К сыну

Стасик, Стасенька, малыш мой… Тебе уже 16. И на малыша ты не похож.… Но для меня ты всё равно малыш, сколько бы тебе не было. Да, мы с тобой говорим обо всём, да, ты многое уже понимаешь и что-то уже знаешь значительно лучше меня. Главное, ты не стесняешься того, что я так называю тебя, не стесняешься быть ласковым. Многие ребята в твоём возрасте почему-то считают, что проявление любви к родителям не украшает их. Хорошо, что ты не думаешь так. И подставляешь щёку, чтобы тебя поцеловали, когда ты уходишь, и когда возвращаешься, когда получаешь хорошую оценку и утром, когда проснёшься, и на ночь. И не стесняешься поцеловать мою щеку. Правда, целуя тебя, мне приходится уже не склоняться, как раньше, а поднимать выше голову. Ты уже на полголовы выше меня. Я смотрю на тебя, высокого, красивого, уверенного в себе…. Уверенность твоя не от тупости и самодовольства, а от характера, от ощущения силы, которая исходит от тебя. И я горжусь тобой. Горжусь тем, что ты смелый и сильный парень, горжусь твоим синим поясом по джиу-джитсу, что ты заработал за два года тренировок. Как было мне приятно наблюдать за тобой, когда ты сдавал экзамен на него. Как же двигаешься ты…. Как молодой леопард. Столь же грациозен, и столь же опасен в схватке. Горжусь твоим характером. Он сильный, но ты никогда не лезешь вперёд. Твоя настойчивость, упорство меня восхищают. Ты не боишься высказать свою точку зрения даже тогда, когда выгоднее промолчать. У тебя часто ироничный и не детский взгляд. Да, представляю, как обращают на тебя внимание девушки…. Да что там представляю – знаю и вижу. Я горжусь тем, как здорово ты разбираешься в компьютерной технике, во всех этих картах, процессорах, платах, чипсетах… Ты на память шпаришь все их типы и характеристики. Бедная твоя преподавательница информатики… Понимаю, как тяжело ей. Но будь ты снисходительней… Она просто работает и это не цель и интерес всей её жизни. Правда, мне бы хотелось, чтобы ты больше читал художественной литературы. Ведь она развивает ум, воображение, фантазию, чувства. А без этого трудно стать по настоящему интересным человеком. Да, знаю, что ты всё читаешь с монитора. Тебе так удобнее. Знаю, что ты моментально можешь найти любую интересующую тебя информацию. Понимаю, что у тебя много времени занимают учёба и тренировки… И всё же…
Я восхищаюсь твоим умением преодолевать сложности и доказать в первую очередь самому себе, что ты чего-то стоишь. Как же трудно было тебе, когда ты, приехав в чужую страну, не зная языка, вынужден был сразу начать учиться в школе. Как сложно сидеть, зачастую ничего не понимая, о чём идёт речь. Тем более, что ты всегда учился прекрасно и легко. И, не смотря на всё это, ты сумел закончить школу в числе лучших и сейчас учишься в гимназии. И опять ты один из лучших учеников во всём потоке. И, ты знаешь, даже не это очень радует меня, а то, что в тебе нет ни капли зазнайства и высокомерия. Ты по настоящему добр к людям.
Я вспоминаю тебя совсем маленького, когда ты ещё помещался на половине руки. Как купал тебя в пластмассовом корытце, в розоватой от марганцовки воде. Ты лежишь, смешно сморщив свой носик в ванночке, старшие дети плещут на тебя водичкой… Правда к концу купания ты уже очень хотел есть и тебя прикладывала твоя мама к груди даже не вытирая особо, а просто закутав в большое полотенце. Вспоминаю и твои первые шаги, и твоё первое слово. Кстати, первое слово ты сказал «папа»… А потом, позже, когда тебе было чуть более двух лет, сосед наш, что жил через дорогу (помнишь?), всегда звал тебя покурить. У него были три девочки. Наверняка ему хотелось сына. Когда он видел тебя, маленького, плотного, светловолосого с пятью крупными смешными конопушками на носу, вышедшего поиграть, он говорил: «Здорово, сосед! Пойдем, покурим?» Ты здоровался с ним солидно, брал камышину, что сушил для тебя Витя и вы, присев рядышком на корточки, курили и говорили о чём-то своём…. Мужском…. И хорошо, что ты не помнишь те тяжёлые годы, что пришлись на твоё детство. Это память такая у детей. Наверное и правильно…. А я вот не могу забыть этот 91 год, когда всё было по карточкам. Это тогда на семью из пяти человек давали килограмм сахара на месяц… И ты просил разрешения обмакнуть пальчик в сахар, чтобы потом облизнуть его… Или 95… Когда нам, работающим в школе, не платили зарплату по 6-8 месяцев и лишь изредка подкидывали крохи, чтобы совсем не сдохли с голоду. Ты сильно заболел и ничего не хотел есть. И только просил апельсин. Хоть один. А дома не было совсем денег… И тогда друг мой, Михаил Владимирович, взял деньги из партийной кассы и одолжил мне, чтобы я смог купить тебе апельсин. И ты потом, слава Богу, пошёл на поправку. Понятно, что не из-за него…. Ты всегда в классе был самым младшим. В школу пошёл, когда тебе не было ещё и шести, и перепрыгнул из третьего в пятый. Но ты никогда не поддавался. Помню, как пришлось тебе на кулаках отстаивать своё право быть самим собой, когда ты перешёл в другую школу. И ты ведь никогда не жаловался. Даже то, что тебя, семиклассника, избили два десятиклассника, я узнал от соседа. Это был единственный раз, когда мне пришлось вмешаться. Я встретил их и сказал, что закопаю, если они ещё раз хоть пальцем тронут тебя. Трусы они последние…
У нас никогда с тобой не возникало никаких конфликтов. За всю твою жизнь я и отшлёпал-то тебя только один раз. Помнишь? Это было вскоре после гибели Вити. Ты надел ролики и стал кататься через трассу… Туда… Сюда… А сосед наш, Миша Лосев, сказал мне об этом. Как же я бежал… Вот тогда и отшлёпал тебя, даже не осознавая, что кричу тебе, и что делаю… А сейчас, когда я начинаю иногда бухтеть на тебя, ты легко улыбаешься. Знаешь же, что отец просто ругает для порядка… Я никогда не сержусь на тебя долго. Вечером, перед тем, как лечь спать, ты прибегаешь ко мне после душа, чтобы почесал тебе спинку. Я чешу ее, и мы разговариваем. И потом, когда ты уже в кровати, мы всегда ещё немного говорим с тобой.
Я горжусь твоей нацеленностью на науку и надеюсь, что тебе удастся поступить в один из престижнейших и старейших университетов Европы, что неподалёку от нас. Думаю, что ты пойдёшь дальше меня. И будешь умнее и интереснее. И что всё у тебя будет хорошо. Ведь так должно быть. Наши дети должны идти дальше нас. И твой сын должен пойти дальше.… Таков закон эволюции. А я буду гордиться вами…