Двойная радость

 
 
 
 


После смены Василий, фрезеровщик, пригласил меня и Толяна из техбюро пойти выпить пива.
Взяли по кружечке, сели, утолили первую жажду, тут Толян и спрашивает:
-Вась, а чёй-то ты сегодня по цеху бежал к Петровичу в каптерку?
-Да… - отмахнулся Василий. - Жена звонила.
-Случилось чё?
-Да как сказать… Купил я тут ей сережки аккурат перед восьмым марта. Хорошие такие, с фианитами. Сама выбирала. Дома все перед зеркалом прыгала: "Вась, посмотри как они играют! Вась, а с этой кофточкой как? Хорошо?"
-Дорогие, поди? - поинтересовался я. - Где ж ты денег столько набрал? Зарплату два месяца уж не платят.
-Где взял? - Вася отхлебнул пива. - Тут дело такое… Ехал как-то с дачи. На электричку иду, вечер уже. А на дороге "Мерс" стоит, в снег закопался. И мужик один. Что делать - не знает. Из новых русских. Поддатый. Его и занесло. Ну, помог я ему. Долго, правда, возились. Вытолкнул. "Тебя куда, - говорит - подбросить?" - А мне с пьяным что ли ехать? " Не, - говорю - спасибо. Я на станцию. Тут близко". Тогда он открыл свой "лопатник", достает вот такую пачку зеленых, - Вася показал нам какую – и, не глядя, отстегнул мне одну бумажку. Сто баксов. Я сперва отказывался, вроде помог человеку в беде, можно сказать. А он: "Бери, бери, обидишь".
-Видать, не совсем новый, - усомнился Толян.
-Что "не совсем новый"? - не понял я.
-Русский не совсем новый. Щедрый больно.
-Новые-то как раз и могут. Это на них похоже, - вставил я.
-А чё ему. У него вон их сколько было! Я тогда взял, не разглядел сколько. Это уж потом в электричке рассмотрел.
-Может фальшивая? - опять засомневался Толян.
-Так я ж потратил ее уже. Поменяли без звука. Вот сережки-то и купил. Все и потратил.
-Мог бы и на пиво оставить, - опять возник Толян.
-А ты что пьешь? Не пиво?
-Так ведь чего не сделаешь ради красивой жены! Ты видал его жену? - спросил я Толяна. - Дама хоть куда!
-Вот и она, - продолжал Василий, - сережки нацепила и говорит: "Нет, ты только посмотри, как они сверкают! Теперь, Вася, меня обязательно отберут на телевидение. Она у меня метеоролог, - не очень уверенно выговорил Вася, - погоду делает. И все мечтает по телевизору рассказывать прогнозы. " Как же! Отберут. Смотри, чтоб у тебя самой, - говорю, - что-нибудь не отобрали" - Василий отхлебнул пива.
-Слышь, - воспользовался паузой Толян, - у нас тут осенью во дворе один алкаш сидел на лавочке, спал, наверно. Потом вдруг очнулся и стал радио изображать. И таким, знаешь, дикторским голосом: "Говорит Москва! Передаем прогноз погоды на завтра. Погода будет хорошая, если не будет дождя!" А потом, слышь, объявляет: "Передаем концерт по заявкам радиослушателей. Фрося Табуреткина хочет услышать песню "Подмосковные вечера". И петь начал… Но главное, - радовался Толян, - "погода будет хорошей, если не будет дождя!" -точный прогноз! Мы с женой как раз собаку выгуливали, чуть не уписались.
-Точный прогноз редко дают, - тут и я встрял. - Знаешь, старый, видать анекдот. Как-то Сталин собрал метеорологов, а он же был не только отец всех народов, но и великий преобразователь природы, тогда, в начале пятидесятых, не только людей сажали, а сажали всякие защитные лесополосы, плотины начали строить, в общем, все переделывать. Ну, собрал он их и спрашивает: " А скажите мне, товарищи метеорологи, как часто вы даете правильный прогноз погоды?". Те с дрожью в голосе, боясь, видимо, выглядеть нескромными, отвечают: "Процентов в сорока, товарищ Сталин". " А вы, - советует им Сталин, - говорите наоборот, и тогда будет шестьдесят процентов".
-Ладно, это анекдот, - перебил меня Толян, - так, Василь, что случилось -то?
-Что случилось? Сегодня утром поехали из дома вместе. Обычно она позже уходит, а сегодня ей, видишь ли, в парикмахерскую потребовалось. Ну, едем в метро, народу не так чтоб много. А моя все норовит своё отражение в стекле увидеть - блестят ли камушки в ушах. Глянь, а одной сережки нет! Понял? Вроде была вот только, и вдруг нет! Давай по полу шарить туда-сюда…Народ вроде расступился, тоже смотрят, сочувствуют. А тут остановка. Выходить, вроде, никто не выходит, а новые войти собираются. Тут я встал в дверях, упер руки в двери и говорю им, тем что на перроне: "Граждане, - говорю, - товарищи, господа, - идите в другие двери, здесь, -говорю, ценности пропали, жена, - говорю, - сережку потеряла". И не пускаю их. Ну, вошли в другие двери. Не все, конечно, кто успел. Обзывали, правда, по всякому. Но потом даже жалеть стали и советы давать. Одна бабулька говорит: " Хорошо бы веник сейчас. Я, дочка, когда уроню што, веником все смету в кучку, там и копаюсь". Где ж ей веник сейчас взять! С вениками по утрам никто не ездит! Моя чуть ли не на коленях готова ползать. Нет, и всё тут! А на следующей остановке, на Киевской, целая толпа в вагон прет! Видно, с электрички. Где уж тут удержать! "Эх, - говорю, - дурью деньги достались, дурью и ушли". А у моей слезы на глазах, что твои фианиты, сверкают. Ладно. Расстались, значит. Она по своим делам, я на работу. Работаю. Вдруг Петрович кричит: "Василий, срочно к телефону!" Нам же звонить сложно, один телефон в каптерке у него. Сам знаешь, звонят, если уж что случилось такое. Станок выключил, пошел, ну не бежал, шел быстро. Как-то неспокойно, что там, может с матерью что… Беру трубку.
-Вася, миленький, - а я и голос жены не узнал сперва.
-Кто это?
-Это я, я, Вася. Здесь она! - кричит в трубку.
-Кто "она"? - спрашиваю.
-Да, сережка! Сережка нашлась, Вася! Она за шарфик зацепилась. Я стала раздеваться, а она тут и нашлась! Ой, как я рада!
-Дура! - Только и сказал, и трубку бросил. Весь цех переполошила.
-Зря ты так! - подвел итог Толян, - Все-таки радость.
-Зря! - согласился Василий. - Давай еще по кружечке!
"Теперь уж точно по телевизору ее показывать будут", - подумал я.