я в больнице была

Я влюбилась в нее тут же. У Исаакиевского. Погода стояла чудная. Ее лысую голову теребил ветерок. Мою рыжую голову теребила мысль, где достать денег.
Она сделала круг вокруг меня на велосипеде. А я стояла с ромашками, в цветастой футболочке и ждала ее подругу. Мы не знакомы. В центре города. Она сделала круг на велосипеде и притормозила. Ветер шабуршал по волосам да по юбке моей, несмелый мальчик-антициклон.
Она позвала меня после обеда через три дня прогуляться.
А я стояла – телом в каблук и курила ментол. От нее пахло мужским одеколоном, и гомосексуальностью.
«Катя!» каааатенькааа – протянула я и выгнулась.
Через три дня на набережной, и лизать ладонь шершавыми пальцами, и замерзать от петербургской жары 2005. В мобильник скалиться, слушать ее сучьи выстоны, выстрелы по мочкам ушей, выхрабриваться, притворяться мальчиком.
« А давай, я буду звать тебя Николай!»
в глотку холодного лимонаду. С языка сволочь-метафору. И мы идем штанами – клеш по пыли переулков и пускаем мыльные пузыри-слова. Сиеста кончилась.
Я приду в ее комнату, ослеплю обои тоненьким загаром рук и плеч, пощекочу ее нёбо.
Поздороваюсь с братом, прокашляюсь.

я знала что убью уже тогда. У Исаакиевского. Примеривала к ее горлу заточки – шпилечки. За взгляд по-ведьменски волчий, за запах по сучьи сочный, порочный. Убить за понимание собственной, когда-то по глупости продажности, за совращение, недоразрешение в те июльские дни – сумерки.
Апрель. Я забираю с ветстанции маленькую ампулу. Крошечную капельку смерти, якобы усыпить собаку. Для собаки одна четверть, для Катьки, якобы человека хватит ампулы. Я прячу ампулу в стенном шкафу. Я хожу раз в неделю в церковь. Я прошу у Господа разрешения. Я покупаю в аптеке на 1-ой красноармейской шприц. Я еще боюсь ее убивать. Я уже загнана в своем оцепенении.
Собака гадит на мягкий асфальт, я наступаю, я держу собаку за руку. А меня не забирают, не пачкают, не клеймят.
А ты будешь меня посещать? А ты будешь прятать в тампоны записочки.
Прячусь от тебя в ванных комнатах, от твоего робкого, «не надо» в коридорах – комнатах...
Я трогаю в темноте на ощупь в шкафу.
А давай поговорим. Давай просто встретимся. А она говорит у нее выступление. Она звезда. Приходи. Я приду. Придешь? Приду....
Маленького принца положили на операцию.
Так придешь? Приду....она звезда. У нее выступление.
Надену свое самое изящное платье. Как первый шаг. Я надену гранатовые бусики, в волосы заплету ленточки. И рукава пошире, помрачней. В сумочку духи – выхлопные газики. В сумочку для тебя подготовленный шприц.
А зеркало улыбается.
А после зачем пришла. А давай говорить. А давай наедине. А выйдем подышать, а закрой глаза. Целовать твой закрытый рот. Вколоть. Бросить. Уйти. Убежать.
Никто не скажет, что я была с тобой. Никто про это не знает. Я в больнице была. Маленького принца положили на операцию.