Чудесный вечер

Казарма опустела. Еще движение какое-то неслось шуршаньем от ворот, потом и это стихло. Меня не взяли.
Все собрались за час. А может, даже меньше. Вся рота, двести человек, за час в парадки облачилась, начистила ботинки и исчезла. А я остался.
Концертный зал, в который все ушли, был в этом городе чудесном, блистающем огнями. В казарме только я, еще дежурный и дневальные слонялись.
«Они в наряде, - думал я, - а я-то почему?».
А через пять минут уже раздался выстрел. Пробила пуля аккуратно оконное стекло и чавкнула об стену. Мы залегли. Потом я видел, как полз дежурный к оружейке. Открыл ее. Достал пять автоматов, и к ним рожки, с патронами коробку. Мы разобрали автоматы. Зарядили.
«Чудесный вечер, - думал я, - у них концерт, у нас спектакль». И, выпрыгнув в окно, стреляя на лету, под горку покатился кувырком. Стараясь делать все как можно резче. Непредсказуемо для них. Упал в овраг и замер. Огляделся. Никого. Пока я на спину не лег. В багровом небе предзакатном, два самолета, покачивая крыльями, летели. Один в пике вошел и сбросил бомбу. Она из маленькой пчелы жужжащей так быстро выросла в огромную железку, что я едва-едва успел перекатиться и дикими прыжками в подвал бетонный впрыгнуть. Казарма сотряслась. И повалилась вбок, таща с собой электропровода. И обрывая их. С той стороны забор ломался, фонарные столбы, как спицы, гнулись. Так показалось. Но все на месте устояло. Намного крепче было, чем я думал.
Бетон крошился, как стекло. Стекло в невидимую пыль перетиралось. В казарме места не осталось, где можно спрятаться и выжить. В подвале мы каптерку отыскали. Достали там лопаты, наружу выбрались. Подальше от казармы за несколько минут мы вырыли окопы. И залегли.
Так жизнь уже казалась не такою безнадежной. Конечно, до тех пор, пока они в атаку не пойдут. Они пойдут, я это знал. Зачем тогда все было начинать? Мне только было интересно, успею я закончить или нет, пока их первые ряды окопы наши захлестнут.
Артподготовка началась перед атакой. Все, что возвышалось над землей до этого еще, теперь сравнялось с ней. Осколком ранило двоих, а одного разрывом близким оглушило. Контузило его. Остался я один. И вот когда они уже пошли в атаку, шуршание шинелей я услышал от ворот и сквозь оконное стекло увидел роты строй. Он ровными рядами к казарме подходил.
 Закончил я письмо. Конверт заклеил. Домой отправил утром.

2006