Матильда

1
 

 Вообще-то зовут ее Матреной или, попросту, Мотей, а Матильдой Ароновной прозвала ее Люда, Бегемотова хозяйка, с тех пор как Мотька повылавливала у нее всю рыбу из кастрюли с ухой. По-видимому, именно так, по мнению возмущенной Людмилы, должны зваться кошки-воровки. Уж не знаю, что подвигло Мотю на такой неприглядный поступок, – обычно она ведет себя вполне благопристойно, демонстрируя воспитанность и хорошие манеры.
Впрочем, справедливости ради надо признать, что интеллигентность эта хитроумная кошка проявляет не столько по своей сути, сколько для того, чтобы произвести впечатление и, таким образом, добиться желаемого. В первый же день нашего с ней знакомства она умилила нас своим необычайным добродушием и скромностью.
…В ту пору жил у нас хомячок, и мы «представили» животных друг другу. Хомяк, по всей видимости, решил, что перед ним кусок шерсти, и тут же принялся выщипывать себе подстилку – прямо из мордочки котенка. Мотька же при этом лишь потихонечку отодвигалась. Пришлось ее срочно спасать! Впоследствии она частенько сидела возле Хомкиной клетки, наблюдала за ним, а иногда кидалась, пытаясь схватить. Но хомяк был «неприступен» в своем доме: нас он кусал за руки, а Мотьку – за нос. Так и осталась она неотомщенной. Хомячку довелось помереть своей смертью, – он несколько раз убегал из клетки, но провидению было угодно, чтобы его пути с кошкиными не пересеклись.
Чуть позже выяснилось, что гораздо меньше лояльности проявляет она к своим собратьям. Стоит ей увидеть что-нибудь котокошачье – куда только девается ее доброжелательность, проявляемая к людям! Спина – горбом, шерсть – дыбом, угрожающее шипенье и урчанье – настоящий зверь! В первый раз я даже не сразу поняла, кто издает такие устрашающие звуки, тем более что она была еще совсем крошечная. И только когда огромная (по сравнению с ней) кошка стала пятиться, а потом и вовсе ретировалась, – я осознала, что моя Мотюшка совсем не безобидна.
Так же негостеприимно отнеслась она и к своему будущему жениху. Особенно было стыдно за нее, когда она стала гонять Кузю в его же собственном доме. И только пожив вместе две недели, они подружились. Ох, на какие только проказы не подбивала эта баловница своего дружка!
Но когда ей нужно, она умеет притвориться самим ангелом! Посмотришь иной раз, и даже не верится, что на счету этой «скромняги» две вазы, большое стекло для окна, пойманная в аквариуме рыбка...
А однажды приснился Мотьке сон.


Сон Матильды Ароновны

Снится Моте, будто пошла она на речку – рыбу ловить. Ловила, ловила, – наконец поймала. Ну, думает, сейчас отобедаю! И вдруг говорит ей рыба кошачьим голосом: «Не ешь меня, Матренушка, отпусти обратно в речку, а я любое твое желание выполню». Удивилась Мотя, ушам своим поверить не может! Но вспомнились ей рассказы про Щуку да про Золотую Рыбку. Ну, думает, повезло: оказывается и вправду чудеса на свете бывают! Отпустила она свою кильку и повелела: «Хочу, – говорит, – чтобы хозяйка Мира каждый день меня рыбкой до отвала кормила». – «Будь спок, – отвечает ей Волшебная Рыба, – иди домой; исполнится твое желание со 100%-ной гарантией», – вильнула хвостом и уплыла восвояси.
Побежала Мотька домой. Ну, думает, теперь-то я наконец наемся! Дома встречает ее хозяюшка и спрашивает: «Где же ты, гулёна, ходила-бродила?» – «На речке была. Рыбу ловила». – «Поймала?» – «Поймала!» – «Вот умница! Ну раз поймала, то я тебя и кормить не буду». Хотела Мотя рассказать, что не съела она свою добычу, а обратно в речку отпустила, да поняла, что только выставит себя на посмешище. Так и осталась она голодной... Зато уразумела, что не всякая рыба, обещающая исполнить желание, – волшебница.

2

Родом наша кошка не из аристократов – обычная полосатая дворняжка, – но сколько в ее позах изящности и достоинства – само совершенство! Не важно, что демонстрация грациозных поз частенько заканчивается гроханьем на пол, – это не мешает Матрене быть самого высокого мнения о себе, и недаром же все ее хвалят, правда?! Но, несмотря на вольготную жизнь в атмосфере всеобщего поклонения и умиления, очень скоро выяснилось, что чего-то ей в этой жизни все-таки не хватает. Короче, захотелось девушке замуж.
К тому времени с детства любимого жениха Кузю за какие-то проделки изгнали из дому, и нам пришлось подыскивать Мотьке нового. Впрочем, долго искать не надо было. Повязали мы кошке на шею свадебный бант, сложили в сумку и поехали к знакомому коту Бегемоту.
А Бегемот весь из себя гордый ходит, – пару дней назад ему не стоило трудов схватить за загривок покорную Мурку! Как увидел он новую невесту – заорал благим матом и бросился на абордаж... Да не тут-то было!
Впрочем, что произошло, мы и увидеть-то не успели: через несколько секунд посреди комнаты валялись клочья черной и серой шерсти, а новобрачные сидели в разных углах. Кот продолжал требовательно рычать, а Мотя отвечала грозным шипением. Это продолжалось часа три и закончилось тем, что вконец рассвирепевший жених насквозь прокусил руку хозяину, за что был, конечно же, наказан. Пришлось нам забирать нашу невесту домой. Так бесславно закончилась эта свадьба…
Но через неделю снова пришлось ехать. На этот раз «ученый» кот вел себя совсем иначе, – он запел серенады! Мотю это явно впечатлило. Для блезиру она пошипела немножко, но очень скоро стала кататься на спине, демонстрируя свое роскошное пузо. Не обошлось без громыхания об пол, но, похоже, счастливого Бегемота это ничуть не смутило.
Забрали мы кошку через несколько дней, а месяца через полтора она уже рыскала по всей квартире в поисках «места». На специально приготовленный ящик она не обращала никакого внимания, зато залезала во все мыслимые и немыслимые «укромные» местечки, даже в книжный шкаф! А за телевизором обнаружились куриные косточки, спрятанные, по-видимому, «на черный день».
…Вернулись мы как-то раз домой, а нас встретила явно похудевшая кошка. Поскольку было тихо, я подумала, грешным делом, не слопала ли Матрёна новорожденных котят, – такие случаи бывают. Но, поискав по известным «местам», скоро нашла два крошечных комочка – серенькое в полоску и черненькое, – такая прелесть!
Чтобы кошка не отреклась от детей, я перекладывала их из шкафа в ящик на ее глазах. Она озадаченно повертела головой, недоверчиво обнюхала их в ящике, но когда мы стали ее хвалить, она по привычке стала перекатываться на спине, показывая свое прямо-таки расчудесное пузо. Присосавшиеся котята бултыхались при этом из стороны в сторону; мы уж думали, что она их придавит ненароком, но все обошлось.
С детства не очень-то ловкая – ни с деревьев не могла сама слезть (взберется, бывало, в азарте погони за Кузей, а обратно – никак, орет что есть мочи, пока не снимешь), то вечно куда-нибудь сваливалась (однажды даже в аквариум свалилась) – Мотя и детей своих поначалу роняла, перетаскивая. И, что интересно, зная, видимо о своей не совсем кошачьей (или, скорее, совсем не кошачьей) ловкости, боится открытых окон и никогда не взбирается на перила балкона. А на птиц охотится только понарошку. А как-то раз ей сон приснился...


Второй сон Матильды Ароновны

Снится Моте, будто сидит она на родном балконе, за пичугами наблюдает. Эх, думает, поймать бы да слопать… Да как поймаешь? Тут вдруг залетела на балкон птичка-невеличка, а кошка ее – хвать! – и сцапала. Только собралась съесть, как та зачирикала: «Не ешь меня, добрая кошка, отпусти на волю. Лучше попроси хозяина своего, он тебе целого попугая купит». Ладно, думает Матрёна, и впрямь попугай побольше этой синички будет, – и отпустила добычу.
Купил Рома на Птичьем рынке попугая. «Вот, – говорит, – тебе, Мотюшка, подарок, как ты просила». И поставил клетку посреди комнаты. Ходит Мотя вокруг, облизывается. Да что толку: видит око, а зуб-то неймет! К тому же еще попугай говорящий оказался, с утра до ночи – «Кошак-дур-р-рак» – обзывается.
Вот так и уяснила себе Мотя, что лучше синица в лапах, чем попугай в клетке.

3

Смешит нас Матрёна тем, как и что она ест. Во-первых, даже голодная, может долго терпеть, не надоедая просьбами, зато стоит пойти по направлению к кухне – крику не оберешься. И не приведи господи замешкаться: укоризненное «мя-ау» так выразительно, что на щечках появляются морщинки.
Есть она любит с рук, за столом. Ей нравится самой выбирать то, что хочется именно сейчас, при этом она лапкой показывает на желаемое. Особенно она любит демонстрировать этот номер при гостях, так как все вокруг в восторге.
Да и вкусы у нее нестандартные. Очень любит помидоры, сгущенку, мороженое, печенье, даже макароны. Зато не признает никаких каш и, обижаясь на такое угощение, демонстративно уходит из кухни.
Надо добавить, что, несмотря на свое агрессивное отношение к сородичам, она проявляет удивительное радушие, когда дело доходит до еды. Территорию свою она защищает неукоснительно, но если «гостям» захочется полакомиться, она спокойно будет наблюдать, как те поглощают её еду.
Был даже такой случай. В самый разгар зимы наша красавица настойчиво затребовала кота. К Бегемоту везти было некогда, и мы вынесли ее во двор – слегка «проветриться». Оказавшись на улице, Мотя вырвалась из рук и тут же сбежала от нас в подвал. Пришлось возвращаться домой без кошки.
Через пару дней, набрав всяческих вкусностей, мы пошли выманивать Мотю из подвала. Очень скоро на наш зов сбежалась куча разных котов и кошек, но Моти среди них не было. Мы пошли искать вдоль дома и под соседним подъездом таки обнаружили пропажу. Но Мотька сидела там тихо-тихо и ровно на расстоянии вытянутой руки, – чтобы мы не могли ее вытащить. А рядом с ней восседал огромный бело-серо-грязный уличный кот.
Мы стали просовывать ей кусочки любимых ею блюд, но она к ним даже не притрагивалась. Зато кота не надо было уговаривать.
Матрёна сидела и счастливо смотрела, как ее любимый пожирает принесенную для нее еду.
Да, это была настоящая любовь! Своего добропорядочного законного супруга Мотя так и не полюбила, а этот дворняга еще не раз нарушал Мотин покой, пока окончательно не пропал без вести.
А как-то раз, уезжая в отпуск, мы поручили Матрену с выводком детей заботам соседки. Но той вскоре надо было куда-то уехать, и она перепоручила кошачье семейство соседу. Анекдот заключается в том, что сосед наш терпеть не может всяческих животных, а кошек – в особенности. И вот этому-то Коле пришлось каждый день кормить свору орущих «котов». Он, бедный, никак не мог взять в толк, почему же они, несмотря на все его старания, так орут… А ему просто не приходило в голову, что кроме еды животным нужна еще и вода.
Когда мы приехали, у Мотьки бока были втянуты. Два дня она только пила и только потом снова стала есть. А еще ей приснился сон.


Третий сон Матильды Ароновны.

Снится Моте, будто повезло ей мышку поймать. Ну, та взмолилась, конечно же: «Не ешь меня, Мотя. Попроси-ка лучше хозяина – он тебе целого хомяка купит». Ну уж нет, думает кошка, не надуришь ты меня, я теперь умная: посадят хомяка в клетку, а я опять останусь несолоно хлебавши. И съела мышку.
А мышка та была не простая, а потравленная. Разболелся у кошки живот не на шутку – чуть концы не отдала. Еле откачали. Поняла Мотя, что не всякую мышку без разбору кушать можно. А только ту, у которой справка от санэпидемстанции есть…



I99I-I997-2002