От мая, до мая. Глава 6

- У нас под городом «Белое солнце пустыни « снимали, я только школу закончила, мне не понравилось сниматься, к институту готовиться надо, а я по пустыне в парандже бегаю, вот и завалила в медицинский. А мой меня как в кино увидел, так сразу и украл. На людях хороший, а дома зверь: бил, гонял, схватит за волосы, да об стену головой, думала мозги выбьет. Саша был у моей мамы, а я должна была фруктами весь день торговать на базаре. Я на базар рано ушла, а ему на работу к восьми, ну и всё там бросила, прибежала домой, наскидала в чемодан вещей, документы прихватила и на поезд. Первый попавший как раз шёл до Алма-Аты, а там на Ново-Сибирский пересела. В поезде с мужиком познакомилась, он меня с собой прихватил, в Новосибирске в карты проиграл мужику какому – то. Тот меня в Тюмень увёз, там у него пару недель жила, он меня с братом своим делил. Куда я без денег? Противно, но зато кормят и не бьют головой об стену. Им на бутылку денег не было, продали за шестьдесят рублей прям на вокзале.

- Ленка, ты сумасшедшая!
- Легко говорить, а куда деться? Домой вернуться, не то, что муж, родной отец собственноручно убьёт. Который за шестьдесят рублей купил, ничего был, только дурачок, бывший детдомовец, жить можно было на его пенсию – дурака, любил меня, но... часы одного бича ему понравились больше. Конечно же потом дошло, как дома – то очутился. Я ему готовила, стирала,порядок наводила. Дурак, есть дурак. Так я и оказалась тут.

- А что, тот мужик тоже здесь живёт?
- Жил, теперь в Называевской дальше ветку тянет до Уренгоя. Выбросил меня на улицу, к нему видите ли невеста погостить приезжала. Последний меня даже гонореей заразил. Я в Сургуте на улице жила, но гонорею вылечила и опять сюда вернулась, в угол мой, в мой вагончик. У меня теперь здесь даже любовник есть. У тебя есть любовник?

- Нет, а почему ты с ним не живешь?
- Он женат, да ты его знаешь, Вася, что на площадке вертолётной дежурит.
- А – а, этот тип ко мне гадать приходил.
- Ну и что ты ему нагадала?
- Не помню.
- А ты вспомни.
- Ну не помню. Ты ведь всё равно не веришь в это всё.
- Тань, а ему форма идёт, люблю мужиков в форме, да ещё в лётной. Ведь никто не знает, что он не летает.

- Он тебя любит?
- Конечно, любит.
- А почему не женится?
- Я ведь сказала, что он женат.
- Душно, пошли на улицу?
- Комары нападут.
- А дверь то мы от моего вагона не закрыли?

- Все в посёлке знают, что там покойник лежит и ты там спишь – охраняешь, так что против покойника, да нечистой силы – ведьмы, вряд ли кто пойдёт. Разве что поспорят? А давай с простынями вокруг вагончиков побегаем, пусть перепугаются?
- Ты с ума сошла, тут у всех ружья, ещё перестреляют. Тебе хорошо, ты тут чистенькая, а меня мордой в болото и кану в никуда.

- А, может, быть ты и вправду ведьма, пацан – то выздоровел? Смотри, ночь – то какая светлая, белая ночь, мне первое время дико как – то было без тёмной ночи жить, а сейчас привыкла. А зимой здесь прям над головой будет северное сияние, ты когда-нибудь его видела?
- Да, на конфетном фантике «Мишка на севере», я в детстве фантики собирала.
- Это ни то. Тань, как ты думаешь, раз сейчас день, значить всю зиму здесь будет ночь?
- Наверно.

- Ты фантики собирала, а я со школы домой, уроки выучу, да за ковры ткать.
Отца матери ковры помогала ткать, да на базаре продавать. Господи, как я ненавижу ни моего отца, ни его мать. Бил и меня, и маму, а как брат младший подрос, так папашу раз избил, с тех пор бить нас прекратил. Брат лет в пятнадцать избил со своими дружками, а отцу стыдно заявлять, что родной сын избил, ребятишки побили.
- Лен, а как тебя в кино звали?
- Зульфия.
- Я только Гюльчатай помню.
- Увидишь, узнаешь, там волосы у меня свои чёрные, а сейчас короткие и рыжие чтоб туркмены во мне свою не узнавали. Ой, Танюха, два ночи, спать.
Илюшка сейчас едет на поезде и спит на полу в свободной кабине машиниста, а может он обо мне думает? Как хорошо, что я его не любила, не больно расставаться.

Продолжжение: http://www.proza.ru/2006/10/03-23