Цпх...

…….дневальный разбудил, как просили, в час. Летняя форма оркестрантов отличается от офицерской, только погонами, и фуражкой, но ночью этого практически не видно, да и патруль к тому времени уходит в комендатуру. По сему, мы с Вовисом Венерским, по кличке «Венера», классным гитаристом, певцом и композитором из Куйбышева, ходим к нашим девочкам исключительно по ночам.
 Вообще то, это целое театральное действо! Жили они вдвоем, в одной комнате общаги, и это первый мой опыт группового секса, стыдливо прикрытого одеялом. Но звуки….. от них никуда не деться, учитывая гиперсексуальность двадцатилетнего организма!
 По договоренности, окно на втором этаже оставалось открытым, на столе стоял коньячок с немудреной закуской , а девочки дремали в нетерпеливом ожидании, потому как не известно было, сможем мы прийти, или нет. Молодым воинам, вроде нас, залезть в окно к дамам сердца не составляло труда! На счет раз, преодолевалось окно на первом этаже, забранное решеткой, на счет два, оттолкнувшись от весьма кстати проложенной газовой трубы, мы перемахивали через подоконник, и вуа-ля, мы на месте! В ту ночь все шло как обычно, если бы не два хмыря под соседними окнами. Во первых их не пускали, и они, обиженные, в весьма не лестных выражениях обсуждали столь не достойное поведение своих барышень. Во вторых, если один еще кое как держался на ногах, то второй стоял «прислонютый» к стене , и слабо подвывая выражал свое недовольство. Я уже был внутри, а Вова висел на трубе, когда из-за угла, тихой сапой, вырулил патруль, и эдак не навязчиво крикуна со компанией принял в братские объятия. Причем офицер увидав висящего Вовчика, ни чуть не удивился и ласково эдак сказал:
-Эй, воин, давай-ка сюда!
Бог мой, я никогда не забуду обреченное выражение Вовиных глаз:
-Я пошел сдаваться - сказал он, соскальзывая с подоконника.
- Очумел? Повяжут всех, в казарме по головам пересчитают – зашипел на него я, втаскивая егоза ворот, в окно.
И этот крендель, высунувшись из окошка, помахал офицеру патруля ручкой и нагло заявил:
– А я не воин!
 Такого обращения не выдержал даже захудалый гарнизонный капитан! С криком «Банзай» доблестный патруль, сметя дежурную по общежитию, ворвался в два часа ночи в девичьи светелки, чтоб замести наглецов, но мы слушали яростные вопли побеспокоенных девиц из женского туалета, из заколоченной кабинки, в которой был сломан унитаз, и из-под двери текла вода. Мы перелезли через верх, и уютно устроившись вдвоем на одном унитазе, скорбно подняв брови домиком, рассуждали, что если нас заарестуют, то не видать оркестру звания «Образцовое подразделение».
 Кульминационный момент настал, когда послышался топот солдатских сапог, кто-то по открывал двери всех кабинок, подергал ручку нашей и унылый сонный голос солдата – срочника произнес:
-Ой, ну да ладно….. ну , нет здесь никого….. чего мне теперь в воду ложиться?
-Ишшы Збруйко, должон быть!
- Ой…ну гляну я, гляну…..
Писец….
- Товарищу капитан! Зпоймалы, в восемнадцатой под кроватью прятался!
-Збруйко за мной!
Фуууууу……. Пронесло….вот оно простое солдатское счастье….а того парня жаль, но он сам виноват….