Морис

Утро для Веры наступило неожиданно. Около двух часов дня ее разбудил телефонный звонок.
О, нет! Неужели я не выдернула телефон из розетки. Какой идиот так рано звонит?! Всех убью… Алло!? Мама?! Привет.
Ну, у меня очень тяжелый месяц…
И в конце концов я подарила тебе мобильный телефон, ты сама могла спокойно позвонить мне…
Что? Ты ждала моего звонка принципиально? Ну, а я принципиально ждала твоего…
Ма…ма! Не надо так кричать в трубку – я тебя отлично слышу… Не злись и меня не зли. Мало того, что у меня был тяжелый месяц, ты меня разбудила своим звонком, так ты еще и орешь на меня! ХВАТИТ!
Что? Ты хочешь, чтобы я заехала сегодня? Хорошо, я буду ну… о боже, сколько уже времени, ну часикам к семи я приеду. Вы сегодня на дачу не собираетесь?
А? Разгрузочный день, сериалы и кроссворды, понятно.
Что-нибудь купить к чаю?
Все есть? Ну, тогда к семи… Угу.
Да.
Ладно.
Хорошо.
К семи буду.
Нет, я ей не пользуюсь.
Привезти?
Не надо.
И это тоже.
Я тороплюсь.
Может быть.
Нет, я это не покупала.
Стоп, давай об этом поговорим в семь часов.
Все, все. Пока, целую, люблю.
Вера с размаху бросила телефонную трубку на аппарат.
Уф! Если бы я осталась жить с ними я бы, наверно, давно выбросилась из окна или повесилась бы, хотя, скорее всего, убила бы мать. Хм, ее можно любить только на расстоянии. И чем дальше, тем сильнее. Уехать, что ли, на Камчатку…


Она легла на кровать, и, потянувшись, осмотрела комнату.
Из-за плотных штор под дуновением ветра пробивались солнечные лучи, складываясь на стене в постоянно меняющиеся узоры. Дочитанная книга безжалостно валялась на полу рядом со скомканным пледом. Свечи прогорели и застыли бесформенными лужицами по всему столу.
Сладко зевнув, Вера нащупала под кроватью пульт от музыкального центра и наугад ткнула кнопку. Центр тихо заворчал, выбирая нужный диск, еле слышно заерзала лазерная головка и Джим Морис толи с иронией в голосе, толи с беспредельной грустью запел:

People are strange when you're a stranger
Faces look ugly when you're alone
Women seem wicked when you're unwanted
Streets are uneven when you're down

Да! Вот так-то лучше. Да! Обожаю эту песню! Чертовски поднимает настроение!
Вера села и поджала ноги под себя, и, раскачиваясь в ритме песни, закурила. А тем временем Морис продолжал:

When you're strange
Faces come out of the rain
When you're strange
No one remembers your name
When you're strange
When you're strange
When you're strange

Спокойно сидеть Вера уже не могла. Она скину с себя ночную рубашку, кинула сигарету в череп-пепельницу и начала танцевать, прыгая с кресла на стол и стулья. Песня будоражила и заставляла жить:


People are strange when you're a stranger
Faces look ugly when you're alone
Women seem wicked when you're unwanted
Streets are uneven when you're down

Вера запрограммировала центр на многократный повтор и продолжила свой дикий танец. Она стала прыгать на кровати. Схватила подушку и запустила ее в стену. Распахнула шторы и, завернувшись в тюль, вскочила на подоконник:

When you're strange
Faces come out of the rain
When you're strange
No one remembers your name
When you're strange
When you're strange
When you're strange

От ночной бури не осталось и следа, солнце слепило и припекало. Вера схватилась за косяк рамы и стала болтать ногой в воздухе, но увидела неодобрительный взгляд старушки из соседнего дома, стоявшей на балконе, немного смутилась, показала старушке свою тыльную сторону и спрыгнула обратно в комнату.

When you're strange
Faces come out of the rain
When you're strange
No one remembers your name
When you're strange
When you're strange


Творец Морис, твой герой - одинокий изгой, вечно странствующий по миру и в слякоть и дождь. Но ты так заражаешь оптимизмом, любовью и тягой к жизни. Минус на минус дают такой огромный плюс…
Вера вышла из душа. Ветерок из открытого окна пробежал по обнаженной влажной коже. Она поежилась и накинула халат. Налила чашку растворимого кофе.
Гадость! Противно. Как это я так упустила, что у меня кофе кончился. Надо шопинг сделать. Может, сегодня вечером? Ну, ладно, разберемся. Знаю точно, что пойду сейчас в книжный. Вот только куда? На Полянку или на Лубянку? Поеду в Гвардию - ближе, да мне там и больше нравится.
Когда волосы высохли, Вера их быстро расчесала и забрала в хвост. Затем также быстро надела светло-голубые джинсы и свою любимую футболку с надписью FUCK OFF, выполненную шрифтом группы “Iron Maiden”, на ноги обула тяжелые мужские “Camelot”, а вместо сумочки взяла небольшой рюкзачок. Посмотрев в зеркало, она осталась полностью собой довольна. Получился образ хулиганки-подростка, что очень ее забавляло.

В метро было тесно и душно. Смесь запахов разгоряченных тел, парфюмерии и бомжатины убивала, хотелось поскорее выбраться на поверхность и глотнуть угарного газа от проезжающих машин.
Внезапно Вера поняла, что чья-то рука гладит ее по талии и спускается ниже. Вера попыталась перехватить ее, но рука выдернулась и пропала. Девушка развернулась. На нее в упор смотрел толстомордый бритоголовый тип и улыбался.
- Козел! – только и произнесла Вера.
- Чеее?!!! – промычал в ответ тип.
- Чего слышал, придурок, - и с этими словами Вера развернулась и попыталась пройти к выходу.
- Ты, сука, за базаром следи! – рявкнул озверевший тип, схватил Веру за руку и рванул на себя.
Вера вскрикнула от боли и страха. Вот-вот и, казалось, что он ее сомнет и раскатает по полу в блин. Инстинктивно девушка ударила коленом в пах. Безрогий буйвол взревел от злости и занес свой огромный кулак, чтобы снести Вере голову. Вера повторила свой удар еще раз. Поверженный тур согнулся пополам. Вера вжалась в двери и начала мысленно прощаться со всеми близкими. Вокруг нее и парнокопытного животного образовалось довольно большое пространство. Девушка бегала глазами по лицам людей в поисках защиты, но находила лишь отрешенные пустые маски.
Если она останется на месте, может быть, в лучшем случае, ее отвезут в реанимацию. Поезд начал торможение, значит скоро станция, есть шанс убежать. Вера быстро нырнула в толпу, пробираясь к другому выходу. Животное, матерясь и рассказывая, что он сделает, двинулся за ней, расшвыривая всех на своем пути.
Поезд вошел на станцию. Серпуховская. Вера добралась до выхода и с нетерпением ждала открытия дверей. Животное орало за спиной – люди специально путались и так ненавязчиво не пропускали его к выходу.
«Станция Серпуховская. Переход на станцию Добрынинская», - произнес из динамиков голос. Двери открылись. Вера рванула к переходу что было сил. Но тяжелые ботинки делали ноги ватными и не подъемными. Кое-как добежав до эскалатора, она споткнулась и упала на ступени, но, посмотрев за спину, она никого не увидела. Станция была почти пуста. За ней никто не гнался.
Поднявшись на эскалаторе наверх, Вера села возле стены отдышаться и зарыдала. Руки тряслись, а сердце бешено колотилось.

Кто-то очень нежно и осторожно провел маленькой ладошкой по руке девушки. Вера дернулась и подняла голову. Передней стоял маленький мальчик лет пяти со светлыми волосами и такими же светлыми большими голубыми теплыми глазами.
- Не плачь, - произнес он и погладил Веру по руке еще раз, - не плачь. Ты сильная. Не плачь. Тебя любят…
Мальчик протянул вторую руку, в которой он держал маленькую подмосковную розочку. Отдал ее Вере.
- Не плачь, - повторил еще раз и убежал в сторону кольца.
Вера перестала плакать. Розочка была такая красивая, а малец, подаривший ее, такой светлый, что злоключение с быком стерлось, и настроение улучшилось.

2005г.