить можно?
- Клуб какой-нибудь, - добавил Коля-Лёша.
Двое играющих на гитаре не отреагировали, а кудрявый весело предложил:
- Пошли, провожу, мне все равно в ту сторону.
 По пути трое весело общались. Кудрявый рассказал, что он из Питера, что всегда летом сюда приезжает, что-то о роке. Мэл уже прикинула было, не стоит ли испробовать на секс эту экзотическую особь, но потом решила, что так сроднилась с Колей-Лёшей в течение ночи творения, что не надо ставить опытов.
  Они погрузились в чёрный-пречёрный подвал, где грохотал страшный удушающий транс и мелькали в ультрафиолетовом  свете какие-то фигуры.
  Коля-Лёша немедленно заказал пива и рухнул на круглый стульчик. А Мэл пива пить не стала, сразу пошла танцевать. В ночь творения создаются  не только миры, но и преисподние, следует посетить и их.
  В полной черноте Мэл плохо различала даже Колю-Лёшу, не говоря уж о других. Видимо, это пресмыкающиеся шевелились за барьерчиком, попивали пиво, смеялись. В ультрафиолете извивалась пышнотелая девица в белом платице, которое было ей мало. Мэл подумала - наехать или не наехать? Решила, что уже устала. Вышла из темноты, взяла Колю- Лёшу за талию и пробормотала:
- Поехали в отель. Спать хочу офигительно.
Они приехали, вымылись вдвоем в душе, и пошли спать. Мэл слышала, как перед сном Коля-Лёша еще спрашивал: "Ты поедешь со мной? Ты останешься со мной?"
  Потом еще раз зазвонил телефон, и Мэл ответила в него хрипло:
- Отвали, а? Достал ты меня сегодня. Не вернусь я к тебе ни за что!
 Раскинулась на кровати и сказала то ли Леше, то ли самой себе:
- Мозгосос хренов, и чего надо...
Первая ночь созданного мира закончилась.
                ………………………….

На первом же повороте шоссе на Тулу Мэл сказала таксисту:
- Останови-ка!
Она неторопливо вышла из машины, закинула на плечо свой рюкзачок с вышитыми лиловыми зайчиками, и нагнулась к машине:
- Ну, прощай, Колька!
- Ты куда? -  спросил ошарашенный Адам.
- Куда-нибудь, - ответила Ева. - Поймаю попутку. Мне бы до Смоленска...
Коля-Лёша даже не попытался спросить: почему, зачем, куда. Он всё видел по лицу Мэл. И только прошептал еле слышно:
- Мы когда-нибудь ещё встретимся?
- Я думаю, - весело сказала Мэл, - никогда!
  И зашагала в сторону восходящего солнца. Там виднелись машины. Там рос и развивался свежесотворённый мир.
  Мэл протянула руку.