Flame

Быстрое искривление плоскости освоенного пространства не предупреждает о возможных переломах, но лишь врывается в сердце диким танцем безумной жизни, где вещи теряют смысл, оставаясь не более чем горстью всего неожиданного - кристаллами крупной соли, нежно-розовым перламутром почти прозрачных мелких ракушек - взметается одним движением - вверх, куда-то к небу, застревая на промежутках бессоницы и разлитого чая. Двери поломанного лифта сходятся и клацают - люди сталкиваются бесцельно, искрит оголённый кабель досад и разочарований, а электрики уже давно пьяны и никому нет дела до того, что происходит за стёклами, которые когда-то красил закат, которые теперь фильтруют клейкую камедь ночного ветра, что не приносит ни пустоты, ни радости. Жизнь обернулась на пятке беспечности, но не смогла ни упасть, ни продолжать вращение - позади время, наполненное чем-то сказанным - нетронутые листья слов стынут, распиханные закладками по книгам, оцифрованные на дорожках компакт-дисков - количество их мало и безмерно, но всегда как желание вернуться - ноет в конгломерате психики под названием, наверное, "я", что само - не более нашлёпки на спёкшийся во времени сгусток уже остывших чувств. Никто не понимает, что страдать - удел нашего волеизъявления и всё проще чем кажется на первый взгляд. На второй, оставляющий за нами ворох из сухих фактов, щепы, ветвей и обрывков чековых книг - время давно закончилось, давно был круг - и полы плащей, курток и пальто почти истлели в невидимом огне - он будто осенняя дымка - подбирается вместе с туманом докучливых фраз и тревог от кислотных ожогов. Наша любовь к мучениям не оправдала возложенных на неё тайных поручений - и что теперь, ведь всё остаётся позади, ты застыл и смотришь в небо, и пламя молчаливо творит с тобой чудеса...