Интернет по-нижневартовски

Я долго думала, прежде чем положить этот сюжет на бумагу. Дело не в том, что сюжет нехорош – он выпал на меня из жизни как газета, небрежно положенная почтальоном в почтовый ящик, и заставил меня улыбнуться.
 
Дело в том, что я противник ненормативной или полунормативной лексики, без которой, увы, – не обходится теперь наша жизнь почти на каждом шагу. А, положив сюжет на бумагу, я неизбежно изменю своим правилам. Но решила, –ладно! Для людей это столь привычно, что они и не заметят моих реверансов, и не найдут ничего особенного ни в словах, ни в ситуации. А поделиться ну, очень хочется.

Я была тогда ещё новичком в Интернете, исследуя эту «терра инкогнита» с нетерпением и восторгом. Мне казалось, что передо мной открывается весь мир. Описываемые мной незначительные события вроде бы к Интернету отношения не имеют, но это – как сказать.

Так вот, начну с начала. В этом доме мы с мамой на то время жили всего пять лет. Дом, к нашему счастью, пятиэтажный, то есть без привычного запаха в лифтах. Может, потому что в нём лифтов нет. И не было. Хороший дом и соседи все у нас хорошие.

На первом этаже жил пенсионер, отставной военный, Иван Алексеевич, знаменитый в основном тем, что временами он с совершенно диким криком, на 120% состоящим из мата, выскакивал неожиданно из своей квартиры и гонял мальчишек и девчонок из соседней школы, пришедших покурить в наш подъезд – ближайший подъезд без домофона. Мальчишки с мокрыми штанами разлетались, как воробышки, за что весь подъезд был несказанно благодарен Ивану Алексеевичу. У нас всегда было тихо и чисто, разве что иногда забегал какой-нибудь приблудный кобель к сучке и оставлял свои одинокие, прилипающие к подошвам, автографы.
Так вот, про Ивана Алексеевича. Мужчина он был интересный, два раза в год мы видели его чистым и выбритым до синевы и сразу догадывались, что он пошел на свидание. Иван Алексеевич был давно разведен, холостяцкая жизнь – не сахар, так что понять мужчину было можно.
 
Однажды, находясь в крепком подпитии, он насмелился подойти ко мне, погладить меня, одинокую вдову, по плечику, и произнести фразы, которые врезались мне в память надолго, как напоминание о возможном, но потерянном мной счастье. Сосед мне сказал: «Голубушка моя! Что это ты все одна, да одна? Сколько добра-то пропадает!..» Это он мою богатую кустодиевскую фигуру имел в виду. Потом подумал пару секунд, а рука его с моего плеча сама вроде бы вознамерилась изменить траекторию и передвинуться пониже, к груди. Иван Алексеевич на всякий случай отдернул руку, отошел немного и быстро добавил: «Ну, ты же понимаешь, я к тебе прийти не могу, у тебя – бабушка и собака большая; ты сама ко мне не придешь, – а давай - ка я тебя на рыбалку с собой возьму!..» И, совершенно обалдев от своей военной смелости, закончил прерывающимся голосом «Эх, ё -моё !..» Дальше шло уже что-то труднопереводимое.

Это я так скромно, кокетливо, по женскому обыкновению, отвлеклась от темы. Так вот, вернусь.
 
Почту нам разносил почтальон. Почтовые ящики находились и сейчас находятся на площадке первого этажа, в них в шесть утра раскладывали свежие газеты. Это было время, когда газеты можно было ещё найти почти в каждом почтовом ящике. Замки на ящиках почему-то не приживались, поэтому все, кто желал читать свежие или вообще какие-нибудь газеты, раненько их из ящиков доставали. Если успевали –доставали сами, не успевали – за них нечистая сила начисто все газеты сметала. Как говорится, кто не успел – тот опоздал. Или, как вариант, – кто успел, того и тапки.
И вот однажды утром по дороге в больницу, подойдя к своему ящику за газетами, на ящике Ивана Алексеевича увидела насмерть приклеенную бумажку, на которой отчаянным тоном большими корявыми неровными буквами было выведено: (текст оригинала): "Козлы зачуханные! Прекратите газеты пиз@@ть!" Ну, думаю, довели нехорошие люди советского пенсионера до того, что он стал листовки на ящиках расклеивать. Нет, газеты-то, действительно из ящиков исчезали и не только у него. Написал он от души и правильно. Посочувствовав соседу, ушла я с газетами в больницу, чтобы в очереди узнать про все городские новости.
И уж совсем мне стало интересно, когда через 2 часа я вернулась из больницы, увидела, что ниже дедовой бумажки была кем-то заботливо приклеена, – надо же додуматься! – еще одна бумажка, в которой невинно сообщалось (сохраняю текст оригинала) "Как пиз@@л, так и буду пиз@@ть!".

Вот тут-то я, как говорится, на хвост и села. Ну, чем тебе не Интернет? Настоящий чат получился! У моего соседа по подъезду, крепкого еще деда, бывшего военного, который периодически с пьяных глаз называет меня "голубушкой своей", есть свой канал для общения с миром. Но он не в Интернете, а приклеен бумажным листом к почтовому ящику.

Но до чего же дедовский Интернет лучше моего! Ни тебе глюков, ни тебе вирусов, ни тебе проблем с регистрацией. Пиши, что хочешь, кому хочешь и как хочешь. И платить не надо. И модераторы не забанят.

Хороший Интернет был у Ивана Алексеевича!

P.S.
Грустно, но сейчас на почтовом ящике Ивана Алексеевича, царствия ему небесного, можно написать только: "Автор удалил свою страницу".