На кухне чай...

 Немолодая кухонька-шестиметровка на седьмом этаже построенного где-то в 68-ом году...Скобленый стол, крытый клеенчатой скатертью. Стоит на нем сахар, кусочки лимона на блюдечке, лежат чайные ложки, салфетки и множество других вещей, которые принято ставить во время чаепития, но которые часто и вовсе на нем и не пригождаются...
 Чай разлит по чашкам и золотится на дне, как затаившийся зверь, покачивается волнами как огоньки в глазах моего собеседника. В них отражаются ответы на множество еще не заданных вопросов. Он загадочно улыбается. Он знает, что я хочу их задать. Что ж, продолжаем разговор...
- Скажи, куда ушла красота из мира? - вопрошаю я наконец.
- Красота? Она не уходила. Просто люди разучились ее видеть...в своих заботах, тревогах... Серость жизни не от жизни а от не умения видеть прекрасное, уметь отвлечься от того, что не понадобится в вечной ночи. В смерти, то есть.
 Ложка тихо позвякивает по стенкам чашки, полной до краев душистой сладости.
 Мы молчим немного, вдыхая аромат божественного напитка.
- Я отдал душу. - он поднимает свои прекрасные глаза на меня. Сердце тут же защемила нездешняя тоска...
-Ужель дьяволу? - хохочу я, пытаясь скрыть скорбь, что внезапно охватила меня.
-Хуже. Женщине.
Я вздрагиваю. Вот уж не повезло...
За окном давно висят синие сумерки, далеко наверху колючий месяц льет жидкий свет. Но не может перебить свечение оранжевых фонарей на улице и развеять печаль...
 На столе стоит хрустальная вазочка с вишневым мармеладом. Сахар на каждом полупрозрачном рубиновом ромбике блестит, вторя сиянию хрусталя вазочки. На старой скатерти скучают забытые еще с прошлых чаепитий крошки хлеба и сахара. Но их не так много, чтобы раздражать...
- Почему люди иногда злятся из-за сущих пустяков? - мысль вырывается у меня из груди.
Он ловит ее, вертит на кончике сладкой капли, бродящей на ободе ложки только что вытащенной из чая.
- Потому что хотят заглушить в себе более крупные печали. Особенно те, которым не дано возможностей разрешиться... - он облизнул крошки сахара с уголка рта.
- А как тогда проявлять доброту? Как стать добрыми?
- Больше самокритики - усмехнулся мой собеседник. - Побольше. Если не получается любить других, идите от противного, судите себя сами.
- Хм...Как тогда вообще жить, подскажи??? - со дна чашки взметнулись темные чайные листья, пахнул влагой взбаламученный чай.
- Жизнь продолжается везде. И после смерти тоже. Поэтому можно жить так, как хочется, но по принципу «не навреди». Если нарушаешь – ничего, но потом отольется. Можно вредить себе. Но это садомазохизм. Вредить другим хуже немного, но тоже возможно, если оправдано. Неоправданная месть – глупость. Цель ее быстро исчезнет, как сон, и останется мучительное раскаяние.
- А что с нами происходит во сне?
- Во снах из нас выходит душа, сознание, и улетает по своим делам, иногда собирая предсказания, вещие сны и тому подобное.
 Я вспомнила свои сны....мне часто снится море...и тоска...серый песок...сине-зеленая вода и шипящая пена под мокрыми босыми ногами...теплое солнце сквозь густую белесую дымку...
 Я потянулась в задумчивости за мармеладкой...его ладонь накрыла мою. Я вздрогнула от ее тепла и очнулась от мыслей. Мой прояснившийся резко взгляд встретился с его, темным, с лукавыми огоньками, насмешливым. Не отпуская меня он произнес:
- Гэл... а можно и тебе задать один вопрос?
На старой кухоньке, по которой давно плакал ремонт, звенела гулкая тишь.
-Задавай.
-Ответь мне, что такое любовь.
Я задумалась...
- Сложный вопрос.
- Ответь уж как нибудь - он ободряюще улыбнулся одними губами. И я начала потихоньку, на ходу думая, отвечать...
- Любить много раз подумав. Точнее, выяснив у самого себя, любовь это или нет. А то потом выходит черте что. И жалеешь. Себя, других и потраченное время и нервы. Но если любить – то без остатка. Или так, как велит порыв в ту секунду, о которой идет речь.
 Мы помолчали немного. Чай кончался...
Я поторопилась задать еще, пока чай не кончился совсем:
- Неужели ты знаешь ответ на любой вопрос? Ну или почти на любой?
Он опустил голову, усмехнулся:
- Ничего сложного, ты и сама до этого додумывалась. Но я же не отсюда...у вас все проще. У вас можно сказать не думая...Сделать не раскаиваясь...Написать не стирая...Найти не потеряв...
-Ну а с последним я не согласна! - мое лицо горело, чай грел изнутри.
- Почему? Я нашел. - он стиснул мою руку крепче и рассеяннно поглядел на наши ладони... - Но потерял.
- Что?
-Душу, Гэл. Душу.
Он допил последние капли сладкого и горячего настоя китайских листиков.
- Постой, я еще налью. - Я встала, чтоб поставить вновь чайник, подтянулась, чтоб достать с деревянной высокой полочки заварку. Мои руки работали привычно, быстро, споро. И я обернулась...
 На старом скобленой столе стояла грязная пустая чашка. Пустая вазочка с остатками сахара на донышке. И забытая кем-то тоска в моей душе. Все та же, неизбывная, почти равная любви. А
любовь... Я поняла тогда, что
- Взаимна она у меня лишь с одиночеством. - Я взглянула на давно потемневшее окно. В стекле блеснули два тонких золотых светлячка и вновь пропали, моргнув.
- Во всяком случае, в этом мире....- улыбка озарила мое лицо, открытое наступающей ночи.

Вечной?

 22:57 03.06.06. сб