Городской этюд

 И ты опять выходишь из дому, опять идёшь по знакомым и незнакомым улицам и как никогда раньше, как никогда потом чувствуешь - это осень.

 Ты не один. Вокруг тебя люди. Они постоянно куда-то спешат, суетятся, волнуются. И только у тебя на душе какое-то удивительное спокойствие, только ты ничего не должен делать, ты засыпаешь и просыпаешься вместе с природой, твои мысли летают легко и плавно, как будто осенний пожелтевший лист, оторвавшийся наконец от уже почти голой ветки. Ты не такой, как все. Ты связан с осенью невидимыми узами глубокого понимания. Ты не сумасшедший, нет. Ты всего лишь романтик.

И снова у тебя под ногами Сумская. Опавшие листья, растоптанные и жалкие, смешавшиеся с грязью в бесконечных лужах; голые ветки деревьев, озябших на холодном ветру, уже почти заснувших, покрывающихся по утрам инеем; толпы людей и машин, вечно куда-то без остановки спешащих; рекламные плакаты возле каждого дерева; затянутый чёрным полиэтиленом ремонтируемый дом; выбоины на асфальте и плитка у новомодных магазинов со сверхсовременными фасадами - это видят все. А ты смотришь на опавшие листья и уже видишь, как на их месте весной появятся новые, свежие и яркие. Тебе почти не жалко, что их растоптали и дождь прибил их к земле. Жаль только той неповторимой прелести красочных переливов, того особенного шарма, той каждый раз новой сказки, которую ты читал на каждом осеннем листе. Ты видишь радугу в брызгах луж, по которым промчалась машина, на миг пронизанным таким редким осенью и оттого ещё более желанным солнечным лучом. Ты не можешь оторвать глаз от причудливого узора ветвей деревьев и дивуешься гармоничности их жизни: им не нужно одеваться в шубы, чтобы согреться зимой - они уснут, и декабрь укроет их пушистым снежным ковром, и они не замёрзнут, а возродятся весной к жизни с новыми силами. Ты смотришь на постоянно проносящиеся мимо лица людей, но видишь не короткие юбки и высокие каблуки модниц, не сотовый телефон и кожаную куртку охранника фешенебельного ресторана, не красные замёрзшие щёки и плохо греющую одежду какого-нибудь бедняка - ты видишь судьбы. Кому-то из этой толпы повезло в жизни, кому-то - нет, у кого-то есть деньги, у кого-то - любовь, а у кого-то - ничего. И на фоне осенней серости улиц ещё выразительнее и отчётливее становится глубина пропасти между ними. Ты видишь свеженькие, ещё недавно покрашенные и побеленные здания, красивые, гордые, современные рядом со старыми, сероватыми и грязными, как осень, но такими же родными и своими. Ты видишь рядом не богатство и бедность, не красоту и уродство - нет, наоборот, тебе кажется, что до побелки колонны выглядели старше и потому величественнее, а начавшие разрушаться узоры вокруг окон именно этим и привлекали твоё внимание. Нет, здесь тебе предоставилась удивительная возможность увидеть, осознать ход времени, его безостановочное течение, не желающее ждать кого бы то ни было. Где, как не здесь, и когда, как не сейчас, ты увидишь столь разные стили столь разных поколений людей, соседствующие пока ещё мирно, но производящие немного сумбурное впечатление, как нечто фантасмагорическое и прекрасное.

 Шум машин, голоса людей, иногда вырывающиеся из чьих-то уст ругательства, звуки шагов - это слышат все. А что слышишь ты? Ты слышишь прощальный крик улетающей стаи, шорох тумана, незаметно ползущего по крышам домов, шелест листьев под ногами, обречённый вой свирепого ветра, заблудившегося в лабиринтах городских кварталов и жестоко перерезанного проводами. Ты слышишь, как тихонько поскрипывают засыпающие деревья, и всё это сливается для тебя в неповторимо прекрасную мелодию, в гимн осени.

Ты чувствуешь не так, как все. Только тебе дано попробовать легчайший вкус послегрозового воздуха, только ты почувствуешь на своих щеках мимолётный поцелуй красавицы-осени, и они ярко зардеются - не от холода, а от смущения; только твои пальцы перебирают в воздухе невидимые струны неслышно звучащих арф и только ты один знаешь, что вот она, за твоей спиной, дышит почти ощутимо, но мгновенно исчезает, когда ты оборачиваешься…

…Я не знаю тебя, но я найду тебя, потому что ты не такой, как все, потому что в глазах у тебя - осень...