Интервью с убийцей

Сегодня 23.04.06. 4:05 ночи.
Меня зовут Катя, я начинающая журналистка. Сегодня ночью мне встретился человек, который...
Убивал других людей. Я хочу записать его интервью, и думаю, что оно будет интересно многим.
- Как вас зовут?
- Я не думаю, что это имеет значение. Называй меня убийцей, если хочешь.
- Давайте на вы, так... для порядка.
- Хорошо. Вот вы сказали, что узнать обо мне будет интересно, многим людям? Верно. А почему?
Только потому что я убийца? А вам, Катя, не кажется, что этими словами, которым вы, я
уверен, не хотели придать никакого особенного значения, вы провоцируете людей убивать?
- Не думаю...
- Ладно, я больше не буду придираться к твоей манере писать, в конце концов, писатель
здесь не я. Спрашивай. Те.
- Мистер, убийца. Нет, я не могу так называть человека, это слишком, как бы это сказать,
это слово...
- Слишком эмоционально окрашенное?
- Да, верно. Дима? Ладно?
- Мне все равно.
- Итак, Дима, сколько человек ты убил?
- Вы ждете, наверное, большой цифры? Нет, не много. Восемь.
- Это много.
- Я так не думаю. Пятьсот, это много. Знаете, как говорят; убъешь одного, тебя назовут убийцей,
убъеш тысячи, назовут победителем.
- Надеюсь, вы не хотите стать победителем.
- У меня нет цели.
- Хорошо. Как это началось?
- Я начну сначала, если позволите. Когда мне было около десяти лет, во дворе я часто играл
с друзьями в мяч. Обычно на закате, после школы. И вот, в один из таких вечеров, мяч залетел
за забор в частный сад. Так получилось, что мяч улетел из-за меня, и я должен был его
достать. Меня подсадили, что бы было легче перебраться через забор, и я оказался на той
стороне. Я пошел по садику через кусты, чтобы забрать мяч. Я обернулся, и вот, собственно, первый момент
который поменял мою жизнь, хотя мне и кажется, что это слишком пафосно звучит.
- Что же произошло?
- Передо мной сидела собака, большая собака, размером, наверное, даже больше десятилетнего
мальчика. Она скалилась и, на ней был ошейник, а от него тянулась лопнувшая цепь.
Вот в этот момент я впервые почувствовал это. Это чувство, его нельзя передать, это чувство,
чувство жертвы. Я понял, что если она бросится на меня, то легко перекусит мне горло и...
И ко мне будут приходить только на пасху, как к дедушке.
- А что было потом?
- Это неважно, важен лишь этот момент. Но это еще не все. Теперь я расскажу, когда впервые
ощутил чувство убийцы. Это было лет в тринадцать. Я, как обычно, был в тренажерном зале.
Я его посещаю и до сих пор, каждый день. Так вот когда я делал очередное упражнение с
гантелей в зал зашел маленький ребенок лет четырех. Я посмотрел на него и понял, понял что
он так беззащитен передо мной. У меня в руке было двенадцать килограммов стали, и если
я обрушу их на его маленькую головку, он неизбежно погибнет. Тогда эта мысль так меня испугала,
мысль что я могу так легко убить беззащитного ребенка. Это, это просто... Вобщем, я тогда
убежал из зала.
- Расскажите, как вы в первый раз это сделали.
- Вы Катя, нетерпеливы. Это плохо. Жизнь надо ценить, мы слишком часто пытаемся, проскочить
какие-то неприятные эпизоды жизни, и не замечаем, что она как раз из них то и состоит, а
потом, состарившись, жалеем об этом.
- Откуда вы знаете, вы же не старик. Кстати сколько вам лет?
- Девятнадцать.
- Никогда бы не сказала.
- Я знаю, что молодо выгляжу. Хорошо. Я впервые сделал это в четырнадцать. Первой была мать.
- Ты убил собственную Маму?!
- Не кричи. Ты не знала мою мать. С детства я ценил тишину, наверное, потому что с детства мне ее
не хватало. Моя мать очень любила смотреть телевизор, она не выключала его даже ночью,
наверное, ей не хватало отца...
- Ты убил ее только за это?
- Не перебивай. Не только. Однажды вечером она смотрела телевизор, а я как всегда
делал уроки, мы жили в однокомнатной квартире. А теперь представь, каково мне было.
- Тесно, ну и что.
- Да ничего, этим вечером я ее и не убил. Все произошло утром, я собирался в школу, и попросил
у нее денег на обед. Она вообще, всегда неохотно давала мне деньги.
- Может, потому что у нее их не было?
- Может быть. Но в этот раз она как-то, слишком грубо, отказала мне. Я не помню точно, что она
мне тогда сказала, помню только, что сначала ударил ее в лицо. Завязалась банальная бытовая драка.
Она гладила одежду и у нее под рукой оказался раскаленный утюг, она попыталась меня обжечь и,
когда у нее не получилось, я ударил ее еще раз, уже со всей силы. Она тут же обмякла и повалилась
на пол. В тот день я познал третий урок - Человеческое тело хрупко, очень.
- А почему тебя не посадили в тюрьму?
- Я взял у нее из кошелька деньги, не все, только ту сумму, которую просил, и ушел в школу.
Когда вечером я вернулся, здесь уже все было оцеплено, наверное, соседка позвонила, она
часто заходила к матери, то за солью, то еще за чем.
- И что, тебя даже не допросили?
- Нет, только один мент сказал чтобы я ни плакал, что все люди умирают. Они тогда решили
что она просто гладила одежду, и уронила на себя утюг, а поскольку у нее было слабое
сердце, от болевого шока оно не выдержало, вот и все. Вот и четвертый урок - безнаказанность.
- Так было и с другими?
- Ты о чем?
- Тебя так не разу и не поймали, верно?
- Да. У меня никогда не было проблем с милицией.
- И как ты жил дальше?
- Вобщем то хорошо. Я устроился грузчиком в ближайший магазин, и вобщем-то этим обеспечивал
себе хлеб, воду, ну и еще кое-что.
- Ты не бросил школу?
- Нет, я отлично учился. Четверка у меня была всего лишь один раз в шестом классе, но это вышло
как раз из-за матери, а теперь она мне больше не мешала.
- И неужели ты не капельки не жалел об этом? Неужели не скучал по ней, она же тебя все так родила.
- Не знаю, я об этом не думал. Наверное, я любил ее, по-своему.
- Кто был вторым?
- Вторым и сразу третьим, это даже были не убийства. Это была самооборона. Но поскольку я понимал
что доказать в суде мне этого не удастся мне пришлось замести следы. Дело было так.
Я шел из школы через парк, было темно. За мной увязались шестеро старшеклассников. Когда
мы дошли до памятника, это был центр парка, я остановился, развернулся и посмотрел прямо на них.
Не знаю, на что я тогда надеялся, но они не заставили себя ждать. Один из них разбежался и ударил
меня нагой в живот. Я знаком с тхе квандо и могу судить, что это было сделано не умело, тем не менее
я упал. Дальше меня просто били, долго били. Ногами.
- Ты убил их в драке? Тогда, если хочешь знать мое мнение, можешь не винить себя за это, ты не
виноват.
- Я не виню себя не за одно из своих убийств. И я не убил их тогда в парке. Все было несколько,
сложнее. К сожалению, я смог запомнить только двух. Я нашел их две недели спустя на одной маленькой
дискотеке. Но дело осложнялось тем, что они были с девушками.
- Подожди, подожди, какое то запланированное убийство получается, почему ты назывеш это
самообороной?
- Потому что они этого заслужили, око за око зуб за зуб. Специально для них я купил нож, ношу я его
и по сей день, он из плотной стали, называется "викинг", да вот посмотри.
- Нет! нет. Не надо я вижу, спасибо...
- Да не бойся ты так, что ты. Так вот, как видишь, я подготовился, и, как только, они вышли в туалет,
кстати мне повезло, они вышли вместе, я пошел за ними, ну и ты понимаешь.
- Да понимаю, можешь не рассказывать. Не терплю кровь.
- Чужую? Или кровь вообще?
- В смысле?
- Просто бывают разные фобии, есть люди, которые бояться крови вообще, есть те, кто бояться своей
крови, а есть те, которым противна чужая, просто это очень разные люди...
- А ты к каким относишься.
- Вобщем, ни к каким, хотя мне немного противна чужая.
- Кто был четвертым? Или их было сразу пять?
- Нет, нет, это была бы бойня какая-то. Четвертой, была моя новая учительница биологии. Я
уже сказал, что учился в школе на отлично. Так и было, пока не пришла эта, девушка.
Она только закончила институт и устроилась работать к нам в школу, а нашу старую училку
биологии списали на пенсию. Звали эту "студентку" Даша, но она требовала, что бы к ней
обращались Дарья Сергеевна. Вот она то поставила мне мою первую тройку, как сей час помню
за, строение сердца. Вечером после школы я долго смотрел, как она уходит, садиться в такси...
Я был вне себя от злости, но стоял и смотрел. Всю ночь я штудировал учебник, потом нашел в
домашней библиотеке еще пару книг по анатомии. Вобщем, к восьми утра я знал о человеческом
сердце все. Я мог получить пятерку с плюсом, но у меня была другая цель.
В нашей школе был отличный задний дворик, я любил его за то, что туда, во-первых, не выходило
не одного окна, а во-вторых, там никогда никто не ходил. Почему? У нас старая школа, и около
сорока лет назад, там убили учитльницу. Убийцу посадили, но все равно все бояться,
глупость конечно. Люди так суеверны.
Дарья Сергеевна работала в школе недавно, и ей видимо об этом никто не сказал.
Она уже подходила к школе, когда я догнал ее. И... Дальше все произошло за пару мгновений,
я даже сам не успел понять, что произошло. Я кликнул ее... Дашей! В последний раз. Она обернулась,
и я всадил ей нож прямо в сердце, затем вынул его и быстро сунул в карман. Она упала, а я даже
не остановился, я сделал все это на ходу, я быстрым шагом дошел до дверей и прошмыгнул в школу.
Ее нашли только к третьему уроку, и что меня особенно обрадовало, у нас отменили занятия. Конечно
же учителя спрашивали, может кто-нибудь, что-нибудь видел? Но свидетелей так и не нашлось, не
удивительно. Я точно все просчитал.
- Ты это так смакуешь. Почему? Ты же убил беззащитную девушку, за какую то несчастную тройку!
- Во-первых, за первую тройку, а во-вторых, это все-таки было мое первое, по-настоящему
спланированное убийство. После него я окончательно перестал бояться.
- Кого бояться?
- Да всех! Я понял, что могу убить любого, просто, если мне не понравиться его взгляд. Ты не
представляешь, какое это ощущение, это полная эйфория. Я чувствовал себя хозяином жизни на земле,
или что-то вроде того.
- Раз уж зашла речь об эйфории, спрошу, ты когда-нибудь принимал наркотики?
- Нет.
- Алкоголь?
- Нет. Если ты хочешь знать, совершал ли я убийства под действием каких-либо препаратов, нет.
Я был абсолютно на сто процентов в своем уме.
- Даже не куришь?
- Нет.
- Ты сказал тебе девятнадцать?
- Да.
- А почему ты не в армии? У тебя желтый билет?
- Нет, я вполне здоров. Годен. Я учусь в институте.
- На кого?
- Спорт-фак.
- А ты не думал, что женщины намного слабее тебя?
- Я убивал и тех, кто был сильнее меня.
- Понятно. Пойдем, дальше кто был пятым?
- О. Это мой, если так можно сказать любимчик.
- Даже так. Ну, рассказывай.
- Мы с девушкой ехали на поезде, к ее родственникам, в... в один городок. Ехать нужно было
двое суток. Так что она взяла с собой несколько книг. Одной из них был сборник стихов...
- У тебя была девушка?
- И сей час есть. Правда, уже другая. А ты думала, убийцы живут в пещерах и выползают только по
ночам? Бу. Убийцы такие же люди, они среди нас. Вышли мы значит с девушкой как-то ночью, в
тамбур, покурить.
- Ты же сказал, что не куришь.
- Курила она. И читала мне стихи, из этого самого сборника. Затем в тамбур вошел мужик, знаешь
такой типичный работяга, руки в земле, наверное, в саду работал.
- Ну, ну.
- Ну вот, и видимо по пьяному делу, начал он гнать, что вот, мол, стихи это все буржуазные излишества,
что надо быть поближе к земле, это он, кстати, сам того не зная в тему ляпнул. Ну, такой типичный
коммунист. Приверженец идеологии несуществующей страны. Короче попытался я ему возразить, так как
он мне конкретно кайф обламывал. И тут он начал так горячо спорить, что вырвал книгу из рук моей
девушки и выбросил прямо в окно, да в окно поезда. Потом он, конечно, извинялся за свой темперамент,
но это ему не помогло. Через пол часа мы разошлись спать.
Проснулся я на рассвете, мужик разбудил меня, и, наверное, что бы как-то загладить вину пригласил
покурить. Как он сказал остановка только на две минуты, по этому нужно поторопиться.
Я кое-как натянул штаны, в которых, кстати, и лежал нож, и мы
вышли из поезда. Он был значительно доброжелательнее, чем накануне вечером, не знаю даже, хотел ли
я его убить, в этот момент. Но место было изумительное, из звуков только сверчки, из людей только
мы. И он еще рассказывает мне, что едет один на похороны, отца. Сразу ясно искать его никто не будет.
К тому же в поезде я еще не пробовал убивать... И тут как знак, он роняет сигарету, наклоняется...
Не знаю, откуда у меня такая привычка, быстро принимать решения, наверное, от тхе квандо осталась.
- Ты занимался боевыми искусствами?
- В детстве в основном, когда мать умерла, пришлось бросить, не чем было платить за тренировки.
Я зарабатывал значительно меньше чем она. Я быстро вынул нож из кармана и воткнул ему в спину,
но к моему удивлению он не умер, он взвыл. Тогда мне пришлось закрыть ему рот ладонью, и два раза
воткнуть нож в живот. После этого он успокоился, совсем. Поезд тронулся, я пнул тело под рельсы
и запрыгнул в тамбур. Когда я вернулся, девушка уже не спала, она читала. Я сказал, что ходил
подышать свежим воздухом один и...
- Она так и не узнала?!
- Конечно, нет.
- У тебя много друзей?
- Много.
- Среди них есть, такие же как ты?
- Я не знаю, я же некому не рассказывал, кроме тебя. Они тоже.
- А какую музыку ты любишь?
- Ты думаешь, мои вкусы сильно отличались бы от нынешних, если я никого бы не убил?
- Я просто спросила.
- Больше всего Бетховена.
- Кто был шестым.
- Парочка. Это были две довольно веселые...
- И седьмым.
- Да, две довольно веселые девушки. Лет по семнадцать.
- Господи... Чем они тебе навредили?
- Я познакомился с ними в парке, нет, не в том, около школы, в другом парке. Мы довольно долго
общались, наверное, часа два. А потом, когда уже темнело, одна из них отошла позвонить.
Я остался со второй наедине.
- Так, так, мистер лед начинает таять...
- Да, тут она меня поцеловала.
- И...
- Я хочу прервать допрос.
- Это не допрос. Почему, расскажи, что было дальше?
- Я, не могу.
- Почему?
- Это глупо.
- Что? Поцелуй?
- Нет.
- Ну, расскажи, коли начал, ты меня заинтриговал, я от тебя не отстану, давай, ну же!
- Ладно, хорошо, только обещай не смеяться.
- Я попробую.
- В это трудно поверить, но дело было так: мы, долго целовались и она, нечаянно, прикусила мне губу.
А я ведь не контролирую свои рефлексы, ну я и зарядил коленом ей в живот, она скорчилась и упала.
И тут же, очень не кстати вернулась ее подруга. Ну, тут визг, она достает телефон, и набирает ноль
два. Что мне оставалось делать, я знаешь, тоже жить хочу, только в институт поступил, вобщем
жизнь стала налаживаться. Что ты хихикаешь?
- Ничего, ничего продолжай.
- А тут накануне мне друзья пистолет пневматический подарили, и я везде с ним ходил, ну нож то я
разумеется, тоже не выкинул. Ну вот, достаю я пистолет, просто напугать хотел. Честно. И говорю:
положи трубку не звони, никому ведь не нужны проблемы. И тут та, которая корчилась, как взвизгнет,
не знаю в животе, что ли у нее что-то случилось. На курок я нажал, даже подумать не успел, и
та, что с телефоном тоже свалилась. А вопли какие, обе орут, корчатся. Я в каждую по обойме высадил.
А той, что со мной целовалась, пришлось еще и горло перерезать. Через час все смолкло, мне не
понравилось их убивать, наоборот мне было очень жалко. Я, может, за эти два часа почти ее полюбил...
- Грустно... А что с телами?
- В парке оставлять не хотелось, во-первых, мало ли, вдруг меня вычислят, во-вторых, почему-то мне
очень хотелось их похоронить самому, может быть, я думал, что так смогу искупить свою вину,
по крайней мере, перед ними. Там рядом была заправка, я сбегал туда купил канистру бензина
и сжег обеих прямо в парке. Была уже ночь, пламя пылало ярко, а я наблюдал за этим уже из
окна такси.
- А восьмым был таксист?
- С чего ты взяла?
- Не знаю, может, ты его с горя задушил.
- Нет, восьмого пока не было.
- Как? Ты же сказал, что убил восемь человек.
- Верно. Но знаешь, когда я смотрел, как сгорали эти девушки, там, в такси я понял, очень важную
вещь. Я беззащитен так же, как мои жертвы, если кто-нибудь об этом узнает. А ты теперь знаешь все.
Я расскажу, как убил восьмую жертву: Мы сидели друг напротив друга. Приближался рассвет,
она непрерывно строчила карандашом, в своей красной тетради. Она подняла на меня свои милые
щенячьи глазки. Я вынул шнурки из ботинок. Она встала, и пятиться назад, наверное, хочет закричать,
но уже поздно. Я накидываю шнурок ей на шею. Она бьется, бьется, как рыбка в сети, но постепенно
воздух заканчивается и она, слабея, неизбежно падает в мои объятия. Я отношу ее на кровать и
накрываю одеялом, не с головой подобно мертвым, заботливо укутываю словно спящую. Катенька,
мне очень понравилось тебя убивать. Ты, будешь моей любимой историей.
Жаль только, что теперь меня никто не спросит, зачем я это сделал.