жизнь

День только подкрадывался, поднимая из-за горизонта бледные пятна, когда он, немного поворочавшись, приподнялся на кровати. Тусклый рассвет наполнил квартиру свежестью наступающего утра.
- И почему всё и всегда начинается с неприятностей,- в сердцах воскликнул он - особенно по воскресеньям…
Внештатные ситуации давно перестали быть для Риа чем-то особенным, но и улучшению настроения это так же не способствовало. То, что завтрак сгорел и распространял по всей кухне малоприятный запах горелого мяса, было только половиной проблемы. Горелая масса беспардонная шлёпнулась на его новые штаны, как только он, стараясь спасти хотя бы плиту, попробовал, было снять её с огня.
… а в ванной возвышалась целая гора немытого шматья оставленного “на завтра”.
Вчера руки не дошли, а сегодня не в чем выйти…
Через полчаса, голодный и злой, но в чистых джинсах он садился в свой автомобиль.
…никогда бы не поверил,- подумал он – что мне придёт в голову сушить джинсы феном, воскресенье ведь…
Город оставался позади, пожалуй, слишком медленно, чтобы уставшие мысли могли, наконец, не возвращаться больше к образу громадного и расползающегося серого чудовища, которое, оставаясь позади, всё ещё тянуло к нему свои щупальца, с неохотой отпуская свою жертву.
Но сегодня ему не дано его остановить. Пусть оно как злокачественная язва расползается по телу Земли, сковывая её поры асфальтом и бетоном, но сегодня оно не властно над ним, ведь сегодня воскресенье…
…а мозг всё ещё содрогался от медленно затихающей какофонии звуков Чудовища, звуков раздирающих своей цикличностью и непрерывностью…
Всё это оставалось позади, потому что сегодня было воскресенье…
Лишь раз в неделю он вырывался из лап так прочно захватившего его Чудовища, он спасался бегством, чтобы вечером, в который раз услышать торжествующе-злорадный гул, адресованный вернувшейся жертве.
Всё оставшееся время он был слугой этого беспомощного существа, обретавшего,
пользуясь чужими органами восприятия, настоящее могущество. Оно изменяло всё, к чему прикасалось его злокачественное ество.
И сейчас, уезжая, Риа чувствовал, что с каждой минутой теряется что-то важное...
Время летело, оставляя неуспевших непохоронеными и неотпетыми, а его оно просто тащило за волосы в тягучую пучину настоящего.
...оставляя за собой лишь мёртвый бетон и асфальт...

Машина остановилась движением его рук, намного более уверенных в своих действиях чем их хозяин. Он напряжённо вздрогнул, и сразу же отключив в недрах своего рассудка монотонный ритм серого мира. Он не запер двери, а оставив ключи в машине заторопился вперёд. И с каждым шагом его ноша становилась всё менее обременительной.
Скоро впереди начала начала подниматся ровная стена леса. Туман стелился над самой землёй, серебристая роса блестела на каждой травинке, покрывая серебром широкий луг перед лесом. Он с удовольствием касался белых, осыпаных росой бутонов уже начавших распускатся ромашек. Лесная заря пела и переливалась, слышимым скорее подсознанием, чем ушами звуками. Земля принимала его в свои объятья, и он ощущал, как в его тело сквозь подошвы кроссовок впитывается что-то, странным образом наполнявшее и ободрявшее его задерганное тело весной. Он подошёл к натянутым, словно по верёвочке стволам и сел прямо в не успевший ещё просохнуть от росы травяной покров.
- Как приятно снова повидать тебя после этого отпрыска экскаватора и бетономешалки – нарочито небрежно произнёс он - ты представить себе не можешь, как тяжело жить там. Иногда мне кажется, что смерть живёт в соседнем доме и каждое утро, подходя ко мне, заглядывает в глаза спрашивая: «а не твой ли сегодня черёд»… мне тебя не хватало…
Последняя фраза сорвалась с тонко очерченных губ парня случайно. Риа впервые понял как дорог ему этот старый, безмолвный друг, до которого не добрались ещё бетонные джунгли.
- Я снова пришёл к тебе – сказал он, поправив свои длинные золотистые кудри, привычки всё ещё крепко держали его напряжённое сознание.
- Мне всё никак не удается привыкнуть к жизни среди сотен глаз и ушей. И этот шум, от которого мутится в голове…

Ветер, нежно погладив кроны старых елей и сосен, взъерошил волосы парня. Его дыхание выровнялось и он, наконец, впервые в жизни почувствовал себя не частью огромного Чудовища, под кодовым номером Риа Байер, а человеком. Человеком, который живёт сам по себе, а не придатком чего-то неестественного…
… а снизу в его тело всё вливалась свежая, лучистая сила…
В полной тишине он чувствовал, как его трогательно обнимает воздух, вытягивая из него пыль, дым и, казалось вьевшиеся даже в мозг, отпечатки щупалец Чудовища. Сейчас он не хотел ничего кроме этого чуткого спокойсвия. Он ощущал что лучи солнца в его крови превращаются в силу которая струится по нему согревая и успокаивая...

День близился к концу. Возле оставленой машины появился долговязый парень который шёл в сторону леса.
«Риа ты где!» - крикнул он.
Риа встал и распрямился подставляя свои ветви уходящему солнцу...

Автомобиль возвращался в город. Оставляя за собой ровную стену сосен и елей во главе которых раскинул свои ветви молодой дуб.
Город победил...