Sophia

Cтрах пред Господом - начало познания.
Мишлэй. Притчи Шеломо, сына Давида, царя Йисраэйля.

И отвечал Ийов Г-споду, и сказал: Знаю, что Ты все можешь,
и ничто не устоит перед намерением Твоим,
Кто же это помрачает мысль без разуменья? - Так, я говорил (о том),
чего не понимал, о чудесах (непостижимых)
для меня, о которых я не ведал. Послушай же, я буду говорить;
я буду спрашивать Тебя, а Ты объясняй мне.
(Лишь) слухом я слышал о Тебе; ныне же око мое увидело Тебя.
 Поэтому отвратительны мне (слова мои)
и раскаиваюсь я во прахе и пепле.
Ийов. 42:1-6

Человек часто рассуждает о том, что не знает, высокомерно.
И судит о невидимом, как о видимом и мерой зримого, мерой своих знаний, приобретенных в земной жизни.
 Но есть знание исшедшее от бессмертия Бога и Его Ангелов.
Это знание постижимо только в признании величия Творца в своём сердце и в любви, подобной любви Ангельской.

Думающие, что Бога нет и нет мира нетленного, где Он Господь, судят мерой земной неизмеримое, чувством, а не разумом,
предвзятостью, а не открытым сознанием.
Думая, что они премудры, они уподобляются слепцам, которые не верят, что есть звёзды, ибо не могут прикоснуться к ним.
Они говорят: ,,как мы можем верить в то, что не видим?!"
Но если бы они признали себя незрячими, они бы поняли, что есть те, кто имеет зрение и есть вещи,
которые можно видеть и само по себе зрение.
Но, не признавая себя неспособными видеть, они обрекают себя на вечный мрак.
Так и в покаянии.
Если человек говорит Богу о том, что он слаб и беспомощен без Него, он слышит Слово, возвещающее истину.
Так открывается Сын Божий.
Но те, кто слышат сердцем Истину, не всегда видят её.
Как и ослепший телом не всегда обретает обратно своё зрение.
Но если ли он доверяет проводнику, его спаситель становиться его очами.
Но что является венцом и знамением Истины?
Наивысшая ступень силы и смирения на вершине знания.
Несовместимое в мире земном, есть знамение неземного.
Чьё лицо мы видим?
Чей образ предстаёт пред нами?
Да, только лик Христа и только образ Идущего добровольно в любви на распятие.
* * *
О, ей гряди, блаженный и смиренный Царь царей и Бог богов.
Ты слышишь, мир умирает без Тебя.
Ты видишь, он уходит во мрак.
Но есть ещё те, кто не забыли Твой голос в Эдеме, Твои слёзы и боль последнего Твоего крика разбиваемого сердца,
который слышал человек своим телом и не умер от величия Твоей святости.
* * *
Если человек думает, что Бог это плод его воображения, умирает не Бог в сознании, а человек.
Душа, как увядающий лист, оставляет ветвь и вместе с ней источники жизни.
Но кто даст умирающему надежду в его смерти, как ни Тот, Кто и Сам умер смертью тела и души, ибо почувствовал,
 что потерял присутствие Жизни.
 
Побеждённый однажды нашей смертью, в бесконечность восторжествовал избытком жизни во всём.
И даже удалённое от Божественного света тело, наполнил сиянием и потоками реки вечной жизни.
Но почему Он не изменяет тела идущих за Ним уже здесь?
И не даёт бессмертие их плоти?
Это есть истинная премудрость, которая даёт повод неразумным хулить призванных и получить смиренным венец наивысшей
царственности Силы ныне восседающей одесную Отца.
Ибо в Нём совместима кротость с величием, знамение Бога, за что мир и отверг Его и не вместил однобоким сознанием.
Он лев и агнец в одном лице.
И как бы хотелось, чтобы многие избрали ту сторону монеты Царя кесарей, где изображён Агнец.
Ибо в Агнце, искупление.
 
Marana tha.
|A.D. 2006|