С днем рождения

…Какие у Вас, девушка, глаза зеленые…
Это она издевается. Вены, правда, позеленели, - это уже не круги под глазами, это не мешки, это страшно. Страх пялится из зеркала МакДональдса, на плече смешная косичка… По-туристически. Нужно страху почистить зубы. Маринка оставляет гитару, устремляется в дебри женской очереди. Тесно, душно, мыло пахнет какой-то цветочной наивностью. Мы не спим уже несколько суток…
…Половину вещей придется отправить посылкой в Москву, - оказалось тяжело ходить. На почте истерика. Выкладываю странные пожитки разной степени опрелости на весы… спортивные штаны, полотенце, лишний купальник… кружка… деревянная вилка… нет, вилку оставлю… Правильно, вместо вилки лучше отправить домой свитер… Ночной холод? Ерунда, - показалось… Стоит начать есть, и все пройдет…
…Маринка пишет тете. Везет, какие дружеские отношения тетей. Нет, у меня тоже хорошие, но я своей не пишу…
- Можно на твой адрес?... не хочу к себе…
- Да, - говорит, хихикая, - только бумажку эту потом не выкидывай… опись…
Обещаю. Список, и впрямь внушительный… Слишком уж подробный. В Москву досрочно отправятся россыпи брелков, еще какая-то несуразная мелочь… Как можно было так собраться!.. А зачем было брать в поход парео?.. Клянусь глупой блондинкой, я брала его с какой-то целью… Уже не помню.
Девушка - работница почты мила, но восторга нашего не разделяет. Зря…
…Для меня теперь Ялта – что Германия. По примитивнейшей ассоциации, - закрывается все слишком рано. В Германии не успели в Дрезденскую Галерею, потому что Толик заболел ветрянкой, - ждали его всей группой от врача… В Ялте вчера не успели ни на почту, ни в камеру хранения. Между посещением Германии и Ялтой временной разрыв лет десять… Зачем я вспомнила…
Ах, ну да! Девушка… работница почты, мы так долго к Вам пробивались… Мы со вчерашнего дня пытаемся сбагрить вещи… Узкие лямки неудобного рюкзака вот уже который день трут зализанные солнцем плечи.
Половина вещей ночевала у заброшенного ресторана, под кустом. Странно, что их ничем не запачкали, странно, что милиция не обнаружила… А ведь вчера на концерт Патриссии Каас стекалось народу… могли бы о безопасности города позаботиться… Были заняты разгоном фанатов? Или надпись на подозрительном полиэтиленовом пакете “купальные принадлежности, утром заберем” гипнотизирует и заставляет в себя верить… Странно, что я вообще нашла к ним обратную дорогу… Сегодня же ночью, не дождавшись рассвета, бросив Маринку на набережной часа в четыре… Бежала, уколотая внезапной мыслью: “сперли!”… мимо целующихся парочек, мимо безумных, которые мне вслед кричали, что безумная-то я, мимо дремлющих продавцов круглосуточных палаток… отыскала памятник-стелу… пошарила под кустом, извлекла пакет обратно… Девушка с почты, ничего Вы не понимаете…
…Понимаете, а Маринка в это время стерегла гитары, а милиция, бороздившая набережную обнаружила ее вместо моего пакета…
- А что Вы тут делаете? - спросили…
- Жду…
- А это Вы… - (неужели во всех южных городах мы, две неумытые тени, успевали так быстро примелькаться) – а почему одна?
- Жду…
- Ну, смотрите, чтоб Вас не украли…
Маринка сама рассказывала, когда совсем рассвело, а теперь тоже не уверена, что то было на самом деле… Кому менты, кому крабы… Меня всю ночь посещали крабы… Ничего удивительного, в море должны водиться крабы… Но от воды до асфальта около метра, а они показывались на краю, шелестели пластиковыми стаканчиками, ворочали клешнями и исчезали… в щели между плитами?.. Специально проверяла с утра, - маловероятно – слишком уж узко…
…С утра по городу бродили забавные люди…
- Not bad, not bad!.. – это очередной загадочный нашему Серафиму…
Клянусь глупой блондинкой, с нашим Серафимом он ни в какое сравнение не идет… хоть и в фиолетовом… да причем тут это… Загадочный мимически выпендривается, жестикулирует эмоционально, потом движется по набережной дальше… Дальше совсем пусто, да только его, длинноволосого, это не смущает… Продолжает столь же самозабвенно о чем-то вещать… Почему-то я решила, что он итальянец… Волосы-макароны?..
…Серафим же представился местным… подсел к нам еще ночью, рассказывал, как жил в Америке, учился на теолога, а стал мануальщиком… возмущался жадностью людей… Серафим придумал аттракцион для детей, приглашал за небольшую плату не то побросать мячик в нанесенные на деревянном щите круги, не то понабрасывать кольца на колышки…
- Но родители жадные, я уж деткам говорю, идите, побросайте бесплатно, а то ведь не дождутся… родителям жалко три гривны заплатить… за удовольствие малышей…
Тут же интересуется у Маринки, что да как она умеет и любит готовить… Котлетки, наверное… Он однажды десять дней не ел, врачи предлагали госпитализацию, заверил, что сам знает, как грамотно выйти из состояния голодания…
- А когда я жил в пещере…
У него мягкий выговор, мне сначала кажется, что он сектант, потом, что психолог-любитель, призванный таинственным голосом свыше бороться с неведомыми людскими комплексами… Под конец он и вовсе меня удивляет…
- Дядя Паша, - говорит, - забрал письмо…
Не могу не смеяться, как же он похож сейчас на ребенка… Утешить меня?..
Написала письмо некоему дяде Паше… В темноте ночи он представился нам “человеком без определенного места жительства, дядей Пашей, которого знает вся набережная, все музыканты”… Зачем-то грубила… Да просто грустно, холодно и истерически хотелось есть… Облаченный во все белое “скиталец”, разозлившись ушел… Когда одумалась, написала письмо, да так просто… Положила на скамейку рядом с нашей, - ту которую он покинул… Утро подкатило рассветом, убедилось в том, что ничего не изменилось за время отсутствия светила. Лишь ночной дворник смахнул в огромный мешок излишний сор, унес с собой… Чайки радостно мотались туда-сюда по рыхлому от лучей небу… Придавленное камешками письмо на скамье никто не тронул… Ранняя влюбленная парочка примостилась рядом…
- Аккуратно, тут записка…
- Аккуратно…
Не смахнули бы и бабушки-молодушки, привыкшие принимать по утрам ультрафиолетовые ванны…
- Девочки, раздевайтесь, потом уже будет не то, через час одни инфракрасные пойдут…
Скулы сводит… Какое там раздеться… Захотелось кофейку…
Серафим подгадал секунду, сунул письмо в карман…
- Дядя Паша письмо забрал… - заискивающая улыбка…
Прости, дядя Паша, извиниться не удалось. Но… Писала, что тоже вою от тоски… Дядя Паша уверял, не все так… Да все, все… Хоть и все по-разному… Я тоже люблю каньоны, горы, озера… Тоже вот без определенного, так сказать, места… да что там жительства… Клянусь глупой блондинкой, в обществе-то себе ниши не присмотрела. Мы бы повыли на луну… Горизонтальный оскал августовского неба.
Но было холодно, истерически хотелось есть, прости, случайный знакомый из нашего характер-сафари.
…С Маринкой прошлым вечером молчаливо поругались, бродили по городу, стояли на горбатеньком мостике через речку, внимали растопленным запахам лета… Дулись… За спинами скрежетало… как костями по дорожному полотну, - машина с мотоциклом… Повезло со скоростью…
- Нормально? – спросил парень, поднявшись первым…
- Нормально… - ответила спутница…
“Нормально”, - подумала я. Не знаю, о чем Маринка подумала…
…А с утра мы охотились за горячим хлебушком, а теперь нам бы в неразберихе извилистых маршрутов найти дорогу на Севастополь… Или отоспаться на ближайшем пляже. Но ближайшие платные… Водители такси отказываются объяснять дорогу… Клянусь глупой блондинкой, Вы не понимаете, девушка с почты… А завтра где-то под Качей мы будем завтракать немытыми персиками, а сегодня вечером мы будем обливаться дынным соком и таращить на звезды изумленные взоры, пока по песку будут хлестать настроенные на шторм волны… А мимо нас из кемпинга в кемпинг по колено в пене будут пробираться спортивные толстушки и их мужья-походники… А куски непромокаемой ткани, натянутые меж камней, присланных недавним обвалом, будут немилосердно отсыревать…
Понимаете, девушка с почты… Понимаешь, Маринка… Понимаете, люди…

Понимаешь, Ты, которого я уже не помню, как зовут… Я это все к тому, что… я это вместо одного-единственного слова тебе на ухо… Просто любовь, она как плесень… возникает, порой, в самых неожиданных местах… прорастает и живет… и нет у нее никакого вектора, если только в обратную сторону от одиночества… а может, потому что тебя нет. С днем рождения. Спасибо, что тебя нет. Мне нравится сходить с ума, ты даже не представляешь как…