Паника

Во мне поселилась паника. Маленькая панька-паника. Грызливая и вёрткая, неловимая и шальная - Па.Ни.Ка.

Наливаю гранатовый сок в стакан - руки трясутся, сок расплёскивается, расцвечивает матовую поверхность стола маленькими кровавыми Марсами - в каждом из них война до победного, каждый из них угрожает свалиться с орбиты прямо на голову - мне.

Пишу список дел - на завтра, на после, на после-после, на долго-долго. Паника вытягивает его и вширь, и вглубь, и по диагонали. Паника разворачивает его меридианами и пунктирной линией обречённого знания бесполезности усилий прошивает, из беретты прошивает мой вчера еще спокойный мир за окошком - тра-та-та-та-та.

Паникой пропитана моя подушка. Я обхватываю её руками и силюсь выдавить паранойю, выжать её нафиг, долой, к чертям собачим. А она сама обхватывает холодными влажными потными ручонками мою голову и втягивает в себя, ввинчивает меня в удушливое зеленоватое болотце парализующего страха.

Паника сводит на нет привычную череду привычного алгоритма: тушь расплывается под левым глазом, щиплет, въедается в кожу, обозначивает контурную карту морщин, выдаёт с головой. Утюг оставляет на всём белом чёрные разводы, на всём чёрном - белёсую накипь. Каблуки подварачиваются, чулки пускают стрелки, суп пригорает, молоко убегает, лампочки перегорают, конннект падает, деньги испаряются, телефон не оплачен, ключ выпадает из рук, батарейки разряжены, талоничка нет, кондуктор неумолим.

Паника выдирает страницы из моего дневника, дни улетают за горизонт так и нераспустившимися бутонами запланированного, но ускользнувшего в решето апатии. Телефонная книжка распалась на буквы, имена утеряли смысл, в номерах слишком много цифр. Слишком много чужого в череде проносящихся мимо силуэтов, слишком много суеты, слишком много позывных, которые я не успеваю запеленговать, и я ору про себя, от ужаса ору про себя: я не виновата, это не я потопила все эти корабли и уронила все эти самолёты, это не я подожгла этот мир и заморозила это небо, это не я, не я. Это - Па.Ни.Ка.

Я знаю, что как только я открою глаза, она вгрызётся в меня клыками сходящихся часовых стрелок. Вырвет из меня еще один кусок плоти, вырвет из меня еще один день жизни, вырвет из моей радуги еще один цвет, из моей мелодии еще один звук. Продолбит, просверлит еще одну воронку в моей шахматной доске - именно на том поле, где я хотела укрыться от разящей трёхходовки.

И когда пустым жарким утром паника захлопнет за мной дверь в уют вчерашнего дня, где страх уже улёгся ровными, строгими складками прошлого, я побегу механическим зайцем по плавящемуся асфальту зажатой между безглазыми небоскрёбами улицы. Тупиковой улицы. Улицы, в конце которой стенка. Кирпичная стенка - от зыбкой тверди до самой россыпи маленьких Марсов, которые я сама себе распасовала. А на стенке - неоновая надпись: переливается и дразнится, и выносит приговор:

Ты не успела. Ты опоздала. Всё кончено.

И подпись: Твоя Па.Ни.Ка.