Клуа-бро

 — На планете Брундхак вследствии длительной социальной эволюции развились системы «клуа-бро» — что переводится на наш язык как «сообщество лжесвидетельствующих» или «повёрнутых языком внутрь». Точный перевод дать затруднительно ввиду неоднозначности многих используемых в их языке терминов.
 — Клубы фантазёров?
 — Не совсем, ваше Высокопреосвященство. Взяв за основу одно лжесвидетельство, они в дальнейшем стараются тщательно его придерживаться. Отступление же от начальной лжи попросту приводит к образованию нового клуа-бро.
 — В чём же смысл их существования? Разве они не знают, что нельзя опираться на ложь? — рассерженно промолвил кардинал.
 — Они этого не знают. Вернее, они знают и не знают одновременно; их незнание об этом является составной частью той лжи, которую все члены клуа-бро дают обязательство принимать.
 — Вы уверены в этом? Может быть, они просто пребывают в искренном заблуждении?
 — Это исключено; ибо существо, пребывающее в искренном заблуждении, можно переубедить. Но члены клуа-бро по всем признакам ведут себя так, словно ЗНАЮТ, что придерживаются легкоразоблачаемой лжи. В каждом клуа-бро есть специальные сотрудники, в чью обязанность входит придумывать отговорки, объясняющие несущественность того или иного разоблачения.
 — Возможно, не все в клуа-бро верят собственной лжи? А есть те, кто внушает её и сам неподвластен ей?
 — Увы, ваше Высокопреосвященство. Ни одно клуа-бро нельзя чётко разделить на «внушающих ложь» и «внимающих лжи». В той или иной степени «внушающими ложь» являются все. При этом каждый член клуа-бро при встрече с членом другого клуа-бро или неприсоединившимся индивидом готов защищать в споре Исходное Лжесвидетельство, выдумывая самые изощрённые отговорки. При этом отговорки их совершенно неприменимы к реальной жизни, годясь лишь для словесного поединка.
 — Приведите пример.
 — Извольте. Арту-Тас, молодой член клуа-бро Вкушающих Тишину, защищал утверждение, что тишина имеет вкус корицы и персика. В ответ на возражение, что тишину невозможно попробовать, а значит, утверждение о наличии у неё вкуса бессмысленно, он заявил, что никто не перепробовал всю на свете корицу и все персики на свете, так что же — существуют безвкусные персики и безвкусная корица? Когда ему сказали, что тишину, в отличие от персиков и корицы, нельзя попробовать даже в принципе, он ответил: «Существование прыгающих аксемаров тоже считалось когда-то невозможным».
 — Неужели все клуа-бро таковы?
 — Увы. И это ещё не всё. Когда одному из так называемых Прямоугольников, защищающих лжесвидетельство: «Каждый угол нарисованного на плоскости треугольника является прямым», доказали с помощью транспортира и линейки, что прямым может быть лишь один из углов треугольника, он выхватил линейку и сказал: «Ну смотрите же! Все линии ровные, все линии прямые. Следовательно, и состоящие из них углы являются прямыми. Нужно просто иметь истинное понимание слов «прямой угол», которое было у наших великих основателей».
 — Ему удалось доказать, что в Исходном Лжесвидетельстве шла речь о «прямом угле» именно в этом смысле?
 — Его это не волновало, ваше Высокопреосвященство. Дело в том, что на планете Брундхак нечасто пытаются убедить друг друга при помощи логики. Большинство её жителей состоят в том или ином клуа-бро, и спорят между собою исключительно с помощью эмоций, софистики, заманчивых посулов и леденящих угроз. На тех, кто не состоит ни в одном клуа-бро и пытается использовать в спорах разум, посматривают очень косо. На их планете действует священный принцип «Бро-ле-фунд-пре-сари» — что можно перевести на наш язык как «защита высочайшей возможности к внутреннему лжесвидетельству» или просто «хранение права на самообман».
 — Неужели их не интересует Правда? — задумчиво проговорил кардинал.
 — В их языке правда обозначается словосочетанием «бро-не-ген», или «трудноразоблачаемая ложь». Вступая в споры с представителями брундхакских клуа-бро, легко заметить, как они при помощи своих софистических приёмов без труда ставят под сомнение даже самую безусловную истину. Иногда они используют эмоциональное давление, что ничуть не смущает местную публику. Для истинного брундхакца слова «верить в это неприятно» и «это ложь» означают одно и то же.
 — Уж и не понимаю, как они выжили с таким отношением к правде и ко лжи? Ведь саблезубый тигр не станет вести с тобою словесных диспутов о прямых углах, а просто прокусит тебе шею, если ты не будешь реально мыслить и не унесёшь ноги. Как они смогли уцелеть и создать цивилизацию?
 — Осмелюсь предположить, здесь всё дело заключается в том, что, как я уже говорил, они отлично понимают, что лгут. Лгут себе и окружающим. Поддерживая в себе и в них своеобразную расщеплённость сознания. Кстати, в последнее время всё больше появляется клуа-бро, чьи лжесвидетельства с трудом поддаются немедленной проверке.
 — Но ведь свободомыслящим индивидуумом, чья голова свободна от навязанной лжи, быть всё равно удобнее?
 — Шея мёрзнет без ошейника, ваше Высокопреосвященство. На Брундхаке быть полностью свободным от власти клуа-бро — это значит, постоянно дичиться окружающих, постоянно быть наготове распознать любую ложь, постоянно бороться с самим же собою — ибо многие из лжесвидетельств весьма заманчивы. Не каждый может выдержать это. Многих из них постигает печальная судьба по причине растраты внутренних сил на эту борьбу, некоторые же с самого начала асоциальны — поскольку социализированному индивиду редко удаётся настолько отдалиться от общества. И в глазах брундхакской толпы всё это является лишь подтверждением того тезиса, что вредно быть свободным от клуа-бро.
 — Хм... — Кардинал Арнольд Матвей XXVII задумался.
 И сидел, подперев рукой подбородок, ещё некоторое время, не обращая внимание на своего секретаря.
 — Общество лжесвидетельствующих язычников... занятно... какие же проблемы возникли перед нашей миссией на Брундхаке, я не понял?
 Секретарь смиренно склонил голову:
 — Напротив, ваше Высокопреосвященство, никаких проблем не возникло. Ознакомившись с Библией и писаниями святых отцов, брундхакцы пришли в восторг и выразили всемерное желание вступить в наше клуа-бро.