Слова

Стальными цепями окованы двери.
Почтовые ящики - чёрные щели.
Одели прохожие маски бумажные,
Нелепо спешащие,
Деланно важные.
Надели кроссвордную сетку - дома.
Одежды защитного цвета - слова.
Гудят «Ремингтоны» и «Континентали».
Как клетка на клетку похожими стали
страницы на строчки
на буквы слова,
одежды на двери,
на лица дома.

Ночами не правлю пером черновик.
Слова по карманам -
багаж невелик.
Я в день из дверей вырываюсь,
как в бой.
Все звуки и строчки
веду за собой.

И дрожь уродится из запаха лжи,
И колья, как кости торчат из межи.
Нож точат о нож…
…но слова о слова
меднятся,
привычные смыслы сломав.

Среди странных улиц без лиц и названий,
в чужих именах,
в иероглифах тайных
знаний ненужных,
ненужных признаний
рассыплю
слова
в немощи,
тщетности,
в слякоти истин нелепых,
под ноги, колеса, под скользкие взгляды,
за громоотводы, ограды, фасады,
все под винты, под ножи мясорубок,
под жернова тротуаров и буден.
Начищенной медью
мы, может быть, станем,
а если не станем
пусть всё же мы будем.

Слова, словно пламя, расплавятся -
все же мы будем.
Страницы и строчки расправятся -
будем.
И звуки стекают
в потоках ржевья.

Взлетают поля.
На дыбы
поднимаются реки.
Снуем поплавками - по пояс сокрыты.
Мы вместе плывём
неизвестно куда.
В верх
с облаками,
вверх плавниками,
навстречу течениям,
пароходам с дымами,
навстречу глазам,
укрытым полями широкими шляп,
губам за глухими воротниками.

А звуки по-прежнему
жить продолжают,
гремят и скрежещут,
и вдруг
застывают.

Я бережно их из огня выношу
и капля за капелькой в строчку впишу

Виток за витком
буква ляжет в листок,
вплетётся строка
завитком в завиток,
локтями топчу деревяшку стола,
точу звук о звук,
и слова о слова -
Нож будет делить хлеба спелую рожь.
Как лужа весенняя высохнет ложь.
И маски оскал смоет в грязь мостовой.
И дверь встретит звоном цепочки дверной.
Забрызжут медяшками речи при встрече.
И медью нальются тяжелые плечи.
Земля,
опираясь на плечи и речи,
на медной оси
вдруг закружится
легче…