Ответ кенгуру

Йонатан вышел на последней остановке автобуса. Сегодня он хотел побыть с тем, кто никогда не утомлял его – с самим собой.
Как вести себя с Марлен, он не знал.
 После услышанного у него подкосились ноги, коленки не хотели держать вмиг отяжелевшее тело. В голове сталкивались и рассыпались мысли, потерявшие управление.
Одинокая ветвь вырвалась из кустистой паутины и будто протянула к нему руку. Он сжал листья и поранил пальцы острыми колючками... Невидимая птица кричала голосом разбуженного младенца.
Йонатан остановился, оглянулся. Его окружали редкие деревья, под ногами желтая трава подчинялась варварскому шагу ног, будто знала, что сопротивляться бесполезно. Молодую траву не раз ломали, а сейчас – лучше пригнуться, но выжить. Природа заботилась о будущих поколениях, не давая силу слабости.
 "Зачем, ей, желтой траве, жить?" – думал Йонатан.
Вдруг, он ощутил это кожей головы, затейливая шапчонка куда-то исчезла. Ветер правил сиесту. Забор развалившегося дома склонился в вечном поклоне. Потрескивали сухие ветки. Йонатан не двигался: "Черт, мерещится что ли?"
Он поставил лёгкий рюкзак на землю и снова задумался:
"Марлен... ну боюсь я быть отцом, боюсь. Огромный живот, роды...". Мне нужна тишина. Во рту пересохло. Он потянулся к рюкзаку за водой. Рюкзака нигде не было.
Йонатан обошел вокруг дома. Покалывающие иглы холода пронзили его.
Шум удаляющегося поезда, гудящие рельсы. "Не получается побыть одному". Он захотел к людям. Йонатан прислушался; вспомнил певучий голос и подчинился ему:
"Попробуй уединиться и представить себе картину, вжиться в неё...
Облако снизойдет до земли. Медленно подними ногу, ступи на него, потом вторую... Ты оторвался, притяжение исчезло, паришь в вечности. Сияние огромного храма затягивает тебя внутрь. Души молятся там. Подойди, почувствуй душу в том, кто тебе приглянется, и задай свой вопрос. Убедись, что тебя услышали, улови тонкий сигнал. Это может быть кивок головы или цветовой импульс. Иногда шевеление воздушной стихии. Спускайся обратно той же дорогой. Постепенно, не торопись.
Ответ придет через несколько дней. Умей прочитать его в толчее событий".
Йонатан побежал. Мокрый, задыхающийся, земной. К людям. Образ Марлен не давал ему насладиться одиночеством, при воспоминании о ней все в нем взрывалась упругим желанием плоти.
Он держал свою видимую силу пальцем, жалея, что надел брюки из легкой ткани, а не джинсы. Они часто скрывали тайные знаки его вожделения. Толпа на остановке автобуса возбужденно гудела. Из чьего-то радиоприемника доносился голос диктора: "Из зоопарка сбежал молодой кенгуру. Обнаружившему – большое вознаграждение."
Йонатан все понял: у них будет ребенок.

…Сеанс медитации не прошел зря. Страх отцовства исчез. "Ребенок и есть награда, а свобода, пока для кенгуру" - прочитал он ответ свыше.
Автобус двигался медленнее мыслей Йонатана. Он вышел, взял такси и заказал другой путь, свой, любимый, через Гиват Шмуэль. Мимо проскользили два высоких дерева на страусиных ногах. Дорога на Ришон была свободна.
Впереди то показывался, то исчезал горящий пятак солнца.
"Злое оно сегодня, не хочет уходить", - подумал Йонатан. К нему вернулись воспоминания их первой встречи с Марлен и первой встречи с Тихим океаном.
 - Добро пожаловать в Вакуэро Хилл!.. – голос молодой девушки-экскурсовода продолжал объяснения, но Йонатан уплывал в иные миры, видя себя вместе с этим воздушным созданием из плоти и крови не в парке поместья Адамсон, не на ранчо Мэлибу, раскинувшемся на 13 акрах земли, а на борту огромного корабля, в маленькой каюте...
Небольшая группа людей рассматривала диковинные цветы, необычно крупные и яркие. Он приблизился к девушке и спросил её имя.
- Марлен, - ответил нежный голос и поселился на стеллажах его памяти навсегда.
Йонатан погладил взглядом маленькую грудь, поднялся выше к изгибу шеи и остановился на миниатюрной шестиконечной звезде, нечаянно выглянувшей из своего укрытия. Скрытый знак их общей принадлежности к одной вере здесь в Калифорнии лишил Йонатана ощущения реальности. Он унесся с рассказом Марлен в 1542 год, провозглашал вместе с Жуаном Родригесом Кабрилло Калифорнию собственностью Испании. Бегал индейцем племени Чумаш по деревне на побережье, ловил рыбу, ходил на каноэ под названием томолс по морю. Ему предстояло собирать деревья, выброшенные на берег. Йонатан связывал их древесными волокнами, обмазывал смолой хрупкие плечи Марлен, приклеивая её к себе. Красные цветы он складывал в искусно плетенные корзины. В одну из них он уложил Марлен и дышал этим живым цветком, говорящим на английском и испанском языках. Йонатан дарил ей лагуну Топанга Мэлибу от имени короля Испании Жозе Бартоломе Тапиа, легко переступая в девятнадцатый век.
Двадцать семь миль побережья вместе с ранчо в 1848 году вдова Тапиа продала мужу своей внучки - французу Леону Виктору Прюдоме по цене два цента за акр или за 400 долларов.
Йонатан не мог сосредоточиться и пропустил часть дальнейшего рассказа о купле-продаже фазенды.
- ...Мистер Ринж был бизнесменом, миллионером, филантропом и коллекционером, - продолжала Марлен. – Он умер в 1905 году, оставив вдову Мэй Найт Риндж и троих детей: Фредерика, Сэмуила и Роду. Мэй подарила участок Роде. Рода и её муж Меррит Адамсон превратили песчаную почву в сады, засаженные растениями со всего света.
Йонатан посмотрел на пляжный котедж, на застрявшую, как его мысли, воду в бассейне.
Он покажет Марлен его страну – Израиль - покажет и заберет её туда, где на песках выросли города и не менее диковинные плоды, где нужно рожать много детей, как положено у религиозных и соблюдающих традиции евреев.
Изумительные изразцы дома Адамсон, панно в виде коврика с каймой в персидском стиле, мозаичные павлины напомнили ему отвергнутую картину, предложенную графиком для обложки его книги. Сейчас он пожалел о своем отказе от неё.
Йонатан решил, что после рождения ребенка, он совершит еще одно путешествие в Беверли Хилс, в Голливуд. Марлен давно мечтала посмотреть соревнования серфингистов на пляже Сёрфрайдер.
А слышимые переливы тихоокеанского воздуха!
- Кто бы ни был, мальчик или девочка, я покажу ему или ей это чудо. Ведь не зря же такие актеры, как Лэрри Хагман, Брюс Дерн, Бургес Мэредис поселились в тех краях, - радовался новым планам Йонатан. Он вспомнил большую каменную скамью под защитой крыши из ветвей многовекового дерева, где впервые он познал свою Марлен. Такси подъехало, а он не мог выйти из машины... Его интимные порывы не согласовывались с выбранным маршрутом.
- Марлен!..
- Любимый, не волнуйся, я освободилась от ребенка...
...Йонатан впервые не хотел её, свою Марлен.
- Зачем желтой траве жить?