Память

Аннотация: люди продолжают жить в памяти нашей... Моему учителю, профессору Уразбаеву...

Сколько людей в памяти моей… Самых разных. Наша буфетчица, тётя Аня… Добрая, несколько медлительная женщина…. К нам, студентам, относилась как к детям малым, неразумным…
- Ну кто же пьёт лимонад с пирожками?- ворчала она, наливая стакан, - Желудок испортишь себе этой ерундой... Взял бы лучше молочка, или кефирчик…
Никто никогда не обижался на неё за ворчание. От него веяло материнской, или бабушкиной заботой.
Или мой первый методист на педагогической практике Солнцева Валентина Николаевна. Тактичный и грамотнейший человек… Помнится, пришёл я к ней на разбор своего урока, где мне пришлось повысить голос, чтобы установить дисциплину в классе. Класс я успокоил и был втайне горд, что мой грозный окрик возымел действие.
- Вы дали вполне хороший урок, - сказала мне она, - но я просто хочу вам привести высказывание великого казахского просветителя Абая Кунанбаева: «Кричащий в гневе – смешон…» Подумайте над этим…
Таких людей множество… Но я хочу вспомнить человека, который как личность, как преподаватель, произвёл на меня неизгладимое впечатление. Это профессор Уразбаев, который читал у нас курс «Теория чисел».
Представьте себе невысокого полного человека с седыми волосами подстриженного под ёжика... У него потрясающе умные и добрые глаза, располагающая улыбка и мягкая манера речи. Он ходил зачастую в мятых костюмах, зимой его горло было постоянно обмотано длинным тёплым самосвязанным шарфом, конец которого он опускал под пиджаком по спине и он выглядывал из-под него потешным хвостиком... Глядя на него, возникала ассоциация с очень добрым бегемотиком... Он великолепно читал лекции, настолько просто и понятно, что этот непростой предмет был любимым у большинства студентов. Удивляло, как тонко он чувствовал, когда аудитория устала, и всегда снимал напряжение короткими историями, коих знал множество.
Вспоминаю одну из них, которая якобы произошла с его другом, профессором Казанского университета…
 Сдаёт студент экзамен и «плывёт»… Преподаватель и говорит ему: «Молодой человек, вам надо ещё подготовиться… Придёте ещё раз…»
- И как вы думаете, что сказал ему студент? – спрашивает профессор нас.
- Спросите ещё! – не раздумывая кричит хором вся аудитория.
- Да, точно… Вот именно так и сказал студент: «Спросите ещё!» - усмехнулся наш профессор.
Тогда преподаватель говорит: «Хорошо… Вам один сложный вопрос, или два попроще?»
Так как студент всё равно ничего не знал, он конечно же и говорит: «Один сложный, профессор!»
- Хорошо, - говорит тот, - в таком случае, скажите мне, где были найдены следы первого человека на земле?
Студент тут же выдаёт, не задумываясь, ответ: «В Казани!» (Напомню, что дело было в Казани.)
- Почему?! – удивился преподаватель.
- А это уже второй вопрос, профессор! – не растерялся студент.
Аудитория смеётся и усталость исчезает...
 Начиная со второго семестра, я не писал лекции ни по одному предмету. Это была своеобразная мальчишеская бравада... Я всегда садился за первую парту, ставил перед собой огромный портфель, доставал художественную книгу и читал на глазах преподавателя... Профессор с мягкой улыбкой посматривал на меня, но никогда не сделал ни одного замечания по этому поводу. Как ни странно, он симпатизировал мне, сам не знаю почему… Уже, будучи взрослым и работая в школе, часто задумывался, а как бы я отреагировал на подобное поведение ученика? И только тогда полностью осознал, как мне везло на преподавателей.
На одной из лекций профессор подошёл ко мне, попросил разрешения посмотреть титульный лист книги, улыбнулся мягко и сказал: «Хорошие книги читаете...» У него была привычка очень интересная. Во время лекции он в задумчивости, стоя около студента, мог положить ему руку на плечо, а иногда и на голову. И вот как-то, он подошёл и остановился возле меня, читающего... Положил руку на голову и немного почесал меня за ушком... Я поднял голову и спросил: «Мне хрюкнуть?» Как заразительно он смеялся…
Наступила пора сессии, и я подошёл к профессору и попросил у него список литературы, который он использовал в своих лекциях.
- Хорошо, - сказал он,- я принесу вам его завтра. На следующий день он принёс мне список литературы, при виде которого у меня глаза на лоб полезли... Он улыбнулся мне и сказал: « Только вот этой, этой и этой книги нет даже в Республиканской библиотеке... Но я имел смелость захватить их с собой из дома, думая, что они вам потребуются...» Мне, мальчишке, книги, которые являлись просто редкостью... Как это объяснить?
Через несколько лет, вернувшись в Алма-Ату, я зашёл в свой институт. Тётя Аня меня, к моему удивлению, узнала, даже слегка прослезилась и сунула мне пирожок…. Я прошелся по корпусу, возле аудитории №53 остановился. На её двери висела табличка: «Большая математическая аудитория им. проф. Уразбаева.». Оказывается профессор умер... Но он живёт в моей памяти и, наверное, в памяти многих своих учеников…