Против воли

Зачем я пошла в армию? Вы удивлены? Девушка и служба в армии – несовместимость.… Но я считала иначе. Даже когда меня все-таки решили взять на службу, направляли в стрелковые войска, но я опять стояла на своём – только спецназ. Меня пугали большой нагрузкой, непредвиденными ситуациями и играми на выживание, но я продолжала настаивать. Сколько слёз тогда выплакала моя мама…. Мне сейчас трудно обо всем вспоминать…
Я привыкла добиваться поставленной цели. И эта цель стала последней. Почему? Мне уже самой ничего не понятно, я хочу просто жить, как живут люди. В свои двадцать пять лет я видела столько, что с лихвой хватило бы на троих… Последним испытанием стало направление в крохотную деревушку неподалёку от Грозного. Задание было простым и в то же время невыполнимым. Нашей группе предстояло вести войну, уничтожая всех, кто встанет на пути, а затем разузнать, где находится склад с биологическим оружием. Мы прибыли в крохотное селение на военном вертолёте. Мне стало не по себе, когда пришлось вдвоем идти на разведку. Деревенька практически пустовала. Оставшиеся жители прятались в уцелевших домах, а повсюду были трупы, земля пропиталась кровью. Видно здесь еще до нас кто-то побывал. Однако мне, как специалисту-подрывнику необходимо было узнать обо всех находящихся по близости военных объектах. По заданию следовало проникнуть на склад, где у врага хранится биологическое оружие и уничтожить сам склад вместе с теми, кто его охраняет.… Наша группа из пяти человек была готова к непредвиденному, но то, что случилось, никак не входило в наши планы… Я хотела идти одна, но Андрей отправился со мной, дабы прикрыть в минуту опасности. Я не настаивала, тем более могут возникнуть сложности. Под видом беженцев мы проникли в один из домов. Хозяйка, увидев нас, вздрогнула, и глаза ее в панике заметались по помещению: наверное, она была не готова принимать непрошенных гостей. Я выложила заранее подготовленный сценарий: мы с мужем жили на окраине Грозного, нынешняя война не миновала нас и теперь мы пытаемся найти своих и одновременно скрываемся. Похоже, она поверила. Скорее всего, она хотела что-то сказать, но тут дверь хлопнула, и в дом вошли дети – девочка лет десяти и мальчик, по-видимому, совсем маленький – лет пяти. Девочка о чем-то долго разговаривала с хозяйкой дома. Затем дети скрылись за дверью, ведущей в другую комнату. Женщина растерянно молчала. Андрей попытался задать украдкой несколько вопросов о местоположении склада. Она ответила, что складов несколько и что ближайший в пяти километрах отсюда. Остальные находятся на расстоянии десяти и двенадцати километров. Значит, мы на правильном пути: нужный склад по расчетам должен быть ближе всего к деревне. Значит, сейчас мне нужно срочно покинуть деревню и спешить к военной базе противника…
Покидая деревню, мы старались добраться до склада раньше оставшихся из нашей команды на прикрытии.. Все военное снаряжение и техника остались на месте высадки. У меня было подрывное снаряжение, что хоть немного спасало нас в создавшейся ситуации. Слежку мы заметили только тогда, когда до объекта оставалось несколько сотен метров. За нами следила та самая девочка, которую мы видели в доме. С ней был парень лет восемнадцати. Очевидно, они давно работали в разведке: наверняка девчонка обнаружила вроде бы надёжно спрятанное мной подрывное устройство, но стащить его ей было не под силу: весило оно достаточно много, приходилось меняться. Наверное, они успели доложить обо всем своим, а те передали сообщение охране склада. Чёрт возьми, что делать! Пока я соображала, Андрей подстрелил парня, девчонка пыталась убежать. Я машинально выстрелила, абсолютно ничего не соображая. Промазала, черт подери! Со мной такого не случалось.… Тем временем Андрею удалось разузнать у раненого чеченца почти все нужные сведения. Из всего следовало, что мои предположения верны. Вот только доложить своим разведчики не успели… Я удивилась хладнокровности Андрея: узнав нужную информацию, он мгновенно убил парня, одним выстрелом…
Трое наших добрались немного раньше нас. Я успела забыть о своем первом пустом выстреле и сбежавшей девчонке разведчице. Охранников на складе было всего двое. Мы быстро устранили их и почти беспрепятственно проникли внутрь охраняемого объекта. Но дальше случилось то, чего мы никак не могли предвидеть: двое охранников служили лишь прикрытием, остальные тридцать человек затаились вокруг склада. Огонь был открыт мгновенно. Первым погиб Андрей, прикрывая меня:
-- Ты должна взорвать склад! Мы прикроем! Поторопись – Прохрипел он и потом замолчал навсегда, продолжая мертвой хваткой сжимать автомат. Связиста уничтожили, стреляя с тыла. Система безопасности отсутствовала, так как еще одного из нашей группы – специалиста по этой части, расстреляли вместе со вторым человеком на прикрытии … Нам не предоставлялось никакой возможности отстреляться: двое против двадцати. Шёл неравный бой. Физик-ядерщик Тема, с которым у меня были самые близкие отношения, просто-напросто закрыл меня собой, пытаясь в то же время отвлечь нападающих. Я сумела проникнуть на склад, установила бомбу и даже сумела отбежать на несколько метров от объекта для взрыва. Я осталась одна, а чеченцев, охранявших склад, было еще человек двенадцать. Я проследила за тем, как пятеро из них вошли на склад, и мгновенно нажала на кнопку пульта. Взрывная волна накрыла все вокруг, разбрасывая комья земли, обломки железа и прочих останков военного объекта. Меня засыпало землей, поэтому я просто не была замечена тремя выжившими чеченцами. По мне несколько раз протоптались, затем, не найдя ничего, стали уходить. Я перекатилась в какую-то яму и открыла огонь. На этот раз все три выстрела были точно в цель. Оглядевшись вокруг, я поняла, что задание выполнено и враг уничтожен. Однако взрыв биологического оружия имел страшные последствия. Вверх поднялось и медленно поплыло какое-то странное, похоже, радиоактивное, облако. Система безопасности у нашей группы была безупречной: я мгновенно натянула противогаз, не забывая проверить, полностью ли защищена в данный момент от облучения, и пробежала в сторону деревни. Неподалеку была спрятана запасная рация. Главное, чтобы ее не нашли…
Мне повезло: рация оказалась на месте. Я быстро связалась с дежурным и попросила вызвать подкрепление. Затем оставалось только ждать. Я находилась рядом с деревней и видела почти все, что там происходило. Крики, выстрелы, плач… все перемешалось. Шла перестрелка, затем все прекратилось. Я видела, как безо всякой жалости « наши» войска уничтожали женщин и детей. Им было все равно, в кого стрелять.… Затем выстрелы затихли. Я выглянула из своего убежища: деревня была уничтожена. Дома сплошь разрушены, повсюду трупы и останки людей, оторванные конечности, кровь, которая навеки пропитала эту землю скорбью и болью. Девочка-разведчица была жестоко убита, её младший братишка тоже… Я смотрела на это все будто бы чужими глазами: за что страдают те, кто просто хотел жить? Я ведь не просто промазала тогда, обнаружив слежку. Я не смогла убить ребенка, потому что знала, как хочется жить тем, кто только начал жизненный путь. Я еще раз посмотрела на убитую маленькую разведчицу: ее глаза были устремлены к небу, в них читалась мольба вкупе с жаждой жизни и мести за все, что отняла эта война. Только сейчас я поняла, почему большинство убивает не задумываясь, а те, кто остаётся, просто хотят жить.… Из глаз хлынули слёзы, а внутри будто лопнул обруч, сдерживающий все, что годами копилось внутри… Внезапно мне показалось, что совсем рядом плачет ребенок. Я стала оглядываться вокруг, пытаясь понять, откуда слышала плач. Мой взгляд упал на труп молодой женщины, примерно моей ровесницы. В мертвых объятиях был живой младенец. Я осторожно взяла ребенка и… услышала гудение вертолёта. Теперь я покину этот ад…
Меня подняли на борт. Я вкратце обрисовала ситуацию. Командир сухо кивал, а затем его взгляд упал на ребенка, которого я спасла:
-- Зачем вы ЭТО с собой взяли! Такого приказа не было! – гаркнул он.
-- А человеческая жизнь не зависит ни от чего, тем более от приказов – отчеканила я и,… почувствовав выстрел в спину, провалилась во тьму.

Что стоит отдать жизнь за жизнь? Когда-то приходится становиться жертвой и играть ее фишками, но потом ситуация принимает иные обороты где не приходится выбирать. В таком случае хочется просто жить, спасая тем самым кого-то еще…