Белые вороны

КОЛЬЦА

Тем, кого нет...

Смещённый ноль координат забытых.
- Ты доктор?
- Нет.
- Я вижу. Ты ловец...
Военный марш из-под десниц, прикрытых
переболевшей простынёй колец.

- Рывком!
- Сейчас...
- Да што ж ты, парень, тянешь?!!
Ложись!
Я лёг. И я лежу в тени...
- Зачем ты, доктор, этот марш играешь?
Душа не ждёт.
Скорее.
Не тяни.

КОГДА МЫ ВСТРЕТИМСЯ

А может, и встретимся.
Ну да. Быть может.
И я спрошу просто так:
- Ты всё ещё в обиде?
- Да нет, - ответишь ты, -
обида не гложет...
А, обнявшись, отправимся
бродить по орбите.

Но если не встретимся.
Это бывает.
Что же тут поделаешь,
значит, встретимся позже.
И никто уж тогда из нас
спрашивать не станет:
- Ты всё ещё в обиде,
и что тебя гложет.

ИРКА

Лёлик сидел на лавочке и от нечего делать наблюдал за дурочкой Иркой.
Ирка стояла у перекрёстка в розовом плаще и в стоптанных туфлях и что-то бормотала. На её морщинистом личике застыла блаженная улыбка. Казалось, она знала такое, чего не знал никто.
К лавочке подошла Вика.
- Сидишь? - спросила она.
- Сижу, - ответил Лёлик и снова посмотрел на Ирку.
Над Иркой пролетела ворона, спикировала к урне, порылась, нашла свой кусок и улетела.
- Хочешь, садись... - сказал Лёлик.
- Я, вообще-то, тороплюсь. Но... если ты предлагаешь...
- А не хочешь, не садись... - сказал Лёлик.
- Дурак! - скривилась Вика и ушла.
Ворона вернулась, снова покопалась в урне, ничего не нашла, улетела.
Возле лавочки притормозил Ватятяй.
- Я... это... - промямлил он. - Твои наушники... того... где-то посеял... Я верну... Ей-богу, верну...
- Слушай, - сказал Лёлик, - ты куда шёл?
- Да так... - заморгал Ватятяй. - Туда...
- Вот и иди, давай! Иди! Иди!!! Или стоп! Гони наушники!
- Где я их возьму... сейчас?..
- А где хочешь! - Лёлик вскочил, пнул ногой лавочку и направился к перекрёстку - ему почему-то ужасно захотелось рассмотреть Иркины глаза. Может быть, тогда он понял бы что-то очень важное в этой странной жизни.

Когда он подошёл поближе, Ирка, стоявшая в пол-оборота, заметила его, повернулась к нему и пробормотала:
- Куколка, куколка!.. - и улыбнулась.




Друзья!
Предлагаем Вам стать членами Клуба Детских Писателей нашего сайта - сайта "Детской газеты".
Оставляйте ссылки на Ваши рассказы в рецензиях.

А это адрес нашего сайта:
http://www.detgazeta.ru

Зайти на сайт "Детской газеты" можно с ссылки, которая находится на первой странице Карена Арутюнянца.
Клуб Детских Писателей находится в разделе "Библиотека".
Милости просим! Всегда Вам рады и Всего Вам доброго!

Марина и Карен Арутюнянц.

СЮСИ-ПУСИ

Она мне сказала:
- Не буду я с вами дружить. Он у Вас неинтересный.
- А чем? - спросил я.
- Плохой у вас сайт.
- Ну чем? Скажите, чем он плох.
- Плох и всё тут!
- Потому что детский?
- Глупости! Я заходила на огромное количество детских сайтов! Все они чудесные! А ваш плох!
- Вы мне просто мстите. Я Вас осадил, Вы и мстите.

Сейчас в комнатке одного из музеев, которые я обходил сегодня, мы были одни.
За полчаса до этого я вошёл в здешний сумрак, поздоровался с тремя его обитателями и представился:
- Я директор организации "Детская газета". На нашем сайте мы совершенно бесплатно размещаем информацию о театрах и музе...
Эта толстушка не дала мне договорить.
- А какая у вас посещаемость? А на каком вы месте в рейтинге? Я про вас и не слышала!
- Простите, - сказал я начальнику этого научно-просветительского отдела, - можно я всё-таки договорю.
- Конечно, - мужчина виновато улыбнулся. - Дай договорить человеку.
Он даже не посмотрел в сторону толстушки.
- Присаживайтесь...
- И всё же!.. - вспыхнула тётенька.
- Вы знаете, - сказал я, плюхаясь на стул, - есть такая Проза.ру.
- Знаю, конечно! - дёрнулась в кресле толстенькая мегерка.
- Так вот на Прозе, - резюмировал я, - встречаются люди, которые и слова нормального не дают сказать, всё чего-то трясёт их. Не терпят общества.
Толстушка заскрипела креслом и больше не проронила ни слова...

Рабочий день клонился к закату.
В комнатке мы были одни.
И зачем я вернулся сюда?
- Да кто вам мстит? - раскраснелась она. - Наши научные работники будут с вами работать, а вот лично мне ваш сайт до лампочки.
- Ладно, - подумал я вслух. - И всё же чем он плох?
- Да как можно иметь дело с сайтом у которого так много кнопок?! - вскрикнула она.
- Каких кнопок? - не понял я.
- Да кнопок, кнопок!
- А что же тут криминального? Ну дружим мы с людьми.
- Вот!!! А я ни с кем не дружила, и мой сайт "Мифов" ИМЕЕТ СВОИ ВОС-СЕМЬ ТЫЩ ПОДПИСЧИКОВ!!!
- Да что же Вы так злитесь? - спросил я. - Ребята, бросьте... Ну что Вы так?..
- И вообще! Вам пора оставить эту комнату! Иначе Вами заинтересуется охрана!!!
- Ну Вы даёте, - удивился я.
Я встал и открыл дверь в мрачный средневековый коридор.
- Счастливо, - сказал я.
Вдруг я увидел, как она съёжилась и тихо буркнула:
- До свидания...
- Ну-ну, - сказал я.
Не смог я ответить ей тем же. Вслух, по крайней мере.
"До свидания," - подумал я.
И вышел.


Друзья!
Предлагаем Вашему вниманию наш сайт - сайт "Детской газеты"

www.detgazeta.ru

На сайт можно кликнуть с первой страницы "Карена Арутюнянца" на Прозе.

Приходите! Мы будем рады!

Спасибо за внимание, и с уважением,
Карен Арутюнянц.

ИЗ ПИСЬМА ДРУГУ, ПОДУСТАВШЕМУ ОТ ВОЙНЫ МИРОВ

...Прописная истина, милый друг, но это так - война миров, война зла с добром, добра со вседозволенностью, созидания с равнодушием и завистью - без всего этого мир просто не существовал бы...

Добро вступает в извечный бой со злом каждый день и каждую ночь.

Впрочем, это ведь зло наскакивает на добро первым. Всю историю цивилизации.
Добро-то ко злу толерантно. Добро зло терпит... Что же тут поделаешь?

Но надо и стоит находить силы противостоять злу в себе и злу извне.
Иной жизни я не мыслю...

БЕЛЫЕ ВОРОНЫ

Гениальность не различает границ. За головами толпы.

Дуракам и умникам известно всё. Кроме одного. Того, что они дураки и умники.

Нищие подобны королям: им безразличны утехи обывателей.

Одни жаждут крови, иные - восхваления, третьи - богатства. А кому-то не хватает обыкновенной кружки пива.

Диктат не предполагает диктатуры разума.

Цивилизации стареют, так и не повзрослев.

Некоторые существа на Земле приветстуют друг друга вскидыванием руки, а некоторые - поднятием хвоста.

На Луне Солнце это просто звёздный карлик.

Звёзды сверкают во мраке. В этом предназначение звёзд.

Жизнь, постигшая смысл бытия, есть Бог.

ИГРА ЗА ПОВОЛОКОЙ

В небе, за поволокой, ты вглядываешься в мой мир.
Ты подзываешь товарищей.
Вам интересно, минуту-другую - чем всё окончится.
Не дождавшись, Вы возвращаетесь к своей игре.

Странная у вас игра.
Мне не докопаться до её сути.

КОЛЯ. ПАМЯТИ КОЛИ

В нашем городке под Москвой жил бомж. По имени Коля.
Когда-то, благодаря Коле, я написал новеллу.
Я назвал её "Смерть Васи".

Добрая душа был Коля. Коля, вокруг которого, бродили бездомные псы и стерегли покой. Свой покой и покой брата-бомжа.

Теперь Коли нет.
Об этом мне сообщил сын. Вчера вечером. Когда я заметил:
- Что-то Коли давно не видать...
- Он умер, папа, - сказал Нарек.
- Умер, - повторил я.
- Да, умер. На Форуме писали...

Умер бомж. Коля. И эта печальная весть пролетела по Форуму городка, затерянного среди прудов, болот и ягодных полян.

СМЕРТЬ ВАСИ

Бомж Вася умирал.
Вася полз к своему подвалу, размазывая горькие слюни по асфальту, и ругался страшными последними словами.
– Ах, вы!.. – хрипел Вася, теряя сознание.
Он открывал набухшие потрескавшиеся веки, сковыривал с них грязь и старался разглядеть проносившиеся над разбитой головой тучи. Голова тряслась, цеплялась за небо и камни, а губы повторяли:
– Ах, вы!.. Ах, вы...
Васе было страшно умирать. Страшно и больно.
Вася не хотел умирать, но знал, что умирает и от этого плакал. А тучи неслись и неслись, и закрывали собой звёзды... Ну и, слава Богу, Вася их не любил.
В детстве звёзды нравились Васе. Потом он их разлюбил. Напился как-то и разлюбил, а сейчас они прятались за тучами и не мстили Васе.
Вася полз вдоль забора к своему подвалу. Больше всего на свете он не хотел умереть под забором.
– Под забором подохнешь! – пригрозили как-то раз Васе, а Вася решил, что где-где, а под забором он никогда не умрёт...
...На небе исчезли тучи и высыпали звёзды. Мимо прогудела машина и чуть было не раздавила Васю, но проехалась всё-таки по мизинцу левой руки и покатила себе дальше, как ни в чём не бывало.
– Ах вы!.. – закричал Вася и пополз быстрее по вонючим бензиновым лужам, в которых отражались звёзды.
Был бы он не избит и пивка бы попил, пожил бы... А так полз из последних сил умирать в подвал, чтобы не видеть звёзд, и чтобы забор проклятый исчез, и чтобы спокойно всё произошло, потому что иначе всё это не стоило бы и жалкой копейки.
…А вот как-то раз ехал он в электричке. Ехал и смотрел в окно. Мимо проплывали поля и леса. Хорошо было на душе. Потому и запомнилось…
…А однажды рядом прошла девушка. И Вася увидел, какие у девушки красивые волосы. У него забилось сердце. И это ему тоже запомнилось…
…А ещё Вася помнил вышедшего из ресторана мужчину в золотых очках, старуху у булочной с бутылкой шампанского, картину в окне. Женщина на картине улыбалась, а Вася стоял и смотрел, как она улыбается, и тоже улыбался…
Вася поднатужился и пополз к ступенькам.
В подвале Вася не стал заползать на кушетку, стянул ватное одеяло, оно упало прямо на Васю, и Вася подумал: «Тепло... Вот умираю...»
Потом Васю покинуло сознание...
В восемь часов утра в подъезд вошли лифтёры и стали чинить лифт. Они стучали по колёсикам, и когда, наконец, сдвинули с места створку двери, из подвала появился бомж Вася с большой картонной коробкой в руках.
– Мужики! – захлёбываясь от счастья, заорал Вася лифтёрам и потряс коробкой. – Мужики, я живой! Я живой, мужики!..
Лифтёры вздрогнули от неожиданности.
Вася широко улыбался им щербатым ртом. Он бил коробкой по стене и перилам и вопил:
– Мужики! Я живой!..
Лифтёры промолчали.
Вася вышел на улицу. Он смеялся и тряс коробкой. И никак не мог вспомнить, для чего понадобилась ему эта коробка.
Но Васе было всё равно. Главное, что был он живой. Жив он был – Вася.
Жив.

СОЛНЕЧНЫЙ ВЕЧЕР СО ШВАБРОЙ В РУКАХ

И чтобы пыль смести к пространства краю,
я швабру в руки взял, не ведая того,
что вечер мой, родившись, умирает
под водочку - с лимоном и легко.

ТРЁМ ДЕВАМ

С интервалом в семь минут
девы молча заглянули
в мой замшелый замок.

Девам рад я. Девы ждут
от меня пристрастий, что ли?..
На девиц я падок

был когда-то... нынче я
девам просто рад, ребята.
И глумиться нет, не надо -
жизнь моя причудам рада.
Да... старею я.

ВЕЛИКАЯ ШТУКА

Любовь - великая штука...

Сквозь ненависть она прорывается, да?
Сквозь обиды, сквозь страх, унижения и оскорбления.

Я говорю про любовь в полном её осознании.
Любовь к другу.
Любовь к женщине.
Любовь к врагу.

Да. К врагу.

Ненависть. Что это, как ни крайнее проявление любви.
Уши вянут от этого признания. Но это так.
Яростью переполняются сердце и душа. Но это так.

Ненависть-любовь, приди ко мне, возьми меня, оставь меня.
Ненависть-любовь. Прости меня.
Я - человек.

НЕБОСКЛОН

Он всё-таки подошёл ко мне и сказал:
- Урод ты.
Я ничего не ответил.

Тогда и она подгребла.
- Привет, дебил! - помахала ручкой.
Я оглянулся на солнце.

Не было светила - стоцветной радугой воспарил над миром небосклон.

- Что это?!! - рассердились они.

Я рассмеялся.
Им не понять моего счастья.

ДОБРУ, ЗАБЫВАЮЩЕМУ О ЗЛЕ

блаженная тройка
адский оскал
дурная двуколка
двор или бал

что тебе хочется
что тебе можется

в столетье
лихолетье

жаль
жаль
жаль

бедный парень Хармс
добрый Введенский
арест
расстрел
да-с
дизентерия в блеске

чёрная тройка
двор проходной
смятая койка
жизни одной

что тебе надобно
что тебе пагубно

теперь
замерь

жизнь
жизнь
жизнь

чистый
ненавистный
человек с зонтом
не карла
не гном

дом
с сукном
и сном

ВО ГРЕХЕ

Во грехе позабыл о себе
Во грехе позабыл о маме
Во грехе и о тебе
позабыл...

В далёком храме
он стоял без слёз и жертв
он дышал последним вздохом

жизнь и смерть
молитвы и гнев
в нём
забытом
чёртом
и Богом

БЕЛАЯ ЖИЗНЬ

Белые вороны
у белого моря
чайки немеют
может
от горя

Белые вороны
белое веселье
рыбьи чешуйки
сонное зелье

Белая ворона
ворон
воронёнок
страхом и жизнью
Бог
и чертёнок

ЖИВУ

На что я трачу время,
на что я трачу жизнь,
когда чужое бремя
меня вгоняет в шиз,

когда мой мир взрывает
убожество и страх,
когда дурак не знает,
кто друг, и кто же враг,

когда звездой разбившись,
во мгле, едва дыша...
Да просто, чёрт, напившись,
ещё живу, Душа.