Дюймовочка и Пастушка и трубочист

 – Нет, нет, ты посмотри только, какая прелестная статуэтка! – волнуясь говорила хорошенькая молоденькая блондиночка своему спутнику, по всей видимости, молодому мужу, в одном из сувенирных магазинчиков Копенгагена. Разговор был по русски, из чего можно было заключить, что молодые люди являются туристами или гостят у друзей в Дании.
Статуэтка, так понравившаяся молодой женщине, являлась скульптурной иллюстрацией к одной из сказок Г.-Х. Андресена. Это были две тесно прижавшиеся друг к другу фигурки, хорошенькой пастушки и черного, как смола, но такого же хорошенького трубочиста с лесенкой.
 Молодой муж не спорил, смотрел на хорошенькую свою подружку с увлечением и, не боюсь этого слова, с плохо скрываемым вожделением. Ему, однако больше нравилась другая статуэтка, о чем он только что и сказал своей жене. Тоже иллюстрация, к другой сказке, «Дюймовочка». Статуэтка изображала прелестную Дюймовочку, сидящую на листе кувшинки, которая смотрела на весь мир такими широко раскрытыми, восторженными глазами, что делалось даже совестно за его, мира, несовершенство.
Молодая женщина взяла в руку статуэтку Дюймовочки, внимательно в нее вгляделась, осмотрела со всех сторон. Поставила на прилавок, снова взяла в руку ту, другую, потом, как будто, какая-то мысль мелькнула у нее в голове, снова подхватила Дюймовочку.
Муж меж тем уже заскучал в магазине, как и большинство мужей, стал поглядывать на часы, по сторонам. Проводил взглядом высокую светловолосую продавщицу, которая цокая каблучками прошла мимо. Потом снова повернулся к жене и, даже взрогнул, увидав ее выражение лица. Ее щеки пылали, глаза метали молнии, ноздри презрительно и мстительно раздувались. Он почувствовал, что идет гроза. И точно.
Тихим, вкрадчивым, даже ласковым голосом, с металлическими нотками, внезапно прорывавшимися в нем, Алина, так звали молодую женщину сказала:
– Я понимаю, прекрасно теперь вижу, почему тебе эта статуэтка нравится больше. – Ее голос предательски дрогнул. – Эта Дюймовочка вылитая Лелька, ну просто, вылитая Лелька! Даже платье такое же противное зеленое, какое было на ней на нашей свадьбе. У, наглая тварь! И сюда пробралась! – Злые слезы, закипели у красоточки в уголках синих глаз, тушь дрогнула. Небольшая ее капелька, светло-синего цвета уже повисла на кончике ресницы.
– Какая к черту Лелька? – изумился муж. – А, та… Да перестань, я ее даже не помню, какое еще платье? Дюймовочка сидит на листе кувшинки, на ней вообще нет платья!
– Да, я понимаю, конечно, нет платья, и не было на Лельке, когда ты с ней закрылся в комнате! Я прекрасно все видела!
– Черт возьми, ты просто, с ума сошла! Это же Витькина младшая сестра, ей всего пятнадцать лет, она в этой комнате переодевалась, а меня там и близко не было. Я ее вообще в первый раз увидел на свадьбе. Витька попросил ее пригласить, дескать, девчонка очень уж просила его!
– А ты и расстарался, а потом танцевал с ней весь вечер! – Алина уже плакала, не стесняясь своих слез. Испуганные сценой продавщицы, ничего не понимая, встревоженно взглядывали на молодую пару, не зная, как помочь делу, как успокоить девушку. Наконец, одна из них, старшая и по должности, и по возрасту, сообразила. Подойдя к паре, она бегло взглянув на лицо молодой женщины, безошибочно взяла в руку статуэтку «Пастушки и трубочиста», решительным жестом оставила в сторону «Дюймовочку» и сказала по английски, довольно четко выговаривая слова, что с удовольствием уступит обе статуэтки такой прелестной молодой паре по цене одной. – Причем, – она добавила, – мадам может выбрать статуэтку из другой сказки, в качестве второй, не обязательно «Дюймовочку». Их магазину сувениров, будет очень приятно сделать молодой паре подарок.
Слезы мгновенно высохли. Алина заулыбалась, но не стала выбирать других статуэток. – Я, – сказала она, – возьму эти две. Прошу Вас запаковать.
Муж внимательно взглянул на жену, чуть поджав губы покачал еле заметно головой. Он понял, что «Дюймовочка», надолго поселится в их доме, как предмет, к которому всегда можно будет обратиться при желании, если возникнет у его жены чувство ревности.
Впрочем, пять минут спустя, они уже улыбаясь нежно друг другу, крепко держась за руки, весело шли по Копенгагену и прохожие провожали глазами хорошенькое ясное и веселое личико жены.
Ах, женщины! Правда ли это?