Трудное счастье 41-45 главы

Глава-41

 Прошел сентябрь - первый месяц учебного года. Нине предложили часы русского языка и литературы в одном из пятых классов. Это было как раз кстати: во-первых, она училась уже на третьем курсе, а на следующую экзаменационную сессию нужно было привезти характеристику о прохождении педагогической практики, во-вторых, уроки давали, хоть и не большую, но прибывку к ставке пионервожатой. Девушке приходилось нелегко: целый день в школе, а потом домашние заботы, подготовка к следующим урокам, проверка тетрадей. К ночи она так уставала, что тут же засыпала, а утром ей казалось, что не выспалась. У Лёни тоже была тяжелая физическая работа, но он, как мог, помогал жене, самое трудное взвалив на себя. И только в выходные дни молодожёны проводили время вдвоём. Иногда к ним приходили друзья, иногда они ходили в гости. Но чаще старались быть вдвоём. Родители обижались, что дети редко их навещают, а когда приходили сами, непременно каждая из матерей замечала, что её дитя похудело и плохо выглядит. При этом с упрёком поглядывали на зятя или невестку. Лёня старался не замечать недовольства тёщи, а Нина злилась на свекровь, зная, что не нравится ей: не такую невестку та хотела. Ей не нравится, что невестка - учительница и много времени отдаёт школе. Значит, сын её остается без внимания. Зачем ему такая жена?
 -Как ты с ней живёшь? -часто шёпотом, чтобы не услышала невестка, спрашивала мать у сына.
 -Молча, -резко отвечал матери Лёня. Он любил жену и, зная злой язык матери, не давал Нину ей в обиду. Он заметил, что жена как-то изменилась: редко стала улыбаться, больше молчит, ест без аппетита. Лёня с тревогой посматривал на жену и спрашивал:
 -Нина, что с тобой? Не заболела ли ты?
 -Нет, не заболела. Просто устала.
 Нина, действительно, плохо себя чувствовала: кружилась голова, по утрам подташнивало. Но она вообще никогда никому не жаловалась, когда недомогала, а тем более сейчас, мужу, к которому никак не могла привыкнуть.
 Однажды в учительской Нина потеряла сознание. Прибежала школьная медсестра и измерила у неё давление. Оно оказалось пониженным.
 -Нина Борисовна, у вас часто падает давление? -спросила она у вожатой.
 -Не знаю. Я никогда на это не обращала внимания, -ответила Нина.
 -А обмороки у вас раньше бывали?
 -Бывали во время сессий в институте, правда, редко. Я думаю, от переутомления. Да и сейчас я просто очень устала.
 Прозвенел звонок на урок. Учительская опустела. Осталась только Нина с секретарём школы, недавно принятой на работу. Секретарь Лидия Васильевна спросила у вожатой:
 -Извините, Нина Борисовна, за бестактный вопрос: вас не подташнивает?
 -Да, иногда, ответила Нина.-А почему вы спрашиваете?
 -Я, кажется, знаю, что с вами. Вы не больны. Вы беременны, -сказала Лидия Васильевна.
 -Почему вы так думаете? -удивлённо спросила Нина.
 -Я тоже жду ребёнка. Уже третий месяц. Поэтому меня взяли сюда не учителем, а секретарём. Мне ведь через несколько месяцев в декрет.
 -Я беременна? Не может этого быть!
 -Почему же? Вы , кажется, недавно замуж вышли. Что же здесь особенного? Сходите к врачу и убедитесь сами.
 -Не может быть! -убеждала себя и секретаря Нина. -Я подожду немного. Может быть, я просто приболела, и всё пройдёт.
 -Ну, как хотите. Только я не ошибаюсь, -уверенно сказала Лидия Васильевна.
 Родным Нина ничего не сказала, но головокружение не проходило, а однажды ей стало плохо в доме матери. Таня сразу поняла, что с дочерью.
 -И всё-таки ты забеременела. Я так и знала: стоило тебе выйти замуж, и теперь дети пойдут один за другим! -набросилась она на дочь. -Тебе же ещё учиться надо, встать на ноги, а вы решили нищету развести!
 -Ничего мы не решили. И не кричи на меня, -ответила Нина. -Мы не хотели сразу заводить ребенка. Так получилось.
 -Что получилось? Не могли, как следует, предохраняться? -возмущалась Таня.
 -Что ты орёшь? А как следует? -Нина заплакала. -Ты меня чему-то учила? Ты когда-нибудь со мной на эту тему говорила? Готовила меня к замужеству? Что я могла знать об интимных отношениях с мужем? И вообще, что мы оба могли знать об этом, если у обоих нас это впервые? Я тебе даже больше скажу: кроме разочарования мне замужество ничего хорошего не принесло. Я своего мужа могу любить только как друга или брата. Да, я не хотела сейчас иметь ребенка, но раз уж он есть, ничего не поделаешь: буду рожать. -Нина, громко хлопнув дверью, выбежала из квартиры матери. Ей было обидно, что такие мерзкие слова она услышала от неё.
 -Будто я нагуляла ребёнка, а не от мужа забеременела! За что она набросилась на меня? Родной дочери не сказала бы такое, -глотая слёзы, думала девушка. -Бедный мой ребёнок! Никто его не хочет. Сегодня скажу мужу. Интересно, как он воспримет эту новость?
А Лёня воспринял известие о будущем ребёнке с восторгом.
 -У нас будет ребёнок? Так это ж здорово? -Он подхватил жену и закружился с ней по комнате. -Мне пора уже быть отцом, всё-таки мне двадцать пять лет. Я сразу не был согласен с тобой, чтобы повременить с ребёнком, но не хотел ссориться, -сказал муж, -а ты что, не рада?
 -Не в этом дело. Просто я плохо себя чувствую. Конечно, сначала я не хотела иметь ребёнка, но теперь я даже рада, что так получилось.
Нина не стала рассказывать мужу о ссоре с матерью. -Пусть лучше ничего не знает, -подумала она.
 Ночью, лёжа в постели, супруги долго говорили о своём будущем ребёнке.
 -Лёня, ты кого хочешь: мальчика или девочку? -прижимаясь к мужу, спросила Нина.
 -Мне всё равно: мальчик или девочка. Главное, что это будет мой ребёнок, -ответил муж.
 -А я хочу девочку. Красивую большеглазую девочку. И чтобы у неё были кучерявые волосы. А ещё мы будем её обучать музыке, на фортепиано. Пока она будет расти, мы накопим деньги и купим пианино, -мечтала Нина. Лёня слушал жену и не возражал ей.
 Заканчивалась осень. С приближением зимы начинались морозы. Всё холодней становилось и в снятой молодыми комнате: то ли печь из кухни плохо прогревала через стену комнату, то ли хозяйка её рано протапливала. За ночь комната остывала так, что вода в ведре покрывалась коркой льда. Вскоре Лёня заболел воспалением лёгких и, когда его положили в больницу, Таня предложила дочери пожить у неё. Нина давала матери деньги на еду, и забота о питании была с неё снята. Теперь её дни были заняты только работой и посещениями мужа в больнице. После болезни Лёня тоже стал жить у тёщи. На первый взгляд казалось, что в доме всё мирно и спокойно, но Нина замечала, что мать не любит зятя, с трудом выносит его, и чувствовала, что это временное спокойствие не надолго. Но выбора не было: не возвращаться же в холодную квартиру? Особенно в её положении.
 Однажды в семье разразился скандал. Был выходной день. Молодые пошли в кино на вечерний сеанс. Когда вернулись домой, в квартире было темно: что-то случилось с электричеством. Таня сказала, что ужин на столе, и ушла спать. Нина наощуп нашла огарок свечи и зажгла его. Из кухни до Тани долетали звуки разговора и тихий смех, а она думала о том, что свеча прогорит и утром придётся возиться с завтраком в темноте. Таня не выдержала, выскочила из комнаты и стала кричать на дочь и зятя.
 -Долго вы ещё будете здесь рассиживаться? Уже всю свечу сожгли! Что я буду делать завтра утром в темноте? -Мать всегда, когда злилась, кричала.
 -Мама, успокойся, не кричи так. Спокойно не можешь сказать? -Нина дунула на свечу. -Всё. Не горит больше твоя свеча. -Но Лёня не смог сдержаться. Вспыльчивый по характеру, он решил сегодня не уступать тёще, считая её неправой. Он ответил ей так грубо, что Таня уже не смогла остановиться. До сих пор она от своих детей не слышала ни одного грубого слова, а тут тот, кого она, как считала, пригрела, такое себе позволяет. Нина, плача, уговаривала мужа остановиться.
 -Ладно, я умолкаю, но завтра ухожу и моей ноги здесь больше не будет, -сказал Лёня. -А ты как хочешь: можешь пойти со мной, а можешь остаться здесь, пока что-нибудь не решим.
 Нина проплакала всю ночь. Муж молчал. Утром Лёня ушёл на работу и больше в дом тёщи не вернулся. Нине казалось, что жизнь для неё закончилась. Никто о ней и её ребёнке не думает. Никто не считается с её положением. Все думают только о себе. Но всё было не так. Лёня мучительно искал выход из создавшегося положения на заводе, пытаясь добиться хоть какого-нибудь жилья. Таня же уговаривала дочь забыть об этом невоспитанном грубияне.
 -Не переживай так, -говорила она Нине. -Подумаешь, вылез из грязи в князи. Родишь, сами воспитаем ребёнка.
 -Ну что ты такое, мама, говоришь? В какие князи Лёня вылез? Чем мы от них отличаемся? Живём богаче? Или ты грамотней его матери? Зачем ты нос задираешь? -возмущалась Нина. -А ребёнок наш: мой и Лёнин, и кроме нас, родителей, он никому не нужен. Да, мой муж был не прав: такой уж у него характер, но ко мне он относится хорошо, заботится обо мне, так почему бы тебе ради меня забыть о своей чрезмерной гордости?
 -Да как ты можешь сравнивать меня с Бетей! -уже не в первый раз возмущалась Ниниными доводами Таня. –Твой муж весь в свою мать! И ты скоро станешь такой, как они! -Нина поняла, что с матерью лучше не спорить, и замолчала. День ото дня ей становилось всё тягостнее.
 Приближался Новый год. В школе проходили утренники и новогодние вечера. Нина старалась подольше задерживаться на работе. Домой идти не хотелось. Однажды вечером, когда уже почти все разошлись, Нина задержалась в учительской. Она сидела у окна, а слёзы застилали глаза. В учительскую вошла завуч Мария Николаевна.
 -Что вы, Нина Борисовна, не идёте домой? -спросила она.
 -Не хочется, -ответила девушка. -Да и есть ли у меня дом?
 -Как это дома нет? -не поняла завуч.
 -Вот так: нет ни дома, ни мужа. Муж живёт у своей матери, а я - у своей. А впереди меня, вероятно, ждёт развод, -с грустью сказала Нина.
 -Так. Давайте попорядку. Расскажите мне всё, -попросила Мария Николаевна. И Нина, глотая слёзы, поведала завучу о холодной, снятой ими комнате, в которой невозможно жить, о ссоре мужа с её матерью и их вражде и, наконец, об уходе мужа. Кто-то постучал в окно. Мария Николаевна, повернувшись к окну, сказала:
 -Там на улице молодой человек зовёт вас.
 Нина тоже посмотрела в окно и увидела мужа.
 -Это мой муж. Я больше недели его не видела. Зачем он пришёл?
 -А вы, Нина Борисовна, об этом у него спросите, -сказала завуч. -Идите к мужу. Всё будет хорошо.
 Нина вышла на улицу. -Ты зачем сюда пришёл? -спросила она у мужа.
 -За тобой. Завтра Новый год, и мы должны встретить его вместе, -ответил Лёня. -Говорят, как встретишь Новый год, так его и проживёшь.
 -Куда же мы пойдём?
 -К моей маме. Она ждёт нас. -Лёня взял жену под руку.
 -Ладно. Нужно только предупредить мою мать, -сказала Нина.
Когда Нина сообщила матери, что Новый год будет встречать с мужем, та злобно ответила:
 -Я знала, что ты всё равно к нему уйдёшь, но предупреждаю: сюда ты больше не вернёшься.
 Нина молча собрала в узел свои вещи и, сказав матери "до свидания", вышла из квартиры.
 Свекровь встретила невестку приветливо. Она старалась угодить жене сына, но от невестки исходила только холодная вежливость. Нина чувствовала себя здесь чужой.
 Были зимние каникулы. Школа опустела. Все детские мероприятия проходили в Доме пионеров, но каждое утро Нина сначала приходила в школу. Спустя несколько дней после новогодних праздников, председатель профзоюза школы дала Нине ключ и сказала:
 -Это ключ от свободной квартиры. Пойдите, посмотрите и, если понравится, можете вселяться.
Девушка, взяв ключ, не верила своим глазам и ушам.
 -Мне дают квартиру? -с сомнением спросила Нина.-Нет, я не верю.
 -Да какая там квартира, -усмехнувшись, сказала учительница. -Комнатка в деревянном доме. Я, правда, не видела, но думаю, что вам сейчас и эта подойдёт. –Она дала вожатой записанный на бумажке адрес дома.
 Вечером Нина с мужем нашли дом, где им предстояло жить, поднялись на второй этаж и постучались в дверь общего коридора, которая почему-то была закрыта.
 -Кто там? -послышался женский голос изнутри.
 -Новые жильцы, -ответила Нина.
 Дверь открыла пожилая женщина. Впустив молодых людей, она спросила у Нины:
 -Вы учительница? -Получив положительный ответ, обрадовалась:
 -Вот и хорошо! А здесь живёт моя дочь. -Женщина показала на соседнюю дверь. -Моя дочь позвонила в ваш профсоюз и сказала, что здесь пустует квартира, в которой раньше жила учительница, получившая другую, благоустроенную. Мы боялись, что сюда поселят какого-нибудь пьяницу или больного, и начнутся проблемы. А учителя - люди культурные и здоровые. –Женщина внимательно разглядывала будущих соседей, а затем с подозрением спросила у Лёни:
 -Вы, случайно, не больны? Уж очень плохо выглядите.
Лёня, действительно, был очень худым да ещё после работы выглядел усталым.
 -Нет, он здоров, -ответила за мужа Нина. -Он просто худощав. Это у него конституция такая.
 -А, конституция. Ну, если здоров, то слава Б-гу. Проходите. Вот ваша комната, -указала соседка на дверь, закрытую большим амбарным замком
 То, что Нина с мужем увидели, открыв дверь, никак нельзя было назвать квартирой. Это была маленькая комнатушка в девять квадратных метров, с очень высоким потолком и печью, занимавшей половину комнаты.
 -Ну что ж, -сказал Лёня, вздохнув, -и это хорошо. По крайней мере, своя. Завтра побелю, завезу дрова и
переберёмся сюда.

 
 .Глава 42


 Через два дня молодожёны переехали в собственную квартиру, куда с трудом вместили кровать, кухонный столик для посуды и круглый стол с четырьмя стульями. Для книг, которые были единственным богатством Нины, Лёня сделал стеллаж на всю противоположную от кровати стену. Когда застелили кровать покрывалом, стол - красивой скатертью, а на окно повесили тюлевые занавески, в комнате стало даже уютно. Здесь всегда было тепло, так как , чтобы протопить эту крохотную комнатушку, не требовалось много дров.
 Молодожёны были счастливы, что ни от кого не зависят, и радовались любому гостю, заходившему к ним. Они жили недалеко от Тани, и она часто приходила к дочери. Ссора всеми была забыта. Трудновато было только материально, но неприхотливые супруги старались жить экономно.
 В конце мая Нина родила дочь. Девочка родилась здоровой и красивой. У неё были большие глаза, тёмные волосики и очень светлая кожа. Родители дали дочери редкое имя – Регина. Забирать из роддома жену с ребёнком Лёня пришёл со своей матерью. Бабушка с трепетом взяла на руки внучку. Домой ехали в такси. Нина не знала, что за весь шик: цветы, большая коробка конфет для акушерки и такси – Лёня расплатился своим велосипедом, который продал за десятку. Праздник закончился сразу же на пороге дома: полное безденежье. Те небольшие деньги, что остались от декретных после покупки комплекта для новорождённого и маленькой ванночки для купания младенца, разошлись на передачи в роддом. Нина там пробыла больше месяца, сохраняя беременность. Небольшая зарплата мужа частично уходила на выплату долга за свадьбу.
 Бетя, зная, что у сына нет денег, принесла детям варенники с творогом, ставшими единственным блюдом на обеде в этот день. Потом выяснилось, что кроме комплекта для новорождённого, нет ни пелёнок, ни распашонок. Разрезали на пелёнки две большие простыни. Свекровь съездила домой и привезла несколько кусков бязи и саржи, которые незаметно выносила из фабрики, где работала уборщицей. Из саржи Нина вручную сшила дочери распашонки. Но всего этого не хватало, и молодая мать целыми днями и ночами стирала запачканные младенцем пелёнки и вывешивала их на улицу сушить. Хорошо, что было лето и стояли солнечные дни. В углу комнаты вместо круглого стола встала крохотная железная кроватка, подобранная на улице. Кроватка была без сетки. Лёня настелил вместо неё доски, положил сделанный матерью ватный матрасик и подушечку. Стол пришлось вынести.
 Нина была ещё очень слаба после родов. От постоянной стирки болела поясница. Ели в основном то, что приносила свекровь. Мать делилась с детьми всем, что у неё было, но и она была совсем не богата. От недоедания у молодой мамы пропало молоко, и дочку пришлось кормить искусственно. Появилась проблема с молоком, которое было трудно достать, не говоря уже о деньгах. Нина выходила из дома очень рано, поджидая частников, продававших молоко. Иногда она запаздывала. Возле продавца уже толпились покупатели, и молока ей не хватало. Бывало, что люди, более счастливые, делились с Ниной этим дефицитом. Трудно сказать, что тогда, в 1967году, в городе не было дефицитом: молочные продукты в магазинах появлялись очень редко, не говоря уже о детском питании, о котором даже не слышали, за мясными продуктами выстраивались огромные очереди. То же самое обстояло с детскими вещами. Распашонки продавались только в комплектах для новорождённых, в которых некоторые вещи необходимы только в одном экземпляре. Зато нужных вещей в них было по две штуки. Сколько же таких комплектов нужно было купить, чтобы обеспечить новорождённого ребёнка всем необходимым?
 Заканчивалось лето. В сентябре надо выйти на работу. Таня предложила свои услуги по уходу за ребёнком.
 -Я буду нянчить Региночку, а ты мне за работу будешь платить. Сколько няни берут? Двадцать пять рублей? Я с тебя буду брать двадцать, -сказала она Нине. Молодые родители сразу согласились, но Бетя возмутилась:
 - Да как она может называть себя твоей матерью? Брать за внучку деньги! Она же пенсию получает, и сёстры твои работают! Нет, родная мать никогда бы так не поступила с дочерью! Если бы я была на пенсии, сама нянчила бы внучку. Но мне ещё нужно работать.
 По возрасту Бетя была чуть младше Тани и должна бы быть уже на пенсии, но, не имея трудового стажа, ещё работала.
 -Что же теперь нам делать? -сказал Лёня, -Региночке нужна няня, и мы бы всё равно ей платили, так пусть уж будет своя. По крайней мере, хоть смотреть за ребёнком будет добросовестно.
 Тут же разрешилась проблема и с молоком. Тане носили молоко ежедневно прямо домой. Правда, и стоило оно дороже, но зато питанием ребёнок был обеспечен, причём, благодаря бабушке, самым разнообразным.
 Несмотря на материальные трудности, Нина работала только на одной ставке. Необходимо было больше внимания уделять малютке. Бабушка была с ребёнком только до обговоренного с Ниной времени и ни минуты больше. Но в школе время не нормированное, и случалось иногда задерживаться. За это мать устраивала ей скандалы. Нина не возражала матери, считая лучше промолчать, чем остаться без няни. Взяв дочь, она спешила домой, чтобы к приходу мужа приготовить ужин. Лёня не был привередлив и все трудности воспринимал шутя. Как бы не было плохо, его лицо всегда оставалось весёлым. Придя с работы и умывшись, молодой папа брал малышку на руки и играл с ней. Дочь так любила отца, что Нина начинала ревновать её к нему. Часто наблюдая за мужем, она думала, как ей повезло. Нина с детства привыкла носить с колодца воду, колоть уголь, дрова, но сейчас этим занимался исключительно муж, а жена порой шутила, что даже не знает, где их сарай и в какой стороне находится колодец с водой. И продуктами занимался тоже муж. Не потому, что не доверял жене деньги, а просто старался не обременять её заботами о материальных расходах. И Нине это было даже удобно: она знала, что муж изо всех сил будет стараться облегчить жизнь семьи. И всё-таки в доме не было самых элементарных продуктов. Родители старались, чтобы их ребёнок всегда был сыт и ухожен, а на себя не хватало средств. Две трети Нининой зарплаты уходило на плату бабушке за ребёнка и на молоко. Денег, которые оставались после всех выплат, едва хватало на неделю. Основной едой были картошка и лук. А к весне не хватало и этого. Лёня очень переживал, что не может обеспечить семью, но гордость не позволяла обратиться к матери за помощью. Да и чем им могла помочь уборщица, получающая мизерную зарплату?
 Однажды, когда в доме не стало даже картошки, Лёня стал куда-то собираться. Было уже поздно, и шёл сильный дождь. Нина забеспокоилась и спросила у мужа:
 -Ты куда так поздно собираешься?
 -Я знаю, куда. Не волнуся. Утром буду дома, -ответил он.
 -Нет, всё-таки скажи, куда? Тебе же завтра с утра на работу!
 -Я приеду первым автобусом. Не задерживай меня, чтобы не опоздать на последний, -торопливо отвечал муж. -Я еду к другу. Он мне поможет.
 Всю ночь Нина не сомкнула глаз, прислушиваясь к шуму дождя. Она волновалась за мужа.
 -Что он задумал? -спрашивала она себя.-Куда поехал?
 Муж вернулся на рассвете, весь мокрый и грязный. Он поставил тяжёлый рюкзак на пол и сказал:
 -Этого должно на неделю хватить.
 -Что это?
 -Картофель.
 -Откуда? Где ты взял? -спросила Нина у мужа, уже догадываясь, откуда.
 -Ну конечно, он ездил на колхозное поле! Господи! Он же так рисковал! -испугалась своей догадки Нина.
 -А если бы тебя поймали? Ты о нас подумал? Что было бы с нами? -со слезами на глазах выговаривала она мужу.
 -Я всё продумал, прежде чем пошёл. Знаешь, сколько мне приходилось это проделывать в детстве, чтобы не голодать? -ответил Лёня. Нина с испугом смотрела на мужа, не веря, что ему приходилось воровать, чтобы прокормить себя.
 -У тебя же были родители, старший брат, наконец, -возмутилась Нина. -Да, я тоже не била баклуши: с малых лет и воду таскала, и уголь и многое другое делала не по годам, но воровать? Да меня бы отец убил! Не дай, Б-г, если бы я что-то чужое взяла!
 -Твои же родители работали. У вас было мало-мальское хозяйство и огород, а моя мать целыми днями на базаре стояла, чужие семечки продавала. Отчим старый был и только в синагогу ходил. Софка ещё маленькая была, а Володька только по девкам бегал. Я же был сам по себе, но попробуй не обеспечь семью дровами! А где же их было взять? Купить не за что. Оставалось только воровать. Конечно, если бы поймали, мать бы меня выдрала хорошо, но всё обходилось. А если бы я не стащил и нечем было топить печь, мне так же бы досталось. Но деньги, вещи я не воровал. Только овощи на огородах, да сливы в школьном саду, как и все уличные мальчишки, потому и был всегда грязным и оборванным.
 -Ладно, умойся, чай попей и на работу собирайся. Я Регинку сама к матери отнесу. Вечером картошку пожарю или пюре сварю, -сказала Нина, наливая мужу чай.
 Чтобы картофель не гнил в рюкзаке, Нина рассыпала его на полу и ахнула.
 -Господи! Так рисковать и зря! -воскликнула она.
 -В чём дело? -спросил Лёня.
 -Картофель же ещё совсем зелёный! Его и есть нельзя!
 Лёня побледнел и не смог сказать ни слова.
 Регинка росла чудесным ребёнком: никогда без причины не капризничала. Пока мама была занята, она сидела в кроватке и что-то лепетала на своём, только ей понятном языке. Чтобы она не застревала между прутьями в перегородке кровати, все щели обставили книгами. Девочка вытаскивала какую-нибудь книгу и шелестела страницами. Глядя на дочку, Лёня, смеясь, говорил :"Грамотная уже". Когда малышка стала подниматься на ножки, её опасно было оставлять в кроватке. Но в комнатке было так тесно, что и с кровати снимать её тоже было некуда. Когда отец оставался с дочкой один и надо было занести воду и дрова, за девочку особенно боялись. Это бывало, когда в школе проводились совещания. А они состоялись каждый вторник: то педсовет, то профсоюзное собрание, то партийное, то политзанятия. Правда, как студентка-заочница, Нина могла политзанятия не посещать. И хотя ребёнку не было ещё и года, от всех остальных вечерних заседаний молодая мама не освобождалась. Государственный закон о матерях с грудными детьми на учителей не распространялся.
 Однажды, когда Нина была на одном из школьных заседаний, Лёня оставил дочку в кроватке и вышел в сарай за дровами. Вернувшись, он увидел, что девочка, отодвинув одну из книг, поднялась и подтянулась к перегородке. Он не заметил в этом ничего опасного, тем более, что был уже в квартире и не собирался больше выходить. Но вдруг Лёня услышал, что ребёнок хрипит. Он бросился к кроватке. Ножки малышки застряли между прутьями, а головка повисла на перекладине. Не растерявшись, Лёня быстро освободил ножки девочки и вытащил её из кроватки. Отец стал приводить дочку в чувство, делая ей искусственное дыхание. Он брызгал на личико водой и хлопал её по щёчкам. Наконец, малышка закричала. Лёня даже не пытался успокоить её. Для него в эти минуты крик ребёнка был словно музыка, возвещавшая, что всё благополучно закончилось.
 Когда Нина пришла из школы, дочь уже спала. Было непривычно тихо: обычно в это время папа с дочерью весело играют.
 -Регинка уже спит? -удивилась Нина. -Что-то рановато сегодня.
 -Да, она играла и незаметно уснула. Будешь кушать? -спросил Лёня у жены.
 -Конечно. Я так есть хочу! Ты что-то сварил?
 -Картошку с яйцами пожарил. Что я ещё мог приготовить?
 -И за это спасибо, -сказала жена, садясь за стол. Они всегда ели вместе, дожидаясь друг друга, но сегодня Лёня есть отказался.
 -Мне что-то не хочется. Ешь сама, -как-то вяло проговорил муж.
 -Ты заболел? -озабоченно спросила Нина.
 -Нет. Я здоров.
 -Тогда что случилось? Я же вижу, что с тобой что-то произошло.
 -Регинка чуть не погибла, -с волнением ответил Лёня и тут же увидев, как побледнела жена, стал её успокаивать:
 -Не волнуйся. Всё уже хорошо. Она совершенно здорова и спит.
 -Ты уверен, что с ней всё в порядке? -Нина бросилась к ребёнку и взяла её на руки.
 -Ты разбудишь её, -сказал муж
 -Не разбужу, только посмотрю, всё ли в порядке. -Нина внимательно разглядывала дочь.
 -У неё на горлышке красная полоса. Что это? -снова разволновалась Нина.
 -От перекладины кроватки. Я тебе сейчас всё расскажу. Лёня поведал жене о том, что случилось в её отсутствие.
 -Господи! Ты спас её только потому, что не запаниковал! Если бы это случилось при мне, малышка бы погибла, -сказала Нина и с благодарностью обняла мужа. -Что бы я без тебя делала?
 Региночке исполнилось десять месяцев, и родители решили определить её в детские ясли, тем более, что бабушка стала поговаривать о том, что девочка уже не хочет сидеть в коляске, а носить её на руках тяжело. Малышка становилась очаровательной: тёмные волосики скатались, и головка покрылась светлыми кудряшками. Девочка смотрела на мир широко распахнутыми глазами с тёмными ресницами.
 С первого дня в яслях Регина чувствовала себя так, будто находилась здесь уже давно. Со всеми шла на контакт, всем улыбалась. Но в яслях девочка пробыла недолго. Спустя неделю малышка сильно заболела: поднялась высокая температура, девочка всё время плакала из-за боли в ушках. Молодые родители испугались за ребёнка. До сих пор Региночка ни разу не болела. Даже первые зубки у неё вылезли незаметно, без каких-либо осложнений.
 -Всё. На этом с яслями покончим, -категорически заявила Нина.
 -Бросишь работу? -удивлённо спросил Лёня.
 -Нет, работу я не брошу, но выход какой-нибудь найду.
 В этот же день Нина зашла к соседке, тёте Поле, проживавшей на первом этаже. Тётя Поля была профессиональной няней. До пенсии она работала нянечкой в детском саду, а выйдя на заслуженный отдых, смотрела за детьми дома. Жнщина сразу согласилась взять девочку, как только та выздоровеет. Обговорили плату: двадцать пять рублей в месяц. То, что няня жила с ними в одном доме, было очень удобно: не надо по утрам выносить ребёнка на холод, да и время уже не уходило на то, чтобы отнести, а потом, после работы, забрать дочь домой. Няня сказала, что будет сидеть с ребёнком с девяти утра до пяти часов вечера, независимо от того, когда Нина вернётся с работы. Теперь, вернувшись из школы, Нина спокойно могла растопить печь и приготовить ужин.
 Когда все хлопоты с ребёнком утряслись, Нина подумала о предстоящей экзаменационной сессии. Год из-за рождения дочери был пропущен. Теперь же, в эту сессию, Нина думала наверстать упущенное. Об этом как-то вечером она заговорила с мужем.
 -Лёня, я не знаю, что делать. Год учёбы я уже пропустила. В июне у меня должна быть в институте сессия. Я бы хотела сдать экзамены не только за четвёртый курс, но и какие-нибудь зачёты за пятый.
 -Что же тебе мешает? -удивлённо спросил муж. -Поедешь на свою сессию. Региночке уже будет год. Днём она у няни, а вечерами будет со мной. В выходные дни будем ходить к бабушкам.
 -Дело не в этом. Мне заниматься нужно: делать контрольные работы, курсовую, а дома - никаких условий: теснота, повернуться негде, даже сесть некуда. Да и вы мне будете мешать, -огорчённо говорила Нина.
 -Что же делать? Может быть, иногда вечерами будешь ездить в библиотеку и там заниматься? -предложил Лёня.
 -Нет. Туда ездить очень далеко. Только много времени потеряю, -отвергла Нина предложение мужа.
 -А у твоей матери?
 -Там же всегда кто-то есть. К сёстрам приятели приходят. Этот вариант мне тоже не подходит.
 -Ну хорошо. Что же ты предлагаешь? Я готов тебе помочь в том, что зависит от меня, но найти тебе место для занятий не в моих силах, -ответил Лёня.
 -Я знаю. Да ладно. Закончим этот разговор. Весной дни становятся длиннее, может быть, позже буду ходить в читальный зал.
 Помощь пришла неожиданно с другой стороны. Свою квартиру для Нининых занятий предложила соседка по лестничной клетки тётя Фира. Дружба молодой и пожилой женщин была основана на том, что единственный сын тёти Фиры Александр воспитывался вместе с Ниной в одном интернате. Сейчас Саша служил в армии, и Нина от имени его безграмотной матери писала ему письма. Тётя Фира любила Региночку и часто заходила к соседям, чтобы взять к себе малышку и поиграть с ней. Нина поделилась с соседкой своей проблемой.
 -Так заходи ко мне и занимайся, сколько тебе нужно, -предложила тётя Фира. Она относилась к своей молодой соседке как к дочери. -Я не буду тебе мешать, а то буду уходить к Поле поболтать.
 Прошла весна и год со дня рождения Регинки. Нина уезжала в институт. Жалко было оставлять семью, особенно маленькую дочку.


Глава 43

 В Комсомольске с первых же дней Нина очень тосковала по дочери. Она заглядывала в каждую детскую коляску, встречавшуюся ей на улицах города. В свободное от занятий время ходила по детским магазинам, высматривая что-нибудь для малышки. Деньги на подарки Нина выкраивала из того, что ей платили за сессию. Училась она успешно, вовремя сдавая зачёты и экзамены, иначе пришлось бы учиться за свой счёт. Обычно, из тех денег, что ей платили за сессию, Нина, кроме дороги туда и обратно, на еду оставляла по рублю в день и выкраивала даже себе на недорогое платье. В эту же сессию о себе она уже не думала : ей хотелось купить что-нибудь оригинальное для маленькой дочки. Однокурсницы после лекций и очередных экзаменов развлекались: ходили на танцы, в кино, даже в ресторан. Но Нине было не до развлечений. Она почти не выходила из читального зала или какой-нибудь свободной аудитории.
 -Ты просто одержимая, -говорили девушки Нине. -Разве можно так надрываться? Надо же когда-то и отдыхать.
 -А я уже отдохнула, когда по магазинам ходила, -отвечала Нина, показывая малюсенькое платьице. Свои знания она проверяла на однокурсницах, пересказывая им ответы на вопросы в экзаменационных билетах.
 -Ну, подруга, ты даёшь! -восхищалась Шура Попсуйка, которая так же, как и Нина, продолжала учёбу после академического отпуска. -Ты такая способная, что просто завидно.
 -Да не способная я, -отвечала Нина, -просто просиживаю за книгами и конспектами больше вас.
 -Вот именно, просиживаешь! Так и молодость пройдёт. Здесь хоть от семьи отдыхаешь, -не отступала Шура.
 -Я сюда не отдыхать приехала и не хочу быть вечной студенткой. Итак год потеряла. Мне нужно, как можно быстрее, диплом получить.
 Письма от мужа приходили часто. С присущим ему юмором Лёня писал о дочери. К году Регина говорила уже много слов, а сейчас, писал муж, её речь становится более связной. Дочка говорит: "Хочу гулять. Дай Гине пить. Где моя Нина?" Лёню она называла папой, а маму - Ниной. Муж так образно описывал первые шаги малышки, что по ночам, закрыв глаза, Нина ясно видела свою дочку. Видела, как та, сцепив сзади ручонки, покачиваясь из стороны в сторону, переставляла свои крошечные ножки.
 Сорок студенческих дней пролетели незаметно. Впереди остался последний пятый курс. Нина возвращалась домой, радуясь, что у неё есть ещё два месяца отпуска, которые проведёт с дочерью.
 Летом стало полегче. Нина много времени проводила с малышкой на улице, а в выходные дни вся семья отправлялась с коляской, в которой сидела или спала дочь, через весь город в парк. Теснота в квартире уже не так угнетала, потому что домой они возвращались только когда начинало темнеть. Иногда, когда нужно было приготовить еду или постирать, за Региной присматривали отдыхавшие во дворе соседки. Но всё хорошее, как говорится, быстро кончается. Закончился и отпуск. В школе пионервожатой прибавили ещё полставки, и хотя это означало, что работать теперь придётся до вечера, Нина отказаться от дополнительных денег не смогла. Дома ей много помогал муж, девочка стала старше, да и сама молодая хозяйка и мать к многому приноровилась. Если бы только комната была побольше, да условия получше. Регина уже не могла оставаться в кроватке, которая становилась малой для неё. Девочка просилась на пол, а это было опасно, так как она могла обжечься об горячую печь.
 -Всё. Больше так жить нельзя! -как-то вечером сказала Нина мужу. -Нужно теребить профсоюз, администрацию, ещё кого-нибудь… Ты - у себя на заводе, я -у себя. Под лежачий камень вода не течёт. Наши заявления на квартиру могут пролежать у них в сейфах до скончания века. Завтра начну с директора. Я от них не отстану, пока чего-нибудь не добьюсь.
 На следующий день Нина начала действовать. Она понимала, что квартиру ей никто не даст. Для этого существует очередь. Но она так же знала, что у школы есть шефствующая над ней фабрика с несколькими общежитиями. Почему бы не попросить для неё комнату в одном из них? Убедившись, что администрация школы не очень торопится ей помочь, Нина сама пошла в фабком, затем к директору фабрики.
 -Ну что вы, Нина Борисовна, у нас свои работницы живут в ужасных условиях, -отвечали ей на фабрике.
 -А я, значит, не ваша? Сколько лет воспитываю ваших детей и не ваша? -возмутилась Нина. -Я не прошу у вас квартиру, а только комнату в общежитии, чтобы мало-мальски жить и работать нормально. Поймите, от жилищных условий зависит и настроение. Как же я могу работать с пионерами, которые, кстати, и ваши дети, если всегда прихожу в школу подавленной!
 -Я понимаю вас, -отвечал директор фабрики, -но пока ничем помочь не могу. Я здесь человек новый. Предыдущий, Векессер Эдуард Иванович, ушёл на открывшуюся новую чулочно-носочную фабрику.
 -Эдуард Иванович мне бы не отказал, -подумала Нина, выходя из кабинета. И вдруг её осенило.
 -Петр Николаевич, -обратилась она к директору школы, -а если попытаться обратиться к Векессеру? Он очень хорошо ко мне относился. Сейчас его фабрика строит много квартир, и освобождаются комнаты в общежитиях. Может быть, Эдуард Иванович выделит нашей школе одну комнату в общежитии? Ведь, в конце-концов, у нас учатся дети и его работников.
 -Ну что ж, попытка не пытка. Начнётся вторая смена, и мы пойдём на фабрику, -ответил Пётр Николаевич.
 Векессер встретил педагогов приветливо.
 -Что вас привело ко мне? -улыбаясь гостям, спросил Эдуард Иванович, когда они удобно устроились в мягких креслах его довольно комфортабельного кабинета.
 -Эдуард Иванович, вы знаете нашу вожатую? -спросил директор школы.
 -А как же! Конечно, знаю! Она часто приходила на швейную фабрику по своим пионерским делам, -ответил Векессер.
 -Нина Борисовна уговорила меня обратиться к вам с просьбой. У неё жилищные проблемы.
 -А я чем могу помочь? -спросил директор фабрики.
 -Нина Борисовна считает, что вы можете ей помочь, выделив нашей школе одну комнату в семейном общежитии. По старой дружбе, говорит она, -улыбнувшись, уточнил Пётр Николаевич.
 -Где работает ваш муж? -спросил Векессер у Нины.
 -На заводе "Дальсельмаш", но там получить квартиру нет никакой надежды.
 -А чем он там занимается?
 -Работает на электрокаре.
 -Какая у него зарплата?
 Нина удивилась всем этим вопросам, но спокойно ответила:
 -У него оклад 105 рублей.
 -Не густо, -сказал Векессер. -У меня есть к нему предложение. Наша фабрика очень молодая. Мы сейчас осваиваем новое производство и набираем учеников. Ваш муж может устроиться на фабрику учеником помощника мастера. Учиться надо до шести месяцев. Ученические почти в таком же количестве, что и его оклад на заводе, может быть, чуть поменьше. Если он освоит профессию раньше, ему сразу присвоят разряд. Зато потом у вашего мужа будет приличная зарплата. А своему работнику я могу предоставить комнату в общежитии на законном основании. Поговорите, Нина Борисовна, с мужем и подумайте над моим предложением. -Закончив говорить, Эдуард Иванович встал из-за стола и, пожав на прощание гостям руки, проводил их до двери.
 -Ну вот, -сказал Пётр Николаевич, когда они выходили из проходной фабрики, -теперь всё зависит от решения вашего мужа.
 Дома Нина рассказала мужу о разговоре с директором чулочной фабрики. Лёня молча выслушал жену и ничего не ответил.
 -Ты не хочешь уходить с завода? -спросила Нина.
-Понимаешь, я же там, можно сказать, вырос. Ещё до службы в армии там работал. Привык к бригаде. У нас такие классные ребята, -ответил Лёня.
 -Я тебя понимаю: трудно расставаться с теми, кого любишь и чьей дружбой дорожишь. Но, с другой стороны, ты грузишь на кару тяжеленные железяки и получаешь мизерную зарплату. Твоя кара - даже не машина, и работать на ней большого ума не нужно. Впереди у тебя на этом заводе никакой перспективы, и квартиру ты никогда не получишь, так как завод почти ничего не строит, а если даже войдут в твоё положение и дадут что-нибудь, так такую же, как наша, только чуть побольше. На чулочной фабрике у тебя будет хорошая специальность, приличная зарплата, не говоря уже о жилищных условиях. Конечно, сначала надо будет учиться и получать ты будешь мало, но, Лёня, ты ведь не дурак и научишься быстро. Кроме того, общежитие - это ведь не навечно: со временем мы получим хорошую квартиру. Вон какими темпами фабрика строит дома! У тебя же такая перспектива впереди! -убеждала Нина мужа.
 -Ладно, завтра подам заявление на увольнение, -согласился Лёня.
 Спустя две недели Лёня работал на фабрике. Когда он пришёл на приём к директору, Векессер попросил его и других рабочих, нуждавшихся в жилье, поработать в своё свободное время на строительстве дома.
 -Дом уже почти готов, -сказал директор, -остались только внутренние работы: двери, окна, побелка. Чем быстрее сдадут строители дом, тем быстрее вы получите комнату. А комнату я вам дам самую большую, -пообещал Векессер Лёне.
 Лёня сразу согласился и каждый вечер работал в строящемся доме. Весной семья переехала в общежитие. Комната была большая: восемнадцать квадратных метров. В ней стоял шкаф, от которого Нина протянула к стене занавеску, и получился отгороженный угол, вроде маленькой комнатки, куда они поставили кухонный столик со шкафчиком для посуды и мусорное ведро. У одной стены поместили свою кровать, у противоположной - новую кроватку для Регины. У окна разместили телевизор и круглый стол, который дожидался своего часа в сарае. И всё равно в комнате было просторно. В углу, возле детской кроватки, Нина постелила старенький коврик, который дала ей Таня, и расставила на нём немногочисленные детские игрушки.
 -Это только начало,-сказала она,-здесь будет то, о чём я в детстве могла только мечтать. Здесь будет много кукол и всё, что к ним причитается.
 Действительно, детский уголок стал пополняться самыми разными куклами. Здесь же появилась кукольная мебель и даже набор игрушечной кухонной утвари. Всему этому мать радовалась больше, чем маленькая дочь. И хотя Регина всех кукол наделила именами, они совсем не привлекали её. Девочке больше нравились мальчишечьи игрушки, которые покупал папа: пластмассовая лошадка, меч, пистолеты, заводные машинки. И играла она только с мальчишками, которых на этаже, где они жили, было больше, чем девчонок.
 Комната располагалась в конце длинного коридора на третьем этаже. Жили здесь двадцать семей. На всех была одна общая кухня с двумя четырёхкомфорочными плитами, маленькой мойкой и длинным столом, покрытым жестью. В каждом конце коридора было по туалету и примыкавшие к ним комнаты для умывания. Всё это было не очень удобно, тем более, что по длинному коридору до позднего вечера мчались на трёхколёсных велосипедах самые маленькие жильцы. Но Нина с Лёней были счастливы. Общежитие находилось в нескольких метрах от дома, где жила Таня, и за Региночкой стала снова присматривать бабушка, которая души не чаяла во внучке.
 Новую специальность Лёня освоил за два месяца и стал получать хорошую зарплату. Жизнь семьи налаживалась, да и в общежитии жилось веселее, чем прежде. Соседки, такие же молодые мамы, как и Нина, вечерами после работы собирались на кухне, обсуждая последние события дня и секреты кулинарии. Общая кухня была для молодых хозяек как бы свеобразной кулинарной школой. Сюда на вкусные запахи часто забегали ребятишки, и каждая мама считала своим долгом угостить ребёнка, зашедшего на кухню. Нина, находясь на работе даже вечером, всегда была уверена, что её дочь не голодна, даже если отец вовремя её не покормил.


Глава 44


 Прошёл ещё год. Нина собиралась в институт на свою последнюю сессию. В этот раз она уезжала на два с половиной месяца. Сессия начиналась с 10 мая, но Нина уезжала на два дня раньше, чтобы навестить подругу, с которой познакомилась в прошлом году, когда так же ехала в Комсомольск-на-Амуре. Валя, новая знакомая, возвращалась тогда домой после окончания Педучилища. Девушка жила в маленькой деревушке, расположенной между Хабаровском и Комсомольском. Она работала в малокомплектной школе. В эту деревню Валя попала по распределению и там же вышла замуж. Зимой она родила сына и пригласила Нину в гости.
 Май только наступил, но на улице было так тепло, что люди стали одеваться по-летнему. Лёгкая одежда была более удобна в поездке, тем более, что Нина взяла с собой два чемодана: один из них был с книгами. В письме Валя предупредила подругу, что поезд на их станцию приходит в час ночи, но Нине не стоит беспокоиться, так как её встретит Виктор, Валин муж. И всё-таки Нина волновалась, что проедет нужную ей станцию. Но, как оказалось, волнения были напрасны: за несколько минут до приезда, проводник предупредил её.
 Поезд остановился. Нина вышла из вагона и огляделась. Из последнего товарного вагона, прицепленного к пассажирскому поезду, двое мужчин вынесли и поставили на платформу гроб. Больше никто на этой станции не вышел. Было очень темно, даже не видно освещённых окон вокзала. Вероятно, его и не было поблизости.
 -Где же Виктор? -встревожилась Нина. -Куда мне идти, если даже вокзала не вижу. И тут к ней подошёл высокий худощавый парень.
 -Вы что ли приехали из Биробиджана? -спросил он.
 -Я, -ответила Нина. -А вы - Виктор? Валин муж? -с сомнением спросила она.
 -Ага. А что, не похож?
 -Не знаю. Я его не видела, но вы уж больно молоды.
 -А… Так я Витькин кореш. Он заболел. Мне нужно было на станцию по делу, ну Витька попросил заодно и вас встретить. Сергеем меня зовут.
 Сергей взял чемоданы и сказал: -Пошли.
 Нина молча направилась следом за парнем. За ними мужчины несли гроб. Все шли на звук заведённого трактора. Вскоре Нина увидела и сам трактор с прицепом. В кузов прицепа мужчины поставили гроб и туда же забрались сами. Туда же Сергей забросил и чемоданы.
 -Залезай, -велел Сергей Нине, показывая на ступени кабины. Нина растерянно посмотрела на высокие ступеньки, а затем на свою узкую юбку. Парень усмехнулся и, обхватив девушку за талию, легко поднял её и посадил в кабину.
Дул холодный, насквозь пронизывающий ветер. И хотя в кабине было значительно теплее, Нина никак не могла унять дрожь. Предательски стучали зубы. Сергей сел за руль, взял Нинину руку и, обняв себя ею, снова усмехнувшись, сказал:
 -Держись крепче. Тряхнёт и ударишься головой.
 Нина всё не могла согреться. На ней поверх шерстяного платься был только тоненький болоневый плащ.
 -Что дрожишь? -продолжая усмехаться, спросил тракторист.
 -Холодно, вот и дрожу, -злясь на парня, холод и себя, грубо ответила девушка, а затем спросила:
 -Далеко ещё ехать?
 -Шесть километров от станции, но мы едем лесом, так быстрее.
 -Лесом? -Нина посмотрела на парня. Тот, заметив в её глазах тревогу, засмеялся:
 -Не боись! Доставлю тебя к твоей подруге здоровой и невредимой.
 Вскоре, то ли от страха, то ли, действительно, в кабине потеплело, но Нине стало жарко. Наконец-то, показались огни и трактор подъехал к забору небольшой усадьбы. На крыльцо выбежала Валя. Обняв подругу, хозяйка повела её в дом.
 -Спасибо, Серёга! -крикнула она вслед уже отъезжавшему трактору. Парень в ответ махнул рукой.
 -Поужинаешь и спать, а завтра поговорим, -обнимая гостью, сказала Валя.
 -Нет, Валюша, я есть не буду. Поздно ужинать да и спать очень хочу, -зевая, ответила Нина.
 -Ладно. Будешь спать в Ириной комнате. Она на праздник к родителям уехала.
 -Кто это, Ира?
 -Учительница. Её на время моего декретного отпуска прислали. Теперь ждёт не дождётся, когда выберется отсюда. Ладно, спи. -Валя погасила свечу, освещавшую комнату, и вышла. Нина тотчас же уснула крепко, без сноведений. Проснулась, когда солнце стояло уже высоко.
 -Уже так поздно! Что же ты меня не разбудила? -спросила Нина, выходя на кухню, где уже на столе стоял завтрак.
 -А зачем? Торопиться тебе некуда. Легла поздно. Могла бы ещё поспать, -ответила подруга, кормившая в это время маленького Павлушку. Нина посмотрела на малыша и вздохнула:
 -Как там моя дочка? Вот смотрю на твоего сына и думаю: -Какое счастье, когда есть о ком заботиться. Правда? Наши малыши сейчас такие беззащитные. Они так в нас нуждаются. А вырастут, заведут свои семьи и, как мы, покинут своих родителей.
 -Ну, это ещё не скоро. Ещё сколько с ними хлопот впереди! -сказала Валя, заворачивая сына в пелёнки. -Так. Присаживайся и ешь, а потом, если хочешь, я тебе наше село покажу. Подруги приступили к завтраку.
 -Когда мы приехали, мне показалось, что дом большой, а сейчас, когда проснулась, увидела, что квартира у тебя совсем не большая.
 -Да. Кухня, она же столовая, спальня и та комната, где ты спала. Во второй половине дома - школа.
 -Школа? -удивилась Нина, -сколько же в ней классов?
 -Классов четыре, а комната одна.
 -Как одна? Сколько же в школе учащихся?
 -Пятнадцать. Школа малокомплектная: с первого по четвёртый класс. Учительница одна, она же и директор. Есть ещё уборщица. Это моя свекровь. Она же и завхоз. Так как в школе сейчас другая учительница, то она занимает одну из комнат в нашей квартире, -рассказывала Валя.
 -Ну, а остальные дети, постарше, где учатся?
 -Те, кто постарше, живут в интернатах: кто в Хабаровске, кто в Комсомольске-на-Амуре. Сюда они уже не возвращаются. После школы либо продолжают учиться, либо устраиваются как-нибудь в городе.
 -А ты как сюда попала?
 -Я сначала училась очно в Педучилище. На третьем курсе нам сказали, что в малокомплектных школах не хватает учителей. Тех, кто хочет поработать, краевой отдел народного образования может направить в такую школу. Я сразу решила перевестись на заочное отделение и пойти работать. Я жила с родителями в Болони. Это городок под Комсомольском. Отсюда недалеко, поэтому согласилась работать в этой школе: всё-таки к дому поближе. В том же году вышла здесь замуж. Представляешь: я - единственная невеста в деревне!
 -Так у тебя был большой выбор, -подыграла Нина подруге.
 -Ну конечно. Только Витька был первым парнем на деревне, -помолчала и закончила, -и единственным. Вот и весь выбор.
 -Кстати, а где Виктор? -спросила Нина.
 -На пасеке. Там его ревматизм прихватил, поэтому не смог приехать.
 -У вас есть машина?
 -Нет. Мотоцикл. Если бы Виктор не заболел, то встретил бы тебя на нём.
 -Так у вас пасека своя? -продолжала интересоваться жизнью подруги Нина.
 -Нет, не своя. Виктор там работает. Получает оклад 72 рубля да ещё мед дают.
 -Как же вы живёте на семьдесят два рубля? Ты-то ведь не работаешь? -удивлённо спросила Нина.
 -Так у нас почти всё своё: овощи, мясо, рыба, яйца. У меня есть куры, свинья. Виктор охотится и рыбачит: на зиму обеспечивает дичью и рыбой. Молоко свекровь приносит. Так что покупаем только то необходимое, чего нет у нас: хлеб, крупу, муку, ну и ещё кое-что по мелочи.
 -А одежду?
 -Сколько же её надо? Нам здесь не сносить то, что есть. Куда здесь ходить? В кино? Так кино у нас только по выходным и праздникам и то, когда движок работает.
 -Какой движок? -не поняла Нина.
 -Который электричество подаёт. А работает он только до двадцати двух часов.
 Нина смотрела на подругу и удивлялась её словам .
 -До двадцати двух часов? Но у вас же стоит телевизор? Вы что, не смотрите его?
 -Смотрим, пока есть электричество.
 -А после двадцати двух часов спите?
 -Кто как. Я так рано не ложусь спать. Зажигаю свечи и делаю, что нужно.
 -Нет, я такой жизни не понимаю, -медленно и тихо произнесла Нина, затем встала из-за стола и сказала:
 -Ладно, пошли смотреть твою деревню. Может, ещё чем удивишь.
 -Сейчас. Павлушу заверну, а ты оденься потеплее. На улице очень холодно, -ответила Валя и, заметив, что Нина поверх платья надевает только лёгкий плащ, сказала:
 -В этом ты долго не проходишь. У тебя кофта какая-нибудь есть?
 -Нет. У нас в городе сейчас так тепло, что даже плащи не надевают.
 -Ну, то у вас. А мы почти на севере живём, и здесь лето позже наступает. Вот возьми свитер. -Валя протянула подруге свитер домашней вязки.
 -Свекровь сыночку своему связала. Надень, теплее будет.
 Валя положила ребёнка в коляску, и они вышли из дома. На улице, несмотря на солнечный день, было очень ветренно. По дороге им попались заколоченные дома.
 -Почему дома заколочены? –поинтересовалась гостья.
 -В этих домах никто уже не живёт. Раньше в нашем селе был колхоз. Потом его отсюда убрали и люди стали уезжать. Сама понимаешь, что продать дом здесь некому, так просто бросают и уезжают.
 -И сколько же семей осталось?
 -Девятнадцать.
 -Девятнадцать семей, пятнадцать учащихся. Это почти по ученику с каждого дома?
 -Да нет. Почему с каждого дома? В некоторых домах живут одни старики, а в других - по двое-трое детей и больше. Во дворе одного дома женщины увидели людей.
 -Здесь хозяин умер. Вчера его из Хабаровска привезли, -пояснила Валя.
 -Это с ним я вчера приехала, -догадалась Нина.
 -Верно. Сергей на тракторе за ним на станцию ездил. Заодно и тебя привёз. У нас же другого транспорта нет. Всё привозят на тракторе: и товары в магазин, и почту. Вообщем, всё, что нужно.
 -Выходит, тракторист у вас самый нужный человек, -подытожила Нина.
 -Выходит, что так, -вздохнула в ответ Валя.
 Из дома стали выносить покойника. Затем гроб вынесли со двора, и процессия направилась через всё село к кладбищу, расположенному в нескольких километрах от центра.
 -Они, что же, всю дорогу будут гроб нести на руках? -удивлённо спросила Нина.
 -Конечно. На чём же ещё? Я же сказала, что в селе нет транспорта. -Подруги немного прошли за процессией и дошли до магазина.
 -Зайдём? -предложила Валя.
 -Конечно, зайдём.
 Магазин состоял из двух комнат: кладовой и торгового зала. В нём работал только продавец, вернее, продавщица. Всё: и продукты, и промтовары продавались в одной комнате. И если продуктов было не густо, то из промышленных товаров здесь можно было купить даже то, что в городе, где жила Нина, значилось дефицитом: ковры, детские и женские шубы, шерстяные кофточки и даже хрусталь.
 -Зачем эти вещи здесь? Кто их покупает? -удивилась Нина.
 -Покупают. Для родственников. Помнишь, ты у вас в городе не могла купить для Региночки валеночки, а я ей их купила?
 Действительно, в прошлом году Нина написала подруге, что не может нигде достать для ребёнка валеночки, и Валя тут же их прислала. В магазине Нина увидела приличную шерстяную кофту своего размера. Она стала подсчитывать, хватит ли ей денег прожить в Комсомольске, если она купит её. Затем подумала, что сэкономит на чём-нибудь, и купила.
 Женщины вышли из магазина, и Валя предложила зайти к её приятельнице, председателю сельсовета.
 -Ого! У вас здесь даже власть есть! -удивилась Нина.
 -А как же, конечно, есть! -в тон ей ответила Валя. Они зашли в соседний от магазина дом. Через очень тесный коридор прошли в большую просторную комнату. Нина с любопытством огляделась. В комнате стояла чисто выбеленная русская печь. В стороне - стол, покрытый вышитой скатертью, и вокруг стола -стулья. В одном углу располагался огромный фикус, почему-то украшенный ёлочными игрушками. В другом висел под вышитым рушником портрет Ленина, а в противоположном-под таким же рушником - икона.
 -Что это? Советская власть здесь верит в Б-га? -подумала Нина, -ну, Валька, и в глушь ты забралась!
 -Валя, -шепнула Нина подруге, -как ты можешь жить в такой глуши? Убегай отсюда, пока молодая и Павлик маленький.
 -Я уже подумываю об этом. Только Степановна всё Виктора агитирует не уезжать, -ответила Валя.
-Кто это Степановна? -громко спросила Нина.
 -Я Степановна -сказала вошедшая в дом полноватая пожилая женщина. Она подозрительно посмотрела на Нину и спросила: -Обо мне говорили? Ну, конечно, обо мне, -заключила хозяйка. -Мол, Степановна отговаривает уезжать отсюда. Да, отговариваю. И ещё раз скажу: нечего вам, Валентина, в город переезжать. Виктор твой ревматизмом страдает. Сможет он в городе работать? А здесь он на пасеке. Никто его не подгоняет. Захотел, на охоту в тайгу отправился. Захотел - на рыбалку. Чем не жизнь? А в городе что?
 Валя слушала свою «наставницу» молча, Нина тоже не вмешивалась.
 -Вот баба чёртова! -думала Нина, -если она здесь депутатша, то решила, что может чужой судьбой распоряжаться. Сама дальше этой деревни носа не высовывала и Вальку хочет в этой дыре закопать.
Когда подруги вышли на улицу, Нина сказала:
 -Ну и стерва, твоя Степановна! Что это она так о твоём муже печётся?
 -Подруга моей свекрови. Это она меня за Виктора сосватала, -ответила Валя.
 -Теперь мне всё понятно: роднёй себя вообразила, вот и командует.
 Из какого-то дома слышалась весёлая музыка и пение уже изрядно подвыпивших мужиков.
 -Уже День победы празднуют?
 -Нет. Это с похорон вернулись. Поминки.
 -Поминки? -снова удивилась Нина. -С музыкой? В доме горе, а они веселятся?
 -Это ещё что! Позже, как перепьют, затанцуют.
 -Дикость какая-то! -возмутилась Нина. -Впервые вижу, чтобы так горевали. Девушки дошли до дома. На крыльце их уже поджидали.
 -Свекровь с зятем пожаловали, -сказала Валя.
 -Привет, Валюха! -сказал высокий молодой мужчина лет двадцати семи.- Как вы тут поживаете? Где Витька? Ну-ка, племяш, дай посмотреть на тебя. -Парень подошёл к коляске и взял ребёнка на руки. Валя и гости вошли в дом.
 -Виктор не приехал? -спросила мать, пожилая полная женщина с лицом былой красоты.
 -Нет. На пасеке остался. Сергей там был, сказал, что у Виктора ревматизм обострился: на мотоцикл не может сесть. Может быть, к вечеру приедет, если полегчает. Вот и Нину надо на станцию, к поезду подвезти.
 Валя познакомила Нину со своими родственниками. Гости побыли недолго и ушли.
 -Какой у вас зять красивый! -с восхищением сказала Нина.
 -Красивый, -согласилась с подругой Валя, -да и Надька не хуже его.
 -Надя - сестра Виктора?
 -Да. Она училась в школе в Комсомольске-на-Амуре и жила у родственников. После школы поступила там в Медучилище. Там же и замуж вышла. Так и живут в Комсомольске. Надежда, наверное, в отпуске сейчас.
 -Валя, а мне ведь, действительно, нужно сегодня вечером уехать, чтобы на сессию не опоздать, -сказала Нина.
 -Не волнуйся, если Виктор не вернётся сегодня, Сергей тебя отвезёт. Но к вечеру девушки узнали, что и Сергей тоже не в состоянии сесть на трактор. Отметив праздник, День победы, парень был невменяем. Пришлось Вале просить зятя проводить подругу на станцию. Анатолий согласился сразу.
 -Конечно, провожу. Когда нужно придти к тебе за подругой?
 -В часов девять. Всё-таки пешком. Шесть километров - это не близко, -ответила Валя.
 -Валька, ты что? Думаешь, я пойду одна с ним до станции? -испугалась Нина.
 -Почему одна? Я тоже пойду. Павлика с матерью оставлю. Я Толика попросила пойти с нами, потому что надо же кому-то нести чемоданы, да и одной мне возвращаться ночью не очень хочется, -успокоила подругу Валя.
 Поздно вечером они шли по шпалам на станцию. Впереди с чемоданами - Анатолий, за ним, тихо разговаривая, - девушки. Вдруг Нина засмеялась.
 -Ты чего? -удивилась Валя. А Нина рассмеялась ещё громче. Валя не могла понять, что случилось с подругой, а та хохотала и не могла остановиться.
 -Ты что хохочешь? Успокойся и расскажи, -просила Валя. Не переставая хохотать, Нина с трудом выговорила:
 -Это же настоящее приключение! За два дня столько произошло! И именно со мной! Я всю жизнь буду помнить эту поездку к тебе. Сначала на тракторе с совсем незнакомым мужчиной в кабине и с покойником на прицепе, ночью, через тайгу. Потом обратно, тоже ночью, шесть километров пешком по шпалам. Я буду всем рассказывать об этих приключениях, и даже внукам своим расскажу. А когда уйду на пенсию, напишу книгу, и в ней будет отдельная глава о поездке в Б-гом забытое село, где единственный представитель Советской власти одинаково поклоняется вождю пролетариата В.И.Ленину и Иисусу Христу. Заразившись смехом подруги, захохотала и Валя. Их смех раздавался в ночной тиши и привлёк внимание Анатолия. Но он только оглянулся и не стал ни о чём расспрашивать девушек.
 На станцию пришли вовремя. Купили билет на вокзале - небольшом домике с кассой и комнатой для ожидания поезда.
 -Смотри-ка, здесь и вокзал есть, -удивилась Нина. -Как же я его не заметила, когда сюда приехала?
 Диктор объявил о прибытии поезда. Подруги стали прощаться.
 -И всё-таки, Валя, подумай о себе и о будущем своего ребёнка. Убеди мужа и уезжайте поскорее отсюда. Пропадёшь ты в этой глуши, -сказала Нина подруге.
 Спустя несколько минут она уже сидела в поезде, и мысли о подруге не оставляли её.

.
Глава 45



 Утром Нина приехала в Комсомольск-на-Амуре. В институте зашла в деканат, чтобы зарегистрироваться и получить направление на жильё. К её огорчению, в эту сессию жилья для заочников у института не было, но студентам предлагали адреса, по которым они смогли бы снять квартиры.
 -Софья Ефимовна, -обратилась Нина к секретарю факультета, -можно, я оставлю у вас чемоданы? Найду квартиру и сразу прийду за вещами.
 -Конечно, оставь, -разрешила Софья Ефимовна, симпатизировавшая этой студентке.
 Нина вышла на улицу и неожиданно увидела свою землячку и однокурсницу, Таю.
-Ты когда приехала? -спросила Тая, обрадовавшись встрече.
 -Только что. Зарегистрировалась и иду искать квартиру. А ты уже где-то устроилась?
 -Да. Здесь недалеко. У родителей нашего декана. Они попросили найти им квартиранток. Если хочешь, мы можем там жить вдвоём, -предложила Тая.
 -Конечно, хочу! Ещё спрашиваешь! -согласилась Нина. -Подожди, я возьму свои вещи, и ты отведёшь меня туда. Хорошо?
 -Ладно, я здесь подожду. -Нина взяла свои чемоданы и вышла к Тае. -Куда идти?
 -На улицу Пионерская 51. Здесь совсем недалеко: дорогу перейти и через несколько домов - наш.
 Нина шла и смотрела на таблички с номерами домов. У дома 45 она чуть приостановилась.
 -Нет, не здесь, -сказала Тая, -наш дом дальше.
 -Я знаю, -ответила Нина и, вздохнув, пошла дальше.
 -В этом двухэтажном деревянном доме живёт Коля Веденко, -думала Нина. -Так мы можем случайно встретиться. А можно как-нибудь и зайти к нему. А что? Мы старые друзья. Можно сказать, в одной семье росли. Сейчас у каждого из нас есть своя семья. Почему же нам не встретиться? -рассуждала про себя девушка. Нина не знала, что Коля уже здесь не живёт. Ему от речного порта дали благоустроенную квартиру на улице Строителей. Этого Нина не знала и все последующие дни, проходя мимо этого дома, чуть приостанавливалась, надеясь, что вот-вот из подъезда выйдет её первая любовь. А потом учёба захлестнула её, и девушка уже ни о какой встрече не думала, только иногда, когда замечала среди прохожих невысокого коренастого моряка, вздрагивала. А вообще-то Нина всем была довольна. Удобная комната, доброжелательные хозяева, ни в чём не ущемляющие своих квартиранток, -всё это способствовало успешной сдаче экзаменов за последний курс.
 После трудной недели девушки отдыхали на даче, куда их приглашали хозяева. Иногда они ходили в кино или на какую-нибудь премьеру спектакля. В эту сессию Нина могла не ущемлять себя в затратах. Лёня неплохо зарабатывал, и денег у неё было достаточно, чтобы нормально питаться и даже забегать на рынок за свежими овощами. Приближался день рождения дочери, и нужно было что-нибудь послать имениннице.
 -Тая, ты после занятий не жди меня. Мне нужно сходить в ЦУМ,-сказала Нина своей соседке.
 -В ЦУМ? Ты хочешь что-нибудь себе купить? -во взгляде Таи промелькнуло любопытство. -Я пойду с тобой. Может, и себе что-нибудь присмотрю.
 -У моей дочки скоро день рождения. Ей исполнится два года. Хочу ей подарок купить, -ответила Нина.
 -Два года. Счастливая ты, -с завистью сказала Тая. Нина внимательно посмотрела на расстроенное лицо однокурсницы.
 -Тая, ты уже два года замужем. Почему же у тебя нет ребёнка? Решила повременить до получения диплома?
 -Я была беременна, но ребёнок родился мёртвым, -чуть слышно ответила Тая.
 -Извини. Мне очень жаль. -Теперь Нина поняла, почему Тая оказалась снова с ней на одном курсе: она тоже была в академическом отпуске.
 -Ты не ходи со мной. Тебе тяжело будет выбирать для моей дочери подарок, -сказала Нина.
 -Нет, я пойду. Со мной всё в порядке.
 В ЦУМе девушки ходили по детскому отделу и долго ничего не могли выбрать. Наконец, Нина остановилась возле детской одежды.
 -С этим у нас в городе напряжёнка. Куплю Регинке что-нибудь из одежды. Нина выбрала два платьица: одно нарядное, шерстяное, другое попроще, ситцевое. -Куплю ещё пару плиток шоколада и отправлю бандеролью, -решила она.
 По пути девушки зашли на главпочтамп. В отделе писем Нина получила письмо от мужа. Она очень скучала по дому, хотя письма приходили регулярно.
 -Не знаю, как я здесь проживу ещё месяц, -вздохнула Нина,-я так скучаю по своей семье.
 -Я тоже, -сказала Тая, -да и чувствую себя неважно.
 -Ты, действительно, выглядишь нездоровой. У тебя что-нибудь болит? -забеспокоилась Нина.
 -Нет, ничего не болит, только слабость какая-то и голова кружится. От жары, наверное.
 Тая, в отличие от худенькой подруги, была толстушкой, и Нина не могла понять, как эта краснощёкая, на вид пышущая здоровьем женщина, может испытывать слабость. Но последние дни она замечала, что обычно не страдающая отсутствием аппетита подруга, плохо ест и всё время в столовой морщится.
 -Тая, если тебе не нравится эта еда, возьми что-нибудь другое, -однажды предложила подруге Нина.
 -Да, ты права. Возьму что-нибудь другое, -ответила Тая и взяла только салат.
 -И это всё? Ты же не наешься? -удивилась Нина.
 -Наемся. Мне что-то нехорошо, -ответила Тая и вдруг выбежала из столовой.
 -Она же беременна, -догадалась Нина. Ну, конечно же. Неужели Тайка сама не догадывается? Но Тая уже сама подозревала, что снова ждёт ребёнка. Так как она ничего не говорила Нине, то и та ничего у неё не спрашивала.
 -Не говорит, и не надо. И я её ни о чём не спрошу, -решила Нина.
 Дни пролетали незаметно. К концу подходила экзаменационная сессия. Впереди были госэкзамены, выход на которые решал курсовой диктант. С диктантом Нина справилась успешно. Осталось сдать последний экзамен по современному русскому языку, и пятый курс закончен. Но неожиданно её вызвали на телефонные переговоры. Звонил муж. Заболела Регина, и Лёня не знал, как быть.
 -Бабушка с больным ребёнком сидеть не хочет, а мне надо работать. Я взял освобождение на три дня, и больше не дают,-сказал Лёня.
 -Ладно, я приеду,-ответила Нина.
 -А как же экзамены?
 -Экзамены от меня не убегут. Перенесу их на зиму.
 Из телеграфа Нина сразу пошла в институт. В деканате секретарь Софья Ефимовна, обратив внимание на взволнованное лицо студентки, спросила:
 -Что-то случилось?
 -Случилось, Софья Ефимовна, у меня дочь заболела.
 -Ну это с детьми случается. Не надо так волноваться, -успокаивала Софья Ефимовна Нину.
 -Софья Ефимовна, мне нужно уехать домой.
 -Как это уехать? А сессия? Госэкзамены? Ты о чём сейчас думаешь? -возмутилась женщина.
 -Только о дочке, -ответила Нина и взмолилась: -Софья Ефимовна, миленькая, поймите меня! Мой муж не стал бы меня тревожить по пустякам. Если он позвонил, значит, это серьёзно.
 -Но ведь девочка с отцом, не так ли?
 -Сейчас с отцом, но мужу надо выйти на работу: нам не на кого надеяться. Отпустите меня! Разрешите перенести государственные экзамены на зиму! -умоляла Нина.
 -Но ведь ты ещё не сдала последний экзамен за пятый курс? Нина, ты всегда училась без "хвостов", и за это я тебя уважаю. Что же сейчас? Уедешь с не сданным курсовым экзаменом?
 -Я сдам его перед госами. Разрешите мне уехать!
 -Ладно, уговорила, -сжалилась над студенткой секретарь. -Я отмечу в вызове на сессию, что пятый курс ты закончила успешно, а государственные экзамены перенесены на январь следующего года. Но учти: зимой ты должна приехать на несколько дней раньше, чтобы сдать русский язык.
 -Спасибо вам, Софья Ефимовна! Никогда не забуду вашей доброты! -Нина обняла женщину и поцеловала её в щёку. -До свидания! До встречи зимой!
 Дома Нину ждала взволнованная Тая.
 -Ну? Что у тебя случилось?
 -Регинка заболела. Я еду домой, -ответила Нина и стала собирать вещи.
 -Подожди, -остановила её Тая, -расскажи всё попорядку. Девочка так серьёзно больна, что необходимо всё бросить и уехать?
 -Не знаю, на сколько это серьёзно. Лёня сказал, что у Региночки болят ушки и высокая температура, -ответила Нина, продолжая укладывать чемоданы.
 -Но ведь у тебя есть мать! Она что же не может присмотреть за внучкой? -удивлялась Тая.
 Нина только горько усмехнулась:
 -Может, когда девочка здоровая. Но сейчас она больна и, конечно, капризничает. Ей мама нужна. Так что, Тая, не отговаривай меня. Я уже была в деканате и всё уладила. Приеду на госэкзамены зимой, а перед этим сдам русский язык.
 -Жаль, мне будет тебя нехватать,-сказала Тая. -Я, вероятно, тоже скоро домой поеду. Вот только закончу пятый курс.
 -Как? Ты не будешь сдавать госэкзамены? Но ты должна закончить институт именно сейчас! Тебе нельзя оставлять получение диплома на зиму! -возмутилась Нина.
 -Почему? Ты же оставляешь? -удивлённо спросила подруга.
 -Тая, ты же ждёшь ребёнка. Или я ошибаюсь?
 -Нет, не ошибаешься. Но откуда ты знаешь? -удивилась Тая.
 -Таечка, я же через это уже прошла, так что меня не обманешь. Только вот никак не пойму, почему ты хочешь перенести госы? Ты же зимой не сможешь приехать. Опять академический отпуск?
 -Я знаю, что и зимой не смогу закончить институт, но сейчас я так плохо себя чувствую, что ещё месяц просто не выдержу. Я не хочу рисковать. Лучше я протяну с учёбой, чем снова потеряю ребёнка, -ответила Тая.
 -Ладно. Надеюсь, ты знаешь, что делаешь -сказала Нина.