Пельмени и вишни в цвету

Моя бабушка рассказывала: жил когда-то в ее родном уголке Владимирской земли князев наместник по имени Ки. Жадный был, жестокий. Ненавидели его люди, а сделать против ничего не могли. И поехал однажды этот наместник через болотистую местность, увяз, стал тонуть. Местные жители сбежались, обступили тонущего Ки и стали кричать радостно: «Вязни, Ки! Вязни, Ки!». Так он и захлебнулся в болоте, а поселение, возле которого это случилось, назвали – Вязники.
Так, по крайней мере, гласит легенда.

Мне было семнадцать, когда вместе с бабушкой я приехала в Вязники – навестить ее родственников. Было лето, и я не застала того вишневого цветения, о котором мне рассказывали с мечтательностью в глазах и легкой дрожью в голосе. Вязники – маленький городок, горбатый, а на склонах холмов - вишневые сады, и когда они цветут, по улицам метет поземка из вишневых лепестков.

Остановились мы у бабушкиной сестры. Мужа сестры, несмотря на солидный возраст, все звали Ленькой. Маленький, подвижный, улыбчивый, он сразу располагал к себе. На старинном пузатом шкафу стояла большая портретная фотография времен его молодости. Когда-то он был огненно-рыжим, сейчас отсвет этой рыжести остался лишь в кустистых бровях, придававших забавный вид худому лицу. Его жена была выше ростом, полной, солидной. Она страдала от многочисленных недугов и немало времени проводила в постели, а все домашние дела вел муж. Он ходил в магазин, делал уборку, стирал, готовил еду. Еда, впрочем, у них была незатейливая – пельмени. На завтрак пельмени, на обед пельмени, на ужин пельмени... Через два дня я почувствовала, что наелась пельменей на всю оставшуюся жизнь.

В этот раз бабушка поехала в Вязники на юбилей своего брата, тоже Леонида, которому исполнялось восемьдесят. На юбилей собрались многочисленные родичи, и даже из Москвы прибыла чья-то дочь, шеф-повар ресторана, которая и распоряжалась всей подготовкой к торжеству. С ней был ее сын, мойщик окон, долговязый и белобрысый. Сын этот сразу заинтересовал меня, так как оказался почти единственным молодым человеком среди всех гостей. Видимо, я тоже чем-то привлекла его внимание, потому что, когда мы, молодежь от пяти до двадцати пяти лет, отправились на прогулку к местному озеру, он спросил:
- А ты откуда приехала?
- Из Рыбинска.
- Рыбинск – это где-то под Ригой?
Я совершенно неприлично захохотала. Рыбинск находился от Риги так же далеко, как Земля от Солнца. Когда-то мы жили в Риге, а потом переехали в Ярославскую область. Это я и объяснила, продолжая смеяться, незадачливому кавалеру. Больше он вопросов не задавал.

Весь тот день был как калейдоскоп, и у меня шла кругом голова. Я слонялась из комнаты в комнату вместе с троюродной - или четвероюродной - сестрой Аленкой, слушала, как играют на гармонике и поют гости. Это было не пьяное пение, а так – чуть подвыпившее, и счастливое от сознания того, что все собрались здесь, за этим столом, и грустное, потому что многие понимали, что кого-то они, возможно, никогда больше не увидят.

Я тоже была слегка пьяной – первый раз в жизни. Мне хотелось улыбаться и еще немного – полетать. Мой московский братец, изрядно повеселевший, к вечеру стал все более настойчиво звать меня на дискотеку.
- Пойдем, там будет весело! – убеждал он, загоняя меня в угол. – Будешь ночевать здесь, а утром мы посадим тебя на автобус…
- Нет, я не хочу! – упорно отказывалась я. На самом деле мне хотелось пойти, но страх был сильнее. Что я буду делать среди всех этих совершенно незнакомых людей? Я была довольно дикой – для семнадцати лет.
- Ну что ты к ней пристал? – вмешалась наконец бабушка, положив конец моим страданиям. – Не хочет она, понимаешь?
Он понял. Так я и не узнала, что такое деревенская дискотека.

Жаль было уезжать из этого городка, хотя ничем особенным он похвастать не мог. Разве что – своими удивительными урожаями вишни и клубники, которые местные жители возили продавать в соседний и более населенный Ковров. Или видом на Клязьму, открывавшимся с заброшенной смотровой площадки в городском парке. С высоты холма хорошо просматривались бесконечные сизо-зеленые дали, изрезанные островками деревьев и кустарников. И почему-то именно здесь, казалось, должны стоять три былинных богатыря и вглядываться, приставив руку козырьком ко лбу, в просторы древнего Владимиро-Суздальского княжества.

Через Вязники идет оживленная трасса на Нижний Новгород.
- Дорога в Китай, - пошутила как-то бабушка. А может, она и не шутила. Мне совершенно по-детски хочется в это верить, как в старинную легенду про злого Ки.